Осторожно, двери закрываются

Длинные пальцы ловко и быстро бегают по клавиатуре, а уже порядком уставшие карие глаза внимательно следят за набирающимся текстом на стареньком мониторе компьютера. И если бы не несносная жара, что уничтожала собой всё живое вокруг, то парень бы ещё смог стерпеть почти десять часов нахождения в неподвижном состоянии за долбанной техникой, но у него с детства жуткая непереносимость повышенных температур. Особенно, когда та достигает отметки в почти плюс тридцать, а он вынужден в это время находиться в чёртовом душном офисе, где слово «кондиционер» с роду не употреблялось. Тэхёну бы сейчас куда-нибудь на море, или, на крайняк, на речку, ну или хотя бы к себе домой: залезть в ванну с холодной водой и пролежать так пару часиков с баночкой холодного пива под очередную дораму по телеку, который он установил у себя в ванной специально для таких случаев. Ким Тэхён вообще по природе своей странный парень. У него ярко-красные волосы, всегда светящиеся озорством глаза и не менее необычная квадратная улыбка, а ещё мысли у него в голове редко совпадают с понятием «нормальные и адекватные». А потому парень в свои юные года (двадцать два с хвостиком) побывал не в одной передряге, а отделение милиции стало для него сродни родному дому, из которого его постоянно забирал злой, но отходчивый отец. И вот, когда терпение старшего окончательно закончилось, а уловки и широкая улыбка больше на него не действовали, глава семейства Ким поставил своего сыночка перед выбором: либо он устраивается на работу в его фирме, либо навсегда прощается со всеми деньгами и ночует на улице. Естественно, Тэ предпочёл первый вариант, совсем не желая расставаться с тем, что сейчас имеет. А имеет он немало. Небольшая, но весьма уютная квартира в центре Сеула, крутая тачка какой-то там известной марки, а ещё милый щеночек Ёнтан, каждый вечер ждущий своего блудного хозяина и встречающий его громким лаем на всю квартиру. Ещё у него есть гора модной одежды разных брендов, отбитые на голову друзья, и с недавних пор (а точнее, месяц) есть весьма ненавистная им работа в фирме его отца, где он вынужден убивать свои драгоценные восемь часов жизни каждый день, тратя их на проверку и написание договоров и отчётов. Сегодня же он вынужден был написать очень важный договор, по которому завтра будет происходить сделка их фирмы с другой не менее крупной. Вот Тэ и корячится над ним, хотя должен был уже уйти как три часа назад по окончании рабочего дня. Но нет, договор нужен завтра, а сообщили ему об этом, как всегда, в последнюю очередь. Что за халатность вообще к таким важным делам? Вот пожалуется он отцу, какой кавардак творится в его фирме, пока он, улетев в другую страну на отдых, оставил её на какого-то молодого директора, кажется, сына своего лучшего друга, который в этом деле большой специалист. И по чистой случайности Тэ ещё ни разу не доводилось встречаться с этим малолетним директором (он знает, что старше его, справочки у отца наводил, так, от нечего делать), он даже ни разу не видел его, и совсем не знает его имени. Может, потому что кабинет того находится на пятнадцатом этаже, а самого Кима — на втором, и сам Тэ редко покидает своё рабочее место, желая как можно быстрее закончить со всеми своими делами и свалить домой? Наверное. Но Тэхёну сейчас некогда думать о таинственном директоре, он быстро допечатывает последнюю строчку и отправляет документ на печать, устало откидываясь на спинку кожаного кресла, что неприятно скрипит от трения дорогого пиджака с его отбивкой. А ещё Тэ громко ругается и бьёт себя ладонью по лбу, потому что он олух, потому что склеротик несчастный, ибо напрочь