***
Флаттершай не приходила долго. Было и так понятно, что она давно уже проводила друзей, но всё же было немного обидно, что её, Сансет, вот так взяли и бросили тут одну. Девушка пару раз предпринимала попытку подняться, но выходило, мягко говоря, плохо. Она спокойно могла двигать ногами, но те, перенимая её вес, просто ослабевали, дрожа и подгибаясь, а острая боль вновь простреливала шею, на что Шиммер рычаще ругалась и ложилась обратно. Она пыталась использовать магию вопреки словам друзей о том, что тут это работает не так, но ожидаемо ничего не происходило. Тогда Сансет уже в который раз тянулась ладонью ко лбу, не находя там рога, а лишь гладкую кожу и вьющиеся мягкие пряди. От бессилия и скуки она, в конце концов, плюхалась обратно на подушку, шумно выдыхая, и, прикрыв веки, начинала думать. Напрягала мозги, пытаясь вспомнить хоть что-то, что могло помочь. Но память подкидывала лишь урывочные воспоминания. О Принцессе Твайлайт, поняшке, но вроде которая и как-то была человеком, а не эта жалкая пародия с очками… О вернувшейся из заточения и перевоспитавшейся Луне, разговорах о магии, какие-то непонятные и смазанные кусочки, видимо, она была пьяна или что-то вроде, некоторые моменты из жизни в человеческом теле, но которые не могли ничем помочь, а лишь вызывали ещё больше вопросов…. И совсем ещё старые воспоминания из Эквестрии… За окном уже темнело, и Шиммер видела, как где-то вдалеке поблёскивает россыпь рыжих огоньков, не иначе крапинки веснушек на мордочке жеребёнка. Спина начинала едва заметно ныть от долгого лежания, и только Сансет хотела было перевернуться на бок, как дверь скрипнула, и на пороге появилась чуть сгорбленная фигурка Флаттершай. Держась пальцами за дверь, она осторожно заглядывала в комнату, словно бы боясь, однако, наткнувшись взглядом на взгляд Сансет, в котором играли отблески огней за окном, тут же выпрямилась, полностью открывая дверь. — Не спишь? — Ну как видишь, — спокойно ответила та, с интересом поглядывая на оппонентку. Шай стушевалась, прошептав тихое: «О», и ступила на мягкий ковер. Она не до конца прикрыла дверь, отчего желтоватый свет продолжал забираться в комнату, полосой раскидываясь на полу. Она поправила сползающий с плеч платок, придающий ей вид некой крестьянки из средневековья или же пожилой женщины, и прошла к тумбочке у кровати, включив настольную лампу. Такой же жёлтовато-рыжий свет вмиг разлился по комнате, делая её более чёткой, но не освещая отдалённые закутки, создавая уютный полумрак. Сансет порывалась что-то сказать, но каждый раз, делая глубокий вдох, останавливала себя, сама не понимая почему, и тем самым со стороны напоминая человека, болеющего астмой. Буквально ещё совсем недавно она готова была на стену лезть от скуки, желая поделать хоть что-то, поговорить хоть с кем-то, пусть и не была поклонницей пустой болтовни… Сейчас же эта тишина казалась ей настолько интимной и… приятной? Хотя факт того, что язык просто прилипал к нёбу, будто Сансет пыталась его проглотить, вряд ли был приятным… Эта девушка — Флаттершай — тихая, добрая и, как Сансет уже поняла, очень ранимая. Шиммер отметила так же и какая она слабая, беззащитная перед окружающими. Сансет буквально с одного взгляда могла определить основные качества пони… ну и видимо человека… Обычно она использовала эту свою способность, дабы прикинуть, какую можно извлечь выгоду и какие могут возникнуть проблемы… Но сейчас, оставшись с этой хрупкой фигуркой сам на сам, она почему-то внутренне рычала и пинала это своё качество. — Ты голодна? Хотя, о чём это я, конечно, голодна… ты ведь практически сутки не