В небольшом кафе было по-утреннему спокойно и уютно. Посетители, впитав атмосферу этого мирного места, разговаривали вполголоса, никто не курил. Шустрые официанты бесшумно сновали от столика к столику.
Сидани, в компании Бальтазара и Гавриила, сидела у панорамного окна, утопающего в клематисах — нежных лианах с буйными тёмно-фиолетовыми цветами. Остановив свой выбор на чашечке кофе и огромном куске шоколадного торта с орехами, она с любопытством осматривалась.
— Да, тут очень мило, — молвила она. — Обстановка настраивает на лирический лад. И этот старый рояль в углу…
Тёплые стены цвета кофе с молоком на первый взгляд выглядели оклеенными пожелтевшими листами, вырванными из огромной нотной тетради. Для далекого от музыки человека всё это, наверное, казалось бессмысленным нагромождением линий, точек и запятых. Сидани же с удивлением узнавала на стенах великие вещи, созданные Моцартом, Вивальди, Верди… Приглядевшись, она поняла, что всё это нарисовано вручную и отрывки из произведений гениальных композиторов — не что иное, как кропотливая роспись.
— Богемный, дышащий свободой и творчеством, Монмартр. Рай для музыкантов, художников и поэтов, — снова прокомментировала нефилим.
Бальтазар невольно усмехнулся словам дочери и отпил коньяк. Гавриил, щёлкнув пальцами, подозвал молоденькую официантку, ещё совсем студентку, и сделал заказ. Ему подали тирамису и шоколадный чизкейк, украшенный свежей клубникой и ягодами малины.
— А помнишь, Бальти, прикол с цветами эвионы и Кастиилом? — неожиданно спросил Гавриил, с наслаждением отправив в рот кусочек тирамису.
Нежнейший десерт таял во рту, наполняя архангела неземным блаженством. Сколько же было соблазна для него в этом парижском кафе: молочный шоколад, горький, с орехами, с каким угодно наполнителем; конфеты и плитки; горячий шоколад — настоящее сладкое королевство.
— Это когда он устроил целое шоу на собрании командиров у Михаила? — в один присест осушив стакан с алкоголем, уточнил ангел.
— А при чём тут архистратиг? — Сидани отпила кофе и вопросительно посмотрела на мужчин.
— Как! Ты не знаешь, карамелька?! — архангел театрально ахнул. — Там была весьма угарная сториз.
— Касси знатно отжог тогда, — вновь налив себе коньяка, подхватил Бальтазар.
Из открытого окна кабинета Эфраима доносилось пение птиц; ветер приносил вкусный воздух полевых трав. А царившее в помещении молчание, впрочем, затягивалось: Кастиил восседал на деревянном табурете, напротив стола Рит Зиена, и выжидающе глядел, как тот расписывался на каких-то медицинских документах. Лицо Каса не отражало никаких эмоций, застыв, будто восковая маска.
— Что делать мне, Эфраим? — осознав, что время утекало секунда за секундой, и нужно было что-то решать, поинтересовался ангел. — Пятна эти… Появляются они постоянно. Особенно, когда нахожусь в жилище я и в своём маленьком, живописном саду.
— Кастиил, — протянул ангел-лекарь, наконец-то подняв взгляд на своего визави, — мне сложно сразу вот так поставить диагноз. Регенерация твоя срабатывает на время, благодать тоже не особо на них воздействует. Я тебя исцелил, но аллергия снова проявилась. Почему так происходит — не могу объяснить.
— Неужели это конец? — риторически спросил Кас, в доказательство осмотрев руки также покрытые красными шершавыми пятнами.
— Не думаю, — с трудом подавив усмешку, ответил Эфраим и уверенно добавил: — Михаил так просто не позволит тебе умереть. Впрочем, чтобы успокоить тебя, я схожу в библиотеку Метатрона и попробую обратиться к литературе по целительству. Быть может, выясню причины сего загадочного недуга.
— Спасибо, Эфраим, я…
Договорить ангел не успел. В кабинет вошёл Джошуа — хранитель Эдемского сада, «отец» для ангелов, почитаемый самим архистратигом и его заместителем — Рафаилом, и лучший на Небесах слагатель ангельских легенд.
