***
Дин Винчестер недовольно поморщился, мысленно желая чтобы чёртовы шторы захлопнулись сами по себе. Он ненавидел утро, зная, что за ним обязательно придёт работа и указания отца, который вчерашним вечером куда-то запропастился. Охотник прикрыл на секунду глаза, позволяя приятным воспоминаниям о прошлой ночи полностью завладеть им. Он прислушался, но из душа не доносилось ни звука, что значило: загадочная девушка испарилась, успев прихватить все свои вещи. Палец на секунду обожгло, и Дин с удивлением заметил на кровати три чёрные розы с алой каплей крови на шипе. Это было уже очень странно, даже для незнакомки, плясавшей на столе. Хоть Винчестер был и не из тех, кто обращал внимание на мелочи, но он точно помнил вазу с тремя красными цветками, которую он, заселяясь, зацепил рукавом, добавив и без того грязному ковру парочку новых пятен. Алекс что, успела до его пробуждения сбегать в ближайший цветочный? Дин устало побрёл в душ, желая быстрее смыть с себя не только странные мысли, но и странное чувство холода, оставшееся после ночи с девушкой. Скрипит входная дверь, и Дин, собиравший до этого вещи, поворачивается к отцу, чтобы вновь поймать его неодобрительный взгляд. — Поехали, — небрежно бросает Джон, бегло осматривая комнату, дабы удостовериться, что всё в порядке. — А как же призрак, Эмми Брайнс? — Я вчера ночью разобрался, пока ты тут развлекался, — в его голосе опять недовольство. — Ты же сам меня отпустил… — пронеслось в голове Дина. Говорить он ничего не стал, молча застегнул сумку и так же молча покинул комнату мотеля, подарившую ему столь странные воспоминания.***
Психолог нервно поправила очки, взглянув напряжённо на сидящую перед ней девочку. Милейший ребенок, рыжая, с веснушками… За что ей такое горе? Девочка смотрела внимательно, чуть хмурясь и вздрагивая, когда где-нибудь открывалась или закрывалась дверь. — Монстров не существует, ты же понимаешь? — опять осторожно начала психолог, боясь спугнуть ребёнка. — Но, я же видела, видела… — девочка рассеяно оглянулась, перебирая пальцами край свитера. — И я, я его убила… — Это была необходимая самозащита, мы всё понимаем. — Я видела его глаза, они были… зелёные… Нет, не как мои… А такие, большие… светящиеся… — Милая… монстров нет, я сожалею, но твоя семья подверглась нападению каннибала. — Я видела, у него были когти, и он очень сильный, иначе как бы он сломал рёбра… Обычному человеку такое не под силу, я знаю, я изучала медицину. Нет, он не человек… — Дорогая, ты же понимаешь, что нам придётся поместить тебя в клинику, если ты продолжишь так уверять себя в этом. Девочка встрепенулась, словно лань, готовая пуститься бегом в любую секунду, и внимательно посмотрела на женщину; ее взгляд казался морозным и пустым, мгновенно приковывал смотрящего к месту. — Монстров нет… — наконец выдохнул ребенок. — Мне показалось, естественная реакция организма и мозга на шок. — Прекрасно, тётя ждёт тебя внизу, увидимся на следующей неделе, Грэйс. Психолог зябко поёжилась, плотнее укутываясь в шерстяной свитер. Что-то пугало в этом ребёнке, в этом взгляде. Такой она видела у множества преступников, когда её просили провести их психологический анализ. Что-то изменилось в девочке, конечно, смерть родителей, убийство, но Грэйс больше опечалилась тем, что ей не верили…***
Тётку она видела впервые в жизни: обычно родственница ограничивалась лишь набором сладостей на Рождество и день Рождения. Сейчас же перед девочкой стояла худощавая женщина лет пятидесяти, совершенно серая, начиная со строгого костюма и заканчивая седыми волосами, непохожая на ее маму ни единой чертой своего лица. Она внимательным взглядом окинула девочку и, недовольно поджав губы, ощутимо стиснула ее руку и повела к выходу. Жизнь в доме тети оказалась точно такой же серой и однообразной, как и сама родственница, не соизволившая особо изменить график своей жизни ради чужого ребенка; конечно, основными нужными для жизни вещами девочка была обеспечена, но так отчаянно нужного внимания она не получала. В новой школе тоже не заладилось — шепотки повсюду преследовали на всех глядевшую волком тощую девчонку. От крови она начала шарахаться: было в этой жидкости что-то такое, что заставляло Грэйс вспомнить жестокость, с которой она в ту ночь