***
— Придурок он, даттебайо… Наруко засунула руки в карманы, недовольно шагая по улицам деревни. Идущая за ней следом Хината тихо хихикала в кулак и мило улыбалась подруге. Узумаки бубнила насчёт старого извращенца, не замолкая ни на минуту. — Хината-чан, вот какого чёрта вечно что-то со мной да происходит? — Ты просто очень везучая, Нару-чан. Зато с тобой не соскучишься. Наруко неоднозначно хмыкнула и посмотрела наверх. Она почувствовала одну знакомую чакру. Этот человек должен был появиться перед ними с минуты на минуту. Наруко усмехнулась и остановилась, из-за чего Хината чуть не врезалась в её спину. — Наруко-чан, что-то случилось? Довольная улыбка расплылась по лицу Узумаки. Как же долго она ждала этой возможности, а теперь можно было преспокойно всё осуществить. Мысленно потирая руки, Наруко приобняла Хинату за плечи и достаточно громко спросила: — Слу-ушай, Хината-чан, а как ты относишься к моему старшему братцу, а? Наруко услышала, как на крыше соседнего здания что-то громко чертыхнулось. И Узумаки наверняка знала, кто именно. Всё плохое настроение мигом улетучилось, осталось только наслаждение ситуацией. Хьюга же в это время лишь с непониманием посмотрела на свою лучшую подругу. — К твоему старшему брату? К какому именно? — К Менме, конечно же, даттебайо! С Изуми ты почти не общаешься, а вот с Менмой… — Менма-кун? Ну… — Хината слегка нахмурилась и подняла глаза к небу. Наруко выжидающе посмотрела на подругу. — Ну, наверно, он очень добрый и милый. — Менма? Милый и добрый? Мы точно про одного человека говорим? — Не знаю, при мне он всегда очень добрый, воспитанный, умный. Он мне ни разу не сказал ничего такого, что выходило бы за рамки приличия. — Ла-адно, а ты не задумывалась о нём в… ну, скажем, романтическом плане? Хината жутко покраснела и отвела взгляд от подруги. В глазах Наруко загорелся хитрый огонёк, который не предвещал ни Хьюге, ни Менме ничего хорошего. Не успела Хината и слова сказать, как перед подругами предстал один из братьев Намиказе. — Привет, малявка, Хината-чан, — Наруко сразу приметила ярко-красные щёки брата. Ухмылка непроизвольно расплылась по всему лицу. — Менма, чего тебе? — Наруко закатила глаза, но начала тщательно следить за взглядами брата и подруги. А их было предостаточно: оба красные посматривали друг на друга, но как только их глаза пересекались, сразу же отворачивались в противоположные стороны — У нас сегодня будет какой-то особый гость, ттебача. Нужно идти домой. — Ну не-ет, Менма, нет, — прохныкала Наруко, умоляюще смотря на брата. Он покачал головой, показывая, что выбора нет. — Хината-чан, удочери меня. — Я бы с удовольствием, но… — Хината скромно улыбнулась, Менма засмеялся, а Наруко довольно усмехнулась, собираясь расспросить обо всём обоих чуть позже. Это уже стало делом принципа — свести брата и лучшую подругу. — Эх, пока, Хината-чан, нужно будет сходить ещё на источники, только без приключений. — Без каких это приключений, даттебача?!***
— Мам, мы дома! Менма лениво крикнул матери на весь дом, при этом разуваясь. Наруко была позади него. К ним вышел Изуми и слегка улыбнулся. Младшая сразу заметила, что у самого старшего брата плохое настроение, но решила не спрашивать причину из-за присутствия гостя. — Ох, как быстро детки растут! Наруко резко подняла голову, ударив ею Менму в локоть. Она быстрым шагом преодолела расстояние от гостиной до кухни и всмотрелась в лицо неожиданного гостя. Девушка была уверена, что глаз у неё сто процентов задёргался. — С-Старик-извраще… Джирайя мигом оказался рядом с Наруко и прикрыл ей рот. Она замычала ему в руку, стараясь ударить его в голову. Кушина стояла с блюдом в руках и недоумевающе смотрела на них. — Что? — Ничего, — Джирайя широко улыбнулся Кушине, заставляя её поднять бровь. Затем мужчина резко наклонился к уху Наруко и зашипел ей так, чтобы услышала лишь она: — Ни слова при Кушине, она из меня душу вытрясет. В её присутствии у нас перемирие, иначе я расскажу, как её