— Приветствую, Эфраим, — произнёс он и поставил на небольшой столик корзину, наполненную диковинными цветами.
Их нежные лепестки имели разноцветные оттенки, а сладкий аромат кружил голову.
— Ах, Джошуа, — торопливо убирая документы в ящик, молвил ангел-лекарь, — проходи. Ты нам не помешаешь, — он широким жестом указал на стоящую неподалёку вазу фруктами. — Угощайся. Малину лично собирал.
— Спасибо, — любезно ответил садовник. — Но времени в обрез. Архистратиг приказал тысячи кустов роз полить. Помнится, ты тоже просил меня поухаживать за садом. Я пришёл.
— Да, — подтвердил Рит Зиен. — Вечнозелёные кусты желательно подстричь и пионы пересадить. Ещё там, у фонтана, жасмин увял.
— Жасмин спасу не беспокойся, — сказал садовник и выудил одну веточку дивного растения. — Но я хочу высадить новые, необычные цветы в твоём саду. Эвиона их называют. Правда говорят, что они ядовиты.
— Пожалуйста, Джошуа, — согласно кивнув, произнёс Эфраим. — Ты хозяин всех райских садов. И…
Его слова были прерваны смачным чихом Кастиила.
— З-запах… — и снова ангел чихнул, еле успев прикрыться краем бежевого плаща.
— Что с Кастиилом? — взволнованно и удивлённо одновременно поинтересовался Джошуа.
— Эвиона, говоришь? Ядовитая? — ангел-лекарь медленно подошёл к Джошуа и бережно забрал у него экзотический цветок. И с любопытством стал теребить растение, не замечая, как руки ангельского сосуда покрываются едким, пачкающим кожу, соком. — Кастиил, взгляни, какая только красота, — ехидно добавил он.
— По-моему, ангелок наш не оценил красоту, — заметил садовник.
— А я нашёл источник его аллергии, — вернув веточку обратно в корзину, сообщил Рит Зиен. — Скорее всего, Кастиил раздобыл каким-то образом твои волшебные эвионы и украсил ими обиталище…
— Слышал, Гейб? — развернувшись, шепотом спросил Бальтазар, который всё это время стоял под дверями кабинета и… В наглую подслушивал.
— Ага-а-а, — пропел стоящий рядом архангел, дополнив: — Сейчас Мишаня будет проводить ску-учное заседание командиров гарнизонов, что-то будет ску-учненько вещать часа три, а Касси отчитываться пред ним. Стопэ!..
— Твою головку идея посетила? — вновь задал вопрос ангел, насмешливо изогнув бровь.
— Внесём юмор в его сборище очкастых ботаников? — усмехнулся Гавриил, таинственно сверкнув медового цвета глазами. — Устроим шоу для Михуила? Прикольнёмся над Касси? Слушай…
***
— На этом важные государственные новости закончились. Теперь приступаем к слушанию и дальнейшему обсуждению ваших докладов относительно положения дел в ангельских гарнизонах. Кастиил, тебе слово первому, — промочив пересохшее горло несколькими глотками воды, промолвил Михаил.
Он занял место во главе длинного стола, стоящего в Зелёной зале, и пронзительным, глубоким взором окинул сосредоточенных подчинённых.
— Пора, — прошептал на ухо Гавриилу Бальтазар.
Тот бесшумно прищёлкнул пальцами, и в кармане плаща Кастиила возник букетик прекрасных эвион.
— Тренировки у новобранцев… — начал было Кас, но уже через несколько секунд разразился громогласным чихом от приторно-сладкого запаха экзотических цветов. Потом ещё одним. И ещё. — П-прос…
Очередной громоподобный чих не позволил ангелу продолжить.
Командиры недоуменно переглянулись, Михаил шумно вздохнул, попытавшись сохранить привычные хладнокровие и невозмутимость. Бальтазар захихикал в кулак, а Гавриил, не в состоянии сдерживать смех, медленно съехал под стол.
