Этот дивный новый мир

      Наутро омега просыпался медленно и с удовольствием. Давно ему так хорошо не спалось и никогда не было так тепло… Наверное потому, что ещё никогда его во сне не грело чужое тепло. Блондин открыл глаза и затаил дыхание. Его голова лежала на плече гостя, что остался у него на ночь. Но это не так смущало, как то, что он обвил этого гостя рукой и ногой, прижимаясь к нему всем телом. У них в ногах клубком свернулся его Дух-песец. Шумно выдохнув, МинХёк попытался отползти от младшего, но обнаружил, что тот держит его в кольце из рук и крепко прижимает к себе.       Решив воспользоваться случаем, маг стал внимательнее разглядывать своего захватчика. Он старался запомнить каждую чёрточку, как когда-то делал с лицом Вонхо. И, поймав себя на этом, омега понял, что его новый друг ему нравится в весьма определённом смысле. Опять мысль, что до этого за всю жизнь ему так нравился только его лучший друг.       Смешанные чувства одолевали юношу ровно до того момента, как ХёнВон чуть повернул голову и поцеловал его в макушку, шепча очень сонно:       — Доброе утро, любовь моя.       — Т-ты… Чего? Йа! ХёнВ… — Договорить омега не успел, бета наклонил голову ещё немного и накрыл его губы поцелуем. МинХёк какой-то небольшой частичкой разума понимал, что нужно отстраниться, но не смог. Он не отвечал, но и не мешал большим мягким губам сминать его собственные. Спустя несколько тягуче долгих и сладких мгновений, младший разорвал поцелуй и отвернулся, чтобы зевнуть. Пусть сегодня у него не было кошмаров, всё равно он не выспался. Он никогда не высыпался. Когда юноша снова оказался нос к носу со старшим, тот тихо спросил:       — Это что было?       — Кажется… Это называется поцелуй, — как ни в чём не бывало, ответил золотоволосый. — Я бы извинился и объяснил бы, что мне снился сон, где ты был моим возлюбленным, но зачем это делать, если нам обоим явно понравилось и можно просто насладиться происходящим?       Омега не ощущал колебаний энергии, он знал, что его гость не использует приворот. Но тогда как, чёрт возьми, ХёнВон вытворяет с его мыслями и сердцем то, что происходит сейчас? Как так выходит, что омегу приводит в восторг, а не в ужас, всё происходящее? И самый главный вопрос — как он может сейчас чувствовать любовь одновременно к двоим — своему пропавшему лучшему другу и к совершенно невозможному новому?       Младший же тем временем продолжал обнимать одной рукой, а другой стал мягко перебирать его волосы и гладить по ушку. Дурман происходящего не желал отступать, и блондин просто снова удобно устроился в объятиях черноглазого.       После того как провалялись так полчаса, они всё-таки встали и начали собираться. В голове МинХёка сильнее других бился вопрос — почему он не испытывает неловкости? Пусть это был не первый его поцелуй, но такие чувства он испытывал впервые. Впервые он спал с кем-то кроме брата в одной постели. Впервые ему не хотелось расцеплять объятий… Хотя нет. Когда Вонхо обнял его после технопредставления, были схожие ощущения.       — Не думай слишком много. Или… Если всё же не можешь не думать — говори вслух. На что смогу — отвечу.       ХёнВон уже был одет в свободный лёгкий свитер бежевого цвета, который оставлял оголённым одно плечо, и в такого же цвета брюки. Он выглядел одновременно мило и опасно, потому что фигура его была отнюдь не такой хрупкой, как у какого-нибудь омеги, хоть и не такой массивной, как у альфы. Удивительный контраст.       — Почему ты назвал меня любимым? Очевидно, это не было просто последствием сна, ты и смотришь на меня с такими чувствами и касаешься.       — Потому что это правда. Я люблю тебя, — просто сказал бета, делая вид, что он спокоен, но в глубине чёрных глаз омега уловил огонёк, подтверждающий его слова.       — Тебе не кажется это странным? Мы знакомы не так давно…       — Извини, перебью. Я говорил, что обладаю определёнными способностями к предвиденью. Что ж. Я, может, тебя напугаю, но ты знаком мне дольше, чем я тебе. Лет с девяносто пяти я видел тебя во снах. Какие-то… Эпизоды твоей жизни, — ХёнВон подошёл ближе к блондину, видя, что тот, и правда, немного испуган его словами. Младший аккуратно обнял омегу и прижал к себе. — Хёк… Не надо. Я не какой-нибудь маньяк и не желаю тебе ничего плохого. Не хотел тебя обманывать, но осознавал, что ты не поймёшь, если в первую же встречу расскажу тебе всё, как есть.       — Тогда у меня ещё один вопрос. Почему я тебе верю?       — Я не смогу пока на это ответить. Нужно время… И, ты возможно удивишься, но оно скоро настанет.