забыл о днюхе одного из немногих отшибленных друзей — Ким Намджуна, который пригласил младшего отпраздновать его двадцатичетырёхлетие в один из их любимых клубов. И Тэ должен был быть там ещё четыре часа назад, но дурацкий договор напрочь перечеркнул все его планы. Тэ досадно вздыхает и забирает из принтера распечатанный в нескольких экземплярах договор, аккуратно складывая его в красную папку. Раз он конкретно так опоздал на празднование, то пошло оно всё лесом, красноволосый лучше поедет сейчас домой, а поздравит хёна на выходных, подарив тому ящик вискаря. Такой метод всегда безотказно и безоговорочно срабатывал с Джуном, который ещё какой любитель нажраться в хлам. Особенно на халяву, и особенно, если это его любимый вискарь. Тэхён лениво встаёт с кресла, скрипнувшего колёсами по ламинату, и блаженно потягивается, разминая затёкшие мышцы и обнажая свой плоский животик из-за поднявшейся вверх белой рубашки. Подхватив ту самую папку, парень держит курс на лифт, дабы отнести злополучный договор в кабинет директора, а после, наконец, свалить домой, рухнуть на диван, немного поиграться с малышом Ёнтаном и вырубиться где-то до обеда следующего дня. Он заслужил выходной! Пятница же завтра, хотя, считая по двум часам ночи, то уже сегодня. Чёт он засиделся. Характерный шаркающий звук новых кроссовок разносится по абсолютно пустому помещению офиса, пока Тэ не спеша направляется к лифту, который любезно открывает перед ним свои железные двери, пропуская сонного парня в кабинку. Нажав кнопку с цифрой пятнадцать, Тэхён уже мечтательно прикусывает губу, прокручивая в голове проведение сегодняшней ночи. Он непредсказуемый парень и желания его резко меняются, как и настроение. А потому сам он уже не удивляется от того, что спать ему абсолютно перехотелось, а вот испробовать новую игрушку из тайной коробочки под кроватью, которую он на днях прикупил в своём любимом сексшопе, очень даже захотелось. Ах да, Тэхён у нас немножко не той ориентации, заглядывающийся на накачанные попки своих сотрудников-парней, пускающий слюни на смазливых мальчиков из гейской порнухи, которых грубо дерут в зад горячие активы, а ещё регулярно играющийся с собой различными взрослыми игрушками, которые частенько прикупает в любимом магазинчике недалеко от дома. Ким Тэхён — само воплощение своеобразности, никогда всерьёз не жалуется и вовсю наслаждается своей жизнью. Вот только из мыслей его вырывает сильная рука между почти закрывшимися дверьми, что не даёт им окончательно закрыться, а после и сам её обладатель, нагло вошедший в лифт. Тэхён тихо охуевает с такой наглости этого… По виду Тэ записал бы его в стажёры, с его почти детским лицом, но тут же передумал, внимательно рассмотрев парня рядом с собой. У того красиво уложенные иссиня-чёрные волосы, дорогой синий костюм от модного бренда, белая, почти что прозрачная рубашка, начищенные до блеска чёрные туфли и дорогие часы на левом запястье. И взглянув на себя, Тэ понимает, что это он как раз-таки в стажёры годится со своими слегка пыльными кроссами, чёрными джинсами (благо хоть без дырок на коленях, хотя Тэ очень хотелось их надеть), помятой белой рубашкой и полным гнездом на голове. Видок у него, конечно, херовый. Ещё и этот дерзкий взгляд в его сторону от этого выпендрёжника до чёртиков бесит Тэхёна. Вот ненавидит красноволосый, когда на него смотрят сверху вниз, а этот парень как раз это сейчас и делает, скользя оценивающим взглядом по худой фигуре Тэ. — На какой? – звучит эхом по тесной кабинке и отбивается в ушах Кима, заставляя его вернуться в реальный мир и перестать наконец-то сверлить незнакомца недовольным взглядом. — Пятнадцатый, – буркает