Bad Boy

       За окном стояло начало ноября. На каких-то деревьях еще оставались красные или желтые листья, а на каких-то их вовсе не было и они стояли продрогшие и навевающие невольную тоску. К последним относилась и хрупкая осинка, которая росла как раз напротив окон кабинета алгебры и геометрии. Снаружи шумел и завывал ветер, кидая в окна охапки опавших листьев, а внутри кабинета шумела и завывала уже учительница геометрии - Елена Ивановна. Вся эта какофония школьникам казалась одним звуком. Сложно было понять, где завывала Елена Ивановна, а где ветер. Для 10 "Б" это уже стало привычной картиной. Менялись лишь причины: нарисованная кем-то на доске пентаграмма, с треском проваленная контрольная или самостоятельная, и, наконец, сломанная парта, стул или шкаф в ее кабинете. В этот раз все происходило по второй причине, но сейчас она не волновала ни Влада, ни Сашу, ни Катю, хотя они являлись главными отличниками класса. Большинство интересовала бушующая стихия и то, как они будут добираться домой. Какой-то юморист, кажется Плетнев, предложил угнать лодку и добраться на ней. Предложение его почему-то никто так и не принял. До звонка оставалось пять минут и часы теперь набирали больше просмотров в cекунду, чем самое вирусное видео на YouTube. Щербаков растянулся на парте и что-то рисовал на полях, однако больше всего это походило на наскальную живопись. Лапин все же решил промолчать ради собственного здоровья. Как психического, так и физического. Парень обернулся и глянул на Штормова. Тот молча глядел в окно и о чем-то сосредоточенно думал. Часы, висевшие на стене, монотонно тикали, отмеряя секунды. Скучно.       Неожиданно прозвенел звонок, хотя по часам оставалось еще минута. Впрочем, на это никто не обратил внимания и школьники выбежали в коридор, даже не замечая криков учительницы. Влад в сопровождении Иры, болтавшей о какой-то супер-крутой книге, которая все никак не выходит, отправился к гардеробу за своим пальто. Школьный гардероб встретил их жуткой давкой и Лапин уже было приготовился влиться в толпу и превозмочь свое тревожное расстройство, как ему на голову прилетело что-то мягкое и темное. Следом за этим раздался смех и Влад сердито сдернул с себя пальто, в котором с удивлением опознал свое. Слава отсмеялся и теперь улыбаясь застегивал свою куртку с голубыми вставками. Парень поймал себя на мысли, что эта куртка безумно походит к глазам его парня. А еще к ориентации. - Чего стоишь? Мы же хотели сегодня пойти в "Сову", забыл что ли? - спросил Штормов и внимательно посмотрел на любимого склонив голову набок. "Совой" называлось небольшое кафе, расположенное в пятнадцати минутах ходьбы от школы и находящееся на одной из маленьких улиц, которые примыкали к центральной улице. - А? Да, я помню. - приврал Лапин, завязывая темно-красный шарф у себя на шее. Получалось не очень, шея все равно оставалась незащищенной от ветра. Слава вздохнул и решил взять дело в свои руки. Спустя пару секунд, Влад был уютно обмотан шарфом и полностью защищен от всех погодных неприятностей. Щеки его покраснели и хулиган пожалел, что не взял свой фотоаппарат. Он было готов сколько угодно смущать парня, лишь бы он также умилительно заливался краской каждый раз. Тут же к ним подлетела Смутьянова: Вы что, встречаетесь? О Господи, этот так мило! - завизжала она, увидев легкий кивок Славика. - Скажешь кому-нибудь, закопаю. - пообещал он и взяв за руку Влада пошел к выходу из школы. Лапин, наверно, потерялся в этой жуткой толпе, если бы не держался за черно-голубой рукав куртки. Он улыбнулся про себя, подумав о сходстве этого рукава с маяком, указывающим путь заплутавшим кораблям. Ничто не вечно и слава Богу, подумал Влад, когда они выбрались на прохладную улицу из душного и людного здания. Шторм открыл зонт над собой и Лапиным. Они спокойно направились к кафе "Сова". Дождь усилился и зашумел. Кроны деревьев закачались, как будто бы качая головами и осуждая