Зона комфорта

Два утра из следующих четырех рассмотренное украдкой тело Снейпа являлось Гарри в фантазиях, когда он, отодвинувшись подальше — почти на два с половиной фута — торопливо двигал скользкой от мази рукой по члену. Главное, забыть чье оно, это тело: худое, бледное, в мыльной пене под струями воды. Неважно, чьи руки с затертой меткой гладят себя по груди и животу, просто эти движения плавные, а живот впалый, и такие видения очень нравятся Гарри. Но мысли упорно перескакивали на самого Снейпа, и рука начинала двигаться резче и быстрее. Гарри вспоминал раздраженное предплечье и не понимал, зачем так над собой издеваться. Там же нежная кожа, это наверняка больно. А он тревожит дурацкую татуировку, жжет едким раствором, хотя уже никто и не вспомнит и сильно удивится, если ему скажут, что у героя войны есть метка Пожирателей. Гарри и сам забыл. А Снейп помнит. Мерлин, да сколько же можно вспоминать о Снейпе?! Он старался контролировать себя даже в момент оргазма. Не шевелиться, лежать тихо, очищающее произносить шепотом. И это срабатывало целых два дня. В остальные два Снейп просыпался раньше Гарри, будил его, тряся за плечо, и портил все удовольствие. Все это время Снейп плотно занимался антидотом. Он простаивал над котлом часами, мешал, шептал заклинания, взмахивал палочкой. Наверное, это правильно — если на сыворотку наложены Манящие чары, то к антидоту следовало применить Отталкивающие. Работа в лаборатории занимала все время, так что пришлось отложить разговоры с оставшимися тремя лаборантами. Снейп пообещал, что интенсивная работа с зельем продлится еще двое суток, а потом у них снова будет три свободных дня до следующего этапа. Готовить было некогда. Перекусывали сэндвичами, и время вечерних посиделок у камина сократилось вдвое. Один раз Снейп согласился променять его на прогулку. Каждый раз перед сном Гарри предлагал ему пройтись: очень уж тошно было сидеть дома, да еще и в подвале без окон. Но Снейп всякий раз отказывался. Гарри больше не решался вызывать шаровую молнию, но зато с громом стало получаться просто отлично. Теперь этот звук ни с чем нельзя было перепутать, но тренироваться в лаборатории было невозможно — закладывало уши. А когда Гарри наколдовал гром на улице (он посчитал, что при весенней мартовской оттепели гром будет вполне уместен), то получил такой разнос от Снейпа, что случилась новая серьезная ссора. Да, собственно говоря, после того случая с Агуаменти они общались очень напряженно и продолжали вести холодную войну, которая то затухала, то легко вспыхивала снова от любого слова или действия. По сравнению с теми одиннадцатью дюймами, что были между ними вначале, теперешнее расстояние казалось почти роскошью — в лаборатории можно было сесть на стул, который Гарри трансфигурировал ежедневно из клочков пергамента разного размера, и дать Снейпу возможность кружить между своих столов. И Снейпу, казалось, было чуть спокойнее оттого, что не нужно ходить по кухне, по которой слонялся Поттер с ножами и вилками, а достаточно только встать у окна. В крошечной комнате этого вполне хватало. * * * После разговора о метке прошло пять дней, и вот тогда Гарри попался. Количество мази уменьшилось наполовину, и легкая банка, наверное, слишком громко стукнулась об пол. Или, может быть, Гарри слишком резко двигал рукой, и эти движения разбудили Снейпа. А может быть, он охнул или всхлипнул во время оргазма, наверное, от удивления. Потому что так и не понял, как вместо той спины, поясницы и задницы в каплях воды, на которые вставало сразу, стоило только их себе представить, перед ним вдруг замаячили чертовы черные внимательные глаза, и от этого взгляда кончать было сладко и долго до изнеможения. Но как только Гарри вытянул из-под одеяла липкую руку, стало понятно — лимит приятных минут закончился и на сегодня, и на много дней вперед. Гарри не знал, что именно Снейп успел заметить. Если он проснулся, когда