И этот бугай мой истинный?

Спустя месяц тренировок уже весь университет трещал о том, что две неприступные омеги, Кирилл и Дима, ходят на курсы по самообороне. Некоторые омеги насмехались, специально унижая их не только словами, но и действиями: яро липли к альфам, всем видом показывая, что те не нападут, а лишь защитят их, и на эти курсы ходят лишь самые тупые и жизнью обиженные; остальные лишь закатывали глаза и говорили, что они не выдержат. Бетам было просто все равно, а альфы приставали к ним, будто показывая, что, хоть защищайся, хоть не защищайся, омеги сами встанут на колени перед ними, альфами. Вот, к примеру, один из случаев показал, что Дима не зря согласился на предложение друга и записался на те курсы. *** Pov Дима. Сегодня стояла до жути пасмурная погода, которая лишь нагоняла на меня самое противное настроение. Мало того, что мы с Кириллом стали посмешищем в университете, из-за чего даже преподаватели начали насмехаться над нами, так еще и альфы, эти тупые существа, у которых есть лишь член и мышцы, а мозги отсутствуют вообще, начали приставать к нам. Особенно к Кириллу, по большей части лапая и поливая грязью. Встав с теплой кровати, которая так и манила побыть в царстве Морфея еще хотя бы минут пять, я захватил чистое белье и полотенце и прошел в ванную. Умывшись и взбодрившись, подошел к раковине, начал чистить зубы, вертя своей попой в разные стороны, как бы пританцовывая под неслышимую для остальных мелодию. Да... Увидел бы кто в университете - умер бы от смеху. Я - омега Природой обиженная, ведь бицепсы росли сами, а я лишь бегал по утрам, так еще и внешностью не вышел: постоянно растут усы и волосы по всему телу. Нет, я не говорю, что у других не растут, но я никогда не видел такой растительности у мамы или у Кирилла. Да даже моясь в общественном душе в спортзале университета после физкультуры, я видел как тело омег блистало, кожа была нежнее, а волосков не было. Как же я этому завидую. Быстро прополоскав рот, я нанёс пенку на лицо и начал брить усики, иногда подбривая виски возле скул повыше. Смыв остатки пены и намазав лосьон, я нанес крем и вышел из ванной, ведь боксеры я уже надел. Быстро приготовив чай, я сел кушать, одновременно читая новости в ленте. Но тут я поперхнулся чаем, остановившись на одном из фото: там стоял я и мой бывший - Валера. Причем, мы были слишком пьяны, и я яро лез к нему целоваться, пока тот просунул свои лапища ко мне под джинсы. Тварь. Опустив взгляд, резко встал, из-за чего кружка горячего чая опрокинулась на мои ноги и боксеры. Несколько тысяч просмотров и несколько лайков…А сколько же много комментариев, и в большей части отрицательных: все называли меня шлюхой, подстилкой, зазнайкой, уродом и другими существительными. Мне стало слишком больно. Будто вырвали сердце из груди. Ощутив боль от ожога, я ринулся вытирать стол, попутно думая, как я отомщу Валере. Нет. Он крупнее и выше чем я. Лучше выскажу ему все. Да, так и сделаю. Переодевшись в джинсы цвета темной коры, надев черную футболку и накинув джинсовку, я нацепил кепку до самого носа и, воткнув в уши наушники и взяв рюкзак, вышел из квартиры. Краем глаза заметил, что соседи выносили вещи. Это была милая семья, состоящая из татар. Нет, я не болел национализмом. Просто не знал их имен, хотя мы часто общались и маленькая девчушка, зеленоглазая такая, постоянно краснела, увидев меня. - Переезжаете? - с интересом поинтересовался я, и старушка, лет семидесяти, кивнула, по-доброму улыбнувшись. - Переезжаем, Димочка, - мы кивнули друг другу, и, пока она спускалась по лифту, я, перепрыгивая через две ступеньки лестницы, мчался на улицу, слушая в наушниках музыку. В подъезде, как и всегда, пахло отвратительно, нос зажимало будто в тиски, что уж говорить о моих легких. Так что, скорчив лицо, я быстро выбежал на улицу, вдыхая прекрасный запах цветов, которые будто зацвели заново после ночного дождя. Когда я подошел к остановке, то сразу запрыгнул в автобус, ведь я все-таки успел. *** - О, наш зазнайка пришел.