***

      То, что с ним происходило нельзя описать словами. Альфа не был уверен даже, что существуют какие-либо способы объяснить эту… Это…       Когда он переместился из подвала, то оказался здесь. Где это Здесь и является ли оно местом, Вонхо не мог быть уверен. Он просто существовал в некоем пространстве, где были только три вещи — он, огонь и тишина. Только спустя какое-то время шевелить своим телом стало возможным. Брюнет немного размялся и попытался найти на себе амулет с порталом. Естественно, тот был пуст. Он потратил его на СонДже. Следующей попыткой сделать хоть что-то было чтение заклинания. Это тоже не вышло. Однако, спустя ещё сколько-то (в этом вакууме невозможно было определить время) он смог вызвать сине-голубое пламя. Оно окутало всё тело, но не сожгло его. Огонь просто был частью самого Вонхо. Из-за полного неведения, и чтобы не сойти с ума, альфа начал учиться управлять им. На это требовалось много сил, но их всё равно больше не что было расходовать. Когда парень достигал предела, он просто терял сознание. Возвращение к его новой реальности каждый раз было морально болезненным, но он сковывал все эмоции внутри себя и снова брался за контроль над огнём.       После восьмой по счёту отключки, что-то изменилось. Огонь уже не требовал контроля, он просто повиновался малейшей толике мысли. Вместе с тем в мозгу альфы будто что-то взорвалось. Какая-то дверь была разорвана на куски и в мысли Вонхо полилось одновременно около сотни, тысячи изображений. Вместе с тем пришли и звуки — голоса, крики, стоны, вопли, шёпот. В тот же миг на молодого человека свалились тысячи эмоций — чужих, но пронизывающих всё его существо — гнев и ненависть были самыми сильными, как и любовь с дружбой, фоном к ним шли все остальные.       Если бы у брюнета кто-то спросил, сколько длится эта пытка — он бы не услышал. А если бы услышал, то ответом было бы — вечность. Каждую клетку его тела, его существа, его магического потенциала разрывали видения и тонны информации.       Всё прекратилось очень резко. Альфа просто выставил вокруг своего сознания щит из сизого пламени, после чего все эти новые знания стали представлять собой ничто иное, как все остальные составляющие жизни, — просто часть мира. Часть, которую можно контролировать.       В этот раз его забытие было спасительным и лёгким. Проснувшись снова, Вонхо впервые увидел что-то, что не являлось пустотой. Это был огромный чёрный дракон. Его очертания были подсвечены, синим же пламенем — тем самым которым научился управлять брюнет. Вытянутая величественная морда, длинная шея и огромные крылья. Существо потрясало всем своим видом. В голове Вонхо пронеслось слово, не являвшееся его мыслью:       «Хозяин».       После этого дракон исчез и альфа понял, что его фамильяр признал его. Но на этом сюрпризы не закончились. В ореоле всё того же синего пламени появилась фигура в чёрном плаще. Она показалась кареглазому смутно знакомой.       «Ты не ошибся, мы встречались. Я дал тебе предсказания на счет твоего выбора в Академии», — снова чужие слова пронеслись в голове. Немного напрягшись, альфа донёс и свою мысль до собеседника:       «Это интересно, но не так как главный вопрос — где я?»       «Мы в подпространстве между мирами. Мрачновато тут, ничего не скажешь. Но это было необходимо. Думаю, что ты уже догадался зачем.»       «Чтобы я не спалил мир. Сила, которую распечатал мой друг, была слишком велика. Мне даже кажется, что её не стоило пробуждать.»       «Какой умный мальчик. Как жаль, что несвоевременно ум появился. Однако, ты справился. Значит имеешь право на жизнь. Дай угадаю — больше всего ты хочешь вернуться в свой мир, да?»       «Раз возникает такой вопрос — у меня есть варианты?»       «Верно. Другой вариант — мир, где живут подобные тебе. Слишком сильные для того мира существа, которым пришлось уйти.»       «Им пришлось… Но я могу остаться? Так? Почему?»       «Потому что без тебя тот мир умрёт», — голос собеседника имел такую интонацию, какой можно было говорить о погоде, но никак не о конце света для отдельно взятой вселенной.       «Тогда я обя…»       «Нет, глупый мальчик, ты никому ничего не должен. И не обязан. Реши сам.»       «Тогда больше не о чем рассуждать. Как мне вернуться?»       «Неужели ты ещё не понял? Просто прекрати сам себя удерживать здесь.»       В следующее мгновение Вонхо ясно осознал, что нужно делать.