банка стукнулась об пол, то видел все от начала до конца. Как Гарри жмурился и коротко дышал приоткрытым ртом. А под не слишком толстым одеялом наверняка отлично видно, как двигалась рука между раздвинутых ног: сначала медленно, размазывая мазь по члену, а потом коротко и быстро. Потому что обстоятельства у него теперь совсем не те, чтобы растягивать удовольствие. И вот, не успел. Надо же было именно сегодня лечь на вылеченную спину и показать Снейпу все. Если бы он отвернулся, можно было бы как-то выкрутиться. Снейп смотрел на Гарри с изумлением и брезгливостью: — Что вы себе позволяете, Поттер? — То же, что себе иногда позволяют все, — Гарри медленно отодвинулся от Снейпа подальше, продолжая смотреть ему в глаза. — Но не в моей же кровати! — А в чьей же? Она теперь наша общая, — Гарри понимал, что надо бы не хамить, а извиниться. Но как за это извиняться? Как же все глупо и неловко вышло... — Поттер, вы что, не понимаете? Вы… вы животное. — Я нормальный живой человек. Мне нужно хоть как-то, — объяснить Снейпу эту деликатную проблему слов не хватало, — хоть иногда… хоть какой-то секс. — Смотреть на вас тошно. Быстро приведите себя в порядок, — Снейп спустил ноги с кровати, под задравшимся подолом ночной рубашки мелькнули колени. На вкус Гарри они вполне бы могли украсить его коллекцию воспоминаний о теле Снейпа. Но момент был слишком неподходящий. Завтракали в гнетущем молчании, впрочем, как всегда. Гарри старался не смотреть на Снейпа и с тоской думал, как пережить последний день, когда нужно неотрывно заниматься зельем. А потом можно хоть на весь день уйти из этого опостылевшего подвала, из этого проклятого дома, вдохнуть свежий, а не пропахший зельями воздух. Представить, что никакого Снейпа рядом нет. Нужно встретиться с Оливером Максвеллом, третьим лаборантом. Именно его устроили в лабораторию еще при прежней начальнице — по чьей-то просьбе. Да и в аврорат пора заглянуть. Пусть никаких дел там нет, ну хотя бы отчитаться Ховарду о проделанной работе, хотя он наверняка будет недоволен такой черепашьей скоростью. Но как иначе? Выйдешь из дома — прохлопаешь зелье. Остаешься дома — упустишь подозреваемых. Задачка. Гарри так глубоко ушел в себя, привычно размышляя о работе, что вздрогнул, когда услышал оклик Снейпа. Пожал плечами, отправил посуду в мойку и спустился за ним в подвал. В лаборатории Гарри схватился за учебник чар как за последнюю соломинку. Сгорбился на стуле и невидяще уставился в книгу. Он сидел как мышь, даже не поворачивал страницы, а Снейп занялся котлом, над которым клубился густой пар: снял его с огня и начал разливать вязкое зелье по фиалам. Взмахом палочки сделал надписи на каждом — это оказалось то самое зелье увеличения потенции. Захотелось громко рассмеяться: тут не знаешь куда деть и как приглушить это чертово либидо, а у кого-то стоит только от вонючей дряни. Снейп отлевитировал стойку с десятью фиалами на полку и продолжил работу с антидотом. Вел он себя на удивление шумно: громыхал котлами, швырял черпаки и, неудачно схватившись за коробку с побегами цапеня, уронил ее на пол, рассыпая содержимое. Хуже ведь уже не будет? Почему бы не высказаться: — Для лучшего зельевара вы что-то слишком неуклюжи, — Гарри спокойно перевернул страницу и поправил очки. — Для хорошего аврора вы слишком безруки, — мгновенно вернул колкость Снейп. — Впрочем, руки вам не для этого. Гарри почувствовал, как стремительно накаляется атмосфера. У каждого накопилось слишком много претензий, рано или поздно эту плотину должно было прорвать. Что особенно подстегивало, так это гнев, исходящий от Снейпа, он первым начал атаку: — Не можете справиться даже с шаровой молнией. Ни мозгов, ни умений — только инстинкты, только желания. Ах вон что, его до сих пор терзает происшествие в спальне. Странно, если бы он забыл такое вопиющее безобразие быстро. — Сэр, но я же не виноват, что у вас нет ни инстинктов, ни желаний, — во