Кастиил же резко подорвался и, пару раз столкнувшись с античными колоннами и ближайшей стеной, которых не заметил из-за аллергии, пулей вылетел из залы, чтобы закончить серию чихов в другом месте. Где-то в собственном жилище.
— Юмористы от Творца, — когда рассказ закончился, подытожила Сидани. — Только вот… Вряд ли смешно было Касу в тот момент.
— Правильнее сказать — оторвы, ma lune, — дожевав тёплый шоколадный круассан, поправил дочь Бальтазар.
— Спасибо за французский завтрак, — сказала нефилим и взглянула на изящные наручные часы, плотно обхватывающие её левое запястье, — но мне пора. Имеются кое-какие дела. До встречи в особняке.
— Дорогая, спрашивать, куда ты собралась мне не стоит, верно? — хмыкнул Гавриил.
Он доел банановый маффин и принялся за следующий.
— В точку, дорогой, — в тон ему ответила Сидани, повторив: — В точку.
— Au revoir, ma chérie, — Бальтазар отсалютовал бутылкой коньяка и хлебнул прямо из горла.
***
Сидани уже доходила до садовой деревянной беседки, утопающей в листве пышного вьющегося растения, когда заметила неизвестного амбала. «Внезапный гость», в строгом офисном костюме, явился явно без предупреждения и не был настроен вести светские беседы.
«Демон», — мысль вихрем пронеслась в её голове.
Благодаря своему происхождению, нефилим, естественно, умела видеть сверхъестественное и распознавать истинные сущности окружающих её тварей.
В растерянности, она решила незаметно сбежать и стала медленно отступать к ярким клумбам. Но, как назло, наступила на подол своего же платья, треск которого был подобен выстрелу из пушки в такой-то тишине.
Амбал, как бык при виде красной тряпки, резко повернул голову в её сторону с одинаково диким, животным взглядом.
Сидани медлила всего лишь миг, понимая, что попалась, а после, уже не таясь, испуганно бросилась прочь по траве. Завернула за угол, помчалась через фруктовую часть сада, но случайно споткнулась о крупный камень. После чего услышала, что её стремительно настигает топот чьих-то ног. Нефилим хотела было закричать, позвать на помощь, но в этот самый момент сзади на неё напрыгнул тот самый бугай и одновременно зажал рот ладонью.
Под чужим весом девушка рухнула прямо в пионы и приглушённо простонала в его руку. Из неё вышибло весь дух от силы удара, отчего она даже не могла вдохнуть. А демон упивался её беспомощностью. Одной рукой обхватив Сидани под грудью, а другой продолжая затыкать рот, он заставил её подняться на ноги и зло прошептал на ухо:
— Вот ты и попалась, дамзель.
Нефилим отчаянно замычала в ладонь черноглазого и задёргалась, как ужаленная, в попытках освободиться, — страх колотил её изнутри, призывая бежать со всех ног. Но демон был рослый здоровяк и он явно оказался сильнее, крепко сжимая девушку в своих «объятиях».
Послышались ещё чьи-то шаги, и вскоре нефилим услышала тихий, но холодный голос второго бугая, от слов которой её охватил уже не страх, а самый настоящий ужас:
— Мешок на голову и в машину. И пусть не визжит, если не хочет, чтобы я прямо тут вспорол ей живот ангельским клинком.
Угроза демона, да ещё брошенная таким голосом, подействовала. Сидани покорно переставляла ватные ноги по траве и боялась издать хотя бы звук, хотя и понимала краем сознания, что сама же идёт в их ловушку. Проклятый чемпионат по крылоборству!
Нефилим надеялась, что её просто припугнут и отпустят, ведь, по сути, она никому не перебегала дорогу, тем более нынешнему правителю Ада. И не имела никаких дел с черноглазыми. Или всё-таки перебегала?
Но надежды её пошли крахом, когда Сидани выволокли за забор, накинули на голову чёрный мешок и насильно затолкали в автомобиль. Хлопнула дверь пассажирского сиденья, агрессивно взревел мотор, и чёрный Феррари понёсся по парижской трассе, отрезая путь отступления.