Тэ и отворачивает голову к стене, находя ту намного более интересной, чем персона этого без манерного грубияна, который нарочито громко цокает языком и нажимает двумя длинными и весьма красивыми (Тэ бы назвал их аристократичными, если бы этот нахал не продолжал бы так внаглую его рассматривать) пальцами, заставляя лифт бесшумно двинуться вверх. Тэхёну уже поскорее хочется, чтобы эта железная махина подняла их на нужный этаж и избавила его персону от этого весьма борзого перца. Не, ну где это видано, чтобы людей так внаглую рассматривали, скрестив руки. Ещё этот взгляд, который Тэ сравнил бы с животным и пожирающим, он его явственно ощущает всем нутром, даже не поворачиваясь к парню. Вот только лифт нарочито долго подымается, а яркий циферблат только показывает никому не нужную цифру «шесть», заставляя Тэ устало вздохнуть, облокотившись плечом об стенку, пока брюнет гордо стоит с прямой спиной, явно не ощущая всей той усталости, что ощущает сейчас Ким. Это последнего тоже бесит. Не любит он чувствовать себя слабее чем другие. Особенно если эти «другие» внаглую пялятся на него, особенно на его зад, да и ещё, чёрт возьми, облизываются! Этот брюнет пялится на его, Ким Тэхёна, зад, и облизывается! Получать повышенное внимание к своей персоне Тэхён, конечно, привык, но не тогда, когда на него смотрят как-то пренебрежительно. Этот брюнет какой-то слишком правильный в этом своём как с иголочки костюме, идеально выглаженной рубашке и аккуратно уложенными волосами. Бесит. На циферблате мигает «девять» и Тэхёну конкретно становится скучно, поэтому, не найдя занятия получше, он решает перевести взгляд на этого нахала. А почему тому можно разглядывать Тэ, а самому парню нет? Тэ имеет на это столько же права, как и этот незнакомец. И знаете, а Ким даже не жалеет о своём решении, ведь… Не, ну правда, внешность у этого парня очень красивая, особенно по меркам Тэхёна, который падкий на красивые мордашки, прям, как у этого брюнета. Чёрная чёлка, открывающая небольшой лоб, аккуратно зачесана назад, не очень длинные чёрные ресницы, трепыхающиеся, бездонные карие глаза, в которых Тэ замечает опасный блеск, от которого внутренне пищит его натура, обожающая подчинение. Тэ уже говорил, что облизывающий полные губы язык его добивает? Да? Так вот, он его добил, в совокупности с крепким телом, мышцы которого отчётливо виднеются даже сквозь одежду: крепкие руки, держащие какой-то бумажный пакет, подкачанная грудь с тёмными ореолами сосков, что так маняще просвечиваются сквозь тонкую рубашку, а ещё Тэхён замечает пресс (всё, он покорён окончательно, ведь пресс с кубиками один из его личных фетишей) и накаченные бёдра, плотно обтянутые синей тканью классических штанов. Тэхёна можно уже хоронить, ведь это ещё один из его фетишей. Вообще их несколько: пресс с кубиками, накаченные бёдра, венки, оплетающие сильные руки, хищный блеск в глазах и губы. И в этом брюнете сочетаются всё, что бесит красноволосого ещё больше. А вот и на деле его быстрая переменчивость. То этот брюнет нахал высокомерный, а если приглядеться — очень даже симпатичный парень, во вкусе Тэхёна. Желание поскорее покинуть чёртов лифт с этим странным парнем, не перестающим сверлить его взглядом, усиливается ещё сильнее, ибо ко всему ещё добавляется сексуальное желание, где-то там ещё легко, на периферии. Только все его желания и мечты с гулом разбиваются в прах, вместе с остановкой слегка покачнувшегося лифта где-то между одиннадцатым и двенадцатым этажами. Тэхён тихо чертыхается себе под нос и от досады пару раз бьётся лбом о прохладную поверхность, авось полегчает. Вот только нихера легче ему не становится, а лифт не