что бы то ни стало нужно было сохранять спокойствие. Гарри чувствовал, что Снейп сейчас взбесится. За десять дней, проведенных на расстоянии вытянутой руки, Гарри еще с трудом, но мог угадать, как будет меняться его настроение. Еще столько же — и они станут друг для друга открытой книгой. — То есть вам бы понравилось проснуться от того, что рядом кто-то занимается самоудовлетворением? — ну и выражения у него — как у целителя на приеме. Снейп бережно взял с полки стойку с фиалами, мотнул головой в сторону двери. Пока поднимались по ступеням наверх, в дом, Гарри обдумал вопрос и ответил: — Я бы ничего не сказал. — Врете, — отрезал Снейп, аккуратно устанавливая фиалы на подоконнике. И это лучший зельевар Британии? Разве можно драгоценное зелье, которое, надо думать, осчастливит не одну пару, хранить на узком подоконнике под жарким солнцем? — Но у вас такой проблемы нет, я заметил, — продолжал Гарри. — Может быть, это зелье для вас? Или его снова ждут не дождутся чьи-то родственники? Снейп не ответил, а на Гарри неожиданно накатило равнодушие и апатия: пусть говорит, что хочет. Если не отвечать, то скоро уймется. Жаль, в лаборатории нельзя наколдовать ни ветер, ни сырость. Надо бы тренироваться, готовиться к экзамену. Ах да, еще неизвестно, кто кого переупрямит тридцатого марта и состоится ли этот экзамен. Плохо. Все очень-очень плохо. Все стало еще хуже, когда Снейп задержался у окна, а Гарри уже открыл рот, чтобы поторопить его. В камине вспыхнул изумрудный огонь, и из него в гостиную вышел Поль. Поль Морель собственной персоной. Бывший любовник. Как будто и не было трех недель, когда Гарри забывал о нем, гнал от себя мысли, что он недостоин и не так хорош, как соперник. Обожгло обидой и ревностью. Но, слава Мерлину, не любовью: она прошла. Не нужно это было Полю Морелю. И ненужное умерло. — Ты здесь откуда? — Гарри от неожиданности шагнул было к Полю, но тотчас сделал шаг обратно и встал к Снейпу практически вплотную. Поль это заметил. Он состроил удивленную физиономию и оглядел гостиную: — Ты здесь теперь живешь? Славное местечко, — уколоть так, как это умел делать Снейп, не получилось, но он хотя бы попытался. — Я пришел, как обещал, забрать вещи. А твой домовик сказал, что ты здесь. И правда… а ты тут как вообще, надолго? — Поль смерил Снейпа красноречивым взглядом, в котором явно читалось, что он, Поль Морель, с этим мужчиной даже рядом бы не встал. Снейп вернул ему неприязненный взгляд. — Ну что, Поттер, вот и ваше спасение. Вы сегодня утром умирали от недостатка удовольствий. Пользуйтесь моментом, — или Снейп распсиховался так, что уже сам плохо понимал, о чем говорит, или он действительно хотел это увидеть? А Снейп продолжал удивлять обоих: — Вы вовремя, молодой человек. Мистер Поттер как раз недавно жаловался на нехватку секса. Даже на расстоянии было понятно, о чем подумал Поль — он, кажется, сообразил, что стоящие так близко люди, похоже, не любовники. И даже на приятелей совсем не тянут. Всегда готовый на любые постельные эксперименты Поль, похоже, воодушевился, отбросил черные кудри со лба и многозначительно улыбнулся Снейпу: — О, мистер желает посмотреть. Мне тоже это нравится, но Гарри, боюсь, будет против, — Поль притворно огорченно вздохнул, — он не слишком раскрепощен, в отличие от нас с вами. — Поль, уходи. У тебя же есть кто-то. Что тебе еще нужно? Скажи Кричеру, чтобы открыл комнату с вещами, забирай все и уходи. — Что значит «есть кто-то»? Этого «кого-то» ты продержал в камере четверо суток за один поцелуй. Да мы уже и расстались. — Поль снова улыбался Снейпу: — Очень суровый этот аврор Поттер, вы замечали? Он уже приковывал вас наручниками к кровати? — Поль хватит нести ерунду, катись отсюда. — А почему бы нам и в самом деле не попробовать, — Поль мягко стал подкрадываться к Гарри, не отрывая при этом взгляда от Снейпа. — На прощание. Твой друг хочет посмотреть, я хочу тебя, а что хочешь ты?.. — У