Месть Тёмного Лорда.

Минуло почти два месяца с того момента, как Невиллу стало известно, что из его комнаты кто-то нагло украл дневник Тома Реддла, при этом учинив настоящий погром. Кто это сделал, выяснить так и не удалось, хотя все проживающие там пытались. Многие, но не все ученики, теперь чуть ли не все уверились, что злодей, кто бы он ни был, сгинул совсем и никогда больше в Хогвартс не явится. Пивзу окончательно наскучила песня «Гарри Поттер, ты злодей», но некоторые поговаривают, что видели его как-то слишком — даже для полтергейста — потрёпанным и прозрачным. Эрни МакМиллан так и не смягчился, даже нашёл единомышленников и всё время при первой возможности злобно прожигал Гарри ненавидящим взглядом. Пока он и его компания не принимали попыток к действию, Поттеру было всё равно. Вот только, если они сделают хоть шаг в его сторону, пощады им не ждать, даже если дать скидку на возраст — здравомыслие никто не отменял. В марте несколько мандрагор закатили в теплице номер три шумную безобразную вечеринку, чрезвычайно порадовав профессора Спраут. — Раз они стали лазать друг к другу в горшки, значит они совсем созрели, — объяснила она Гарри, когда тот решил её расспросить поподробнее. — И скоро мы сможем вернуть к жизни тех несчастных в Больничном крыле. Также эта новость стала поводом для старшекурсников, но Снейп, будто чувствуя неладное, загрузил именно в этот вечер Поттера. Тому как никогда понадобился кто-то в ассистенты со знанием алхимии. В общем, Гарри узнал о прошедшем празднике только на следующее утро, когда таскал знакомым антипохмельное.