дочурка голой щеголяла по улицам деревни. Кивни, если согласна, и я отпущу. Наруко медленно кивнула, и Джирайя мигом отпустил девушку. Она отошла от него подальше, в голове проклиная его всеми возможными способами. На кухню зашли Изуми и Менма, непонимающе смотря то на мать, то на сестру, то на гостя. — Давайте присаживаться к столу. — А мы не подождём Минато? — Джирайя удивлённо посмотрел на Кушину, присаживаясь на стул. Женщина покачала головой и подозвала детей ближе. — Нет, он… занят. — Настолько занят, что не может элементарно вернуться домой на ужин с семьёй? — Джирайя нахмурил брови, переводя взгляд с одного члена семьи Намиказе на другого. — Для него это пустяковое дело, — на первый взгляд, лениво обронил Менма. Только рядом стоящая Наруко заметила сильно сжатые в кулаки пальцы, участившиеся дыхание брата и злой огонь, разгоравшийся в его глазах. — Менма, прекрати! — Прости, — сын хоть и извинился, но всем своим видом постарался показать, что ни о чём он не жалел. Только злость никак не утихала. Незаметно для всех Наруко разжала кулак Менмы и взяла его за руку, слегка сжимая. Намиказе усмехнулся, повторил движение сестры и успокоился. — Вы уж простите его, — Кушина слегка почесала затылок, сожалея о всей неловкости ситуации. Затем прокашлялась и продолжила: — Это Изуми, самый старший. Вы с ним знакомы были, — Изуми поклонился в знак почтения. — Это Менма, вроде бы, вы никогда не пересекались, — Менма слегка опустил голову. — А это Наруко, вы с ней знакомы, как я полагаю, — Наруко задрала голову вверх, пренебрежительно хмыкая. Джирайя ответил ей тем же. — А это один из легендарной троицы Саннинов — Джирайя-сама, некогда учитель вашего отца, а иногда и мой. А теперь можно и за стол. — Учитель отца? Хорошо воспитали, нечего сказать, — произнёс Менма, присаживаясь за стол. Кушина бросила на сына злой взгляд, из-за чего он мгновенно замолк. Джирайя хмуро осмотрел всю семью своего ученика, всё ещё не понимая, что происходит. Когда все насытились, начались обсуждения обыденных вещей. В основном, были споры между Кушиной и Джирайей, но иногда встревала и Наруко. Менма добавлял едкие комментарии, за что одновременно понравился и не понравился Джирайе. А Изуми весь вечер молчал, погрузившись глубоко в свои мысли. Младшая сестра заметила такое поведение брата, но не решалась спросить его об этом в присутствии чужого человека. — Ладно, Куши-чан, ты меня, конечно, неплохо так уболтала, но где твоего муженька непутёвого носит? Или ты его выпустила из своих ежовых рукавиц? Джирайя слегка засмеялся, ожидая такой же реакции и от других членов четы Намиказе. Но когда мужчина увидел мгновенно погрустневшую Кушину, отводившую от него взгляд, каменное лицо Изуми, нахмуренные брови Менмы и опустившую голову Наруко, понял, что за эти годы изменилось слишком многое. Улыбка сползла с лица Джирайи, будто её и не было. — Я сказал что-то не так? — Просто… Хлопок входной двери был слишком громким и неожиданным. Наруко, до этого державшая палочки, вздрогнула так сильно, что они выскочили из её рук с оглушительным стуком. Братья одновременно посмотрели друг на друга и повернули головы в сторону новоприбывшего человека. — Йоу, Минато, наконец-то! — Джирайя встал со стула и направился в сторону своего ученика. Глава дома зашёл на кухню и удивлённо уставился на своего сенсея. — Джирайя-сенсей? — Я, конечно, понимаю, что ты с самого детства хотел быть Хокаге, все дела, но и собственной семье нужно же уделять время! Как тебя Куши-чан ещё не отметелила, не понимаю. Когда на его речь с долей юмора ответили гробовым молчанием, в котором явно ощущался накал атмосферы, Джирайя растерялся впервые за долгие годы. Вместо пошутившей или ударившей чем-либо своего мужа Кушины мужчина видел уставшую домохозяйку, которая будто слова лишнего боялась сказать в присутствии Минато. Вместо детей, что радостно встречали отца с работы, перед ним предстали братья, желавшие прожечь в главе дома дыру или спалить его