Жажда жизни

Это было невероятно, но художник, который действительно ожидал Руслана в парке Горького в назначенное время, нарисовал почти точные копии тех, кого описывал Шелестов. Тогда мужчина убедился в том, что связался с профессионалами. Уходя, неизвестный творец сообщил, что Краузе свяжется с ним. А дальше последовали длинные дни тишины. Руслан жил в ожидании. Единственное, что его интересовало - месть. Он почти не выходил из дома, то и дело проверяя, работает ли телефон. Время текло до невозможности медленно, словно нарочно издеваясь над мужчиной. И вот одним пасмурным вечером раздался звонок. Руслан подорвался с дивана и схватил трубку. — Алло? — Илимская, дом 44, квартира 1. Поторопись, — раздался хриплый голос, тут же сменяющийся нервными гудками. Шелестов ощутил, как холодеют руки. Сглотнув, он вернул трубку на аппарат и окинул рассеянным взглядом комнату, пытаясь понять, что ему нужно взять с собой. Деньги на проезд, ключи… Он добрался до нужного места спустя полчаса. Обычный пятиэтажный дом, коих в столице тысячи. Помедлив, Руслан вошёл в первый подъезд и постучал в деревянную дверь с табличкой «1». Ему открыли сразу же, будто только того и ждали. — Проходи, — велел мужчина в чёрной маске омоновца. По холодным блестящим глазам и хрипловатому голосу Шелестов понял, что это Краузе. Кивнув, он быстро вошёл в квартиру. Свет горел только в гостиной, куда Михаил его и провёл. То, что дальше увидел Руслан, заставило его шумно выдохнуть и нервно коснуться щеки. На диване, со связанными руками и ногами, лежал один из его насильников. Он был обнажён, на коже виднелись ссадины. Увидев вошедшего, он заметался по кровати и зашептал: — Прости, извини, что так вышло… Пожалуйста… — Простить? За то, что «так вышло»? — выпалил Шелестов, ощущая, как кровь ударяет в голову. — И не проси, мразь… Краузе тихо рассмеялся и подошёл к столу, на котором лежали молоток и коробка с гвоздями. Взяв их, Михаил вернулся к дивану и присел на стул около него. — Мы начали без тебя, но ты не пропустил ничего интересного. Шоу будет именно сейчас, — почти что ласково произнёс Михаил, обращаясь к Руслану. Голый мужик заплакал, в ужасе глядя на Краузе. Тот установил коробку с гвоздями на левом колене и вытащил один. После чего приставил его к животу мужчины. — Кстати, этого ублюдка зовут Эрастом Савельевым. — Что ты хочешь сделать? Нет, умоляю! — разрыдался мужчина, дрожа, как осиновый лист, и в ужасе глядя на гвоздь, прижатый к своей коже. По его ногам потекла жёлтая жидкость. — Какой трусливый. Обделался, ты только глянь! — расхохотался Краузе и одним точным ударом молотка вбил гвоздь в живот Эраста. Всё произошло мгновенно, отточенным движением истинного профессионала: убрать пальцы за долю секунды до того, как ударить по гвоздю. Кровь брызнула во все стороны, Руслан вздрогнул, а его насильник заорал просто нечеловеческим ором. Краузе, блестя глазами, с наслаждением наблюдал за его муками. — Ну не ори же ты так, скотина, — прошептал он и, взяв второй гвоздь, приставил его к груди мужчины, и снова вбил его в тело одним ударом молотка. Эраст с закатанными от боли глазами метался по дивану, явно находясь уже в каком-то другом измерении, где сознание не работает. Руслан зачарованно наблюдал за этим, испытывая противоречивые ощущения: и отвращение, и страх, и удовольствие, что этим мразям мстят за него и Виталика. — Хочешь вбить один? Пока он жив, — спросил Краузе, доставая очередной гвоздь. — Ну… не знаю… Смогу ли я? — Ну как хочешь… — Михаил, чьи чёрные перчатки были перепачканы кровью, приставил гвоздь к скукожившемуся члену