ела… — Флаттершай робко усмехнулась, прикрыв глаза и залившись едва видным румянцем, а после спросила, продолжая улыбаться. — Будешь пюре с салатом? Картошка как раз почти сварилась, — она склонила голову вправо, отчего Сансет захотелось лыбится, как та заводила… как её? Пинки Пай; обнять Флаттершай и залепетать, какая же она милашка. Но всё же пересилила себя, выдавив едва заметную улыбку, сжимая руки в кулаки под одеялом. «Соберись, Дискорд тебя дери! С каких это пор ты умиляешься каким-то там людям?! Ты гордая, независимая кобылка, помнишь?» — Я… — язык заплетался, а все слова повылетали из головы, оставив некую червоточину с внутренними криками и истериками, поэтому, не найдя ничего лучше, она просто кивнула, опустив взгляд куда-то в одеяло, видя, как натянулась ткань. Шай улыбнулась чуть шире и покинула комнату, не закрывая дверь до конца. Сансет мгновение смотрела той вслед, после чего помотала головой, пытаясь привести мысли в порядок. — Что за чертовщина?.. — прошептала она в пустоту, щурясь. Справа что-то тонко, хрипло то ли пискнуло, то ли свистнуло, и Сансет тут же обернулась. В дверном проёме стоял пушистый чёрный кот, шерсть на пузе которого была такая длинная, что касалась пола. Зелёные глаза, светившиеся в лёгком полумраке, с интересом глядели на девушку, а чёрный пушистый хвост чуть подрагивал, качаясь из стороны в сторону. Длинные белые усы дрогнули, когда кот приоткрыл рот, вновь издавая этот странный дрожащий писк, и грациозной походкой направился к кровати. Он с тихим, едва слышным «пуф» запрыгнул на одеяло, подбираясь к Сансет, и она протянула к животному руку, почесав того за пушистым ухом, отмечая, насколько мягкая у него шерсть. Кот прикрыл лаймовые глаза, утробно заурчав, и помял лапками одеяло, выпуская короткие коготки. Через пару минут эдакой идиллии за дверью послышались неспешные шаги, и в комнату вошла Флаттершай, удивлённо выдыхая: — Вот ты где, а я везде тебя ищу, Беатрис… «Так это кошка…» Флаттершай подошла к кровати, Сансет поглядела на неё, не переставая почёсывать кошку под подбородком, и та вытянула лапы, после потопталась и легла полностью, свернувшись клубком и прикрыв веки. Шиммер положила ладонь на её тёплую голову, медленно проведя ею до холки и чуть загибая уши. — Всё-таки я не ошиблась в тебе, — удовлетворённо хмыкнула Флаттершай. — О чём ты? — Ты добрая. И животные к тебе тянутся. А ведь вечно злюку строила. Наверное, мы и правда были друзьями, — усмехнулась она, сцепив ладони чуть ниже пояса. Рука Сансет тут же дрогнула, и она отдёрнула её от кошки, нервно бросив: — Н-неправда… с чего ты вообще взяла, что я добрая? Пф, вздор… — она отвернулась, пряча смущённый румянец, вскочивший на надутых щеках. За спиной послышался тихий смех, и Сансет глянула через плечо. Подруга стояла, посмеиваясь в ладонь, и всё её возмущение испарилось, как дым в небе, а взгляд смягчился, приобретя некую заинтересованность, неопытность. Такой, каким он был, когда она впервые очнулась и поняла, насколько всё вокруг незнакомое… — И всё же, чтобы девочки не говорили, а ты всё та же Сансет… Шиммер заинтересовано выгнула бровь, глядя на неё. «Что значит всё та же Сансет? А я разве была какой-то другой? Они же говорили, что вроде, как и я, ничего не помнят… И что они там такого ещё говорили обо мне?» Она хотела было уже начать возмущаться, но Флаттершай, не глядя на неё, аккуратно взяла продолжавшую мурчать Беатрис и пошла прочь из комнаты, остановившись у двери и бросив через плечо: — Картошка уже готова, я сейчас принесу. Сансет попыталась встать и окликнуть девушку, что хватит уже обхаживать её как больную, но та уже исчезла в другой комнате. Она вздохнула и грузно опустилась обратно, безразлично поглядев в потолок. «Всё-таки хреново быть почти беспомощной…»***
