***
Черный камень, черный лед Сердце холодом скует... из перевода ВК
***
Проверяя обручальные кольца, Моринаро не может, не улыбнуться. Замысловатый узор золотом сверкает на черном метеоритном железе, которое некогда было предоставлено неким Темным Эльфом. Как много сил потребовалось юноше, дабы жидкое злато застыло именно так как он и задумывал. - Искусник бы мной гордился бы… – тихо произносит Моринаро, закончив рассматривать свое творение. Из открытого настежь окна разносятся гул поднятого по тревоге гарнизона. Юноша вздрагивает, и быстро спрятав кольца в мешочек, висящий на поясе, бросает полный тоски взгляд на один из пиков. Туда где все эти годы висел его бывший родич… - Nai hiruvalyë…este,*– с невыносимой болью произносит Моринаро. Куруфинвион хоть и смирился с несчастной участью упрямого и непокорного Руссандола, но все же до последнего не оставлял надежды на снятие могучих Чар коварных Валар. В глубине души он почему-то слабо верил своему названому отцу, который утверждал, что только пронзающие небеса пики грозного Тангородрим могут снять морок с бедного Нолдорана… Более того, не смотря на отречение безумного Майтимо и гнев на него из-за это поступка, в грезах своих Куруфинвион продолжал называл его «дядей»… Ибо это был единственный живой родич, который имелся теперь у Моринаро, и так просто отказаться от него не было сил. - Namariё*! – с невыносимой болью восклицает Моринаро, прежде чем молнией покинуть мастерскую. Из открытого окна еще долго слышатся крики и грозные рыки Эльфов Тьмы, в которых величественный Великий Орел вселил ужас и страх.***
Моринаро, который все же смог отогнать тяжкие думы, связанные с Руссандолом, почти бежит к своей прекрасной Тинувиэль. Он радуется, предвкушая, как она обрадуется великому дару, который он преподнесет ей. Зайдя к себе, он приводит себя в подобающий вид. Облачившись в свежие и нарядные одеяния, Моринаро прячет кольца в красивую коробку, и направляется к покоям своей возлюбленной. Куруфинвион останавливается у дубовых дверей и по обыкновению стучится. Но все в этот раз идет не как всегда, и ответом ему была тишина. Юноша еще несколько раз стучится, предполагая, что она могла и не услышать с первого раза. И вновь ответом ему была тишина. Внезапно почувствовав тревогу, нолдо буквально врывается в покои девушки, хотя никогда этого раньше не делал без ее разрешения. Встревоженный Моринаро тут же начинает метаться из комнаты в комнату. Везде царят порядок и уют, но прекрасной Тинувиэль нигде нет. - Racco!* – со злостью восклицает юноша, предчувствуя недоброе. Обойдя для верности еще раз комнаты, Моринаро стремительно покидает покои и начинает искать свою возлюбленную по всей башне, которая была прежде специально выделена для внука великого Феанаро. Но Тинувиэль нигде не было, и юноша пугается не на шутку. Что если Великий Орел и Астальдо забрали собой не только дядю Майтимо, но и… - Racco! – со злостью восклицает юноша, чье сердце сжалось от накатившего страха за возлюбленную. Заставив себя успокоится, Моринаро бежит в покои свого Наставника, но и его он не застает. Верно, Майрона срочно вызвал к себе Владыка Ангамандо… Шутка ли, воинство Валар стоит практически на пороге Трехглавой Твердыни… - Racco! – с отчаянием восклицает нолдо, встревоженный судьбой своей возлюбленной, и принимается хаотично бродить по лабиринту сумрачных коридоров грозной крепости.***
За долгое время жизни в непреступном Ангамандо, Моринаро редко покидал отведенную ему башню. Но, несмотря на это, некоторые коридоры, ведущие в тронную залу, он все же узнает. Представать перед светлым ликом названого отца, юноша пока не собирается, поэтому он почему-то сворачивает в коридор, который вел в глубокие подземелья. Минуя очередной уровень, Моринаро проходит мимо приоткрытой двери обитой железом. Что-то его заставляет резко остановиться. Встав возле дверного проема, нолдо не понимает, почему его так туда манит. Если только… Внезапно тишину, достойную некрополя, пронзает протяжный женский крик, полный горя и отчаяния… - Melisse!