***

      Последний день последней декады Майны. Практически все студенты собирались домой. В Академии решили остаться только трое из друзей — Лео, у которого не было места, в которое бы он мог вернуться. Несмотря на то, что Рави звал его с собой — в родное поместье альфы, тот упорно отказывался. Бета просто не мог себе позволить такое быстрое развитие их отношений, он и так до сих пор удивлялся, как этот голубоволосый умудрился захватить место в его сердце… Да и не только это. Они уже много чего успели натворить. МинХёк и ХёнВон тоже никуда не собирались. Потому что знали — когда Вонхо вернётся, он обязательно окажется на территории ВИТА. Так предсказал младший.       Друзей вышел проводить до портала только омега. Он обнял, перед тем как парни уехали, их всех — весёлого ЫнКвана, который обещал вернуться на пятый день Виры; близнецы сами сжали его с двух сторон, и каждый шепнул на ухо «Мы с тобой, только позови». Хонки подмигнул и сказал с улыбкой, что постарается приехать как можно раньше. Рави пришёл последним, он явно прощался сперва с Лео. Юноша обнял и засыпающего на ходу альфу, который сказал, что сможет попасть в Академию только по окончании второй декады. Портальщик крепко стиснул руками своего друга и велел ему не печалиться. Блондин только и смог, что кивнуть.       Когда все ушли, МинХёк обнял себя за плечи, почувствовав лёгкий озноб и вину. Он отдалился от друзей в последние декады, а они любили и поддерживали его, как прежде.       — Не расстраивайся. Они ненадолго покидают тебя.       — Нас, — омега повернулся к бете и обнял его за талию, заглядывая в чёрные глаза, которые сейчас сияли завораживающе. — Они уже привыкли к тебе и считают и тебя своим другом.       — Привыкли — очень точное слово, — хмыкнул золотоволосый, рассматривая прекрасное лицо своего собеседника.       — Не придирайся. И будь немного дружелюбнее.       Парни пошли в сторону сада, в котором любили проводить время. ХёнВон так и не убрал руку с талии спутника, а тот и не возражал, ведь вместе было теплее и спокойнее, а прикосновения золотоволосого как будто оберегали, даже если были лёгкими и едва ощутимыми.       Они проводили время в тишине. Младшему она была привычна, а МинХёка, в обществе беты, — успокаивала. Когда стало смеркаться, молодые люди заняли скамейку близ озера. Разглядывая водную гладь старший сам не заметил, как стал засыпать. Бета поймал его на руки и понёс в квартиру, уже ставшую их общей.       Зайдя в спальню, черноглазый уложил своего любимого на постель и снял с него куртку. Затем он расстегнул рубашку и аккуратно стащил её, а брюки просто переместил небольшим порталом в шкаф. Следующим заклинанием младший уже одел омегу в домашнее и переложил его под одеяло.       Сам же ХёнВон сменил вещи обычным способом и, как только это сделал, лёг к своему парню и прижал старшего к себе. Он не спрашивал блондина о чувствах ни разу, как и не спрашивал — хочет ли тот быть с ним. Всему своё время, природник и так мало понимает в происходящем и ужасно устаёт, а новичок чувствует правильность их отношений по умолчанию.       Портальщик тоже не заметил, как заснул, до последнего изучая лицо МинХёка.