вонзила нож в монстра. Ночами её мучили кошмары, и она просыпалась с криками, ещё более бледная в свете луны. Тонкая кожа стала отсвечивать серебром, а кости выпирать, не защищённые мышцами и жиром. Она засела за книги, дни и ночи напролёт изучала мифологию разных народов, пытаясь понять, что тогда видела. Она узнала о монстрах практически всё, нашла людей, которые их истребляют. То существо, что убило ее семью, вервольф, пожирающий сердца… Как же ей повезло, что праздничный сервиз был серебряным. Её жизнь стала немного лучше — во всяком случае она знала, что не сошла с ума. Грэйс пыталась помочь охотникам, когда случайно натыкалась на них, перечитывая газетные статьи об очередном мистическом деле, листала в библиотеке пожелтевшие страницы книг и пыталась искать новые дела. В конце концов она сбежала из дому спустя два года: растворилась в ночной мгле, имея в кармане лишь листик с парой номеров на самый крайний случай.***
Бобби Сингер… Старик в мятой кепке, насквозь пропахший солью, книгами и пивом. Вероятно он стал первым после моих родителей, кому моя жизнь была небезразлична. Он был тем охотником, которому я отдавала всю информацию, и тем, кто приютил меня после моего побега из дома. Тогда я понятия не имела, куда отправлюсь, так что дождевой весенней ночью просто забрела на его автосвалку в надежде найти укрытие. Он всеми силами хотел отговорить меня от жизни охотника, а я и не хотела им становится. Не хотела брать оружие в руки, каким бы сильным ни было моё желание отомстить за семью. Так что я, проведя в его доме две недели, двинулась в путь. Мне было пятнадцать…***
Запах сырости и влаги окружал ее со всех сторон, не давая вдохнуть столь нужный сейчас воздух. Было слишком темно, чтобы хоть что-то увидеть, так что ей оставалось лишь со страхом вслушиваться в каждый подозрительный шорох. Тело ломило от долгого сидения в неудобной позе, а запястья, связанные жёсткой верёвкой, жгло — кожа явно стёрлась. Тонкая полоса света становилась всё шире, выхватывая из мира теней мириады пылинок. Девушка подняла взгляд, жмурясь от яркого света и пытаясь разглядеть похитителей. Двое мужчин и женщина заинтересованно ее рассматривали, к чему-то принюхиваясь. — Пахнет вкусно, хороший у тебя сегодня улов, Лия, — обратился бородатый мужчина к женщине, которая в свою очередь улыбнулась. — Я попробую первой, ты же не возражаешь… Грёбаные вампиры. Грэйс тихо вскрикнула, когда мигом удлинившиеся клыки женщины чуть царапнули чувствительную кожу шеи, будто играя. Ещё секунда — и Лия прокусила сонную артерию, жадно глотая свежую кровь. Перед глазами у девочки образовались цветные круги, ужасно захотелось спать. — Ты гляди! — хохотнул второй парень. — Не вопит и не вырывается… Удивительно, они обычно так смешно дергаются. — Не дождётесь, комары-переростки… — устало выдохнула Грэйс. — Жаль, моя кровь не жжётся так же, как и кровь трупов. Женщина резко оторвалась от крови, заставив девушку зашипеть от боли. — Ты знаешь о нас? — удивилась Лия. — Так ты одна из них, охотников? — Нет, просто знаю много о ком. А вот друзей охотников у меня достаточно, так что они придут за вами, — Грэйс без тени страха подняла глаза на вампиршу, искренне надеясь, что ее блеф хоть как-то поможет. — Так что лучше бы вам свалить отсюда как можно скорее. — Что ты слушаешь её! — фыркнул старший вампир. — Видно же, что она соплячка — никто за ней не придёт. А если ты уже напилась, так отойди: я тоже голодный, — мужчина недобро ухмыльнулся уголком губ. — Выпьем до конца и свалим — пусть её друзья-охотнички ищут ветер в поле. Что-то упало на землю, неприятно чвакнув, будто раздавленная лягушка, запахло какой-то затхлой кровью и плотью. Лия обернулась, и в ту же секунду её голову будто пронзила серебристая молния. Тело рухнуло на пол, позволив Грэйс разглядеть лишь размытые очертания ещё одного человека. Оставшийся вампир оскалился, оголяя пугающие клыки, но так и свалился на землю, не успев сделать и трех шагов. — Понимаю, что ты в шоке от всего происходящего, но они не давали тебе своей крови? — донеслось до девушки словно сквозь пелену плотного и сладкого тумана. Она смогла лишь слабо качнуть головой и, почувствовав, что руки освободились, дать себе слабую пощечину. Мир практически сразу