***

На пасхальных каникулах второкурсникам подкинули новую тему для размышлений, ну, помимо начинающегося у некоторых весеннего обострения, проблем с внешним видом и так, по мелочи. Надо было выбрать предметы для третьего года обучения, к чему Гермиона отнеслась со всей серьезностью и втянула в дискуссию всех. Даже близнецов как консультантов посадила. Важный, но не такой уж секретный разговор, в этот раз происходил в одном из множества закутков библиотеки. — От этого зависит наше будущее, — сказала Грейнджер, когда все принялись изучать список новых предметов, помечая их галочками. — Я бы хотел отказаться от зелий, — заметил Невилл, мечтательно улыбнувшись. — Нельзя, — отозвался Фред, спуская замечтавшегося юношу на землю. — Все старые предметы остаются, — кивнул брату Джордж. — Если бы позволили что-нибудь выкинуть, я бы вычеркнул защиту от темных искусств, — грустно вздохнул Рон. — Но это очень важный предмет! — возмутилась Гермиона, отрывая взгляд от листка. — Важный, если бы его преподавал не Локонс, — упёрся Уизли. — Я у него ничему не научился. Нет, хотя я узнал, что будет, если выпустить на волю корнуэльских пикси. Близнецы захихикали, а Гарри помрачнел, вспоминая этих мелких гадких созданий. — Я бы тебе, братец, посоветовал брать Прорицание, — хлопнув рыжего по плечу, произнёс старший близнец. — Там только твоя фантазия важна. На «Удовлетворительно» осилишь, — покровительственно закончил он. Рон, вскинув голову, пригрозил брату кулаком. — Ещё УзМС тоже неплохо, — подхватил улыбающийся Джордж. — Главное — запомнить, где у них голова, а где — хвост и условность их опасности. Гермиона послала ему уничтожительный взгляд, парень примирительно поднял обе руки ладонями в её сторону. — Гермиона, мы говорим как есть, — поддержал младшего близнеца Фред, приобняв девочку за плечи. — Но если кому-то хочется знать больше, то мы этому мешать не будем. Говорим только о минимуме, чтобы сдать. Шумно вздохнув, девочка возвращается к выбору предметов. — Ладно. Поттер подметил, что Фред периодически заглядывает в листок гриффиндорки и чему-то недоумевает, он послал какой-то знак рукой близнецу. «Что же, возможно истории с хроновиком не будет», — удовлетворённо вздохнул Поттер. Пробежавшись по скудному выбору предметов, Гарри раздумывал, что лучше всего стоит брать. Если судить по воспоминаниям, то хочется оставить Прорицание, так как на него не придётся тратить много времени, да и во время занятий можно будет отдыхать только фантазией иногда работать — Трелони всё равно всегда находится в своём мире. А вот, допустим, с животными возиться совсем не хочется. Ещё учась на химеролога, Гарри для себя понял, что мазохизмом он не страдает, и как только заполучил звание, на которое он нацелился, — сразу же ушёл с этого научного пути. Да, это интересно, никто не спорит, но в то же время очень муторно и согласиться на такое может только тот, кто действительно влюбится в это дело. Поттер, увы и ах, нет. Немного посидев, Гарри отсеял Нумерологию: высчитывать и погружаться в Астрономию больше нужного ему не захотелось. Остались только руны и Магловедение. Оба предмета он и так знал, а ещё помнил, как как-то поймал томный взгляд профессора Чарити Бербидж, направленный на его Северуса. Вейловская сущность встала на дыбы и Поттер сильно ущипнул себя за бедро, чтобы успокоиться. Пока прямых поползновений нет — можно сидеть спокойно. Что тут страшного, если разведённая, молодая — ей около сорока пяти — ведьма посмотрит и подавится слюной на чужое богатство. Ничего страшного. Так Маггловедение отсеялось само собой. Что же, руны Поттер и так хорошо знал: ничего трудного не будет, может что-то даже освежит в памяти, а на Прорицании будет отдыхать. На завтраке следующего дня Невилл был завален письмами, содержащими противоречивые советы родных колдунов и колдуний, какие предметы больше всего пригодятся в жизни. Растерянный и сбитый с толку он читал список предметов, высунув язык, и смущённо спрашивал окружающих, что труднее — кабалистика или изучение древних рун — или думал поступить всё-таки как советовали близнецы. Гриффиндорец был в большом смятении. Дин Томас, видя метания сокурсника, поступил просто: закрыв глаза, тыкал волшебной палочкой в список и помечал те предметы, на которые угодил. Гермиона была в осаде, Джордж и Фред всеми правдами и неправдами выводили на свет её здравомыслие — ослиное девичье упрямство понемногу сдавало позиции. Гарри на мгновение представил себе, что сказали бы дядя Вернон и тетя Петунья, будь они, как в его прежней жизни, в случае, вздумай он обсудить с ними свою будущую карьеру волшебника, и задорно усмехнулся. Картина выходила мрачная, но оттого не менее интригующая. Слизеринский стол тем временем проживал примерно такие же страсти. Совы с письмами родственников летать не переставали. Даже Драко держал уже пухлую стопку писем, не понимая, откуда у него столько родных и знакомых, что так ему хотят помочь. В этот момент перед задумавшимся Поттером падает пухлый конверт от коричнево-золотистой совы среднего размера. Не прикасаясь, Гарри проверяет конверт, делая для видимости вензеля палочкой — вреда нет — и только потом берёт его в руки и переворачивает лицевой стороной. Дадли. Внутри оказался маггловский листок в клетку, несколько травок и клыки какой-то маленькой, но зубастой зверушки. Гарри в прошлый раз тоже прислал ему шерсть единорога, а это, скорее всего, ответная любезность. В письме кузен, как и все сегодня, прислал ему своё мнение по поводу выбора предметов — как узнал гадёныш, история умалчивает. Также посетовал, что Петуния давно не получала поттеровских весточек и волнуется о нём. Сделав себе мысленно пометку написать два письма — тёте и кузену — Гарри убрал всё в сумку и принялся дальше спокойно завтракать и смотреть на нервных второкурстников — действие действительно интересное, особенно для тех, кто любит наблюдать за различием различных существ. Кто-то поступает быстро и решительно, не тратя нервы, а кто-то, наоборот, спрашивает о каждом предмете и обдумывает, прикусив кончик пишущего предмета. Довольно завораживающее зрелище. Поттер наблюдал за всем этим, пока его не потащили на первое занятие жалующиеся на слишком заботливых родственников слизеринцы, что белой завистью завидовали поттеровскому спокойному завтраку.