Месть Тёмного Лорда.

Сплю себе мирно, почти тихо (я никогда не храплю!)… И тут эта тварь яркая как попадёт своим блядским лучиком по глазам, что даже выть охота, но я же мужик! Поэтому просто проклинаю его про себя. Очень извращённо, в своём стиле, короче. Попытка поелозить на каком-то твёрдоватом матрасе закончилась шипением этого самого матраса. Мои волосы, будь они короче, стали бы дыбом, но конфуза не видно, слава святому Люциферу. Как же стрёмно открывать глаза, поэтому притворяюсь трупиком дальше. Выровняв дыхание и даже для достоверности поплямкав, продолжил вслушиваться в обстановку. Так-с, что мы имеем? Я на ком-то лежу без зазрения совести (а она в курсе, что она у меня в наличии должна быть?), да ещё и стискиваю в мёртвой хватке его за талию. Мило, что сказать… Дальше: от этого человека пахнет мятой, полынью и слегка вином… Или это от меня? Ладно, продолжаем анализировать дальше. Сердце бьётся ровно, но дыхание не как у спящего. Значит, не спит и стопудово пялится на меня. Ну ладно, я не жадный. Красоту нельзя прятать. Как, любопытно, я попал в такое интересное положение, а? Голова болит и памяти книзл наплакал, значит пил, и пил прилично. Ну, как всегда, я по-другому не умею. О, голова о себе напомнила, а я и забыл про тебя, родимая. И как только я додумал эту мысль, мне на макушку упала тяжеловатая рука и стала ерошить мои вихры. Мордред, да я оказывается мурчать умею! Как же сладко, му-ур-р-р… Снейп, ты просто лапушка с манной небесной вперемешку! — Мне очень лестно услышать столь необычный комплимент, — приглушённо, из-за того, что обладатель бархатного голосочка уткнулся мне в макушку, раздался смешок, да ещё и поцеловали в неё же. Мать моя женщина, я в Раю! — С добрым утром! Или днём? — зарываюсь носом в его одежду. Всё, никуда нипусю! Моя преле-е-есть, моя родимая. — Как это необычно с той дозой алкоголя, что гуляла в вашей крови, Поттер, но сейчас действительно утро. И даже больше скажу: шесть часов утра. — Значит, в постели я могу величать вас Северусом, а, профессор? — и поднимаю на него глазки самого невинного ангела, ага, как раз Самуэля, он прям эталон. — Язва ты, Гарри, — вздохнул бедняга. — Судя по нашим отношениям, ты так можешь меня звать в близком кругу. — Просто я учился у тебя, Северус. Всё-таки почти шесть лет тебя слушал по десять месяцев, да ещё потом в воспоминаниях… Так что, радуйтесь тому, что есть в наличии, — пожал я плечами. — Меня уже не поменять, но у тебя есть выбор, — я плотнее его стиснул, жаль, сильнее нельзя, а иначе рёбра затрещат. — Ты прав, выбор у меня есть, — Северус продолжил ерошить мои волосы, но от этой грёбанной паузы я всё равно одеревенел, — И я всё больше склоняюсь в положительную для тебя сторону, всё-таки такие ингредиенты упускать нельзя. — Эй! Ты между прочим не на них жениться будешь! — слегка пнул его ногу, от чего он прыснул и обнял меня. Так-с, мне это уже не нравится. Такое чувство, что меня ждёт подстава. — О, и у меня для тебя есть одно предложение, Северус. — И какое же? Мне иногда даже жутко становится, когда ты начинаешь говорить таким тоном. — Это каким таким, а? Можно подробнее? — давай, открой для меня Америку, хороший мой. — Слегка приторный с нотками ехидства, ты всегда так говоришь, когда произойдёт что-то, что перевернёт многое в жизни. И это я не только про мировоззрение. Если честно, — продолжил он уже более задумчиво, — Гарри, я всегда удивляюсь твоему багажу знаний, слишком уж он у тебя обширен в разных направлениях… Вот тут уже вздохнул я. — Северус, — начал я говорить, попутно зарываясь носом в его одежду. Как же прекрасно пахнет мятой, обожаю её, — Понимаешь, я очень много учился, читал, занимался. И «очень много» — это не преувеличение, а констатация факта. Первое время после пробуждения я быстро нашёл себе Мастера по Боевой магии и Тёмным искусствам… В общем, такого