и с силой ударил по нему молотком. Кровь хлынула во все стороны. Эраст издал ужасающий вопль и забился в предсмертных судорогах. Шелестов пошатнулся и припал спиной к стене, наблюдая за происходящим. Диван был залит кровью, которая обильно вытекала из тела умершего. Краузе встал и обернулся к Руслану, крепко сжимая молоток. Коробка с гвоздями упала на пол. — Он мне рассказал, что они сделали. Знаешь, как за это принято наказывать? — несмотря на то, что Михаил выглядел как маньяк, по его спокойному голосу ощущалось, что он прекрасно владеет собой и ситуацией. — Как? — хрипло спросил Шелестов, не испытывая стыда из-за того, что Эраст сообщил Краузе об изнасиловании. Он был в шоке от увиденного и о другом мозг просто отказывался думать. — А вот так, — повернувшись к трупу, Михаил начал уверенными, сильными и быстрыми движениями отбивать член и яйца мужчины, пока те не превратились в фарш. Дальше всё происходило, словно в тумане. Краузе бросил молоток на пол и вышел из комнаты. Руслан во все глаза смотрел на изуродованное тело. Словно издалека до него доносился плеск воды. И вот Михаил вернулся. Он был облачён, как и прежде, в чёрные водолазку и брюки, но теперь они были чистыми. — Один готов. Уходим, — бросил он, взирая на Руслана. Тот поспешно закивал и последовал за ним. Они вышли на улицу и прошли несколько кварталов. Вокруг стояла тишина, прохожих тоже не было видно. Город уже накрыл купол прохладной ночи. — Садись, — приказал Краузе, когда они вышли к припаркованной на обочине машине. Шелестов сел на переднее пассажирское и нашёл в себе силы посмотреть на своего спутника только тогда, когда тот стянул маску. Мужчина казался совершенно спокойным. — А соседи не слышали его воплей? — вдруг спросил Руслан. — Нет. Это нежилой дом. — Как так? — Я действую, не оставляя следов. Вообще. Ладно, поехали. Они ехали молча. Руслану вдруг начало казаться, что боль, преследовавшая его всё это время, слегка притупилась. Он потирал бороду и задумчиво смотрел в окно, стараясь переварить услышанное. Из пут размышлений его вырвал суровый голос Краузе. — Приехали. Шелестов встрепенулся и заметил впереди свой дом. Этот опасный человек, сидевший рядом, творил просто какие-то чудеса… Мужчины посмотрели друг другу в глаза и Руслану стало немного не по себе из-за пристального взгляда ледяных глаз. — Мне продолжать? — изогнув бровь, спросил Михаил. — Д-да. Конечно, да. — Ты в шоке. Понимаю. Не каждый день такое увидишь. — А ты — настоящий профессионал. — Я знаю, — вкрадчиво ответил Михаил. ...Следующие несколько дней снова прошли в ожидании. Шелестов убедился, что ему не показалось — боль действительно стала меньше. И чувство вины, которое смешивалось с другими эмоциями, исчезло. Дышать стало легче, появился аппетит. Но мысли Руслана были заняты только Краузе и его работой. Очередной звонок, как и прежде, раздался поздним вечером. На сей раз Михаил велел приехать в совершенно другой район Москвы. Шелестов прихватил три тысячи рублей, и поехал в назначенное место. Краузе и второй насильник, рожу которого Руслан сразу же узнал, ждали его в подвале заброшенного дома. — Познакомься, это Александр Шацкий. Наркоман, к слову, — вместо приветствия произнёс Михаил. Он снова был в чёрной одежде и маске, напоминая тёмного ангела смерти. — Гнида, — буркнул связанный Александр, сидящий на стуле. — Ну и чо вы мне сделаете, а? Чо? — Может, извинишься перед ним, а? Падла, слышишь меня? — холодно спросил Краузе, отходя в угол подвала и доставая из сумки канистру с бензином. — Да пошли вы нахуй! — Как знаешь, — хмыкнул Михаил и открыл