* – восклицает Куруфинвион, прежде чем молнией броситься в сумрачный проход, скрывавшийся за железной дверью. Оставив за собой извилистый коридор, Моринаро оказывается в огромном помещении, наполненном темной аурой страшных мук и отчаяния… Более всего зала походила на осиное гнездо…такой тут стоит шумный гул из пронзительных слов проклятья и предсмертных хрипов и агональных стонов… Вдоль стен из черного как мрак камня стоят или же висят на цепях прикованные многочисленные пленники из квенди. У большинства волосы были белее снега, но также встречались и черноволосые, и серебреволосые, и златогривые… С неудомением, и, не веря глазам своим, юноша идет вдоль несчастных, чья плоть усеяна следами от ярых пыток. В великом ужасе, Куруфинвион проходит мимо измученных Фалатрим, истерзанных Нандор, лишенных надежды Иатрим и впавших в безумие, изуродованных Нолдор. - Eru*… – осипшим голосом только и смог произнести Моринаро, идя вдоль бесконечный пленников, что были прикованы к черным плесневелым камням, и рассеяно смотря невидящим взглядом вперед. Невыносимо смердело нечистотами и гниющей плотью. У многих узников раны были воспалены. От их пронзающего насквозь и режущего острее кинжала взгляда Моринаро становится не по себе. - Noldoran?!..* – хрипло вопрошает несчастный, на чьем изуродованном торсе выжжена восьмиконечная звезда. Моринаро вздрагивает, и всего на несколько мгновений остановившись, смотрит на окликнувшего его. - Aiya, Feanaro!* – с необыкновенной яростью в голосе приветствует Верный, которому вдруг вернулись силы и прежняя стать. – Aiya, Feanaro! В тот же миг сердце Моринаро пронзает дикая, непередаваемая боль. И домыслы, что он только что строил, с обоснованием правоты и безгрешности Владыки Ангамандо сами собой рушатся, словно карточный домик… Юноша же продолжает свой тяжкий путь, понимая, что возможно, все эти долгие годы его искусно и тщательно обманывали... Иначе, как объяснить присутствие в подземелье, тех из нолдор, кто принял сторону Первого Дома?! Почему те кто сейчас его принимает за великого Феанаро, мучительно гибнут в казематах Трехглавой Твердыни?! - Aiya, Feanaro! – восклицают ослабшими голосами другие Верные. – Aiya, Feanaro! Сопоставляя факты и вспоминая многочисленные нестыковки, опустошенный Моринаро, почти бездумно ступает вдоль стен из черного и липкого от пролитой крови камня. Где-то впереди вновь раздается пронзительный девичий крик, полный ужаса и страха, который внезапно обрывается. - Melisse! – Восклицает Моринаро, и пожалев, что оставил свой зачарованный клинок в покоях, стрелой направился туда где только что кричала его невеста. Тинувиэль навзничь лежала на черных заледенелых камнях пола, и сердце Моринаро сжимается в комок, ибо безобразный Эльф Тьмы навис над ней. С желтых клыков отвратительного орка, на девушку капала плохо панующая слюна. Внук Феанаро так грозно рявкает, что орк вздрогнув, в ужасе отступает назад в проклятую тьму, откуда он прежде явился. Моринаро пользуется заминкой и быстро взяв свою возлюбленную на руки, спешит вернуться в свои покои к благословенному свету. Уже в сумрачном лабиринте извилистых коридоров, до слуха Моринаро доносится яростные рыки Эльфов Тьмы. И внук Феанаро в ужасе понимает, что все эти годы пребывает в неведении о том, что именно представляет собой неприступный Ангамандо и грозный Тангородрим, и какое страшное беззаконье творится тут.***
Моринаро бережно держа свою бездыханную невесту, почти бежит, но громкий топот Эльфов Тьмы лишь приближается. Он все больше петляет по лабиринту, пытаясь запутать преследователей, но в то же время как можно быстрее выбраться из этого проклятого, пропахшего кровью и нечистотами места. Совсем близко звучит яростный рык кровожадного Эльфа Тьмы… - Eru! – почти выбившись из сил, взывает Моринаро, как прежде в белокаменном Тирионе, взывал великий Феанаро со своими сынами. И видно, Эру слышит мольбу отчаявшегося нолдо, ибо стоит ему повернуть за угол, как пред ним предстает Наставник. - Схоронитесь там, – произнес Майрон, резким жестом указав на дверь в самом конце коридора. – Я разберусь с ними, а потом нас ждет серьезный разговор. - Наставник… - Живей! Они близко! И Моринаро крепко держа свою возлюбленную, до сих пор находящуюся в мире грез, спешит исполнить повеление Аулэндила. Только оказавшись в светлой комнате, в которой все было покрыто инеем и изморозью, нолдо с облегчением выдыхает. Закрывая тяжелую дверь, юноша успевает увидеть, как майя, одним лишь хлопком в ладоши, сметает обезумивших орков на пол.***