- Нет, всё-таки я опоздал на первую пару. А все из-за того, что меня зажали в тиски двое амбалов альф, и мне пришлось выходить на другой остановке, которая находилась от университета в сорока минутах ходьбы. Вот и бежал как мог. Правда, сразу выдохся: со старших классов перестал бегать, ведь всерьез задумался об учебе. Я слышал смешки моих одногруппников, потому попросту проигнорировал нашего куратора Вячеслава Михайловича и пошел к себе на место, смотря на Кирилла грозно, пока тот извиняясь, говорил, что сам в шоке. Ведь куратор должен был быть в больнице у мужа, но находился тут. Этому мужику, которого я ненавижу (и это у нас взаимно), лет 40, над ним Природа поглумилась похуже моего: имея крепкое телосложение, он тоже родился омегой, но скрывает свой запах таблетками и всякими спреями. Наивный. Думает, что никто не узнает. *** После второй пары я увидел Валеру и хотел высказать всё, что думаю о нём, но он сам подошёл, придерживая двумя руками братьев-близнецов Тараканчиковых, которые тоже отличались экзотической красотой для омег: кошачий вырез золотистых глаз, рыжие патлы волос, которые росли до чашечек коленей. А сами омеги, дабы выделить свои прекрасные тела, всегда одеваются вульгарно. - Ты не оборзел?! - сразу начал я. Сначала этот придурок усмехался, но по мере моих слов, он был в шоке. Я сильно разгорячился. И кажется, меня было не остановить. Я высказал всё, что думаю о нём: какой он нахал, тряпка, что никак не может успокоиться и просто принять тот факт, что именно я его бросил, а тот остался ни с чем. Говорил о том, что он просто букашка на этой планете, и что ничем не отличается от других. Также добавил, что он лишь пользуется всеми и издевается лишь днём, а вечером плачет маменьке в платье. Когда я закончил, то заметил, что стоит гробовая тишина, и все в ступоре смотрят на нас. В последний раз зыркнув на троих и вслух сказав, что негоже двум особам гулять с таким придурком, развернулся и ушел, виляя задницей. Все, за честь и гордость я постоял. Всё-таки, я сделал этот день. *** Но самую жопу, уж простите, я осознал лишь тогда, когда придя с занятий, где нам сегодня преподавал бета, отчего мы гоняли лафу, а потом просто слиняли (хотя я, как и все омеги, жутко скучал по нашему тренеру Николаю, который дал согласие мне на то, чтобы я называл его Коля, но самого разрешения, как такового, не было), я увидел группу крупных альф, которые отпускали пошлые шутки насчет омег, курили, рассматривали свои орудия: покручивали глянцевые биты, которые кое-где отцвели, и были видны пятна крови, кто-то крутил железные ножи, некоторые любовались кастетами, но они сидели на скамье и, кажется, поджидали именно меня. Это я сразу понял, когда они, по свисту Валеры, встали и начали подходить ко мне, нагло улыбаясь. - Ну что, милашка, тебе нужно откупиться: репутацию мою ты испоганил, мы должны быть квиты. - Валера пошло улыбался. Мне стало страшно. Ведь я не просто так согласился на клуб по самообороне. Из-за него, этого мудака, который чуть не изнасиловал меня, у меня был страх перед альфами целый год. Из-за этого мы с ним и расстались. Точнее, после того, как я написал на него заявление, которое не было рассмотрено из-за взятки, что дал отец Валеры. - Т-ты н-не п-посмеешь… - мне реально было страшно: я начал искать пути отступления, но какая-то машина с вещами стояла возле двери в подъезд, и мне не суждено было быстро проскочить туда. Было слишком темно, людей не было и лишь свет фонаря освещал кусочек асфальта, где стоял я. Они подошли близко и только замахнулись, пока я прикрыл голову руками, как я и эти тупые амбалы (Валера - не исключение) услышали глубокий, проникающий под кожу голос альфы, которого я знаю и, похоже, начал уважать и любить сильнее. - Хэй, шпана, и не стыдно вам, бросаться на беззащитную омегу, тем более ночью?