самого, и дочь, решившая вовсе не поворачиваться, чтобы не сталкиваться с этим обжигающим холодом голубых глаз. Вместо доброго Минато, того самого мальчика, что выпрашивал у него советы по соблазнению девушек (а конкретно одной Узумаки) и при этом краснел так, что лицо напоминало сенсею о волосах Кушины, перед ним предстал холодный, отстранённый от всех мужчина, который никак не напоминал Джирайе того Минато, которого он так прекрасно знал. Саннин не понимал, как из такой лучезарной, солнечной, спокойной семьи они превратились в это. — Кхм, рад вас видеть. Думал, что если вы вернётесь в Коноху, то первым делом посетите кабинет Хокаге. — Разве я не могу найти Хокаге у него дома? — Шанс застать его в кабинете намного выше, я бы сказал, критично выше, чем найти его дома, — Менма положил палочки на тарелку и встал со стула. Поблагодарив мать за вкусный ужин и Джирайю за его приход, он вышел из комнаты, не желая больше ни секунды находиться в компании своего отца. Наруко хотела было пойти за ним, но жёсткий взгляд Изуми пригвоздил её к стулу. — Что он имел в виду? — Джирайя оглядел всех Намиказе. Минато молча сел за стол, не поцеловав жену в щёку, не потрепав по голове детей. Не сделав того, что обычно делали любящие мужья и отцы. — Переходный возраст, — глава семейства отмахнулся от учителя и начал ужинать. Джирайя прищурил глаза, следя за каждым его действием. Складывалось ощущение, что от прежнего Минато осталась только оболочка. — Почему же вы так внезапно вернулись в деревню? Затянулся разговор между сенсеем и бывшим учеником. Спустя некоторое время Кушина и Наруко начали убирать со стола, Изуми им в этом помогал. Всё это время Джирайя подмечал каждый взгляд, каждое движение всей четы Намиказе. Они все абсолютно не выглядели как любящая, крепкая семья. И такое положение дел Саннина не устраивало от слова «совсем». — Мам, Нару-чан, вы не можете нас оставить наедине? Я хочу кое-что спросить у отца по поводу… государственных дел. — Без проблем. Нару-чан, — Кушина мягко подтолкнула дочь в спину, показывая, что они тут будут явно лишними. Наруко нахмурилась и вышла из кухни. Женщина закрыла дверь, чтобы не мешать мужчинам в серьёзном разговоре, и прошла в гостиную, присаживаясь на диван. «Ну уж нет, даттебайо! Я обязана узнать, что тревожит Изуми весь вечер». Наруко тихо приблизилась к двери, прислоняясь ухом. Кушина недовольно покачала головой, но не приняла никаких попыток, чтобы как-либо помешать дочери. Девочка благодарно кивнула и начала подслушивать. — …это правда? — Изуми, это дело касается исключительно Учих. «Учихи? Хината-чан упоминала, что у них что-то произошло этой ночью». — Не совсем. Ночью я, Итачи и ещё несколько Учих искали ублюдков, которые совершили это… это… я даже не знаю, как это назвать. Ужасное преступление, которое заслуживает не просто наказания, а смерти, жестокой и справедливой. — Это уже не тебе решать. — Да что ты несёшь, ттебаса?! Если бы такое, не дай Ками, произошло у нас в семье, я бы убил медленно и мучительно каждого, кто это сделал! «В семье? Да что же произошло?» — Я согласен с парнишкой, Минато. Такое сделать… — Решение вынесет Фугаку-сан, это дело касается только… — Ты понимаешь, что Микото-сама буквально стала инвалидом на всю оставшуюся жизнь? Она уже никогда не сможет жить как раньше! Наруко резко подняла голову и отошла от двери на пару шагов. Услышанное прокручивалось у неё в голове раз за разом. Зрачки широко расширились, руки задрожали, слёзы выступили на глазах. Девушка медленно повернулась к матери лицом, ожидая получить от неё поддержку или доказательства того, что всё, что она услышала, — ложь. Что всё это просто не могло быть правдой. — Нару-чан? — Кушина заметила очень сильно побледневшее лицо дочери, её дрожащее тело. Женщине даже показалось, что Наруко с минуты на минуту просто потеряет сознание. Она встала, с волнением осматривая дочь. — М-мам… — Узумаки тихо подошла к Кушине, крепко обнимая её. Было слишком