***
— Соната, чего так долго? — буркнула недовольно Ария, когда сестра забежала за угол здания. — Мы себе уже всё отморозили, — продолжала ворчать она, запустив руки в карманы мешковатой куртки и пряча нос в широком шарфе. — Прости… — надрывно выдохнула Соната, согнувшись и пытаясь отдышаться. На её щеках цвёл морозный румянец, а встрепанная чёлка плавно опадала на глаза. Сирена бросила беглый взгляд себе за спину, словно высматривая кого-то, и перевела его на Адажио, что так же, как и Ария, прятала руки в карманах. — Пошли? — спросила она, и сёстры направились во тьму переулка. Когда ты оглядываешься назад, то понимаешь, сколько уже успел пережить, и знание этого лишь укрепляет почву, на которой ты стоишь, давая понять, что всё не так однозначно, что в конце тебя ждёт что-то, что непременно наполнит теплотой твоё сердце.***
Хлопнула входная дверь, и Сансет появилась на пороге, начиная скидывать куртку. — Ты где была? — послышался возмущённый голос, и Шиммер обернулась, глядя на Индиго Зэп, что стояла, уперев руки в бока, и обвинительно смотрела на неё. На девушке был зелёный свитер с белыми оленями, на голове красная шапка с пушистым мехом, а на плече кухонное полотенце. Сансет сконфужено оглядела Индиго с головы до пят, подавив предательский смешок. Домашний праздничный вид с гулом и треском разрушил весь образ независимой хулиганки. Она повесила куртку на крючок и принялась развязывать шарф, ответив как ни в чём не бывало: — Решила прогуляться немного. — Тебя нет с шести утра, — заметила девушка, сложив руки на груди и выгнув пирсинговую бровь. Как ревнивая жёнушка, в самом деле. Хотя она, пожалуй, была права — Сансет действительно в шесть собралась и молча сбежала из собственного дома, под шумок, как говорится. И казалось бы, какого чёрта её друзья припёрлись так рано и почему она, как всякий нормальный человек, не попёрла их на три весёлых, отправляясь досматривать сны? Но будем откровенны, Сансет ведь не человек? На самом деле она не спала часов с четырёх. Нет, это вовсе не бессонница, просто у неё вдруг резко переменился весь её режим после того, как она потеряла память, и теперь Шиммер вставала едва ли ещё не затемно. Наверное, поэтому друзья и пришли пораньше, обосновывая это тем, что: Чтобы ей не было скучно одной. — Да ладно тебе, Индиго. Пусть развеется чутка, — весело ответила ей ЭпплДжек, выходя из кухни, попутно вытирая мокрые руки полотенцем. Индиго фыркнула и скрылась на кухне, а ЭйДжей подошла ближе, закинув руку Сансет на плечи. — Ну как ты? — Уже не так больно, — улыбнулась Шиммер, опустив веки, и обе прошли дальше по комнате. Доверие нужно заслужить, а заслужить его можно лишь говоря правду. Подготовка к празднику шла полным ходом: по стене плелись искусственные ветви, с пушистой зеленью и крупинками снега из пенопласта, на комоде, где ранее лежал памятный хлам, умастилась небольшая ель ростом в пятьдесят-шестьдесят сантиметров, разнося приятный хвойный запах. Горшок с алоэ переместился на окно, и растение перестало быть таким чахлым, воспряло, и на веточке уже виднелись почки новых алых бутонов, тетради-дневники и рамка с фото ныне покоились на столе, возле компьютера. На ёлке мигали разноцветные огни гирлянды, сама она пестрела игрушками и лентами, свисающими едва не до самого пола, разноцветный дождик пышной копной вился по перилам лестницы, и возле этой самой лестницы стояли Рэрити и Твайлайт. Вторая держала картонную коробку с торчащими из неё украшениями, а первая завязывала розовый бант на краю перил. Элегантно потянув за края ленты, Рэрити удовлетворённо хмыкнула, уперев руки в бока, и вновь полезла в коробку, вытягивая оттуда светло-зелёный дождик. Она воровато усмехнулась и со словами «Вот так» обвила его вокруг шеи Твайлайт. — Тебе очень идёт, — посмеялась Рэрити, и подруга усмехнулась в ответ, оглядывая себя. Даже простой ничего не значащий жест, содеянный со всей искренностью и добротой, может считаться щедростью и великодушием. Зелёный блестящий дождик отлично гармонировал с красно-белой узорчатой толстовкой. На голову Твайлайт был накинут капюшон с ушками, что выглядело довольно мило. Сансет и сама усмехнулась краешком губ, глядя на этих двоих, и перевела взгляд на Флаттершай, сидевшую на диване в шапке эльфа и играющую с Бароном. Тот прыгал и гонялся за пушистым кончиком дразнилки, бил его лапой, а поймав, грыз и мурчал. Он знатно подрос с момента их первой встречи в парке. Доброта проявляется даже в самых незаметных мелочах… Около стола под лестницей кружила Санни Флёр, размахивая радужными лентами, края её жёлтого длинного свитера и короткие волосы взметались вверх, а Соар Свит стояла, сложив руки на груди, прислонившись к всё той же