заработает ещё с пару часов, о чём сообщается в громкоговоритель. Чёртовы лифтёры вообще не знают своих обязанностей. И вот что прикажете Тэхёну делать? Он застрял в лифте с незнакомым парнем, что хищно пожирает его взглядом, нахально ухмыляясь, и это бесит Тэ до чёртиков, ведь не привык он, что окружающие смотрят на него так нагло, а этот брюнет только это и делает. Тэхён устало вздыхает и садится на пол, подпирая спиной стену и опрокидывает голову назад. Папка с договорами благополучно летит в другой конец кабинки, а красноволосому конкретно плевать, что пол вообще-то грязный, что незнакомец удивлённо смотрит на него и что выглядит он сейчас странно и херово. А всё потому что он конкретно так устал, а ещё его немножко паника стала захлёстывать. Ведь они, мать твою, застряли в лифте почти на двенадцатом этаже и не факт, что через пару часов их освободят. Тэхён подтягивает к себе колени, обхватывает их руками, укладывая поверх голову, и весь как-то сжимается. А после он испуганно вздрагивает, когда перед его глазами маячит бутылка дорогого коньяка, протянутая этим самым незнакомцем. Который, оказывается, уже сидит на против Тэ в позе лотоса и с невозмутимым лицом протягивает ему эту бутылку с заманчивой жидкостью внутри. Тэхён замечает откинутый к его папке бумажный пакет, что держал этот незнакомец, и хмыкает. Желание выпить и расслабиться, пересиливает желание гордо откинуть чужую руку и оставить при себе своё достоинство. А потому Тэ не особо задумывается, когда выхватывает стекляшку из чужих рук, ловко откручивает её крышку и вливает в себя добрых три глотка обжигающей жидкости. Янтарная субстанция приятно обволакивает горло, разливая тепло по уставшему и напряжённому телу и даря ему долгожданную расслабленность, а взгляду карих глаз пьяную дымку. — Чон Чонгук, – долетает приятный голос до опьяневшего мозга Кима, и он с неохотой подымает свой взгляд на парня перед собой, который улыбается и перехватывает бутылку из длинных пальцев Кима, делая пару глотков. Понимая, что проведут они вместе в душной кабинке ещё не один час, Тэхён хмурит брови, но подмечает для себя, что голос у этого Чон Чонгука очень даже приятный, глубокий и бархатный, патокой забирающийся в его помутившееся подсознание. И знаете, не такой уж этот Чонгук и нахальный, может чуточку дерзкий, но Тэ такие и нравятся. Внешность у Гука очень красивая, прям как Тэ и любит. Да и прекрасно сложенное тело никто не отменял. Тэхён призадумывается, проделывая пьяным мозгом сложнейшие комбинации и пьяно улыбается. Слегка качнувшись в сторону, он придвигается ближе к лицу Гука, заглядывая в его антрацитовые глаза и подмечает для себя, что те вблизи ещё краше. — Ким Тэхён, – в пьяном мозгу рождается весьма неуместная идея, но Тэ сейчас слишком плевать на всю адекватность, ему просто захотелось соблазнить этого весьма горячего парня. Нормального секса у него не было месяц, как раз с той поры, как он устроился работать в эту чёртову фирму. А потому и гормоны бьют ключом и недотрах где-то не за горами. И он решает воплотить свой замысел в реальность, а потому нарочито медленно облизывает свои пухлые губы, не прерывая зрительного контакта с Чоном, у которого вмиг взгляд темнеет от такого вида, — Ну и о чём поговорим, Гуки, раз мы тут надолго? Может сыграем в игру, в города там, или «крестики-нолики»? — У меня есть идея получше, чем нам заняться, – хитрая ухмылка совсем близко с губами Кима и через мгновение Тэ уже несдержанно стонет в весьма грубый поцелуй, в наглую прижатый крепким телом к прохладной поверхности лифта. У Чонгука просто вся выдержка летит к чертям, когда Тэхён прикусывает его губу, обвив изящными руками