страшно, слишком неожиданно, просто… слишком. — Солнце, что такое? Что ты услышала? Минато снова сказал… — Нет, то есть… — Наруко высвободилась из объятий и слегка сжала свои волосы, приводя мысли в порядок. Пару раз вдохнув и выдохнув, девочка подняла на мать глаза, в которых виднелась твёрдая уверенность и непоколебимость. — Мам, это правда про Микото-сан? — Микото? Что случилось? — Изуми сказал, что… что… с ней что-то произошло… — Она в порядке? Жива? — Кушина схватила дочь за плечи и несильно сжала их, пытаясь таким способом быстрее узнать тревожащую её информацию. — Он сказал, что… у Учих что-то произошло ночью, и Микото-сан… очень серьёзно пострадала. Наруко закусила щеку изнутри, сдерживая свои эмоции. Девушка очень хорошо относилась к жене главы клана Учиха. Они с матерью были хорошими подругами с самого детства. Злость и обида от того, что такая добрая, прекрасная женщина, как Микото, теперь могла сломаться, перестать быть таковой, кипели внутри Наруко. Но, глядя в глаза своей матери, Узумаки поняла, что может быть что-то и похуже. Шок. Неверие. Страх. Именно так можно было описать взгляд Кушины. Руки, до этого сжимавшие плечи дочери, разжались и обвисли. Всё тело задрожало, появился ком в горле, не позволявший сказать ни одного слова. Кушина закрыла глаза и тяжело вздохнула. Она приложила ладонь к лицу, пытаясь хоть как-нибудь рационально мыслить. Бесполезно. — Я… — женщина слегка прокашлялась. Затем она подошла к вешалке, достала кофту и накинула её на себя. — Я скоро вернусь. Мне нужно увидеть Микото, ттебане. — Я с тобой! Наруко мгновенно засунула ноги в ботинки и выскочила из дома вслед за матерью. И ни одна из них не заметила Изуми, наблюдавшего за ними с лестничного пролёта. Его кулаки были сжаты настолько сильно, что следы от ногтей проявились на его ладонях. Глаза были сухими и красными, под ними залегли тёмные круги. Он слишком устал от накопившихся проблем…***
— С дороги! Кушина кричала так громко, что казался удивительным факт, что ещё никто из Учих не пришёл на помощь двум охранникам у входа в клан. Её волосы развевались над головой, а сама она была готова в любой момент начать драку. Рядом стоявшая Наруко также приготовилась к сражению, но не лезла на рожон. — Кушина-сама, поймите, без разрешения или приглашения — нельзя. — Чёрт возьми, я же пройду в любом случае, вы знаете. — Дождитесь кого-нибудь из ваших знакомых или уходите прочь. И только женщина хотела высказать своё мнение о двух Учихах, которое точно спровоцировало бы их на атаку, как появился один прекрасно известный и Кушине, и Наруко парень. — Кушина-сан? Наруко-чан? Итачи был весьма удивлён, но не показал этого из-за своей усталости. Прочистив горло, он кинул взгляд на охранников, приказывая пропустить всю их образовавшуюся компанию. Они мгновенно ушли с пути, уступая дорогу. Кушина громко хмыкнула и с гордо поднятой головой первая вошла в пределы клана. Итачи слегка улыбнулся, мягко подтолкнул Наруко в спину и пошёл за бывшей Узумаки. — Кушина-сан, могу поинтересоваться, что вас привело сюда в такой час? — Я всё знаю, Итачи, — женщина нахмурилась и недовольным взглядом посмотрела в глаза юноши. Лёгкая улыбка сошла с его лица, губы сильно сжались. Он покачал головой, прекрасно всё понимая. — Конечно, Хокаге-сама должен был… — То, как я узнала об этом, никак не связано с Минато. Изуми тебе вчера ночью помогал? Наруко удивлённо подняла брови. Она даже не заметила, что старший брат ночью был не в своей кровати, а где-то вне дома. Учиха кивнул и посмотрел на небо. Тяжёлый вздох сорвался с губ Кушины. — Значит, Микото… — Ей нужна сейчас ваша поддержка, Кушина-сан. Прошу, помогите ей, — Итачи резко остановился и низко поклонился Узумаки. Она коснулась его плеча, вынуждая встать. — О таком и просить не надо, даттебане. — Спасибо. А ты, Наруко-чан, к Саске? Девушка чуть не упала, запутавшись в ногах. Она даже не думала, зачем она увязалась за матерью. Ей хотелось просто поддержать Микото в трудную