лестнице. На её губах цвела сдержанная улыбка, хотя глаза сияли ярче любых огней. Над их головами вдруг показалась веточка омелы, перевязанная шёлковым бантиком, и обе замерли, глядя на неё широко распахнутыми глазами. Краска медленно залила щёки обоих. — Лимонная, чёрт бы тебя побрал! — закричала смущенная Соар, сжимая руки в кулаки и глядя вверх, где, стоя на лестнице, хихикала Лемон Зэст, придерживая почти прозрачную нить за перилами. Она залилась смехом до самых слёз и нагнулась, дав пять так же хохочущей Рейнбоу, что сидела на ступеньке, прислонившись спиной к перилам. Проявление верности — это не только когда человек приходит на помощь и не бросает в беде, но и когда между вами немое доверие, когда вы вместе несмотря ни на что и какую бы глупость не творили. Сансет весело фыркнула в кулак, наблюдая эту картину. «Кажется, кое-кому в ближайшее время будет очень плохо», — подумала она, когда Соар погналась за двумя шутниками, но те спрыгнули со второго этажа. Рейнбоу преобразилась, успев подхватить Лемон, и они обе опустились около обескураженной Флаттершай. Снова дав друг другу пять и смеясь, они бросились врассыпную, чудом ничего не задев и не сломав. Кажется, смешно от этого было всем, кто наблюдал устроенное представление, даже та же Флёр стояла, посмеиваясь в ладонь, чего нельзя было сказать о Соар. Она пыхтела и рычала, багровея ещё сильнее, казалось, её щёки сейчас так вздуются, что просто лопнут от напора… Любовь нелепа порою. Она заставляет людей смеяться, плакать и злиться. Любовь — это буря эмоций, а если ты отрицаешь эту любовь, при этом краснея, не значит ли, что один из вас лжёт? Розовая шевелюра периодически мелькала то там, то тут, успевая повесить какую-нибудь ленточку-игрушку и вновь устремляясь в сторону кухни, разве что размытый силуэт был виден. Сансет до сих пор не могла понять, как она это делает, вроде ж у Рейнбоу супер-скорость, хотя, это же Пинки… От веселья невозможно устать… Если что-то заставляет тебя смеяться, не значит ли это, что ты уже стал чуточку счастливей? Из кухни тянуло свежеиспеченным печеньем и ещё какими-то вкусностями… Сансет приопустила веки, расслабленно улыбаясь и обводя взглядом друзей. — Тепло, ага? — послышалось над ухом, и Шиммер едва заметно вздрогнула. Она уже и забыла, что ЭпплДжек всё ещё стоит рядом… Стоит и изучает задумчивым взглядом, видя огоньки, плескающиеся в её глазах. Сансет оглянулась на неё и снова перевела взгляд на друзей, улыбаясь: — Ага… очень тепло. Конечно, речь не шла о температуре, и эта мысль заставила Сансет улыбнуться чуть шире, присоединяясь к друзьям, разместившимся в гостиной. Кто-то сидел на диване, кто-то на пуфике, а кто-то на ковре. Индиго, Шугаркоат и Пинки принесли тёплое печенье с чаем. — Кстати, Сансет! — обратилась вдруг к ней Пинки, сжимая в руках чашку, и девушка вскинула бровь — мол продолжай. — Ты всё время не могла понять, откуда все знают твой номер… — Откуда ты… — начала Сансет, ведь этот вопрос она задавала в основном в своих мыслях, но Пинки тут же перебила её, выхватив из кармана телефон и показывая ей: — Это я давала всем номер, я не удаляла его. — Пинки… — изумлённо прошептала Сансет, не веря своим глазам. — Почему?.. В ответ на это Пинки пожала плечами, глядя в экран розового мобильника, и задумчиво сказала: — Не знаю. Мне показалось, что он ещё мне пригодится, Пинки-чувство не лжёт, — она широко улыбнулась и поглядела на Сансет, та улыбнулась в ответ, прошептав одними лишь губами: «Спасибо», на что Пинки подмигнула и вернулась к своему чаю. Никто не обратил на их разговор внимания, все были заняты собственными разговорами. Сансет сидела там, среди друзей, на ели горели огни, как и в груди девушки распускался едва ли не фейерверк. А на втором этаже, на тумбочке, стояла новая фотография, рядом с которой покоилась искусственная веточка омелы, поблёскивая бусинками. Воспоминания могут притупляться, жизнь может сворачивать нас на трудные тропинки, а люди могут меняться, но дружба всегда будет стоить того, чтобы за неё бороться… Ручка вывела последние витиеватые строчки, и женщина лет тридцати со вздохом облегчения откинулась на скрипнувшую спинку стула, смотря на свой шедевр с улыбкой. Несколько седых прядей обрамляли её лицо, тогда как остальная часть огненных волос была завязана в свободный хвост на затылке, очки-половинки гармонично сидели на её лице, на шее висел неизменный кулон с золотым солнцем, изображённым на нём. Бирюзовый взгляд на мгновение отвлёкся от только что законченной книги и пополз дальше по столу, остановившись на старой потёртой рамочке с изображением семерых молодых девушек в форме Игр Дружбы, и тёплая улыбка стала шире, отдавая едва заметной тоской.