За окном занимался рассвет. Мутное небо светлело, а звёзды одна за другой растворялись вдалеке, и Сансет, вспомнив об Эквестрии и Принцессе Луне, подумала о том, что ей не сказали, кто и как тут управляет небом, если магии почти нет. Девушка уже не спала, хотя ей и вовсе как-то не особо спалось… Различные мысли роились в голове, мешая сну и мучая бессонницей. Потому наутро под глазами у Сансет залегли едва заметные синеватые пятна… Она, подложив ладони под голову, задумчиво сверлила взглядом дверь так, словно бы пыталась мысленно её открыть. Та вдруг приоткрылась, тихо скрипнув, и в комнату зашла Флаттершай, одетая в коричневый пуховик и серую шапку с ушками, горло было обёрнуто плотным шарфом. Она одной рукой держала лямку портфеля, висящего на плече, а в другой несла несколько книг. — О, ты уже проснулась… — удивлённо выдохнула Флаттершай, на что Сансет промолчала, мысленно ответив, что и не спала. — Я собираюсь в школу, часа в четыре, наверное, вернусь, но потом мне нужно ещё на работу, — поведала она и покачала рукой с книгами. — Но чтобы тебе было не скучно, я вот, принесла пару книг. Я, конечно, понятия не имею, какие жанры ты любишь, поэтому выбрала разные… — Спасибо, Флаттершай, — наконец откликнулась Сансет хрипловатым голосом, приподнимаясь на локтях. Шай мгновение помолчала, видимо, вспоминая что-то, однако потом вскинулась-таки, вспомнив: — О, точно… Я тебе сразу поесть принесу, раз меня весь день не будет… — Подожди! — остановила уже стоявшую в дверях девушку Сансет и откинула одеяло. — Не нужно ничего нести. Я сама встану. — О, нет-нет, тебе нельзя! — заботливо-взволнованным голосом пролепетала та, подлетев и чуть надавив на плечи, чтобы Шиммер оставалась на месте. — Но я отлично уже себя чувствую, не нужно со мной нянчиться, — едва не застонала она, чуть жалобно и возмущённо глядя в бирюзовые глаза. Конечно, Сансет слукавила, что чувствует себя отлично, ведь в шее до сих пор при движении постреливало, а ноги были слабы, но это не значит, что она не заставит своё тело подняться, да и знать этого Флаттершай было совсем необязательно… Ведь Сансет в основном только так всего и добивалась, пересиливая себя и свою слабость, шла навстречу страхам, прищурено глядя тем в лицо, прогибала трудности под себя и твёрдо ступала по ним копытами, как по земле. Ну и, если уж быть откровенным, хотелось уже увидеть не только эту скучную комнату… — Ты очнулась не более полутора дня назад, а Твайлайт сказала лежать минимум два. Так что если я сказала, что ты будешь лежать, то ты будешь! — отрезала девушка и надавила на плечи, уложив её обратно. Такая резкая перемена заставила Сансет опешить, но грозность подруги испарилась так же быстро как и пришла, а лицо озарила заботливая улыбка. — Это для твоего же блага.***
Флаттершай ушла. Как и говорила, она принесла еду Сансет в комнату. Тарелка овощного супа стояла на прикроватной тумбочке, накрытая крышкой. Рядом стояла также кружка чая, над которой поднимались едва видимые ниточки пара, разнося приятный фруктовый запах по комнате. Шиммер продолжала сидеть на кровати, по пояс укрытая одеялом. Руки были сложены на уровне груди, плечи чуть ссутулены, а обиженный взгляд направлен в сторону окна. — Как она это делает, серьёзно?! — спросила сама себя Сансет, взметнув руки к потолку, и покосилась на тарелку супа. — Такая милашка-стесняшка, а как чуть что — напористый, решительный зверь… Тц… вот же, — девушка