минуту. И только теперь к Наруко пришло осознание, что вряд ли у неё это получилось бы. И только в ту минуту она поняла причину такого странного поведения Саске. Её поддержка была нужна не Микото. Она была нужна Саске. — Я… э… д-да, я к нему. Он… сегодня он был не такой, как обычно, но теперь я понимаю… Итачи тихо хмыкнул. На этом разговор был закончен до самого дома главы клана. Наруко закусила губу, пытаясь сдержать необъяснимое волнение. Она редко волновалась и не понимала причину, почему именно в тот момент страх был силён, как никогда. — Я дома. Я не один, у нас гости, — Итачи выкрикнул с порога, быстро разуваясь. Следом за ним зашли Кушина и Наруко. Девочка бегло осмотрела комнату: помимо тумбочки с вазой была только лестница на второй этаж и проход в дом. «Зачем они так много ходов придумали? Тут же потеряться легко». — Нии-сан? Наруко приложила все усилия, чтобы не вздрогнуть от неожиданного голоса Саске. Парень наполовину спустился с лестницы. Он не смог сдержать удивления при виде жены и дочери Хокаге. Брови непроизвольно поднялись, дыхание сбилось. Парень смотрел на Наруко, не моргая. — Саске-кун, добрый вечер. Кушина тепло улыбнулась, хотя в её глазах не было никакого проблеска радости. Наруко слегка кивнула Учихе, здороваясь с ним. Саске ответил тем же, при этом недоумённо вглядываясь в лицо своего старшего брата. — Я встретил Кушину-сан и Наруко-чан на входе в клан. Они хотят навестить маму, но, полагаю, будет лучше, если ты покажешь Наруко-чан дом, и вы проведёте время вместе. Итачи прикрыл глаза и улыбнулся Саске, на лице которого заиграл полный спектр эмоций: от удивления до злости. В итоге, парень лишь цыкнул и кивнул девушке, как бы говоря ей идти за ним. Наруко удивлённо посмотрела на мать, а та лишь потрепала её по голове и глазами показала идти за Учихой. — Мам, передай от меня Микото-сан пожелания здоровья и всего наилучшего. Кушина кивнула и пошла вслед за Итачи, который решил сопроводить её до комнаты Микото. Наруко на секунду замешкалась и посмотрела на спину Саске, который всё также стоял, не поворачиваясь, и ожидал действий от сокомандницы. Девушка фыркнула и поднялась на первую ступеньку лестницы. Как только раздался скрип половицы, Учиха хмыкнул и продолжил подъём. Поднявшись на второй этаж, Саске повёл Наруко в самую ближайшую комнату. Парень открыл перед ней дверь и молча остановился, тем самым пропуская Узумаки внутрь. Девушка приподняла бровь, но ничего не сказала. В комнате не было каких-либо выделяющихся деталей: кровать, стол, тумбочка, шкаф, стеллаж с книгами. Наруко хотела было повернуться лицом к хозяину комнаты, как одна маленькая вещичка привлекла её внимание. Фотография, сделанная несколько месяцев назад, стояла на столе в самом центре. Она была обрамлена деревянной рамкой. Было видно, что про неё не забыли, а частенько либо протирали, либо держали. Наруко улыбнулась и подошла поближе к столу. На фотографии была изображена команда семь спустя неделю испытания с колокольчиками. Саске подошёл ближе к девушке и заметил, на что она обратила пристальное внимание. И он не смог скрыть улыбки.***
— Эй, я не хочу быть на одной фотографии с Наруко, шаннаро! Сакура недовольно фыркала и тыкала пальцем в сокомандницу. Она отворачивалась от неё, демонстративно показывая всё своё отношение к ней. И Наруко не хотела терпеть это. — Я тоже не хочу быть с этой лобастой, ттебайо! Да и Саске причин не добавляет! Про Какаши я вообще молчу! — Какаши-сенсей, мы же обсуждали. Называй меня сенсеем, хотя бы при людях, — Хатаке недовольно покачал головой и вернулся к прочтению своей любимой книги. — Я пожалуюсь на тебя Рин-чан или маме, а лучше — обеим сразу! — Ты кого лобастой назвала?! — Тебя, у нас только ты лобастая! — Парень, у вас всегда так? — фотограф недоумевающе смотрел на разраставшуюся ссору, в которой не принимал участия всего один член команды семь. — В основном, — Саске хмыкнул и встал поближе к Наруко, готовясь в любой момент начать