Месть Тёмного Лорда.

Большой Зал словно улей, что населяет более тысячи ос, — очень редкое явление за завтраком, когда все в основном пытаются урвать даже секунду сна между полётом головы к тарелке. В Хогвартсе, если судить по принципу передачи информации в ограниченной территории пространства, населённого некоторыми разумными существами и за неимением особых происшествий, любые новости становятся достоянием общественности в короткие сроки, что на данный момент и происходит. Слухи и домыслы с различными теориями звучат с различных сторон: что же произошло нынешней ночью и почему достопочтенная Долорес Амбридж не явилась на завтрак, когда никогда не пропускала его до этого? Многие надеются, что её свалила какая-нибудь страшная болезнь и, желательно, неизлечимая. Просто бедной женщине до сих пор не могут простить парочки влюблённых, которым последний месяц запретили «обжиматься» в коридорах. Амбридж только начала продвигать своё видение мира, и многих оно не прельщало, так что студенты надеялись на чудо и строили теории о смельчаках, что возможно всё же её прокляли. Войдя в Большой Зал, Поттер целенаправленно идёт к гриффиндорскому столу и садится между Гермионой, что с самого утра искала что-то в «Истории Хогвартса», не отвлекаясь на какую-то там еду, и задумчивым Невилом. Лонгботтом, в отличии от жующего за десятерых подростков в пубертатный период Рона, невидящим взглядом сверлил свою тарелку. Когда Гарри прикоснулся к его плечу, он, вздрогнув, посмотрел на слизеринца как на восьмое чудо света и помотал головой. — Привет, — как-то неестественно улыбнулся мальчик. — Утра всем, — кивнул Поттер. — Ага, — на автомате махнула рукой Грейнджер, не отвлекаясь. Один из близнецов, что сидел ближе всего к ней, попытался всунуть девочке хотя бы бутерброд. — Привет, — произнёс Рон, улыбаясь. Рыжий вытер жирную руку из-за бекона, «сок» которого стёк с вилки, о штаны и потянулся к кубку с соком. — Ты не представляешь, что произошло вчера, когда ты ушёл, друг! Такое пропустил! — Действительно, Гарри… — произнёс Фред, махнув рукой на попытку покормить Гермиону, и думал переключиться на тяжёлую артиллерию — кормление с ложки. — …братец нам все уши прожужжал, пора тебе послушать, — ехидно улыбнулся Джордж, закончив фразу за брата. Дальше он, встав, предпринял неудавшуюся попытку отобрать у девочки книжку — его прокляли чесоточным, даже не посмотрев в его сторону. — Чёрт! — Герми, то, что ты ищешь, упоминается только один раз и где-то в строчках про ссору Основателей, — накладывая себе яичницу, что бывает редко с утра, так как её подают чуть ли не по праздникам, ответил Поттер. Шатенка всего на мгновение подняла на него лучившиеся благодарностью глаза и вновь нырнула в учебник, быстро и в то же время аккуратно переворачивая страницы. Близнецы, увидев это, мученически вздохнули — эта девчонка невозможна! — Так, что такого интересного произошло? — буднично поинтересовался Гарри, отпивая из кубка напиток, заменённый своевременно на чай. Невилл, сглотнув, схватил его за предплечье и начал шептать: — Надпись, нас вчера будто что-то потянуло. — Лонгботтом отвёл взгляд, вниз, вспоминая вчерашнее ощущение от чего его значительно передёрнуло. — Т-там было написано кровью. Самой настоящей… — «Тайная Комната снова открыта. Трепещите, враги Наследника!» — загробным голосом протянул Рон, скорчив серьёзное лицо. — Вчера учителя подняли настоящий шум. Но было там и кое-что хорошее! — В этот момент рыжий расплылся в блаженной улыбке, откидываясь назад и цепляясь за стол руками, балансируя. — Амбридж застыла! — Профессор Амбридж, — на автомате поправила Гермиона, не отрываясь от текста. — Да-да, — отмахнулся Уизли. — Снейп… — Профессор Снейп.  — …вчера только, урод сальноволосый, обвинял во всём Невилла! Чтоб… — Рон! — Рыкнул Гарри, задёргав одним глазом. — Не здесь. — Да с тобой нигде нельзя говорить про него правду! — Потому что там выживаешь не ты! — хлопнул негромко по столу Поттер, стиснув зубы. — Неужели? — саркастично исказил губы в ухмылке Уизли. — А я думал, что тебе там нравится, раз ты так хорошо общаешься с ними! Не успел Поттер открыть рот, как ему на плечо упала рука старосты Гриффиндора. — Я бы попросил не устраивать шум, — строго произнёс парень. — Устраивайте разборки за столом своего факультета, — сказал парень и пошёл обратно на своё место, напоследок кинув на Гарри раздражённый взгляд. — Да что я успел сделать такого вашему старосте? — буркнул Поттер, отвернувшись от парня и уперев взгляд в собственную тарелку. Хоть аппетит ему и пытаются испортить, но его этим не проймёшь, слизеринец с раздражением накалывает на вилку бекон и кладёт его в рот. — Просто он невзлюбил тебя ещё с прошлого года, когда ты сдал его младшего брата МакГонагалл за драку. Он тогда месяц драил полы у Филча, — произнёс Фред, вставая из-за стола. — Мы пойдём пораньше, у нас сейчас зелья со Снейпом, — добавил Джордж. — Гарри, присмотри за Гермионой, — бросили они одновременно, перед тем как развернуться в направлении выхода. — Сам виноват… — сварливо проворчал Поттер. — …Меньше надо было на детей нападать, — подняв взгляд от тарелки и повернув голову в сторону ребят, он спросил: — Что у нас сейчас? По-моему, должно быть что-то сдвоенное с вами. — Ага, — кивнул рыжий, осматривая стол на предмет ещё чего-нибудь съесть. — История Магии. — Как мило, хоть высплюсь. А о том, что ещё пострадала кошка Филча как-то забылось. На фоне Амбридж она как-то уступала.