канистру. Обильно полив наркомана бензином, отбросил пустую тару в сторону. — Ты что делаешь, блядь?! Урою, тварь! — орал насильник, дёргаясь. — Сейчас увидишь, — с этими словами Краузе достал из кармана брюк спичечный коробок. — Стой. Можно я? — сделав шаг вперёд, хрипло спросил Шелестов. Михаил внимательно всмотрелся в серые глаза и, увидев в них решимость, протянул коробок. Руки Руслана слегка подрагивали, когда он доставал спичку, чиркал ею и кидал её в облитого бензином наркомана. Тот истошно заорал, видимо, до последнего не веря, что его ждёт смерть. Краузе и Шелестов отошли подальше, наблюдая за тем, как ярко горит их жертва. Сквозь оранжевые языки огня можно было увидеть уже почерневшее тело. — Идём, — приказал, наконец, Михаил. Он снова отвёз Руслана домой. Тот предложить подняться, выпить кофе. Шелестову отчаянно не хотелось оставаться одному. Краузе согласился, но стоило им войти в квартиру, как он спросил, может ли воспользоваться ванной. Шелестов ответил согласием и скрылся на кухне. Делая кофе и бутерброды, он успокаивался, слыша приятное журчание воды. — Да, я бы поел, — лениво произнёс Краузе, проходя на кухню. Руслан перевёл на него взгляд и опешил: мужчина был обнажён, не считая белого полотенца, обмотанного вокруг узких бёдер. На спортивном торсе виднелись старые глубокие шрамы. С трудом отведя взгляд, он сел за стол: — Тогда перекусим. Краузе молча жевал, иногда делая глотки кофе и поглядывая на Руслана. А тот вдруг вспомнил, что так и не заплатил мужчине. Быстро сходив в коридор, он принёс те три тысячи, что брал с собой, и положил их на стол. — Спасибо. Разрешишь задать вопрос? — Зависит от того, что спросишь, — не глядя на деньги, ответил Михаил, беря второй бутерброд. — Ты раньше был ментом? — осторожно спросил Руслан. — С чего ты взял? — изогнув бровь, холодно произнёс мужчина. — Ты великолепный убийца… — Я — бывший снайпер, а не мент, — отрезал Краузе и посмотрел на мужчин тяжёлым взглядом. "Вот же чёрт...". — А, понятно… Спасибо за ответ. — Воевал в Афгане, если тебе это так интересно, — чуть повышая голос, добавил Михаил. — Что-то изменилось от этого знания? — Нет, я просто… поддался любопытству, — глядя в глаза Михаила, отозвался Руслан. — Хм. А ты честный, мне это нравится. Не виляешь. Могу остаться на ночь? День выдался трудный. — Разумеется. Я постелю тебе на диване, — Шелестов вдруг подумал, что это Краузе похож на хозяина квартиры, а не наоборот. Руслан уже заканчивал расстилать простыню, когда в комнату вошёл Михаил. Сняв с бёдер полотенце, он встал рядом с Русланом, с шальным интересом наблюдая за его действиями. Шелестов, поняв, что его гость обнажился, ощутил шум в ушах, руки стали влажными. Он развернулся и столкнулся взглядом с великолепными по своей холодности глазами. В душе было столько всего… И шок, и страх, и болезненное наслаждение от сегодняшнего убийства, что Руслан не выдержал и поддался внутреннему порыву. Сделав шаг вперёд, он коснулся губами тонких губ Краузе, не думая в эти секунды, что тот может свернуть ему шею за эту выходку. Но Михаил не оттолкнул его, более того, провёл языком по его губам, не смущаясь и не удивляясь. Снова полностью контролируя ситуацию… — Тебе пора спать, — хмыкнул он, когда Шелестов отстранился. — Завтра ты пожалеешь о том, что сделал. — Я… — начал было Руслан, но не нашёл, что сказать. В ту ночь он спал плохо. Ему снился пожар и Он. Михаил. Проснувшись, Шелестов вышел в гостиную, но обнаружил на диване лишь стопку свёрнутого постельного белья. Руслан ударил себя по щеке. — Ты что, блять, творишь? Совсем с катушек съехал?