меня на тебя не встанет, — Поль уже стоял совсем рядом и, как всегда, пах чем-то дурманящим, цветочно-сладким. Гарри, вдохнув этот аромат, с паникой подумал, что, может быть, и встанет. Да наверняка встанет — Поль отлично знает, что для этого нужно делать. — Встанет, — Поль дотронулся до его уха губами и прижал ладонь к ширинке. — Уже стоит, — доверительно сообщил он Снейпу. — Не ври, — сбросил ладонь Поля Гарри. — Это не проблема, — услышал он за спиной злорадный голос Снейпа. — У нас есть десять фиалов возбуждающего. Все посмотрели на подоконник — в нагретых солнцем фиалах словно маленькие гейзеры бурлили десять порций зелья. — Ого, булькает, — восхитился Поль. — Для усиления эффекта, — глумливо оскалился Снейп. — Поттер в себе не уверен, а нагретое зелье наверняка поможет. — Зачем вам это? — не веря сам себе, спросил Гарри Снейпа. — Подарок. Чтобы вы не мучились рядом со мной. Вы же исстрадались от недостатка удовольствий. Я вам их обеспечу. — Гарри, тебе хорошо будет, — шептал в ухо стоящий позади Поль, проводя руками по груди Гарри, — соглашайся, пусть этого красавца скрючит от зависти. Я же знаю, как ты можешь. — Пейте, Поттер, не трусьте, будете потом рассказывать приятелям, как вас баловали и ни в чем не отказывали, — Снейп нес такую чушь, что казался слегка не в себе. Он снова и снова проверял застежки мантии, манжеты рубашки и словно глубже прятался в черную ткань. Руки Поля уже шарили по всему телу, массировали затылок, разминали плечи, ныряли под ремень брюк. Но желанные когда-то прикосновения вызывали сейчас только неловкость и растерянность. Гарри еще раз посмотрел на Снейпа. Тот чувствовал себя хозяином положения, издевательски ухмылялся, с интересом переводя взгляд с одного на другого, и смотрел с брезгливым любопытством. Стало понятно — Снейп блефовал, развлекался. Он злился, ему было скучно, и он искал повод, чтобы после сказать Гарри, что предложено-то было, а уж Поттер сам не захотел. Он стравливал их и получал удовольствие, глядя на растерянного Гарри и липнущего к нему Поля. И совершенно, ни грамма не верил, что они на что-то решатся. Снейпу просто хотелось посмотреть, как будет неловко бывшим любовникам. Точнее, одному из двух. Настолько дикой и странной была ситуация, настолько издерганными нервы, что Гарри не придумал ничего лучше, чем включиться в эту безумную игру. Может быть, Снейпа ему и не переиграть, а Поль свое получит. — Сам справлюсь, — отвел руку Поля с фиалом Гарри. — Как хорошо, что ты решился, мой смелый аврор Поттер, — шептал Поль, не теряя времени даром, ловкие пальцы уже расстегивали пуговицы рубашки, гладили грудь и живот, мягкие губы целовали шею, трогали соски. Гарри знал, что Поль справится сам, да и помогать ему не хотелось совершенно. Поэтому Гарри смотрел не на него, а на Снейпа. С каждой расстегнутой пуговицей Снейп все больше менялся в лице. Злорадство сменилось удивлением. Похоже, что он запаниковал — забыл, что не может выйти из комнаты, и шагнул назад, но тут же вернулся обратно, делая быстрый вдох. За спинку кресла тоже встать не удалось: эта преграда не давала дышать. Выхода из собственноручно созданной им ловушки не было. Все, что он смог — сесть в кресло, вцепиться в подлокотники и напряженно смотреть в пустой угол гостиной. Поль тем временем снял с Гарри рубашку, плавно опустился на колени и начал расстегивать ремень брюк. — Что вы делаете?! — вскинулся Снейп, услышав звяканье пряжки. Он приподнялся в кресле, но через секунду опустился обратно, с силой провел ладонью по лицу. — Я делаю хорошо Гарри, — вкрадчиво ответил Поль, не глядя на Снейпа, — вы же хотели посмотреть. Снейп замер, уставившись на происходящее широко открытыми глазами. Поль в это время начал стягивать с Гарри брюки. Почувствовав это, Гарри пришел в себя, схватился за пояс и попытался подтянуть их вверх: все-таки раздеваться посреди гостиной на глазах изумленной публики он был не готов. — Ну