стал гораздо более красочным, девочка даже смогла разглядеть мелкие трещинки, покрывавшие пол подземелья. — Давай быстрее, пока остальные не проснулись, — шепнул ей парень, таща за собой в какой-то коридор и придерживая, пока они поднимались по лестнице. Голова всё ещё кружилась, а по шее стекала струйка крови. Очевидно, именно она привлекла ещё одного вампира — он появился сзади, мощным ударом сбив парня с ног. Грэйс еле успела пригнуться, когда когти прошли в нескольких миллиметрах от ее головы. Краем глаза она заметила шприц, торчащий из кармана охотника; недолго думая, девушка выхватила его и всадила в ногу вампиру. К счастью, это всё же оказалась кровь мертвеца. Они побежали дальше, немного придерживая друг друга. На улице всё ещё ярко светило солнце, открывая взору живописную долину и одинокий дом посреди неё. Любоваться видами было некогда, так что парень бесцеремонно кинул Грэйс на заднее сиденье старого авто, поспешно запрыгивая на водительское место и заводя мотор. Вскоре они уже мчались по почти что пустынному шоссе — погони не было. Тесная комнатка мотеля не блистала особой чистотой, чего стоили одни только болотно-зелёные шторы, вмещавшие, казалось, все возможные разновидности пятен, или комод, покрытый пылью так, что не видно было резных узоров на дверцах. Парень аккуратно обрабатывал рану на шее рыжей девушки, отчего та временами кривилась, болезненно закусывая губу. — Потерпи, ещё совсем немного, — успокаивающе шепнул он, продолжая спиртом обрабатывать края укуса, практически утыкаясь носом в шею Грэйс. — Я Джеймс, если тебе интересно. — Грэйс, — буркнула та. — Так ты охотник? — Да, а ты неплохо держалась, там, в гнезде. И вовремя шприц использовала. Тоже охотница? Грэйс повернулась к парню лицом, осматривая его с ног до головы: он не слишком походил на встречавшихся ей ранее охотников, слишком худощавый и долговязый, чтобы его можно было представить в схватке с огромным монстром. Темные волосы смешно топорщились на голове, теплые карие глаза смотрели на нее с искренним сочувствием, и, если бы он еще носил очки, его смело можно было бы принять за книжного Джеймса Поттера. Грэйс не хотела даже самой себе признаваться, но рядом с парнем было спокойно и уютно, а веселая улыбка невольно заставляла ее собственные губы изогнуться в чем-то похожем. — Нет, не охотница. Просто так, знаю кое-что, — неохотно ответила она, разглядывая свою заляпанную кровью одежду. — Я догадалась, что в шприце кровь мертвеца, иначе зачем тебе было его с собой брать. Ты, кстати, тоже крут — один полез в целое гнездо вампиров. — Тебя нужно отвезти домой? — поинтересовался Джеймс, рассматривая следы от укуса вампирши. — Я бы мог утром тебя подбросить. — Не сказала бы, чтобы у меня есть дом. Джеймс понимающе взглянул на неё; Грэйс казалась такой маленькой, хотя ей, наверное, было лет шестнадцать. Она напомнила ему его сестренку — такой же милый и крохотный котёнок, но совершенно не беспомощный. — Можешь остаться на ночь тут, а потом, у меня осталась квартира в Калифорнии, — он неуверенно начал. — Мне она всё равно не нужна, а так за ней хоть кто-нибудь присмотрит. — У охотников так принято, отдавать имущество первому спасённому? — У нас принято отдавать все, что нужно человеку. Он улыбнулся совершенно искренне и принялся собирать аптечку, болезненно скривившись, когда ему пришлось сильно вытянуть руку. Грэйс нахмурилась, перехватив парня за запястье и осторожно закатав чужой рукав: длинный порез махровой полосой струился по предплечью. Девушка поспешила отвернуться и зажмуриться, пряча в самые глубины себя возникшие ощущения. — Нужно обработать, — севшим голосом произнесла Грэйс, всё ещё смотря в другую сторону. — Может попасть инфекция. — Я сам справлюсь, иди ложись, — мягко ответил Джеймс. — Вряд ли у тебя получится сделать это самому, придётся ведь бинтовать, — наконец смогла повернуться девушка. — Я тебе помогу. Её руки порхали совсем легко, словно она делала это каждый день — аккуратно смыла кровь ваткой, смоченной в растворе спирта и воды, обработала края йодом и протерла саму рану. Бережно забинтовала, не особо затягивая повязку. Из неё всё ещё мог бы получиться хороший доктор. Они так и уснули, прижавшись друг к другу среди разбросанных медикаментов.