***

      На следующее утро парни пошли вместе с Лео в город. Третий день Виры знаменует начало Нового года и оставшиеся в Академии собирались его отметить.       Закупившись продуктами и всем необходимым, друзья стали возвращаться, но по пути заметили объявление на двери любимого бара и решили уточнить по поводу него у хозяина. Так, через полчаса у них был заказан столик на крыше, а это, вкупе с оставленными продуктами, обещало им сказочный ужин в новогоднюю ночь. Такое решение заставило студентов даже выдохнуть от облегчения, искусством готовки никто из них не отличался.       Поскольку руки у магов освободились, был принят дальнейший план действий — пойти и поужинать в таверне на побережье. Заказали жареные морепродукты и тёмный эль. Парни болтали и обсуждали, кто и как праздновал Новый год до Академии. МинХёка слегка поразило то, что у Лео в семье его никто и никогда не отмечал, а у ХёнВона празднование заключалось в совместном поедании праздничных блюд.       Омега же с особым теплом рассказывал о традициях своей семьи и о том, как они провожали один год и встречали другой. Беты слушали его с лёгкими улыбками, немного кивая и иногда задавая вопросы, для них подобное звучало, как сказка, но было интересно.       После ужина они совершили непродолжительную прогулку до Академии, наслаждаясь чудесным вечером и дивной погодой. Когда же студенты добрались, старший ушёл спать, а младшие, уже по привычке и без слов, пошли в сад и снова устроились на скамейке у озера. ХёнВон обнял блондина за плечи и прижал к себе, на что юноша в ответ обвил его талию руками. Никто из них впоследствии не мог вспомнить, как долго они сидели, зато очень отчётливо, на всю жизнь, у них запечатлелся вид падающего в озеро на огромной скорости огненного шара. Синего огненного шара.

***

      Кто-то кричит… Но это слышно, как через толщу воды. Кто-то зовёт, но он не узнаёт собственное имя. Чья-то магия достает его из тёмного места, и сквозь веки различает на незнакомом лице лучи заходящего солнца. Он чувствует тёплые руки, которые поднимают и тащат куда-то.       Снова проваливается в темноту.       Когда, наконец, приходит в себя, на нём снова чьи-то тёплые руки. Они обнимают и их… На удивление много.       — Он очнулся, — тихий шёпот.       — Знаю. Дай ему время, — голос не поддающийся идентификации, но очень приятный. Обладатель сего голоса тоже явно обнимает. Немного погодя удаётся открыть глаза, и первое что видит Вонхо — две ладони, что лежат на его груди. Маг чувствует — ещё две покоятся около головы и шеи. Он слегка наклоняет голову на бок, разглядывая. Дезориентированный, он ещё очень медленно обрабатывает информацию. Одна рука кажется знакомой. Да, точно. Омеги. Его лучшего друга. Вторую опознать не выходит. Взгляд скользит сперва по определённой конечности, и в итоге серые глаза сталкиваются с обеспокоенным, но очень нежным взглядом зелёных.       — В… Вонхо, — альфа не отвечает. Переводит взгляд на чужака, и сразу тонет в чёрных безднах. На немой вопрос тут же есть ответ:       — Я Хён-Вон, — медленно, по слогам, отвечает молодой человек, явно являющийся бетой.       Брюнет слегка хмурится, но сказать по-прежнему ничего не может. Сложно понять, что происходит, голова будто всё ещё находится в том вакууме. Ему не верилось, что он смог оттуда уйти.       — Расслабься. Я помогу, — золотоволосый осторожно кладет два пальца ему на лоб и прикрывает глаза. В следующее мгновение старшему становится легче — и физически, и морально. Парни, лежащие по бокам от него, явственно ощутили, как ушло напряжение из его мышц. Затем ХёнВон поделился с альфой парой воспоминаний — исчезновение, реакция друзей, ожидание МинХёка, его знакомство с бетой и несколько их совместных прогулок. Их поцелуй. На этом моменте альфа слегка дёрнулся, но следующее, что он услышал, почему-то успокоило его — объяснение незнакомца на счёт чувств к блондину и к самому Вонхо. Ситуация была чрезвычайно странной, но в глубине сознания предсказателя всплыло видение из будущего — он, его омега и его бета. Вместе. Сразу после этого сознание снова уплыло.       Слишком много всего.