London's black heart

Ирен ждала, больше, чем когда-либо. Ее нервы были на пределе, однако ничто этого не выдавало, особенно совершенно спокойное выражение ее лица. Она ничего не предпринимала, держась подальше от Холмса, все еще обдумывая то, как глупо она поступила. Но другого выхода у нее особо не оставалось, когда ее загнали в угол и теперь угрожали ей убийством Джима. Ирен теперь знала, на что способна оказалась младшая сестра Шерлока, поэтому она смиренно приняла сделку, которую фактически совершила с дьяволом. Шерлок тоже уперто молчал, уставившись сначала в окно, слыша, как издалека проезжают машины, как люди что-то друг другу кричат, а через несколько мгновений уже пристально всматривался в строгое выражение лица мисс Адлер, которая к этому времени уже сидела в своем любимом кресле и к прочему еще и успела накинуть на одежду халат, словно хотела как можно сильнее отгородиться от мужчины. Его волновало, что будет дальше, ведь получив пленки прямо на руки, детектив могла отказаться от части своей сделки,а потом и вовсе сдать его полиции, выдавая еще и местоположение и Майкрофта. Шерлок нахмурился, немного взъерошивая свои волосы. — Почему вы хмуритесь? — спросила вдруг Ирен, прервав игру в молчанку. — Как вы это поняли? — Весьма очевидно. Вы не доверяете мне, — женщина смотрела на горящие поленья в камине, не собираясь даже оборачиваться к Холмсу, иначе это стало бы началом ее поражения. — Думаете, что я могу сдать вас сразу же, как только приедет Мэри? — Прозаический вариант, мисс Адлер, — с сарказмом ответил Холмс, громко фыркнув. Ирен не стала отвечать ему, ожидая сообщения от Мэри. В конце концов, не могли же они целую ночь выуживать пленки в доме Майкрофта! Ирен тяжело вздохнула, когда почувствовала приближающиеся к себе шаги. Невольно вздрогнула, надеясь, что этого не заметит Холмс, но, кажется, что он прекрасно ощущал, что сейчас происходило внутри Ирен. Она так сильно боролась за желание отвесить ему пощечины и накинуться на него одновременно, что до боли сжимала ладони под шелковым халатом. Влечение… Глупое слово, но это было оно самое, и Ирен очень сильно боялась открыть карты хоть кому-либо. Этого не должно возникнуть, но, видимо, все дамы попадались под его чертово обаяние и страдали потом из-за этого. Его ладони коснулись ее плеч, слегка сжимая их, губы невольно коснулись ее напряженной шеи, прикусывая несильно кожу, ощущая, как бьется быстро голубая жилка, как ее дыхание участилось, а потом медленно начал убирать халат с ее плеч, дюйм за дюймом, продолжая невыносимую пытку. Губы продолжали исследовать шею, касаясь мягко кожи за ухом, а потом его ладонь резко повернула ее лицо за подбородок и кончиками пальцев мужчина очертил контур женских изящных губ. В глазах от этого все темнело, словно что-то дикое и совершенно необузданное просыпалось в Ирен, ее глаза горели, будто она ждала этого слишком долго, а под напором его пальцев губы сами разомкнулись, и Холмс сам наклонился к женщине снова, грубо целуя ее, схватив за волосы и оттянув их назад, намотав себе на руку. Вдруг внизу послышалось, как входная дверь открылась, и Мэри с Джоном шумно влетели наверх, о чем-то бурно споря. Они не застали ничего такого, чему бы они удивились оба, лишь только хитро улыбнулись, когда заметили учащенное дыхание Ирен и Шерлока, который стоял над женщиной и все еще продолжал сжимать ее волосы в руке. Их застали врасплох, однако когда Мэри стала копаться в сумке в поисках мотка пленок, детектив оттолкнула от себя Холмса, направляясь к Мэри. От былой растрепанной и рассеянной мисс Адлер ничего не осталось, и на лице снова появилась бесстрастная маска безразличия и равнодушия. — Пришлось идти в обходную, пока Джон запудривал мозги