будто нехотя потянулась за тарелкой, аккуратно положив на свои колени. — И как, Дискорд дери, я так легко поддаюсь на всю эту милоту и жёсткость одновременно? Это у неё со всеми так? Или из-за того, что мы друзья? И вообще… я же говорила, что сама встану… Дискорд бы побрал это всё… — она нахмурилась ещё сильнее, прожигая ни в чём не повинный суп, от запаха которого уже бурчало в животе. Вздохнув, Сансет всё же принялась за еду, вновь отмечая, что Флаттершай вполне себе сносный повар. За эти полтора дня она уже успела кое-как научиться держать вещи руками, подруги объяснили ей кучу деталей и нюансов о человеческом мире, которые она забыла, вот только поднося очередную ложку ко рту, Сансет отметила для себя, что кисть всё же немного подрагивает с непривычки. Ела она молча, обдумывая собственные слова, а хмурый взгляд продолжал прожигать какую-то точку за окном. «Полтора дня, конечно, мало на восстановление после магического выброса… хотя, я не знаю всех особенностей человеческого организма… но я и правда гораздо лучше себя чувствую. Да и потом… когда это я кого-то слушала?» Тарелка опустела, и Сансет, поставив её на место, взяла чашку с приостывшим чаем, невзначай зацепившись взглядом за неприкрытую дверь. Шиммер мгновение глядела на неё, а после перевела взгляд на скрытые одеялом ноги, пошевелив ступнями. «Ну, я ведь не буду покидать дом, верно? И Флаттершай вернётся только вечером…» Идея встать и покинуть эту комнату хотя бы на полдня казалась жутко заманчивой, поэтому, даже не успев сделать и глотка, Сансет вернула чашку на тумбочку и откинула одеяло. Голые ступни опустились на мягкий ворсистый ковёр, и по щиколоткам тут же пробежался лёгкий холодок. Упёршись руками в прогнувшийся матрас, Сансет сосредоточилась и напряглась, пытаясь встать. Всё же её тело было не только ослаблено магией, но Сансет даже толком не помнила, как вообще ходить на двух ногах, правда эта Твайлайт говорила вроде, что мышечная память должна была остаться… но это ведь лишь теоретически, верно? Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, Сансет твёрдо поглядела перед собой, выждав полсекунды, и резко поднялась. Ноги вмиг затряслись, переняв на себя нехилый такой груз, и девушка ожидаемо, со сдавленным вскриком оказалась в вертикальном положении, растянувшись на мягком ковре. Она болезненно простонала, растирая лоб ладонью, и встала на четвереньки: — Окей, никто не говорил, что будет просто… Со второй попытки Сансет вновь не удержалась, но успела выставить руки перед собой, правда ладони тут же прострелили крошечные молнии и мурашками разбежались по запястью. Шейная боль напомнила о себе таким же покалыванием. На задворках промелькнула мысль так и продолжить путь, на четвереньках, как раньше, но представив, насколько глупо это будет выглядеть, отмела её куда подальше. Даже не смотря на то, что увидеть её здесь некому — подобные поблажки были не в её правилах. Сансет нахмурилась, сведя брови к переносице, и зарычала, поднимаясь вновь, на этот раз хватаясь руками за край кровати и подтягивая себя вверх. Ноги предательски дрожали, как у новорожденного жеребёнка. Голова немного кружилась, а в глазах плыло от перенапряжения, но она всё-таки кое-как, но устояла, вцепившись мёртвой хваткой за изголовье кровати, и победно усмехнулась: — Ха! Я же сказала, что смогу! О-оу, — девушка покачнулась, но не упала, считая это своей маленькой победой. Сансет глянула на дверь, до которой было шага полтора, и в голове промелькнула мысль оставить затею с исследованием территории, ведь чтобы устоять на ногах и в очередной раз не поцеловаться с