шею. Он и так сдерживался, чтобы не разложить сию бестию прям сразу, как вошёл в лифт и увидел этот аппетитный зад, длинные стройные ноги, обтянутые чёрными джинсами, пухлые губы, которые парень неосознанно часто облизывал, и блеск в карих глазах. Поэтому Чон особо не церемонится, когда срывает с парня его рубашку, отбрасывая разорванную тряпку в угол к красной папке. Поцелуй переходит в грубый и несдержанный, с укусами и примеси крови на кончиках языков, когда Гук притягивает Тэ за талию, усаживая на свои бёдра. Большие ладони с жадностью оглаживают открывшиеся голые участки худого тела, сжимают тонкую талию и задевают затвердевшие бусинки сосков, вырывая из Тэхёна сладкие стоны, ласкающие слух Гука и распаляющие его возбуждение, что то чётко упирается в ягодицы парня. Тэхён всё прекрасно ощущает и специально начинает ёрзать, доводя Гука до безумия и вырывая из него негромкий стон, что утопает в новом поцелуе, которым его затыкает Тэ, за что Чон в отместку сжимает до синяков его бёдра и кусает губы. Дрожащие от возбуждения пальцы путаются в ненавистной белой рубашке, пока Тэ пытается её расстегнуть, уже давно стянув с Чона пиджак. Чонгук лишь хитро ухмыляется, даже не думая в этом помогать красноволосому, он бесцеремонно покрывает его шею россыпью засосов, сжимая упругие ягодицы в ладонях. Ох, как же Чону нравится эта задница. И если у Тэ больше фетиш на крепкий торс, то у Гука он на отменный зад, который он с удовольствием сминает и изредка шлёпает по нему, срывая с губ сидящего на нём парня жалобный скулёж. В момент Тэхёну конкретно так надоедает возиться с куском ткани и он разрывает ту к чертям, слыша звонкий стук слетевших пуговиц об железный пол. Ему сейчас плевать абсолютно на всё, он, наконец, освобождает торс парня от всего ненужного и не может сдержать стона наслаждения, замечая восемь идеальных кубиков, крепкую грудь и стальные мышцы рук. — Идеально, – несдержанно выдыхает Тэ и валит парня на пол, удобнее устраиваясь на его бёдрах и припадает губами к такому желанному телу. Опухшие от поцелуев губы скользят по острым ключицам, слегка прикусывая загорелую кожу, а Чонгука ведёт от этого всего, он тихо стонет, сильнее сжимая в своих руках ягодицы парня, и запрокидывает голову назад. Он позволит тому насладиться своим телом, а после воплотит свои желания в реальность — возьмёт власть над этим изящным телом. Губы проходятся по груди, спускаясь вниз, и намеренно задевают затвердевший сосок, пока руки с нескрываемым наслаждением проходятся по точёному торсу брюнета. Тэхён не останавливается и не желает себе отказывать в желании облапать всего брюнета, наслаждаясь перекатами мышц под подушечками своих пальцев. Тэ самодовольно улыбается, когда понимает, что такие манипуляции с телом Гука лишь раззадоривают того больше, заставляя стонать громче, а его грудь часто вздымается от тяжёлого дыхания. И Тэхён соврёт, если скажет, что такая реакция сего горячего парня на его ласки его самого не возбуждает. Да у Кима уже весьма заметно стоит и он отчётливо чувствует не меньший стояк, упирающийся в его промежность. Но Тэхён у нас птица гордая, весьма злопамятная, и немножко пьяненькая. Собрав всю свою выдержку в кулак, Тэ намеревается хорошенько так помучить сего нахала, чтоб впредь тот даже не думал смотреть на него свысока. Он опускается губами на его шею, выцеловывает на ней каждый сантиметр, тоже не обходясь без отметин, руками медленно спускается по, о-боже-какому-шикарному, прессу вниз, а сильные руки на его боках, что сжимают крепче, лишь усиливают желание. Слышится звон пряжки ремня, вжиканье молнии и шаловливые ручонки Тэ уже вовсю хозяйничают в трусах