***

На паре Грейнджер умудрилась сделать невозможное — разговорить призрака на более отвлечённую тему, чем гоблинские воины. Поттер внимал этому чуду чуть ли не раскрыв рот. — Ну, хорошо, — Бинс даже как-то растерялся, подняв глаза на класс. — Дайте-ка вспомнить… Тайная комната… гм, гм… Комната тайн… Все вы знаете, что школа «Хогвартс» основана более тысячи лет назад — точная дата неизвестна — четырьмя величайшими магами и волшебницами своего времени. Наши факультеты носят их имена. Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф, Ровена Рейвенкло и Салазар Слизерин. Они вместе выстроили этот замок, подальше от глаз дотошных магглов — в ту пору обычные люди страшились волшебства, поэтому колдунам и ведьмам приходилось прятаться. — Он невидяще осмотрел учеников и продолжал: — Довольно долгое время они жили в дружбе и согласии, искали способных молодых людей и учили их, как тогда могли, в этой самой школе. Ну, а потом между Слизерином и остальными пробежала чёрная кошка, что принесла на своём хвосте раздор. Слизерин требовал очень строгого отбора. Он считал, что секреты волшебства должны храниться в семьях «чистокровных волшебников». Магглам он не доверял. В конце концов, Слизерин и Гриффиндор совсем рассорились, и Слизерин покинул школу. — Профессор Бинс поджал губы, отчего его лицо стало похоже на мордочку старой сморщенной черепахи. — Вот и всё, о чём повествуют летописи. Но с течением времени легенда о Тайной Комнате затмила факты. Стали говорить, что Слизерин сделал в замке потайную Комнату. Так и зародился миф. Согласно ему, перед тем как покинуть школу, Слизерин наложил печать заклятия на Комнату. С тех пор в неё никто не может проникнуть, заклятие снимет только наследник Слизерина, освободит заключённый в Комнате Ужас и выгонит с его помощью из школы тех, кто недостоин изучать волшебные искусства. «Ага, — мысленно кивнул Гарри. — А это ещё не он пытался переучивать каждого магглокровку новым законам и вообще любил детей. Хороша молва пошла, а всё из-за того, что он нагрубил летописцу, а потом сделал вид, что так и было задумано. Его поддержали, ибо так было выгоднее на тот момент. Охота — всё-таки с его характером он многим перешёл дорогу и на него, в прямом смысле, открыли охоту, а так его можно было спрятать, изобразив ненависть. Умно.» Пока Поттер рассуждал про себя, Гермиона успела расспросить призрака и довести его до нервного расстройства, что он просто начал её игнорировать и снова бубнить про гоблинские войны, невидящим взглядом уставившись в стену напротив себя. Класс снова начал погружаться в сонное оцепенение. «Что же, в этот раз беззащитная кошечка не пострадала… — зевнул Гарри, укладывая голову на сложенные руки. — …И на розовую проблему больше не стоит обращать внимание… всё-таки она перешла дорогу директору… — размышлял он, проваливаясь в дрёму под монотонный голос призрака. — …даже жалости у меня не проснулось…»