полом, нужно было хоть как-то держаться за что-то, да только на пути к двери была лишь одна жалкая тумбочка у кровати, а она вряд ли чем поможет… — Плевать, я сказала, что выйду отсюда — значит выйду! — буркнула она сама себе и попыталась сделать шаг, опасно качаясь и напоминая пьяную обезьяну. Сансет одной рукой продолжала держаться за изголовье кровати, но потом резко отпустила, сделав следующий шаг, и стремительно полетела вперёд, но успела вновь переставить ногу и таки схватиться руками за дверь, забавно повиснув на ней же. Рядом послышалось тихое мяуканье Беатрис, и её чёрная мордочка показалась в проёме. — Беатрис, — усмехнулась с натяжкой Шиммер, держась за дверную ручку и пыхтя. Кошка уселась на пол, с интересом разглядывая девушку. Та, в свою очередь, чуть отдышалась и попробовала не без труда выпрямиться, не отпуская дверь. Сансет переступила порог, миновав кошку, и оглядела обстановку следующей комнаты, которой ранее видела лишь небольшой кусочек: круглый голубой ковёр в центре комнаты, диван с левой стороны, два кресла с правой, между ними стол. Две двери, не считая той, через которую вышла Сансет: одна была слева за диваном, а вторая справа у дальней стены и окна. В уголке на стене висела доска с крючками, на которых были развешаны различные куртки и пальто. По другую сторону — что-то вроде комода без ящиков, на полках стояла обувь. Напротив этой же двери был какой-то поворот, и Сансет точно видела кусочек деревянной лестницы. Ноги всё ещё чутка потряхивало, а дыхание было сбито к чертям, но кажется, она уже могла кое-как ходить, не без того чтобы не хвататься за различные предметы, конечно. Не оглядываясь на мирно сидевшую кошку, Сансет медленно прошла по комнате, оглядываясь, прикоснулась к спинке дивана, словно проверяя на ощупь, но на самом деле просто опять устала. Где-то неподалёку послышалось приглушённое тявканье и птичий клёкот, Сансет повертела головой в стороны, пытаясь понять, откуда шёл звук, но, так и не успев определить, — те мигом стихли. Девушка перевела взгляд на дверь позади себя и, пожав плечами, направилась к ней. По ту сторону оказалась, видимо, кухня. Справа от двери была какая-то большая белая коробка со стеклянным окошком и ещё какими-то причудливыми кнопочками, рисунками. Далее длинный стол, почему-то разделённый на белый, чёрный и коричнево-золотистый цвета, до самой стены, над которым простиралось несколько шкафов. Под ними на стене висели вилки, ложки и прочие кухонные приборы, некоторые из которых Сансет даже названия не знала. Из одной части стола торчал какой-то чёрный поручень и чёрная, но просвечиваемая пластина. Кажется, это была… печка? Да, точно! Что-то такое промелькало в воспоминаниях Сансет. Напротив было окно и ещё один стол, покрытый кремовой скатертью, посерёдке стояла ваза с печеньем. Слева, у самой двери, стоял ещё один белый ящик, уходящий едва не до потолка. Ящик постоянно гудел, отчего воздух будто вибрировал. Сансет поморщилась, глядя на него. Кажется… холодильник? Вроде как в нём люди хранят продукты, чтобы те не испортились… Так ведь рассказывала здешняя Твайлайт о всяких чудо-техниках человечества? Сверху послышалась какая-то возня и очередной скулёж. Она глянула на потолок, скептически выгибая бровь и вспоминая про лестницу. Она медленно направилась туда, пыхтя и периодически останавливаясь. Когда Сансет остановилась у подножья деревянных ступеней, у неё уже трусились не только ноги, но и руки, посему Сансет дала лёгкую слабину, позволив себе присесть на одну из ступеней, чувствуя, как нега облегчения растекается по ногам. Она выдохнула и бросила