Чонгука. Плотное кольцо из пальцев крепко сжимается у самого основания возбуждённой плоти и резко подымается вверх, к покрасневшей головке, большой палец смазывает с неё капельку предэякулята и размазывает её по всей длине члена, обводя на нём каждую венку. Чонгук стонет особо громко и зло смотрит на ухмыляющегося парня, который облизывается и ускоряет движение своей руки, взрывая искры перед глазами Чона и заставляя пройтись по его телу разряд электричества. — Ну всё, ты доигрался, Тэхён, теперь пришла очередь исполнения моих желаний, – Чон одним резким движением меняет их местами, впечатывая парня в пол. А тому хоть бы хны от крепкой хватки на своей талии и злобного взгляда антрацитовых глаз. — И какие же у тебя желания, Чонгук-а? – тянет Тэхён, даже не думая прекращать движения своей руки на члене Чона, заставляя того тяжело дышать и подаваться бёдрами навстречу умелым движениям ловких пальцев. — Моё желание — трахнуть тебя весьма не нежно, – Чонгук срывается на рык, когда Тэ задевает ноготком уздечку, закидывая вторую руку на его шею и притягивает ближе к своему лицу. — Ох, а как же я этого желаю, — хрипло шепчет Тэхён в самые губы брюнета, наконец, вынимая руку из его штанов. – Только я буду сверху, – и вот уже Тэхён вновь гордо восседает на крепких бёдрах Чонгука, упираясь ладонями в его грудь. — Поддержу тебя в твоём желании, ведь хочу увидеть, как ты будешь скакать на моём члене, громко выстанывая моё имя своим бархатным голоском, – Чонгук ухмыляется и резко хватает Кима за волосы на затылке, притягивая к себе, впиваясь грубым, желанным поцелуем в припухшие губы. Оставшаяся одежда летит ко всем чертям, а поцелуй переходит в лёгкие укусы, в борьбу за первенство и симфонию двух сплетающихся языков. Тэхён плотнее льнёт к сильному телу, обнимает Чона за шею и ловит удовольствие от того, как большие ладони сочно сжимают его зад, подымаются к бокам и оглаживают спину. Приподнявшись, и, наконец, прервав поцелуй, Тэхён заглядывает в помутневшие глаза напротив своими не менее застеленными пеленой возбуждения. Тэхён желает быть хорошенько оттраханным, а Чонгук желает обладать сей бестией, что вызывает в нём такие сильные желания. И Чонгук не прочь повторить их жаркое единение ещё не один раз. Тэхён глубоко в душе того же мнения. И не только в душе. Он приподнявшись, медленно опускается на член брюнета, упираясь ладонями в грудь и запрокидывает голову. Все его игрушки ни в какую не сравнятся с большим, увитым венами членом Чонгука. И хоть Тэ вчера и игрался с собой большим вибратором, но всё же той растяжки явно маловато. Тэхён закусывает губу и громко стонет, потому что член у Гука слишком большой, и он нещадно распинает его задницу. Но Тэ соврёт, если скажет, что не сходит с ума от этой смеси удовольствия и боли, от этой наполненности. А потом он срывается на крик и падает на Чона, что одним рывком опустил его полностью на свой орган. У Тэхёна голова кругом, задница огнём горит, а ещё возбуждение граничит с сумасшествием. Искусанные губы сминают губы напротив, больно кусая в отместку за причинённую боль, пока их обладатель медленно приподнимается, а после резко опускается на члене Гука. У обоих срывают тормоза. Оба желают, оба хотят и оба возбуждены до предела. Тэхён остервенело кусает губы любовника, вцепившись в его широкие плечи и буквально скачет на его эрегированной плоти, опускаясь до основания, и поднимаясь с неё почти до конца, оставляя в себе лишь головку. Но терпение у Гука не железное, он крепко хватает красноволосого за талию и начинает резко насаживать на себя по основание. У Тэхёна голос срывается от громких стонов, переходящих в хриплые крики, когда Чон