Майкрофту, но все удалось — это те самые пленки, которые искали все с самого начала, — Мэри протянула ей моток, видя, как мужчины рядом с ними нервничают. — Есть ли у меня необходимость смотреть на пленки сейчас, или я могу их сдать, так и не просмотрев материал? — Ирен выглядела заинтересованной, однако ее взгляд был скорее обращен к Джону, нежели к Холмсу. — Вы можете не смотреть, и так достаточно компромата, мы в ваших руках теперь, — Джон встал рядом с Мэри, обнимая ее за талию. — Честно, Шерлок, я думал, что твой брат меня прибьет на месте, когда понял, что я пришел не один. В следующий раз ты будешь лично с ним разговаривать. — На эту реплику Холмс лишь закатил глаза, тем самым показывая свое недовольство. — Чемодан со своими вещами, нужными лишь тебе, я привез, он стоит за дверью. Ну, а мы с Мэри немного пройдемся, в конце концов нас сорвали с собственного свидания. — Да, мы хотели с тобой пойти в… А впрочем, это не так уж и важно, — Мэри хитро улыбнулась, взяв под руку Джона, а потом пошла к выходу, странно подмигивая этим двоим. — Смотрите мне, не съешьте друг друга, иначе потом что всех нас ждет в итоге? Они быстро ушли, как и пришли, но перед этим наскоро рассказали о том, как проникли к Майкрофту, как Мэри обнаружила пленки и даже стащила еще пару папок с документами, которые она сразу же отсортировала и отдала лично в руки Ирен. Холмс-младший, похоже, мало волновался, что это были за бумажки. Лишь бы собственная задница уцелела, не имея после этого никаких осложнений. Ирен разматывала аккуратно в руках пленку, с интересом рассматривая сюжеты, вдруг поняла, почему эти пленки имели такую угрожающую действительность. Это разрушило бы жизнь не только этой семейке, кланам мафии преступного мира, но и простым людям, которые совершенно точно не имели никакого отношения к многоходовкам этих идиотов. Конечно, она тут же спрятала пленки в ящичек в столе, закрывая его на ключ и кладя его в карман собственных брюк. Так было спокойнее и безопаснее. Но час от часу было не легче, осознавая, что пленки теперь лежали у нее, злобные планы раскрыты, Мориарти почти спасен, а ее ждало осуществление сделки, на которую она пошла без особого энтузиазма вначале, ведь Ирен себе же обещала, что прибегнет к подобному только в том случае, когда поймет, что зашла своими поступками в тупик. Наверное, под действиями эмоций, неконтролируемой паники и ужаса, охватившего ее, в ту минуту, она просто не могла нормально соображать, поэтому согласилась пойти на это добровольно, готовясь вытерпеть любое извращенное желание Холмса, лишь бы никому не причинили вред. С другой стороны, она обещала доминанту, что оставит его не приделах и смягчит его срок, но она жутко лукавила, когда говорила это. Ему не избежать того же, что ждет и его старшего брата. Стало немного гадко, но кто говорил вообще, что жизнь штука легкая и простая? — Вы устали, — послышалось позади нее, и в следующее мгновение крепкие мужские руки настойчиво прижимали ее тело к себе, не давая ей возможности отступить куда-либо. — И вам нужно как следует расслабиться. Конечно, при том условии, что вы не забыли про наше соглашение и сделку, мисс Адлер. — А вы, я смотрю, как банный лист, пристали. Что же мне с вами делать, мистер Холмс? — спросила она, оборачиваясь в его грубых объятиях, уставившись в его глаза с каким-то озорством, которого он еще раньше не видел. — А что бы вам хотелось? — он решил поддержать ее игру, хоть и не до конца понимал странный блеск ее голубых глаз. — Пока посидите на свободе, дальше посмотрим. И все же мне хотелось бы более подробно изучить эти материалы, — она села за свой стол, доставая все вещ доки, которые у нее оставались на руках, и даже не обратила внимание, когда