взгляд на лестницу за спиною. «О, Селестия, я же туда ни в жизнь не заберусь с такой-то слабостью…» — застонала Сансет, чуть откинув голову, но вновь выпрямилась и хлопнула ладонью по колену с громким восклицанием: — Ну нет! Я — не я, если не выполню задуманное. Нельзя давать слабину, даже перед малейшей преградой! Конечно, с одной стороны Сансет понимала, что это выглядит так же нелепо, как и звучит, но ведь она Сансет Шиммер! Она привыкла поступать так, как наметила, не отступаясь ни перед какими условиями, сколь бы незначительными они не были. Шиммер вздохнула и с кряхтением встала, принявшись к покорению сего «Эвереста». Да, Сансет помнила об этой горе какими-то урывками пострадавшей, потрепанной в клочья памяти, вот только откуда она знает про «Эверест» вспомнить, наверное, у девушки не получилось бы даже при наличии полноценной памяти… Будучи уже почти на самом верху она тяжко выдохнула, немного расслабив напряженные доселе мышцы и едва не оступилась, благо удержалась рукою за поручень, хотя адреналин знатно стрельнул по мозгу и пробежался мурашками по спине. Вся эта ситуация казалась ей настолько нелепой, что хотелось смеяться во всё горло. Раньше она магией поднимала предметы в сто крат тяжелее её самой, владела десятками не самых лёгких заклинаний, а что же теперь? Не может без задышки подняться по какой-то вшивой лестнице. Селестии на смех. Перед ней предстало ещё две двери, на одной из которых было вырезано изображение бабочки. Почему-то Сансет показалось, что это скорее всего спальная Флаттершай, Шиммер не знала, почему у неё возникла эта мысль, просто резьбовая бабочка напоминала нежный и заботливый характер девушки. Сансет скривилась, находя эту мысль чрезмерно сопливой и порядком нелепой. — Кажется, их сентиментальная дружба дурно на меня влияет, — буркнула Сансет себе под нос и отворила дверь, проходя внутрь. Со стороны послышался шорох, и к ногам выскочил маленький рыжий щенок, с коричневым пятном вокруг левого глаза. Он радостно заскулил, виляя хвостом, и запрыгал передними лапами на Шиммер, царапая короткими когтями ноги. Она прошипела нечто нецензурное и спешно присела, дабы не поцеловать пол как при первых шагах. Её многострадальные ноги и так уже пережили достаточно испытаний за последние полчаса. Или всё-таки больше?.. Сансет как-то не глядела на часы, и, словно по щелчку пальцев, со стороны послышалось характерное тиканье. Сансет бросила туда взгляд, отчего её глаза забавно округлились: — Двенадцать часов дня? Так быстро время прошло… Хотя в запасе ещё много, Флаттершай придёт только вечером. Сансет вновь повернулась к собаке, обращаясь уже к нему: — Ну привет, блохастый, — она протянула к нему руку, погладив по голове, и тот ещё сильнее завилял хвостом, а карие глаза едва не засияли. Шиммер вскинула голову, оглядываясь, и, кажется, не ошиблась в своих домыслах насчёт спальни… Перед ней стояла кровать, застеленная синим покрывалом в розовых бабочках, справа стоял шкаф и комод. У стены напротив — зеркало в полный рост. Рядом ещё одна корзинка с мягкой периной, только уже зелёного цвета. Под потолком висело что-то вроде скворечников и кормушек. Странный декор на самом деле. Если это, конечно, всего лишь декор… Сверху что-то чирикнуло, послышались хлопки крыльев, и на зеркало приземлился попугай в салатовом оперении. «Кошка, собака, попугай… серьёзно, Флаттершай? Хотя, погодите… она вроде говорила, у неё четыре питомца, или я что-то путаю?..»***