Небольшая комната затворена изнутри. Лучи невиданного источника света через стеклянный потолок освещают златом и серебром покои. Возле одной из заледеневших стен расположились влюбленные. Моринаро нежно обнимает свою невесту, которой он уступил теплую богато украшенную куртку. Дожидаясь, того часа, когда Тинувиэль очнется, он заворожено любуется льющимся сверху светом. Когда то он уже им любовался… В тот единственный раз, когда ему позволили узреть Сильмариллы, ему тоже пришлось спускаться в самые глубины сокровищницы славного Форменоссэ. Ощутив непомерную усталость, юноша начинает незаметно для себя проваливаться в беспамятство. Воспоминания быстрым калейдоскопом мешаются с реальностью… Вот мудрый Финвэ, со страшным мертвенно-бледным ликом, отрывает ларец, где хранились Сильмариллы… Куруфинвион протягивает руку и силится дотронутся до одного из Камней, но не дотягивается… - Бедный мой мальчик, – гласом от которого кровь стынет в жилах, произносит опечаленный Финвэ. – О, бедной Внук Феанаро… Вдруг жаркое пламя, вздымаясь вверх, в одно мгновение пожирает сокровищницу со всем ее содержимым… - Темное Пламя, очнись! Не оставляй меня! Услышав голос любимой, Моринаро открывает глаза. И сразу же видит ее искаженное великим испугом лицо, которое нависло над ним. - Тинувиэль?! - О, возлюбленный мой! – слишком уж радостно восклицает прекрасная дева, прижимаясь к его груди. – О, возлюбленный мой!.. Как сильно Куруфинвион страшился, что после увиденного в подземелье Дочь Лэнвэ не захочет его знать, так же крепко она прижимается к нему… - Тинувиэль! – нежно обняв невесту, которая буквально вся трясется, восклицает Моринаро. – О, любовь моя! Несколько долгих минут они проводят в тишине. Дева слышит лишь равномерный стук сердца жениха, а юноша -нежное дыхание невесты. Он любуется сохраненным в Камнях светом погибших Древ, она наслаждается теплом его тела… Поэтому, Моринаро не сразу замечает, что окружающий их лед почернел. Обведя комнату, он дивится. В покоях успели вырасти целые торосы, пока он вспоминал, нет, конечно, все же грезил. - Благословен Феанаро! – провозглашает Куруфинвион, понимая, что лед принял в себя ту Тьму, которая все эти годы пребывала в его сердце. – Благословен Мастер, сотворивший Сильмариллы! Тинувиэль отринулась от него, и благоговейно посмотрела наверх. - Так это… - Да… Они сидят рядом, сжимая друг другу руки. Их лица светлеют, а на душе становится покойно и даже радостно. Их сердца бьются как одно. Им не нужны слова. Все понятно и без них… Но все же, Внука Феанаро терзают сомнения… - Ты?.. - Да, возлюбленный мой, – томно говорит прекрасная Дочь Лэнвэ. – Ведь нет твоей вины в том, что тебя похитили из славного Форменоса. - Моя вина в том, что ты оказалась здесь. - Я сама согласилась идти за тобой, – смотря в серые глаза нолдо, произносит Изумрудная Принцесса. – К тому же, я так не хотела возвращаться в Дориат, что готова была посетить грозный Ангбанд. Почувствовав необыкновенное воодушевление, Внук Феанаро быстро достает из ларца кольца. - Это… Время застывает для безумно влюбленного юноши. Минуты кажутся годами… - Я согласна… Он улыбается, и, не сговариваясь, одновременно поднимается с Дочерью Лэнвэ. Встав в центре комнаты, влюбленные спешат призвать в свидетели самого Эру и обменятся обетами*… - Именем Эру Илуватара и пред Его лицом я, Куруфинвэ Тьелперинкваро Куруфинвион прозванный также Моринаро, Принц Первого Дома и Мориквенди, беру тебя, Тинувиэль* Лэнвиэль* Изумрудная Принцесса в жены! – надевая кольцо на тонкий палец любимой, провозглашает на квенье юноша. – И я клянусь беречь тебя и наш союз от всех невзгод до самого Дагор Дагоррата! - Именем Эру Илуватара и пред Его лицом я, Тинувиэль Лэнвиэль, Изумрудная Принцесса, беру тебя, Куруфинвэ Тьелперинкваро Куруфинвион прозванный также Моринаро, Принц Первого Дома и Мориквенди, в мужья! – надевая кольцо на изящный палец любимого, провозглашает на квенье дева, давно выучившая этот брачный обет. – И я клянусь беречь тебя и наш союз от всех невзгод до самого Дагор Дагоррата! Застыв под чарующим светом Сильмариллей, среди черного льда, юноша и дева смотрят друг другу в глаза… Два сердца бьются как одно… Почувствовав небывалую легкость, влюбленные соприкасаются вначале губами, а потом и возбужденной плотью… Прямо на почерневшем льду, они из поспешно снятых одеяний, устраивают мягкое ложе, дабы завершить брак. В безумном танце, в котором тела юноши и девы были соединены, проходит целая вечность… Моринаро, находясь внутри, забывает о тех несчастных, что сейчас умирают, в той зале. Тинувиэль же, принимая, уже не помнит, где именно она гостит… Черный камень забирает жизнь узников, а лед принимает в себя ту Тьму, что некогда зародилась в них… И лишь пронзающий холод сковывает сердца, заставляя забыться… Из томного забытья влюбленных вырывает настойчивый стук в дверь…***