ветер. Но ему было глубоко по барабану. - Дай руку. - попросил Штормов. Если честно, он сам не понимал, что заставило его так поступить. Скорее всего, просто детское желание ощутить, что поэт рядом и все хорошо, даже несмотря на погоду. Парень удивленно посмотрел на гопника всея школы, но все же протянул бледную руку. На костяшках она была слегка шершавой и шелушилась из-за холода. Да и сама она была насквозь ледяной. Славик сжал ее в своей руке и попытался согреть. Они встречались больше месяца, но он так и не оставил свои попытки. Так они прошли до самого кафе. Слава как истинный джентельмен придержал дверь перед своим парнем и пропустил того внутрь, а затем зашел сам. В "Сове" было очень уютно и красиво: мягкий желтый свет, удобные бежевые и оранжевые диванчики, аккуратные деревянные столики, вкусный запах выпечки и какао. Влад любил стабильность, поэтому взял как всегда: слойку с вишней и большое какао, а вот Славик предпочитал пробовать что-то новенькое, поэтому в этот раз решил взять витушку с корицей и большой горячий шоколад. Иногда, отличнику казалось, что в голове у Штормова висит расписание того, что, когда и с чем он будет пробовать. Они уселись за небольшой столик у окна. Влад обнимал холодными руками стаканчик с какао и думал о чем-то своем, а Штормов нервно теребил край бумажной тарелки и смотрел на Лапина. Наконец, когда фанат Есенина слопал больше половины булочки, он окончательно на что-то решился и потянулся к рюкзаку. Он достал пару небольших аккуратных вязанных рукавиц черного цвета с небольшим белым черепом и вновь посмотрел на Влада. Он невозмутимо ел булочку и смотрел через окно на хмурое ноябрьское небо. - Влад... Кхм, в общем... Это тебе! - заявил Славик, протягивая варежки любимому и продолжая - Я их сам вязал, надеюсь, тебе понравится. И это... Только попробуй без них из дома выйти, у тебя и так руки вечно холодные! Шторм почувствовал как его руки становятся легче. Кажется, Влад все-таки принял подарок. Но в глаза он ему по прежнему не смотрел. Если бы сюда зашел посторонний человек, ему бы наверняка показалось, что этого гопника больше всего на свете интересует пол кафе, выложенный светлой плиткой. - Спасибо, они симпатичные... Ты их правда сам вязал? Круто, получилось. - отчаянно краснея, спросил Лапин и уставился в стакан. Господи, как же Слава обожает этот милый румянец! - А то! - гордо отвечает Слава и нежно улыбается своей половинке. Вдруг, он чувствует, как его шеи касается что-то теплое и такое...родное что ли. Он поднимает взгляд и видит на своей шее черный шарф, с голубой бахромой по концам. - Ну, я его не сам вязал, конечно...У меня для этого руки не оттуда. Но, надеюсь, тебе нравится. - говорит фанат Бродского и вновь загорается как светофор. - Спасибо, мне нравится. - ласково улыбается Штормов, перегибается через стол чудом ничего не задевая и прикасается своими губами к губам Влада. Они такие сладкие от вишни, думает он и постепенно углубляет поцелуй. А самое крутое, что Лапин отвечает взаимностью. Пусть за окном идет дождь, рвет крыши ветер, пусть мир хоть перевернется и с неба посыпятся камни, но они счастливы. А это самое главное. Но они все же отрываются друг от друга и одновременно отворачиваются к окну. За окном воет ветер,насквозь пронизывая холодом, летают последние листья, сорванные с деревьев, стучит сильный дождь. А Влад думает, что ему это не страшно, пока на свете существует эта маленькая улочка, тихое и уютное кафе со столиком на двоих у окна и Славик. Такой сильный, добрый и заботливый, который спасет от всех бед и будет самозабвенно читать стихи Есенина. А голове у Влада сейчас лишь песня "Рай в шалаше" группы Сплин. Если по правде давай без обид: Тот, кто убил - тот и убит. Кто в дождь отдал плащ - тот под плащом. Тот, кто простил - тот и прощен. Пусть разлетаются листья и пусть, Дерево шепчет на радость и грусть, Мчится корабль навстречу волнам, Все, что случиться - останется нам.