Холмс подошел к ней, резко приподымая за плечи и крепок впивая свои пальцы в такую мягкую кожу на плечах. — Ночь коротка, мисс Адлер, а вы даже не можете сдержать свое обещание, — ответил он, беря ее лицо за подбородок. — А кто говорил вам, что я не хитрила? — То есть вы мне солгали, а теперь пытаетесь откреститься от собственных же слов? Ну нет уж, вы сами ввязались в эту игру для двоих, вы же в ней и останетесь, мисс Адлер. С этого момента я говорю вам что делать, а вы молчите и не пытаетесь меня прерывать, — Холмс приложил к ее губам палец, призывая замолчать, а потом взял ее за руку, подхватил у двери чемодан в другую и направился в ее спальню, закрывая за собой дверь, чтобы сбежать уже она не могла. Не было времени для паники, но, похоже, что именно так себя и чувствовала Ирен в этот момент. Она старалась держаться из последних сил, придавая своему виду спокойствия и хладнокровия, когда доминант открыл чемодан, достав оттуда плети, наручники, различные фиксаторы, повязку на глаза, моток плотных нитей и еще что-то странное, что Ирен не успела разглядеть. Она думала, что он не станет все это использовать, ибо это будет слишком большая пытка для нее, равносильная поражению, а ведь именно этого он сейчас и добивался. Он заставил опуститься перед ним на колени, не говоря ей ни слова, а потом подошел сзади, убирая ее волосы со спины и откидывая их на одно плечо. Скорее всего он хотел завязать на ее лице маску, чтобы она ничего не видела, однако в этот момент она обернулась, дерзко заглянув ему в глаза, что через несколько считанных секунд он отказался от этой идее, позволяя себе видеть в ее глазах разные эмоции от полной капитуляции до чувственного наслаждения. Это то, чего он хотел за те унижения и игры с огнем, в которые она его втянула. Конечно, не только она, но и другие люди, однако разбираться сейчас над подобной формулировкой ему просто не хотелось. Ее кожи коснулась искусственная кожа плети, которая очерчивала ее фигуру странными узорами, а потом резко она почувствовала несильную боль в спине, когда он ее ударил. Он искусно находил точки, которые вызывали больше боли, от взмаха плети ее начинала трясти, однако она не издавала ни звука, не готовясь ему проиграть в последний раз. Он наносил ей удары по всему телу, постепенно избавляясь от ее одежду прочерчивая легко пальцами дорожки на коже, потом плетью, а после удара, когда на коже оставались заметные следы, его странный путь продолжали губы и язык, прикусывая мягкую кожу на теле. — Вы не так податливы, как хотелось бы, мисс Адлер. Вы так себя сдерживаете, — его губы скользнули по ее шее, спускаясь по плечам, снимая с нее остатки одежды, увидев ее наконец-то обнаженной. — Я знаю, что вы можете стонать, знаю, что вы попросите меня еще о пощаде, когда больше не сможете сдерживаться. — Не дождетесь, мистер Холмс, — она странно ему улыбнулась, а вскоре почувствовала еще один удар на своей спине и бедрах. Ирен судорожно вдохнула носом воздух, борясь с желанием промычать, а потом ощутила, как кончик плети скользит по ее щиколоткам, еще немного верх, оглаживая коленки, а потом заскользив по внутренней стороне бедра, заставив ее сильнее прикусить губу, а глаза на мгновение прикрыть. Его поцелуи с шеи сместились по спине, где теперь виднелись красные отметины, губы очерчивали странный рисунок, спускаясь дальше вниз, прикусывая вскоре чувствительную кожу бедра. Он чувствовал, насколько она возбуждена, как борется с собой из последних сил, не желая признавать хоть в этой битве свое поражение, а он лишь нагло ей пользовался, хотя даже и не заметил, что не стал нацеплять на ее запястья наручники, как изначально задумывал. Его желание завладеть этой женщиной было настолько