***
Величественная фигура черноволосого квендо в белоснежных одеяниях медленно ступает по просторной зале, объятой сумраком. Гордо вскинув голову, нолдо смотрит только вперед, как подобает Вождю, который должен служить примером для тех, кого ведет за собой. И будто не слышит он яростных криков негодования и весьма злорадных замечаний своих сородичей, чьи волосы отливали серебром. Некогда Финвэ Нолэмэ был избран своим искусным народом на Великое Служение. И был наречён Нолдораном, одним из трех Королей Эльдар. То было радостное и счастливое время, и Тень не пала еще на Валинор, ибо мятежный Брат Манвэ еще прибывал в Мандосе. То было время молодости Мира, и все были юны и наивны…***
Тьелперинкваро несмотря на юный возраст, не был наивен. Он понимал, что когда-нибудь ему придется вступить в борьбу с Валар и с их воинами… И вот этот час настал… Коварный Принц Нандор не выдерживает его пронзительный, обжигающий взгляд. Тот, кто погубил своего Короля и брата, опускает голову вниз. Конвоиры из Эльфов Тьмы злобно хмыкают на этот жест пленника. Будь на то их воля, они бы с удовольствием сейчас принялись за пытки… - О, как мне жаль, сын мой… - раздается в полной тишине голос Мелькора. Моринаро, сжав эфес «Темного Пламени», делает несколько шагов к преступнику. И при его виде великая ненависть тотчас поднимается в растревоженной феа нолдо. - Час Правосудия пришел… - вторит своему Господину и другу Майрон. Моринаро медленно вытаскивает зачарованный клинок из ножен. Пленник будто почувствовав это, вздрагивает, заставив своих конвоиров встрепенуться.***
Призрачные нити змейками вьются по одной из высоких стен бесконечной залы. Не проходит и одного мгновения, как новый гобелен становится украшением мрачной обители душ. Под злорадный смех и ругань сыновей бедного Владыки Лебединых Гаваней, величественный нолдо подходит к новому творению милостивой Вайрэ. С непередаваемым ужасом он глядит на вышитые фигуры, изображенные в самом сердце трехглавой твердыни. Некогда Финвэ Нолэмэ избрал для себя бремя презренного Изгнанника. И был он из числа тех немногих Мастеров, которые воздвигли среди камня и льда грозный Форменоссэ. То было несчастливое и мрачное время, и Тень почти накрыла собой весь Благословенный Край, ибо коварный Брат Манвэ собирал богатый урожай с того, что посеял.***
Тьелперинкваро родился незадолго до того дня, когда обезумевший от гнева и ненависти Феанаро приставил холодную сталь к груди собственного брата. И более всех из Эльдар он впитал себя Тень, накрывшую, подобно савану, Благословенный Край. Моринаро успевает обнажить клинок только наполовину, когда пленник, издав яростный боевой клич, устраивает кровавую бойню. - Моринаро! - вскрикивает Мелькор, сохраняя хладнокровие. И если была капля сомнения, то она тотчас испарилась. Темное Пламя жаждало крови, и оно его должно было испить. Кинжалом, которым Куруфинвион проявил милосердие, Принц Нандор лишает жизни второго конвоира из Эльфов Тьмы. - Правосудия! - требует Майрон. Встретившись взглядом с презренным преступником, Мориниро чувствует, как его окатила волна гнева. Меж тем преступник, помешкав, с криком, полным одного лишь отчаяния, бросается на него.***
И дрожит в страшном смятении величественный нолдо, и едва сдерживает горестные стенания. И не желает он верить тому, что было вышито на гобелене, вселяющим ужас. И злорадный смех былых собратьев, и их грозные проклятья не рождают в нолдо тот трепет и отчаяние, как этот труд искусной Вайрэ. Некогда Финвэ Нолэмэ свершил великое деяние, которое будут воспевать в веках. Но за свое бесстрашие перед падшим айну он заплатил высокую цену. Нет, он не сожалел о разрушении своей хроа, ибо так было надобно… Но испытывал неизгладимую вину, ибо справедливо считал, что и он причастен к Падению Нолдор, наравне со своим огненным первенцем.***
Тьелперинкваро, как и его отец и дед, обладал более яркими и сильными частичками Негасимого Пламени, чем все другие из квенди. И совсем не даром Мелькор и его брат Манвэ покровительствовали им. И он более всех из рода дерзновенного Феанаро узнал цену помощи Валар… Принц Нандор был стремительным словно гепард, но Моринаро был подобен ослепляющей молнии, сжигающей все на своем пути… …Уже пролилась алым дождем жаркая кровь на Куруфинвиона, а разрубленный Мальгалад еще падал на обагренную каменную плитку тронной залы.***
- Куруфинвэ! – разносится протяжный вскрик величественного Финвэ. – Тьелперинкваро!* Но нити, которыми вышивает искусная Вайрэ, не знают жалости к отцу огнеподобного Феанаро. Им дано причинять такую дикую боль, какую Финвэ, будучи облаченным в хроа не испытывал…***
С остервенением Моринаро глядит на изувеченное хроа пленника… Десница, сжимавшая эфес клинка, дрожит. Услышав неразборчивый отголосок до боли знакомого голоса, он с ужасом оборачивается. - Вот теперь, я вижу, что ты готов, - говорит Мелькор, - сын мой. Ступай. Моринаро, поклонившись, практически выбежал из залы и, не помня себя направился в свои покои. Поэтому он не видел, какие злорадные оскалы исказили лики Мелькора и Майрона.***