усердного ученика у него ещё не было, как он мне однажды поведал. Просто первые, наверное, года два под его руководством я регулярно проводил выходные у целителя с магическим или физическим истощением, — усмехнулся, и это я ещё промолчал, что он меня регулярно заставлял уходить из тренировочного зала или сходить поесть. — Значит, ты себя доводил до изнеможения, но для чего? Не просто же ты так захотел овладеть знаниями, — последнюю фразу произнёс он издевательским тоном. Змейка моя ненаглядная. — Да что тут такого-то, а? — надул я щёки. — Может я действительно захотел почувствовать себя не идиотом, вот и занялся, а? — Я тебя за год уже достаточно узнал, чтобы понять, что ты врёшь… Причём так нагло сейчас. — Да ну тебя, змеюка, — нашёл я рукой одеяло и зарылся туда с головой. — А на самом деле я просто пытался сбежать от безумия, что меня окружало, стоило только отвлечься… С меня сняли одеяло и, ухватив за подбородок, повернули голову. Я утонул в этих бездонных глазах, Мерлин… — Теперь ты вырвался из него? — Практически… — я как заворожённый уставился на его тонкие губы, ну сил моих нет больше терпеть. Медленно, боясь, что меня оттолкнут, я приблизил своё лицо к его. Мои руки по обе стороны от его головы, его — на моих щеках. Северус поглаживал мои скулы, а я пытался сдержать в себе писк восторга. Чужое дыхание щекочет кожу, глаза смотрят в глаза. Его губы упругие, нет в них пухлости, но хуже от этого они не стали. Я ощущаю его вкус, как его язык проходится по моим губам, прося разрешение, и я с большой охотой позволяю. Чувство сладости, счастья и, самое главное, полноценности захватывает меня. Всё, мне не за чем жить, я получил всё, о чем мечтал даже в самых раскрепощённых фантазиях. Очнулся я, когда меня поцеловали в лоб и погладили по щеке. Когда он это успел сделать?! И почему я пропустил этот манёвр?! Всё, по мне Святой Мунго плачет горючими слезами. — Теперь можно и в гроб со спокойной душой… — Я дам тебе гроб! — стукнули меня слегка по голове, и я тут же схватился за пострадавшее место. — Эй, больно между прочим, а особенно с похмелья… Стоп! У меня изо рта воняло? Сильно? — Спокойствие, Гарри, спокойствие, — прыснул этот негодяй. — Всё хорошо. А вообще мне интересно, — слегка задумчиво продолжил он, — Как ты узнал, что лежишь именно со мной? Насколько я знаю, ты после алкоголя ничего не помнишь, — сказал он и выразительно так поднял свою бровку, да ещё этот его прищур, так и хочется лужицей растечься, да только физиология не позволяет. — Да по запаху, — удивился я от такого вопроса. — Только от тебя так пахнет мятой… — неуверенно произнёс я. — Как так? — Особенно. И вообще, мне Антипохмельное положено или нет?! Вот пристали к ребёнку… — Тише, ребёнок, — чуть не заржала в голос эта сволочь. — Если честно, то за твои выходки тебя бы помучить, да совесть не даёт… — А она у тебя есть? — …должным образом. Так что твоя порция в ванной на полочке над раковиной. — Ну, тогда я пошёл, — произнёс я вставая. И уже будучи у двери выкрикнул: — Язва моя любимая! — скрылся за дверью я вовремя: в неё как раз врезалась подушка. Быстро найдя единственную склянку на полочке и проверив её по цвету и запаху — с него станется мне что-то этакое подсунуть — я её выпил одним махом. Всё, я теперь точно в Раю и на бренную землю ни-ха-чу! Но пришлось на неё вернуться, когда я посмотрел на своё отражение в зеркале. Для достоверности я включил холодный душ и зарядил им в лицо для профилактики. Но! Эта хрень не пропала… Мать моя женщина, я теперь ярко-рыжий, чуть ли не огненный и с витыми рожками… Пиздец, приплыли, не хватает только козлиного хвоста… На этой мысли я шустро стал трогать свою пятую точку и вздохнул с облегчением: всё так, как и должно быть. Мдя, мне отомстили, но мы примем это со всей поттеровской гордостью! Ждите, гости дорогие, выход венценосной особы с нетерпением!