велико, что у него не было особого желания издеваться над ее телом, привязывать ее к кровати или еще что-то в этом роде. Нет, ему просто хотелось обладать каждым дюймом этого женского прекрасного тела, и он, безусловно так и поступал. Он заставил подняться ее с колен, перемещая на кровать, решив обойтись таким банальным предметом. Опрокинув с силой женщину на белоснежные одеяла, он зафиксировал ее ноги, не давая ей возможности ими шевелить и опустился перед ней на колени, чтобы вдохнуть ее запах и приникнуть к ней губами, лаская ее и заставляя наконец-то хрипло совсем тихо стонать, чувствуя, как ее тело напряжено от его умелых пальцев и губ, а он и не думал даже останавливаться на начатом — он продолжал эту пытку, чувствуя, как близка к финалу женщина, как он резко отстранился, приподымая ее голову за волосы, опять грубо намотав их себе на руку, и впился наконец-то за такое долгое время в ее губы, слегка прикусывая их в поцелуе. Его руки по-прежнему крепко держали ее бедра, а он не сводил с ее лица взгляда, видя, что на лице по-прежнему играла легкая полуулыбка и, может быть, даже смесь разочарования с досадой из-за того, что мужчина не закончил начатое. Она чуть пододвинулась вверх в кровати, давая возможность ему устроиться поудобнее между ее ног, пока она неотрывно смотрела ему в глаза. Отвести взгляд — значит проиграть в этой битве, а Ирен этого совсем не хотелось. Он обездвижил ее руки над головой, связав их мотком веревки, а сам дальше продолжал играться с ее телом, заставляя с ее губ слетать тяжелым вздохам, а иногда и стонам, а сам вдруг слез с кровати, но лишь для того, чтобы стащить с себя всю чертову одежду и вернуться обратно к женщине, глаза которой потемнели, когда она наконец-то смогла почувствовать касание его обнаженной кожи к своей, а затем его губы на своих, когда одним резким движением он вошел в нее, заполняя ее всю без остатка. В голове не осталось ни единой мысли, глаза были затуманены пеленой желания, однако она их не закрывала, продолжая держать зрительный контакт. Его руки машинально потянулись к ее, неожиданно, к ее удивлению, наспех пытаясь их развязать, чтобы можно было прижать их к кровати, навалившись на нее всем телом и не прекращая ни на секунду своих плавных, но в то же время резких и сильных движений, все время пытаясь удержать женщину на грани, но никогда не доводя ее до кульминации. Ей стоило больших усилий, чтобы с силой приподняться и поменяться с ним положением, оказавшись на нем, резко сжимая до боли его черные, как смоль, волосы, целуя его губы так, что на них могла появиться кровь, но никого это особо не волновало. Послышались первые тихие стоны, и это могло значить только лишь то, что за ними обоими шло поражение. Как бы они ни старались друг у друга выиграть бой, все это было бесполезно. Ее ногти с силой вонзались ему в спину, оставляя на ней царапины, слыша, как сильно дышит он ей в шею, как оставляет отметины на ее тонкой коже. Он же сильнее все прижимал ее к себе, не давая и возможности им хоть отдаляться на мгновение друг от друга. Его руки беспорядочно скользили по ее телу, останавливаясь то на талии, то на бедрах. Скорее всего, завтра останутся на бедрах и талии лиловые синяки, но сейчас все, чтобы они не делали, было настолько хорошо, как никогда раньше. Они двигались в унисон; она рвано дышала ему возле уха, понимая, что от этого он становится не менее диким и необузданным, чем она. На мгновение они смотрели друг другу в глаза, не стараясь оторваться друг от друга. Поцелуи выходили то дразнящими, то очень пылкими, чувственными, то грубыми и ярыми до такой степени, что можно было почувствовать вкус крови на губах друг друга. Было слишком жарко, нечем было дышать, от чего дыхание