Гот подвернулся, да будет бабой гот

Домой добрались без приключений. В такую погоду людей на улице почти не было, а дождь, словно душ, смывал землю с нашей одежды. Теперь нам остается засесть на дому и судорожно обновлять страницу с фэндомом «Социальные сети». — Здесь так много порнографии. — Так только кажется. Вот взгляни на последние двадцать четыре часа нашей жизни. И вот даже не кажется, что ее много, да? — Влад сладко шепчет это, приближаясь поближе к моему уху. Его язык легонько касается мочки, а я молчу в тряпочку, потому что «о Господь, убери этого извращенца подальше». — А они всего-то описывают действительность. Нашу общую реальность. — Где мы ебучие тупые кролики, — вспомнив его предупреждения о том, что нам нельзя постоянно быть так близко друг к другу, отсаживаюсь на другой край дивана. — Ты чего? — сперва недоумевает готяра, но потом, кажись, отходит. — Да что это со мной. Сам же… Черт, совсем не могу себя контролировать. — Я заметил. Еще с тех игр под дождем. Кстати, вовремя мы добрались, там уже не просто ливень, настоящая гроза, так бы взяло и шарахнуло нас молнией под той больницей. — Да нас попробуй убей. Улыбаемся. Вместе. Это уже происходит так рефлекторно. Будто непроизвольная мышечная судорога, но столь приятная на вид. Надо же, все так быстро. Теперь мы даже обмениваемся шуточками, что понятны лишь нам самим. Впрочем, здесь только мы и… Бля! Сидеть на другом краю дивана — мало, придется убраться еще дальше, чтоб ослаб соблазн. Вспоминаю, что битые сутки много пил и почти ничего не ел, поэтому направляюсь в сторону его холодильника. Если честно, рассчитывал увидеть пустые закрома и повесившуюся внутри мышь, ну или кучу просрочки аль чего в том душе, но там оказалось полно провианта. Да еще и готовая еда в наличии. — Попробуй салатик, что на верхней полке. А с нижней можешь украсть запеканку. Все делал сам, дня три тому. Стараюсь готовить ежедневно свеженькое, но, сам понимаешь, как-то не выдалось времени на вкусное времяпровождение. Сложно быть хорошей хозяйкой, когда жизнь на волоске висит. Вот, — он внезапно подходит и отталкивает меня в сторону. Жгучая волна проходит по телу от его прикосновения, но я не придаю этому значения. Нужно просто дышать и думать о чем-то несексуальном. Думай о Костыле, думай о Костыле. Костыль ведь такой красавчик, особенно, когда голый. Все, отпускает. Если брать по одному голому невозбуждающему образу в день, то… их хватит ненадолго, потому что память у меня все еще дырявая. Но что этот готяра удумал? Я хочу есть! — Не переживай так. Я не собираюсь оставить тебя голодным. Просто не уверен, что ты вообще умеешь обращаться с плитой, а эту прелесть, покрытую корочкой запеченного сыра, лучше разогреть на сковородке, а не в микроволновке. Оставляю свою женушку за кухонными делами. Думая о дырявых зубах Костыля, ложусь на диван и со сладостью и жуткой мышечной и умственной усталостью, закрываю глаза. — Что там с фэндомом? — слышу его вопрос сквозь шкварчание. Обновляю страницу. — Все еще пусто. Пока окончательно не уплыл с божественную дрему, ставлю страницу на ежеминутное автоматическое обновление и вновь с упоением закрываю веки. Вот только мозг в напряжении, потому что, какого хера и откуда я знаю, как это делается? Я и ноутбуком-то никогда особо не пользовался. Это снова тайная магия стикеров или что-то всплывает из моего позабытого прошлого? Не понимаю, но засыпаю. — Как будет готово, расшевели. — Ага.