Сансет была на кухне, когда послышался звон ключей и хлопок двери. За окном простиралась ночная тьма, разбавляемая далёкими фонарями… С горем пополам Шиммер кое-как разобралась во всех этих чудесах техники, пусть даже сама не понимала, как ей это удалось. «Магия!» — хотелось засмеяться ей, пока подёргивался глаз, а руки трусились, как у наркомана, вот только она бы воскликнула так, не будь сама из мира волшебных поней. И магия определённо работает не так… по крайней мере в Эквестрии… Когда Флаттершай закрыла входную дверь и, только успев разуться, увидела свет из-за двери на кухню, то удивлённо поспешила туда, так и не скинув пуховик. — Сансет? — осторожно позвала она, заглядывая внутрь, так словно бы не веря, что это она. — О, Флаттершай! Ты уже вернулась… — как ни в чём не бывало откликнулась Сансет, стоя у плиты, скрыв за беззаботностью тот факт, что едва не подпрыгнула от неожиданно прозвучавшего голоса, а поняв, что ещё и, не следя за временем, пропустила приход хозяйки, нервно прикусила внутреннюю сторону щеки в ожидании звездюлей. — Почему ты не в постели? — спросила девушка, и Шиммер чуть поёжилась, всё ещё держа в подрагивающей руке лопатку. Она как раз готовила что-то вроде омлета. Она надеялась, что это омлет… ну по крайней мере в кулинарной книге, оставленной на столе, написано так. — Ну, мне стало лучше… Да и потом ты, наверное, голодная, а я тут сижу у тебя на шее, — чуть улыбаясь, оправдалась она. «Что ты, Селестию за копыто, несёшь?!» — вопило сознание, пока она с лёгкой ухмылкой продолжала магичить над сковородкой. — Но, Сансет! Твайлайт же говорила… — Оргх. Твайлайт! Твайлайт! Плевать, что говорила Твайлайт! — воскликнула вдруг Сансет, взметнув руки к потолку, и всё-таки обернулась. Флаттершай тут же затихла, съежившись под этим свирепым взглядом, и Шиммер чуть смягчилась, буркнув, отворачиваясь обратно к плите. — Прости… Она немного помолчала, медленно переворачивая омлет, а после начала так тихо, что едва было слышно: — Я ничего не помню о нашей дружбе и вообще об этом мире… И вы так же не помните обо мне… стоит ли вообще тогда нам дружить, если у нас нет общих воспоминаний? Всё то, что было, не важно, если мы этого не помним… — она говорила тихо, глядя в жёлтую шкурку омлета. Плита была уже выключена, но масло продолжало тихо шкварчать и шипеть. — Может, и правда лучше вернуться в Эквестрию… — Сансет, я понимаю — тебе тяжело… как и всем нам. Но мы друзья. Да, мы этого не помним, но я, и Пинки, и Рейнбоу помним те моменты, когда уже потеряли память о хорошей тебе. Мы видели, какая ты, — Шиммер и не заметила, как Флаттершай оказалась так близко или как положила руку на её плечо. — Вот только я не помню… ничего. — Дружба стоит того, чтобы за неё бороться. И насколько мне известно, ты отчаянно боролась за неё. — Это не важно, если я этого не помню, Флаттершай! — застонала та, с мольбой глядя в бирюзовые глаза. — Я не та кобылка, которая была вашим другом, я не та, кого вы видели хорошей. Я совершенно другая. Сейчас я та, кем была многие годы назад, и ни ты, ни кто-либо ещё не повлияет на это! Я не понимаю даже, зачем я вообще это говорю. Я ничего не понимаю! — Сансет отчаянно взвыла и опустила голову, глядя в пол, но Шай приподняла её за подбородок пальцами, улыбнувшись. — Может и так. Но если ты запуталась, если ты чувствуешь, что что-то не так, ты можешь сказать нам. Мы не враги тебе, Сансет. Мы твои друзья. Много нехорошего произошло за последние полгода, но это не повод бросать всё на полпути. Разве так поступает дерзкая и самоуверенная Сансет Шиммер? Сансет всё-таки взглянула ей в глаза, видя на их глубине искорку надежды, и кончики её губ растянулись в едва заметной улыбке, а указательный палец указал на плиту: — Так ты есть будешь?