перестань, что ты, — уговаривал Поль, убирая его руки, целуя живот и поглаживая член через ткань трусов, — он думает, что ты слабак и не сможешь. А ты покажи ему. Поль плохо разбирался в людях и редко задумывался над их поступками, но даже он понял, что сейчас происходило в этой комнате. Ласковый шепот Поля и сумасшедший остановившийся взгляд Снейпа снова вогнали Гарри в странный транс, он разжал руки и словно со стороны наблюдал, как Поль освободил его от одежды и взял в рот мягкий член. Возбудиться не получалось, и замаячила пугающая перспектива опозориться еще и таким образом. Пора было все это прекращать. — Поль, вставай, — попросил Гарри Поля, и тот поднял на него темные глаза. Они были так похожи на другие, которые тоже сейчас смотрели на него, только не с игривым весельем, а с отвращением и брезгливостью, что легко вдруг стало представить, что перед ним совсем не Поль. Вот если бы Снейп так на него смотрел, со страстью, с желанием, Гарри бы тогда сам встал перед ним на колени, потому что та спина, и поясница, и мелькнувшие сегодня под ночной рубашкой ноги — вот чего хотелось на самом деле. И если не оглядываться на того, кто сидит в кресле, а смотреть только в эти глаза, то можно обмануть себя и представить, что это Снейп, без мантии и без рубашки... От этих мыслей наконец пришло возбуждение. Поль одной рукой гладил задницу и бедра Гарри, другой двигал по члену и облизывал головку. Плохо понимая, что делает, Гарри положил руки Полю на затылок. Снейп снова заметался в кресле, сцепил пальцы в замок, хрустнул пальцами: — Прекратите! Не делайте этого! Гарри увидел, как дернулся его кадык, как он снова закрыл лицо рукой. Возбуждение резко спало. Поль выпустил изо рта член и удивленно посмотрел на Гарри: — Я знаю, что тебе надо, — он быстро расстегнул обтягивающие штаны, приспустил их и повернулся голым задом к Гарри. — Ну, давай, все получится. Снейп снова смотрел, ошалело и будто сквозь них, но Гарри мог поклясться, что он все видел, иначе почему у него так бегают глаза, будто ищут, за что зацепиться, чтобы не смотреть в центр гостиной, зачем он так судорожно кутается в мантию, почему кусает губы и краснеет. Поль сильнее выпятил задницу, упершись одной рукой в столик между креслами, пальцами другой массируя и разминая свою дырку. На пояснице Гарри заметил татуировку, которой раньше не было: свернувшегося кольцом окками. И это напомнило о другой метке, красной, воспаленной, которая болит, которую хочется погладить, успокоить раздражение, приласкать. Гарри мотнул головой, отгоняя видение, медленно приставил член к входу, уже зная, что ничего не получится, услышал, как Снейп охнул, и увидел, что он сидит в кресле уже совсем неловко, боком, подавшись вперед. Так когда-то Гарри садился на занятиях, стараясь скрыть неуместную эрекцию. Не может быть. И тут Снейп вздрогнул, сжался и замер, а на его лице отразилась такая смертная мука, что Гарри забыл и о себе, и о Поле. Все, чего хотелось, — подойти к нему, погладить по этой его чертовой коленке, заглянуть в глаза, толкнуть слегка, чтобы перестал сидеть истуканом, чтобы откинулся на спинку, размотать его мантию и проверить — неужели? Неужели он сейчас кончил, глядя на них? На кого-то одного? Гарри быстро спрятал в трусы упавший член, застегнул брюки, слегка хлопнул растерянного Поля по голой заднице. — Одевайся, Поль, я тебя не хочу, видишь? Забирай вещи — Кричер откроет комнату. И никогда больше не приходи сюда. Забудь все это, понял? — Не ожидал от тебя, — оскорбленный, разочарованный Поль быстро привел себя в порядок, — связался с этим, и у тебя тоже перестал стоять? Пейте зелья, господа, до свидания. Поль шагнул в камин и исчез в зеленом пламени. Повисла гнетущая тишина. Только тихонько булькало зелье на подоконнике, и тикали часы. Ноги держали плохо, захотелось сесть. Гарри опустился прямо на ковер и прижался спиной к креслу. Он долго и бездумно рассматривал