задевает простату, каждый раз входя так, чтоб проехаться по ней головкой, доводя Тэ до исступления, заставляя его тело содрогаться в судорогах, а самого парня закатывать глаза в безумном удовольствие и просить его о большем, молить не останавливаться и просить ещё. И Чонгук это даёт: зацеловывает шею, плечи и грудь Тэхёна, ставит свои метки на его острых ключицах и ловит его вскрики жадными поцелуями, терзая его опухшие губы, лаская руками его изнывающее тело, жаждущее ласки. Резкие грубые толчки, шлепки разгоряченных голых тел, утробные стоны Чонгука и сладкие стоны Тэхёна, большие ладони сжимающие округлые ягодицы и длинные пальцы, вцепившиеся в широкие плечи, одно дыхание на двоих и жаркий поцелуй. Возбуждение бьёт по оголённым нервам, а головка по простате, Тэхён срывается на крик и, содрогаясь всем телом, пачкает их с Чоном животы. У него перед глазами резко всё темнеет, колечко мышц рефлекторно сильно сжимается на члене Гука, заставляя того зарычать от той тесноты желанного тела. И он, резко толкнувшись в парня ещё несколько раз, обильно кончает глубоко внутрь. Чувствуя в себе разливающееся тепло, Тэхён блаженно стонет и обессиленно падает на Чонгука, укладывая голову на его груди и глубоко дышит, пытаясь прийти в себя. Хотя какой там! Ему сейчас лень даже слезть с члена брюнета, который так и не покинул его тело. Ему сейчас далеко плевать на всё и вся. У него в голове вакуум, мозги с рождения его не посещали, а здравый разум покинул его ещё тогда, когда Чон жадно его поцеловал, впечатав в стену. Тело совсем не слушается, а сил нет даже на то, чтобы пошевелить хоть пальцем. Но лежать, прижавшись к крепкому телу, обладатель которого минутами ранее жёстко оттрахал его, а сейчас лениво поглаживает по спине и целует в макушку, гораздо приятнее, чем расставаться с этим теплом, вставать и куда-то там идти. Вот только циферблат над дверьми, словно насмехаясь, мигает цифрами «двенадцатый этаж», лифт дёргается и начинает своё движение вверх, а цифры на табло начинают медленно сменять друг друга, приближаясь к цифре «пятнадцать». Парни переглядываются и громко смеются, лишь сильнее прижимаясь друг к другу. Вот только Тэ всё же отрывает свою головушку от груди Чона и глядит в его глаза, по-детски выпячивая нижнюю губу, отчего Гуку хочется смеяться. — Мне нужно документы директору передать для завтрашней сделки, – угрюмо говорит Тэхён, когда двери лифта открываются на пятнадцатом этаже и весь мрачнеет, совсем позабыв с какой целью зашёл в лифт, – Но мне так не хочется никуда идти, я хочу полежать так с тобой. И не только полежать, – тянет игриво Тэхён, дразнясь, проводит пальцем по груди Чона, который как-то хитро на него смотрит, а потом Ким оказывается лежащим на спине, вновь прижимаемый сильным телом к прохладному напольному покрытию лифта, что не очень приятно контрастирует с его разгорячённой кожей, отчего он слега ёжится. — Документы ты мне можешь передать и потом. И все разговоры по поводу моей персоны и моей должности директора фирмы твоего отца давай оставим на потом, главный менеджер Ким. Сейчас я предлагаю продолжить, если ты не против ещё одного захода в этом весьма интересном лифте, – у Чонгука глаза темнеют, а губы в опасной близости от губ ухмыляющегося Тэхёна, который притягивает своего директора за шею и жарко выдыхает в его губы: — Я только «за», директор Чон. И абсолютно не против ещё раз почувствовать вас в себе. Поцелуй выходит ненасытным, грубым, пылким и тягучим, скрывающий в себе протяжный стон слетевший с губ Тэ, когда Чонгук одним рывком вновь заполняет его податливое тело, а диспетчер однотонным голосом сообщает: «Осторожно, двери закрываются».