***
В темном тронном зале, в самом сердце Ангамандо Мелькор величественно восседает на своем троне из черного как смола агата. Пристальным взглядом он смотрит на Моринаро, который стоит рядом с верным Майроном, решительно смотря на своего названного отца. - О возлюбленный сын мой, - с чувством произносит Владыка Ангамандо, не отрывая своего пристального взгляда от юноши, - твои успехи радуют меня и великой гордостью наполняется сердце мое. И Моринаро склоняется любезно и отвечает ему словами, полными признательности и любезности, не подозревая, что восхваляет настоящего своего врага и убийц своей настоящей семьи, память о которой почти истерлась у него. - Совсем взрослым ты стал, мой милый Моринаро, - произносит Мелькор, после окончания речей нолдо. - По искусности ты уступаешь лишь мне и Аулэндилу. Ты настоящий Мастер, сын мой… Но ведомо мне, что нолдоли помимо мастерства чтят и воинское искусство. Я прав? - Приказывай, Валатаро, - с решительностью отвечает нолдо, - и мой клинок обрушится на головы твоих недругов! Брат Манвэ улыбается рвению своего названого сына. - Господин, я его обучал, - выступая вперед, произносит Майрон. - Я готов поручиться за Моринаро. Он может сражаться на равных с майяр. - Я верю тебе, - отвечает Мелькор, - но все же испытываю беспокойство за Моринаро. В глазах Куруфинвиона зажглись огоньки, наполненные одной лишь яростью. Юноша готов был сражаться под знаменем Владыки Ангамандо. Он жаждал отомстить за пролитую кровь своих родных и близких, которые приняли ужасную кару коварных Валар. И что теперь? - Валатаро, только прикажи! - восклицает нолдо, желая вновь испытать хмельную ярость настоящего боя. - Прикажи, и я выполню твою волю! - Господин, дай ему шанс доказать, что он действительно готов. - Что же, пусть так и будет, - провозглашает Мелькор и хлопает в ладоши.***
Моринаро, чей лик стал белее снега, с ужасом смотрит на своего сородича, который лежит на только что принесенных ирчами носилках. Через пару мгновений в ногах нолдо на мягком ложе лежал обезображенный юноша, чьи шелковистые волосы выдавали в нем кровь нендилей. - Некоторые из твоих родичей добрались до берегов Эндорэ. Майяр коварного и властолюбивого Сулимо настигли нолдор возле Миртим, - произносит Майрон, смотря на своего помертвевшего воспитанника. - Завязалась жестокая и кровавая битва. Много было павших, а раненых еще больше. - Мне не зачем об этом напоминать! - Моринаро, этот храбрый юнец из фалатрим пришел на зов воинства великого Феанаро, - продолжает Майрон, - и был смертельно ранен… - Но он же жив! Я чувствую, как в его искалеченном теле теплится жизнь… Майрон отвел взгляд. Тогда нолдо вопросительно посмотрел на Мелькора. - Валатаро? - Он не очнется, а чары, что вплетены в стены Ангамандо, - едва слышно произносит Мелькор, с печалью смотря на обескураженного Моринаро, - не дают ему услышать Зов Мандоса. Куруфинвион растерянно переводит взгляд на юношу, чье изувеченное тело было покрыто ужасными ожогами. В бессильном гневе он сжимает кулаки. - У сына Новэ ужасная участь, - едва слышно произносит Мелькор, - но ведаю я способ как спасти его. - Валатаро… - Моринаро смотрит на убийцу своего прадеда и Короля чуть ли не с мольбой. Юноша искренне желает помочь несчастному сыну Новэ, который некогда пришел на зов воинства Феанаро, - Что нужно для того чтобы его спасти? - Цена слишком высока… - Пойми, Моринаро, - тихо говорит Майрон, - что его участь до Второго Хора пребывать в грезах коварного Ирмо. - Он слишком слаб, чтобы очнуться, а чары этой цитадели не дают ему услышать Зов Мандоса… - повторяет страшные слова Мелькор. - Несчастный сын Новэ… В зале воцарилось тяжелая, звенящая тишина.***
Напряженная тишина окутала грозную цитадель. Все обитатели Форменоссэ были подавлены и удручены. Радость и веселье в мгновение ока куда-то исчезли. Пятилетний ребенок искренне не понимал, почему вдруг с ним перестали играть. Куруфинвион обижался на братьев своего отца, которые отмахивались от него. Даже озорники Амбаруссар, вместо того чтобы поиграть с ним в догонялки, усадили его за скучный свиток, а потом незаметно ушли. Отложив свиток, рассерженный Тьелперинкваро резко встает и выходит из своих покоев. Он быстро идет по сумрачному лабиринту коридоров, надеясь найти родичей. Проходя мимо приоткрытой двери, он вдруг слышит гневный голос прадедушки Финвэ. Нолдоран никогда при мальчике не повышал голос, тем более не сердился. Испуганный Тьелпэ застывает около двери и не решается войти в покои. - Я лишь сказал, что в обычаях Охотников, дедушка, Кинжалом Милосердия* прерывать страшные мучения кельвар*. - Замолчи, Тьелкормо! Замолчи! - гневно восклицает Финвэ. Но в его гневе слышатся ноты скорби и сожаления, - Прежде лишь Черный Всадник проливал кровь квенди! Мальчик вздрагивает. Его пугают речи родичей. Он хочет уйти к себе, подальше от сердитого Нолдорана, но любопытство все же побеждает. Затаив дыхание, он продолжает подслушивать. - Конечно, дедушка, - вступает в разговор Атаринкэ, и голос его отдает металлом, - на руках Черного Всадника кровь квенди. Ведь тяжелораненных, ты оставлял на месте привалов. Послышались шаги, сильный хлопок. Мальчик не рискует