узор, крутил в руках палочку. Опустошенный и пришибленный открывшейся правдой — он хочет не кого-то, а именно Снейпа — не пошевелился, когда услышал шорох в кресле напротив и тихим шепотом произнесенное очищающее. Гарри был готов спорить на что угодно — Снейп не получил удовольствие даже от оргазма. Вздрогнуть и оторвать взгляд от ковра Гарри заставило позвякивание стекла. Снейп привел себя в порядок и леветировал на стол бутылку огневиски с двумя стаканами. Налил, выпил и снова замер. — Прости, — смог выдавить из себя Гарри. Снейп помолчал, потом кивнул на бутылку: — Если желаете… — и уставился в камин. Извинение от Снейпа? Похоже на то. Гарри желал. Нужно было снять напряжение и забыть всю ту дичь, что только что произошла в этой комнате. Когда Снейп выпил вторую и третью порцию виски друг за другом, без перерыва, все так же глядя в одну точку, Гарри с удивлением посмотрел на него и решил, что и он может сегодня себе позволить расслабиться. Столько всего произошло, что заслужили оба. Когда в бутылке осталось меньше половины, Снейп очнулся, посмотрел на Гарри и будто удивился, увидев его рядом: — Поттер? Почему вы на полу? Кресло не для вас? Гарри дернулся по привычке чтобы пересесть, но легкое головокружение убедило его остаться там, где сидел. Удобно, тепло от камина, а смотреть снизу вверх на Снейпа даже интереснее. Его колени сейчас напротив, если протянуть руку, то можно их погладить. Он бы и погладил, если бы не твердая уверенность, что ответом будет пинок. — Ты хотел посмотреть, как у меня не получится? Зачем? — Снейп повел плечом и не ответил, а Гарри продолжал: — Думал проучить меня? — Снейп налил и выпил в четвертый раз. А Гарри продолжал разговаривать с ковром: — А может быть, ты никогда ни с кем не пробовал? Иначе чего ты так задергался? — Пробовал. Мне не понравилось, — неожиданно ответил Снейп, взмахом палочки меняя пустую бутылку на полную. Гарри с удивлением посмотрел вверх. Снейп немного расслабился, сел чуть свободнее в кресле, глубоко вздохнул и откинулся на спинку. — А с кем ты пробовал? Я так и не понял, кто тебе нужен, женщины или мужчины? — Никто мне не нужен, Поттер. Секс — такая глупость. Грязно, нелепо и отвратительно выглядит. Гарри глотнул еще огневиски и решил не напоминать Снейпу, что от этой отвратительной грязи он сегодня кончил. За окном стихал шум, в гостиной медленно темнело, на подоконнике перестало кипеть и успокоилось зелье. Гарри не знал, что подталкивало его говорить, Веритасерум или огневиски, но сказать хотелось очень сильно, и, кажется, Снейп был не в том состоянии, чтобы его за это проклинать. — Зря ты обиделся на меня сегодня утром, — прозвучало жалобно, проклятый огневиски расслаблял и заставлял терять бдительность. — Я сейчас признаюсь, ты только ногами меня не бей, — Гарри осторожно улыбнулся своей неуклюжей шутке. — Я же тебя представлял, когда дрочил. Почти неделю. Тогда в душе тебя увидел, ну и… Снейп моментально напрягся и подтянул ноги. Гарри воспользовался этим, чтобы аккуратно и незаметно подползти к нему на пару дюймов. Что он творит? Как же завтра будет стыдно. Впрочем, не ему одному, надо полагать. Хотелось протянуть руку, скользнуть по ткани брюк снизу вверх, от щиколотки до колена, чтобы потом так же медленно опуститься вниз и забраться ладонью под штанину. Но это их первый нормальный, пусть и нетрезвый разговор за несколько дней, поэтому рисковать и все портить Гарри не посмел. — Странные у тебя фантазии, Поттер. Я не гожусь для всего этого. — Годишься. Хочешь, докажу? — Гарри, задрав голову и щурясь, пытался разглядеть в полумраке выражение лица Снейпа. — Докажи, что сможешь добраться до кровати. Завтра рано вставать, зелье нужно помешивать весь день с перерывами. Потом будут три относительно свободных дня. Чуть покачнувшись, Снейп поднялся из кресла. Ну, нет так нет. Впереди еще двадцать дней в одном доме и в одной постели. И Гарри что-нибудь придумает.