***
Долго собираясь с мыслями и всё никак не решаясь нажать на кнопку вызова, Данилов стоял у входа в здание ФЭС. Сам себя убеждал, что относительно свежий столичный воздух приводит его мысли в порядок и, вернувшись в контору, он не станет вызывать напряжение у коллег. Едва ли не до побеления костяшек сжимал в руке мобильный и в сотый раз перечитывал имя готового к вызову абонента. Не позвонить не мог. Не сообщить не имел права. Но сделать это всё никак не мог решиться. Внутренний голос предательски не давал никаких советов, забившись куда-то в угол, и решение капитану приходилось принимать самостоятельно. И всю ответственность тоже необходимо было брать на себя. Ответственность перед самим собой. Всё же нажав на значок вызова, капитан прижал трубку к уху. Из динамика слышались размеренные гудки, и чем дольше их слушал Степан, тем тяжелее становилось на душе, все сомнения возвращались вновь и делали это с новой силой, а уверенность в правильности действий, поджав хвост, пятилась назад. — Привет, Стёп! — раздалось бодрое на том конце провода, и Данилов вновь почувствовал себя зелёным опером, которого впервые отправили на разговор с родственниками потерпевшего. — Здорово, Никитос, — стараясь говорить спокойно, отозвался в ответ капитан. — Как дела? У тебя в порядке всё? — В порядке, — не понимая причины столь неожиданной заинтересованности в его текущих делах, скорее на автомате ответил мальчишка. Его не удивлял интерес Данилова к его жизни и возможным проблемам, нет. Его выбивал из колеи этот непонятный порыв справиться о его состоянии посреди дня, а не вечером, как это обычно бывает. — Стёп, прости, конечно, я бы с радостью с тобой поболтал, если у тебя вдруг не оказалось других собеседников, но у меня вообще-то уроки. Говори, если что-то срочное. Данилов тяжело вздохнул, осознавая неизбежность сообщения случившегося в ближайшую минуту, провёл пятернёй по своему лицу, словно пытаясь смахнуть всё волнение и нерешительность, попытался взять себя в руки. — Ты сегодня один ночевать остаёшься, — так и не решившись выложить главное, сообщил Степан. — Я тебя очень прошу: не сиди в компьютере до утра и не забудь пойти завтра в школу. Еды в холодильнике хватить должно, если нет — магазин знаешь где. — Что-то случилось? — по голосу парня Стёпа понял, что вся его бодрость улетучилась в миг, на смену ей пришла паника и неприятное предчувствие. Его не волновали больше идущие занятия, и все мысли были целиком и полностью посвящены телефонному разговору. — С мамой? Вопрос ударил капитана в саднящую рану. Он слышал, как дрогнул голос подростка и, словно находясь напротив него, виновато опустил взгляд в пол. — С чего ты взял? — откровенно боясь ответить на вопрос и рассказать Ритиному сыну правду, спросил оперативник. — Мама всегда сама звонит. Даже если с твоего телефона, даже когда на сборы в срочную командировку дано всего несколько минут, — послушно ответил Никита, в голове уже прокручивая самые страшные версии возможных событий. — Она бы и сейчас позвонила мне. Стёпа, где мама?! — Я не знаю, — вынужден был признаться Данилов, перед этим мальчишкой чувствуя вину куда больше, чем перед всем начальством, вместе взятом. — Никит, я правда не знаю. Её похитили несколько часов назад, когда она поехала по адресу подозреваемого. Мы прорабатываем… — Это всё ты виноват! Ты! — не дав Данилову договорить, закричал в трубку Власов. Его голос то скрывался в сторону гнева, то пропускал на первый план слёзные ноты. — Почему ты позволил маме поехать туда одной?! Ты ведь обещал мне! Обещал её защищать! Данилов был готов провалиться сквозь землю, утонуть в зыбучих песках, бесследно исчезнуть, растворившись в сильнейшей кислоте. И без того невыносимая ненависть к самому себе и все обвинения в свой адрес усиливались с каждым Никитиным словом всё больше. Он добивал капитана уже окончательно, Степан чувствовал почти что физическую боль, но не считал возможным остановить его речь. Мальчишка прав. Он имеет все основания кинжалами слов вонзаться в душу Степана. Он имеет право. — Никита… Я тебе обещаю, что с мамой всё будет хорошо, — не став оправдываться, заговорил Данилов. — Я даю тебе честное слово, слово офицера, что найду её, в кратчайшие сроки найду. — Я не верю тебе! Не верю твоим словам! — сквозь истерику ярости и отчаяния выпаливал подросток. — Ты опять обманешь и сделаешь всё не так, как говорил. Зачем обещать, если не можешь гарантировать результат? Мама говорит, что словом офицера просто так не раскидываются, — уже не в силах скрыть хлюпанья, дрожащим голосом говорил Власов. Он до последнего пытался держать себя в руках и, стоит отметить, это вполне себе неплохзо получалось, но потом словно порвалась последняя ниточка, на которой всё держалось. — Я тебя ненавижу! — Никита, я… — мальчик отключился от разговора, оставив Данилова наедине с противными гудками. — …обязательно сдержу слово.Часть 2
13 июня 2018 г. в 12:21
Напряжение в помещении лаборатории было настолько сильным, что складывалось уверенное чувство, что если вдруг возникнет желание развести огонь, никакие спички не понадобятся вовсе, и бензина или специального розжига тоже не потребуется. Для этого вполне хватит сложить дрова в небольшую кучку и чуть-чуть подождать. Самую малость.