подтверждать её слова. — Да что ты… — Тихо! — мужчина не выдержал и крикнул так громко, что смог перекричать голоса Намиказе, Харуно и Хатаке. Ему понадобилась пара секунд, чтобы отдышаться, и он продолжил: — Или мы сейчас же делаем фотографию, или я ухожу и не возвращаю деньги. Какаши поднял руки в примирительном жесте и подвинул поближе к себе своих учеников. Сначала вышло так, что Сакура оказалась по середине. Харуно была этим недовольна и не упустила возможности сообщить об этом. Затем на её место встала Наруко, чем также была возмущена Сакура. В итоге, по середине стоял вполне довольный Саске, а по бокам от него — две сокомандницы, злобно косившиеся друг на друга. Сзади стоял с прикрытыми глазами Какаши: одну руку он положил на голову Сакуры, а другой поставил Наруко своеобразные рожки. Фотограф был ошарашен, но ничего не сказал. Это ведь было абсолютно не его дело…***
— Как давно это было, а… — Да… Наруко не удержалась и взяла фотографию в руки. Взгляд заметно потеплел, лёгкая улыбка не покидала её лицо. Пальцы, неожиданно для неё самой, начали осторожно гладить каждый сантиметр рамки. Девушка так повернулась лицом к Саске, не скрывая своих эмоций. И только теперь она заметила, как Учиха был близко к ней. Стоило лишь поднять глаза, и она бы столкнулась с ним носом. — Саске, я… мне очень жаль Микото-сан… Наруко не только увидела, но и почувствовала, как Саске сделал шаг от неё. Девушка закусила губу, понимая, что своими словами буквально разрушила ту приятную лёгкую атмосферу. Она отложила фотографию на место и попыталась поймать взгляд Саске, который он усердно прятал. Узумаки не выдержала, подошла вплотную к парню и слегка толкнула его в грудь. — Хватит закрываться, теме! Ты понимаешь, что никому не делаешь лучше таким образом! Ни себе самому, ни кому-либо другому! Злость била внутри девушки, не желая отступать. Она хотела было продолжить свою гневную речь, как неожиданно Саске схватил её за руку и притянул к себе. Дыхание сбилось у двоих одновременно. Узумаки немного больно уткнулась в острое плечо Учихи, а он положил одну руку ей на голову, а другую — на талию, прижимая её ещё ближе к себе. Это был первый раз в жизни, когда Наруко не возражала из-за объятий Саске, а даже была им рада. — Я… не могу объяснить, какого чёрта происходит. Честно не могу. Я должен и буду вести себя, как моральный урод, придурок, идиот. Я могу обидеть тебя, мысленно проклиная себя за все слова. Я могу оскорбить тебя, того не желая. Слишком много происходит в жизни, чем я не могу поделиться. Просто знай — внутри я всё такой же твой теме, который ни за что не подвергнет сомнению твою дружбу и доверие. В бою или где бы то ни было я не подведу тебя. Только не провоцируй, прошу, не провоцируй, как сегодня утром. Врежь мне, делай, что захочется, но не заставляй меня говорить, делать то, о чём я буду жалеть. Наруко закусила щеку изнутри, стараясь сдержать рвущиеся слёзы. Почему-то именно там, именно в тот момент она почувствовала то тепло, ту поддержку, которая ей нужна была. Только тогда она поняла, как много для неё значит присутствие Саске в её жизни. Девушка начала медленно поднимать руки. Дрожащие пальцы скользили вдоль спины Учихи, его плечей. Она осторожно приблизила к нему ладони, но так и застыла, неуверенно сглотнув. Почувствовав, как волосы Саске слегка укололи её щёку, она всё-таки не сдержалась. Ладони осторожно легли на его спину, и Наруко почувствовала, как он слегка вздрогнул. На лице девушки растянулась лёгкая улыбка, и она прижалась щекой к его плечу, слегка прикрывая глаза. — Хорошо, Саске… Просто знай, если захочешь выговориться, рассказать обо всём да даже просто посидеть рядом в сплошной тишине, то я вся твоя. Парень тихо усмехнулся и зарылся носом в волосы Наруко, пока она это позволяла. Это были несколько минут слабости для каждого из них. Но именно в тот момент и Наруко, и Саске почувствовали долгожданное облегчение, в котором оба так катастрофически нуждались...