попробовать подглядеть, хотя и сгорает от любопытства. Не хватало еще, чтоб его заметили. - Что, невыносимо слышать правду? Аранвэ* до сих пор пребывал бы в царстве Ирмо, если бы его мучения не прервал Черный Всадник, - с вызовом произносит Атаринкэ. - Именно Мелькор позволил другу Турукано возродиться и стать Советником твоего второго сына! Послышался вновь сильный хлопок, а потом вновь кто-то сплюнул. - Чем отличается Храванон от тех, кого ты оставлял на произвол судьбы в Эндорэ? Тем, что он рожден в Валиноре? Рожден в этой Золотой клетке, где Нолдор не имеют права решать абсолютно ничего! Храванон… Мальчик улыбается. Дядя Храванон часто проводил с ним время, и даже выстругал деревянный клинок. Уезжая с дядей Туркафинвэ и другими нолдор, он обещал привезти подарок. Уже две недели минули с тех пор, как охотники вернулись, но дяди Храванона как след простыл. Да и дядя Кано перестал музицировать, а Амбаруссар озорничать. - Почему ты отказываешь ему в праве на возрождение? Почему он должен до самого Второго Хора быть в таком состоянии? - яростно произносит Атаринкэ, не замечая внимание, на стекающую по подбородку кровь из разбитой губы. - Если проблема в Черном Всаднике… Я готов призвать его, только бы он освободил от тяжкой доли кузена моей жены! Вновь сильный хлопок слышит Куруфинвион. - Мой брат прав, дедушка, - произносит Туркафинвэ. - Если Храванон слишком слаб, чтобы очнуться, то ему нужно помочь… - Замолкни, Жестокий! Твой Король приказывает тебе! Испугавшись громогласного восклицания, мальчик вздрагивает и быстро отступает от приоткрытой двери. Мурашки проходят по его телу. Прадедушка Финвэ всегда был добр, и его умиротворенный голос всегда действовал успокаивающе… - Ныне Нолдоран у нас Нолофинвэ! Ты забыл? - дерзит Атаринкэ. - Манвэ передал ему корону, ибо… Послышался вновь сильный хлопок, а потом шум. Кто-то, по-видимому, упал на каменный пол. Испуганный не на шутку Тьелперинкваро побежал по коридору. Поэтому он не слышал слова разъяренного Финвэ: - Ничего, у твоего отца рука тяжелее будет. Как только он вернется с Праздника, я вновь буду восседать в Тирионе на своем престоле. И буду просить Валар о милости к несчастному Храванону. Добравшись до покоев, Куруфинвион упал на кровать, и уткнувшись в подушку горько заплакал. Не смотря на свой весьма юный возраст он понял, что случилась страшная беда, и дядя Храванон не скоро к нему придет с обещанным подарком.***
- Твой названный отец… - звонкий голос Майрона, разбивает тишину хрустальным звоном, - не может освободить феа сына Новэ от оков бренного хроа. Валар об этом узнают и используют сие деяние против Владыки Ангамандо. - Ты сказал, что готов вести армию против коварных Валар, которые погубили твоих родных, - напоминает Мелькор, своему воспитаннику. - Я сомневаюсь, что ты готов. Одно дело казнить Эльфов Тьмы, за их предательство, другое… Моринаро вспоминает, как целую вечность назад, проплакав целую ночь, он решил проведать несчастного Храванона. Тогда мальчик так и не смог осуществить свою задумку. К нему зашел дядя Турко и сообщил, что все Феанариони уезжают на прогулку к Зеленым Холмам… - Это не справедливо… У сына Новэ должен быть шанс на возрождение. Словно в ответ на слова нолдо в руках Майрона блеснуло узкое лезвие кинжала…***
Моринаро трясло. Его прошиб холодный пот. Крепко сжимая окровавленный Кинжал Милосердия, он с ужасом и содроганием смотрит на бездыханное тело несчастного сына Новэ. Что он наделал?! Он только что пролил кровь своего сородича… Еще никогда квендо не проливал кровь своего собрата… - Прежде лишь Черный Всадник проливал кровь квенди! Моринаро вздрагивает, услышав гневный возглас Финвэ. Оглядевшись, он понимает, что ему это лишь послышалось. Его прадедушка остался в Благословенном краю… Что он натворил?! Он только что освободил своего сородича от страшных мук… Еще никогда никто из квенди не жертвовал большим, для спасения своего собрата… - Если он слишком слаб, чтобы очнуться, то ему нужно помочь… Моринаро отбрасывает кинжал, услышав голос любимца Оромэ. Почему, когда ты спасешь от мучений кельвар, ты не должен помогать таким же способом и своим собратьям? Чем страдания кельвар отличаются от страданий квенди?***
Мелькор делает знак рукой, и ирчи выносят бездыханное тело сына Новэ из престольного чертога. Майрон поднимает кинжал, и вытерев его, возвращает в ножны. Моринаро с трудом становится на ноги и с молчаливым вызовом смотрит на своего названого отца. - Господин, я его обучал, - вновь произносит Аулэндил. - Я готов поручиться за Моринаро. Он может сражаться на равных с майяр. - Я верю тебе, - снова отвечает Мелькор, - но все же испытываю беспокойство за моего возлюбленного сына. Слова Мелькора вернули решимость, которая, казалось бы, покинула его на время. Нолдо вновь готов был кинуться в бой. Он как никогда жаждал отомстить за пролитую кровь своих родных и близких. И что теперь? - Валатаро, только прикажи! - говорит юноша, однако в голосе его уже спокойная и холодная решимость, - Прикажи, и я исполню твою волю! - Господин, дай ему шанс доказать, что он действительно готов. - Да будет так! - провозглашает Мелькор и вновь хлопает в ладоши.***