Иван, как всегда набирал на клавиатуре понятные только ему одному комбинации букв и цифр, не высвечивающиеся на экране, но задающие компьютерному мозгу все необходимые параметры для поиска и выявления запрашиваемых данных. Он, взъерошив ещё больше и без того торчащие в разные стороны волосы, то уходил куда-то далеко в себя, не реагируя на происходящее вокруг, а то принимался бурно обсуждать с компьютером складывающуюся ситуацию, нервно реагируя на каждый лишний шорох со стороны.
«Колдуя» со всевозможными стёклышками, плёночками, палочками, колбочками и всем подобным, Холодов то и дело курсировал от компьютера к умному приборчику на другой стороне лаборатории и обратно. Бегал взглядом по высвечивающимся на мониторе данным и переставлял используемые предметы на столе по какому-то самостоятельно выработанному порядку. Экспертному фен-шую, видимо.
Стёпа же снова и снова продолжал набирать номер абонента, единственного записанного в памяти телефона с милым, совершенно не подходящим под его сложившийся образ сердечком. Он не верил, что его попытки увенчаются успехом, и Рита ответит на звонок, звонким голосом сообщит, что у неё всё хорошо и просто звук отключила на телефоне, а машину угнали, но всё равно продолжал ей звонить. Не то надеялся на чудо, не то таким образом пытался успокоить сам себя.
Он расхаживал по лаборатории туда-сюда, каким-то только чудом сталкиваясь с Андреем не постоянно, а всего лишь через раз. Вызывал при этом у эксперта возмущение и из последних сил скрываемый гнев. Каждый раз при этом капитан обещал, что подобное больше не повторится и останавливался возле стола начальника компьютерного отдела, заглядывал через плечо, пытаясь разобрать бегающие по монитору символы, и то и дело уточнял у Ивана, когда же всё-таки будут результаты. Тихонов недовольно ворчал, напоминая, что по щелчку пальцев, в одну секунду ничего не происходит, и Данилов, не желая злить эксперта ещё больше, вновь отходил в сторону.
Но не проходило и пяти минут, как всё повторялось заново. По новому кругу, конца которому не было ни в зоне видимости, ни даже в планах. Происходящее напоминало проклятый день сурка, вот только сокращённый во временных масштабах.
— Данилов! — всё же не выдержав, недовольно воскликнул Тихонов, буквально подскочив на своём рабочем кресле. — И-иди отсюда! Сам не можешь провести экспертизы — не мешай другим. Встал тут над душой, в ухо дышит и почему-то думает, что если меня нервировать, то работа пойдёт быстрее.
— Ваня, а ты результат мне быстрее выдай, и я не буду стоять у тебя над душой! Нервирую я его, понимаешь, — недовольно фыркнул Данилов. — Тоже мне, нервные все какие пошли.
— Кто бы говорил, — пробурчал себе под нос Тихонов, продолжая наблюдать за происходящим на экране своего железного друга. — Не могу я быстрее! Программа работает, компьютер думает… это не дело пяти минут! И от того, что ты меня подгоняешь, дело быстрее не пойдёт. А вот медленнее может — если ты и дальше будешь меня сбивать при вводе параметров.
— Ай! — отмахнулся от парня капитан. Он на радость Ивана отошёл в сторону от его стола и остановился возле второго эксперта. — У тебя что, Андрюх?
Не спеша отвечать на прозвучавший уже в который раз вопрос, Холодов нажал на клавиатуре несколько кнопок, пробежался глазами по высветившимся результатам и вновь вбил какую-то комбинацию символов.
— Никаких зацепок, Стёп, — наконец отозвался эксперт, не решаясь поднять на капитана глаза и взглянуть на его и без того хмурое лицо. — Осталась ещё парочка образцов — отпечатки очень нечёткие, придётся повозиться. Но вероятность того, что они принадлежат кому-нибудь из похитителей, очень и очень мала. Пойми, они похитили капитана полиции из служебного автомобиля — вряд ли они допустили такую оплошность и оставили свои «пальчики».
— А мы всё равно не теряем надежды, что это возможно! — не понятно, кого больше уговаривая эксперта или себя, заключил Данилов. — Они могли где-то просчитаться. Оказаться слишком уверенными в себе и своём успехе. Мужики, я прошу, проверяйте каждую мелочь.
— Обижаете, товарищ капитан! — оторвавшись от общения со своим компьютером, возмутился Тихонов. Скорее больше для порядка, нежели и правда допуская возможность, что Данилов не доверяет коллегам. — Всё будет сделано в лучшем виде!