становилось рваным, но в то же время единым для них двоих. Было приятно ощущать, как волны наслаждения расплываются по всему телу, а в голове ни единой мысли, пустота, но зато такая приятная. Эйфория накрыла их обоих, неописуемо было слышать эти пьянящие стоны, доносящиеся их уст обоих. Было приятно чувствовать, как крепко она держалась за его плечи, не отпуская ни на миг от себя. С такой скоростью пронеслись мысли в голове мужчины, а после он обессилено упал рядом с нею. Все закончилось слишком быстро, но для них это показалось вечностью, которую хотелось продлевать бесконечно. — Поражение никогда не бывает сладким, не так ли? — спросила она, пытаясь унять свое дыхание. Холмс лишь только фыркнул. — Вы получили свое, разве нет? Можете торжествовать. — Вам понравилось, этого даже не стоит отрицать, мисс Адлер. Тем более, что это было обоюдное приятное поражение, — он не смотрел на нее, только чувствуя горячее дыхание на своем плече. Сейчас так не хотелось говорить. — Отдохните, мисс Адлер, вам нужна явна большая передышка, потому что на этом я не собираюсь останавливаться. — Вы ненасытны, мистер Холмс. Зато ваша спина теперь прекрасно расцарапана алыми дорожками, — Ирен ухмыльнулась, наслаждаясь такой странной умиротворенностью между ними. Казалось, что они враги и он должен был просто сейчас уйти, но вместо этого он осторожно приобнимал ее за талию, не позволяя ей уйти. Слишком много странного произошло за эту ночь, но никто не хотел этого признавать. Ирен уже начала засыпать, как почувствовала снова поцелуй в шею, а потом открыла глаза, смотря на него с лукавой улыбкой. Она так просто не собиралась сдаваться — еще слишком равно для этого. Сегодня будет ничья, и она это хорошо знала. Спустя еще немного времени, когда оба были вымотаны, Ирен резко вырвала из его рук одеяло и укрылась им отодвигаясь на край кровати, пока не почувствовала, как к ней прижалось крепкое теплое тело, прижимая ближе к себе, не позволяя ей отодвинуться никуда. Однако Холмс так и не смог заснуть, разглядывая спокойное выражение лица мисс Адлер во сне. Он молча встал, аккуратно отодвигаясь от Ирен и тихо собирая свои вещи в чемодан, чтобы можно было незаметно исчезнуть. Он получил свое, а теперь нужно было уходить, спасая свою драгоценную шкуру. Он достал из кармана ее брюк ключ, отпирая дверь и проходя в гостиную, доставая из ящика стола пленку и некоторые документы, а также его собственный дневник. Вот и все, это был конец дела, а ему здесь больше нечего делать. Он уехал на первом такси, которое остановилось у дверей дома, и поехал в ближайший аэропорт. Ирен с утра с наслаждением потянулась в кровати, ощущая, как у нее болит все тело, однако она была весьма довольна этой ночью. Пускай это и было поражение, но весьма приятное. Холмс точно знал, что так она и подумает, хоть Ирен никогда и не нравились подобные садистские штучки. Она протянула руку в сторону соседней подушки и никого не обнаружила рядом с собой. Она бросила быстрый взгляд, когда не заметила ни единой вещи Холмса, и кинулась быстро в гостиную, где было также пусто, а ее ящик в столе был открыт. Он стащил все доказательства, подставил ее, обманул, пока она доверилась ему в эту ночь, поэтому злость сейчас ее глушила сильнее, чем что-либо. Она быстро набрала номер одного из работников Джима, понимая, что находится теперь в ловушке. — Фрэнк? Это мисс Адлер. Найдите срочно мистера Шерлока Холмса, а также его старшего брата Майкрофта и доставьте ко мне, пока ваш начальник находится в опасности. Они не должны смотаться из страны раньше, чем их сестра нас всех прикончит. Живее, и никаких обсуждений моих указаний. Найдите их и приведите. За все в этой жизни нужно платить. Пощады не будет ни для кого…