Самое ценное

      Роковой бой, решающий судьбы не только его участников, но и всего Аместриса, да что там говорить, решающий судьбу целого мира, пусть этот «Мир» и не догадывался о том, что творилось на заднем дворе Центрального Штаба в столице. Бой с Отцом, только что закончился.       Послышался первый победный вопль одного из солдат и по полю битвы, один за другим присоединялись к нему усталые выкрики. Солдаты ликовали. Все вместе, они смогли побороть этого монстра. Но ликовали они недолго.       В центре всё ещё стоял парень с золотистыми волосами, собранными в хвост, которые развевались от дуновений ветра. Он не был рад такому окончанию, отчего была напряжена каждая клеточка его тела. Парень чувствовал тепло лучиков солнца своей правой рукой, вернувшейся к нему всего пару минут назад, но цена за это вселяла ужас в его душу. Он не мог отвести взгляд от маленькой девчонки из Ксинга, которая рыдала над пустым сломанным доспехом, а точнее над его остатками. Те, кто знали братьев Элриков, боялись даже шелохнуться, осознавая случившуюся трагедию.       Первым, нарушая уже почти гробовую тишину, к нему подбегает брюнет с восточной внешностью, предлагая использовать философский камень, который достался ему ранее. Следом за ним подошёл потрепанный битвой мужчина, на которого так были похожи братья, особенно старший, предлагая использовать остатки своего камня, которым он и являлся, для того что бы вернуть Альфонса. Но они уже заранее знали, что Эдвард всё равно не согласится. Он когда-то дал клятву ни за что не возвращать себе тела за счёт чьих-то жизней. Парень понимал, что остался только один вариант.       Стальной алхимик еле заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой. Кому-то могло показаться, что он отчаялся, но в глазах цвета янтаря горела решимость. Блондин берёт с земли кусок арматуры и начинает чертить ею преобразовательный круг. Круг, который он чертил только раз в жизни, когда ему было всего десять лет, но который он не забудет никогда. Никто не останавливал его и вообще ничего не делал, все лишь наблюдали за процессом, в надежде, что в его светлой голове появился план.       Закончив это, Эдвард становится на середину круга, собравшись с мыслями. Он смотрит на своих друзей и сослуживцев как в последний раз, хотя уверен, что вернётся, и уже не один. Раздаётся хлопок в ладони и характерный звук алхимической реакции. Свет от граней преобразовательного круга переходит из белого в красный, под алхимиком как будто открывается чей-то жуткий глаз и тысячи рук тьмы забирают парня за собой в Бездну.       И вновь это место. Казалось, что оно находится вне этого мира и вне разума. Всё что тут есть — это белое пространство, которому нет начала и конца, и двое Врат Истины: его и брата. Альфонс сидит возле своих врат, с надеждой смотря на старшего брата — надеждой, что он пришёл не с пустыми руками, или хотя бы знает, что делает. А напротив сидит тот, что является сутью всего, что является каждым из нас — Истина.       — О, я так и знал, что ты вернёшься, — с ухмылкой начало чёрное нечто. — Ты наверняка хочешь вернуть тело и душу своего братца? И какую плату ты мне за это хочешь предложить?       Стальной алхимик улыбнулся и уверенно указал на свои Врата.       — Вот, я отдаю тебе свою Истину. Это хватит с лихвой.       Чёрный, немного размытый силуэт сначала удивился, но неожиданно коварно улыбнулся.       — Значит, ты готов заплатить любую плату, даже такую? — с некой насмешкой спрашивает он, и на уверенный кивок Эда улыбка становится ещё ярче и ещё противней. Только сейчас блондин понимает, что что-то пошло не так. Неужели такой платы слишком мало для этого создания?       Но, пока не говоря больше ни слова, Истина поднимает руку в сторону Альфонса и тот начинает рассыпаться от кончиков пальцев на руках и ногах. Оба понимают, что Элрик младший возвращается в их мир, но так же оба чувствуют, что всё закончится не так, как хотелось.       — Я вернул твоего брата обратно. Но знаешь, меня не устраивает твоя плата…       Эдвард начинает ощутимо нервничать. Казалось бы, всё что у него есть, помимо врат — только он сам. В этот момент он уже почти уверен, что больше не сможет увидеть своего любимого брата, который скорее всего просто возненавидит старшего за такую жертву. Он никогда не увидит Уинри, которая была в него влюблена. Да, он знал об этом, этого сложно было не заметить, но по неким причинам он не мог ответить ей взаимностью. И он никогда больше не увидит Огненного алхимика, с которым они постоянно ссорились, подкалывая друг друга при каждом удобном случае, но несмотря на это оба понимали, как дороги друг другу, и для доказательства этого им никогда не нужны были слова. За них говорили их поступки.       — Итак, — после полуминутной паузы начал Истина, продолжая коварно ухмыляться, — я придумал для тебя достойную плату. Я заберу то, чем ты дорожишь. То что ты возможно частично когда-то вернёшь, но сам ты этого сделать не сможешь…       Эдвард не мог понять, шутит Истина с ним или говорит серьёзно, и даже не заметил, как стали открываться Врата, и как вновь тысячи маленьких ручек тьмы стали оплетать его тело и тащить в Бездну. Парень не успел сказать ни слова, но в голове появились два образа — Роя и Альфонса, и прозвучала последняя мысль Стального алхимика:"Я не хочу их забывать!»       Солнце ярко светило, согревая всех жителей небольшой деревни своими лучами. Прошёл день после затмения и граждане Аместриса почти оклемались после непонятного события, произошедшего вчера. Они, даже не сговариваясь, решили никогда про это не говорить, так как до сих пор не поняли природу этого явления.       — Дедушка, смотри, там кто-то лежит! — крикнула девочка лет семи, увидев на краю леса под деревом тело парня с золотыми волосами. Пожилой мужчина сначала не заметил этого, но потом спохватился и поспешил к нему.       — И вправду. Может ему плохо?       Незнакомец сначала проверил, жив ли блондин, а после стал осторожно его будить, немного потряхивая за бледное плечо.       — Эй, парень, ты меня слышишь?       Ресницы мальчишки немного задрожали и он стал медленно открывать глаза, щурясь от солнца.       — Что с тобой случилось?       Эдвард промолчал, смотря куда-то на траву, потом на свои ноги.       — Как тебя зовут? — спросил пожилой мужчина, помогая парню сесть. Тот сначала не понял, о чём у него спрашивают, но когда вопрос снова повторили, по выражению лица блондина могло показаться, что вопрос был о создании вечного двигателя.       — Э… — начал он, но потом растерялся, посмотрев наконец-то в глаза незнакомцу, — Не помню…       — А откуда ты?       После небольшой паузы послышались те же слова.       — Не помню…