***

Петра Жукова, третьего насильника, смерть ожидала в собственной квартире. Его, лежащего в ванне, наполненной водой, Краузе кастрировал с помощью острейшего скальпеля, а затем запихал отрезанные гениталии умирающему в рот. Когда чуть позже они с Шелестовым ехали в машине, Михаил сказал: — Четвёртый покончил с собой. Видимо, смекнул, что и до него дойдёт очередь. Повесилась падла. Сейчас лежит на Троекуровском, 55/14. Костюков Валерий. Руслан испытал лёгкое разочарование, но, всё же, ликование было куда больше. Все мрази узнали, что такое страх. Все они сдохли страшными, дикими смертями. — Тогда я отдам тебе остаток денег прямо сейчас. Машина уже остановилась возле его дома. На душе было спокойно. Удивительно хорошо. — Я могу подняться. Если хочешь, — голос Краузе, подёрнутый хрипотцой, заставил Шелестова посмотреть в красивое лицо и убедиться, что он понял всё правильно. — Хочу. Они вошли в квартиру, укрытую саваном полумрака. Руслан ощущал лишь бешеное биение своего сердца, не понимая, что будет дальше. Он принёс Михаилу оставшуюся сумму и задержался взглядом на его глазах. — Ты доволен? — спросил Краузе, пряча деньги в карман брюк. — Да, ты отлично поработал. Спасибо. — Кстати, за повесившегося ублюдка ты мог не платить, я бы не обиделся. Но от денег не откажусь. Руслан кивнул и уткнулся лицом в плечо Михаила. Тот положил ладони на его спину и начал поглаживать её, как бы успокаивая. Чуткая нежность этого опасного и грубого мужчины поражала Шелестова. Он подрагивал от желания… чего-то. От этой близости. Ему не были неприятны прикосновения мужчины, скорее, наоборот. «Может, это изнасилование сделало тебя таким?» — мелькнула в голове мысль, впрочем, тут же исчезая. Какая разница? Главное — это томное мгновение, их тела, находящиеся так близко друг к другу… — Шелестов? — Что? — встрепенулся Руслан и посмотрел в ледяные глаза мужчины. — Ты понимаешь, во что ты ввязываешься? — Неа. Расскажи. — Я абсолютно не из тех, с кем легко и радостно. Я не тот, кто будет прощать. Ты ещё пожалеешь, если сейчас же не откажешься от своей задумки, — почти что снисходительно проговорил Михаил. — А что я задумал? — Ты хочешь меня. — Чёрт… Звучит дико, но похоже на то, — невольно рассмеялся Руслан. — Ты пожалеешь о своём решении, но будет поздно. Лучше тебе не связываться со мной, — чуть прищурившись, тихо добавил Краузе. — Я знаю… Но не хочу отступать. Ты влечёшь меня. — Если я скажу, что ты мы уезжаем, то ты мы берём самое необходимое и уезжаем. Никаких сборов, никаких «мне нужно уладить дела», — продолжил Михаил, медленно проходя на кухню. — И ещё. Я прошу лишь раз. Дальше будут приказы. Готов ли ты к такой жизни? Я приемлю полное послушание, со мной не будет пресловутого равноправия. — Звучит устрашающе, но я не могу отказаться. Да и не хочу, — Руслан шёл следом, осознавая, что его очень цепляет не только волчья натура этого мужчины, но и его загадочность. Ещё некоторое время назад он бы рассмеялся в лицо тому, кто сказал бы, что он вступит в связь с мужчиной, а теперь… — От меня выход только один. Мне сказать какой или сам допрёшь? — сев за стол, Краузе вскинул на мужчину тяжёлый взгляд. — Допру, — отозвался Руслан, ощущая противный холодок, бегущий по спине. — Ты симпатичный, да и явно толковый. Хотя, не буду врать — мне в тебе понравилась именно внешность. Волосы как раз для того, чтобы наматывать их на кулак, — в голосе Михаила звучал открытый цинизм, его блестящие зелёные глаза словно заглядывали в самую душу Шелестова. — А теперь я хочу есть.