Где заканчивается машина и начинается человек

15 августа, 2016 год 11:50 АМ — Давай сначала, сынок, — попросил мужской голос позади камеры. Мальчик в центре кадра забавно нахмурился, но кивнул. Он поправил свой пиджачок, увешанный самодельными значками и разрисованный под полицейскую форму, и выпрямился. — Вы арестованы, гражданин!.. — Просто мистер! — донеслось откуда-то сбоку. Герой пленки недовольно вздохнул и скрестил на груди руки. — Я не хочу больше с ним играть, — упрямо заявил он и горделиво вздернул подбородок. — Это Коул у нас в гостях, пусть… По записи прошла крупная рябь, сдвигая картинку на совершенно новую. Коннор вздохнул и слегка стукнул по камере. Та все равно отказалась показывать продолжение. Но на такой случай у мальчика тоже была инструкция. Он нажал на кнопку питания и подождал, пока камера подаст сигнал о полном засыпании, после чего включил ее опять. Продолжение, впрочем, все равно не показывалось. Но прежде, чем Коннор расстроился окончательно и принялся искать альтернативные методы выбить из камеры сведения, к нему подошел мальчик немного выше ростом и старше на целых пять лет. Он очень сильно напоминал отца, особенно когда делал свое любимое выражение лица всезнающего мастера, который пришел спасать неразумных. Это в кузене Коннор не любил больше всего. *** 11 октября, 2016 год 11:50 АМ Коннор поежился и вцепился онемевшими пальцами в руку отца еще крепче. Мальчику было тяжело смотреть на лица всей своей такой приветливой семьи: в глазах, где раньше светилась улыбка, поселилась грусть. Даже дядя Хэнк не мог сдерживаться, а Коннор всегда на него равнялся, не плакал, защищал слабых и от всей души мечтал пойти в полицию. Хотя что дядя, лейтенант Андерсон тоже человек. Небо и то грустило сегодня, и его слезы выстукивали беспорядочный ритм по черным зонтам собравшихся вокруг вырытой ямы, куда рабочие медленно опускали недорогой деревянный гроб. — В этот безмерно печальный день мы вынуждены были собраться по множеству причин. Нам должно воздать прощание сыну Божьему и сыну людскому, безвременно почившему в столь юном возрасте — Коулу Андерсону, что был горячо любим родными и близкими, и в особенности отцом. Нам должно выказать поддержку и соболезнования потерявшему сына отцу… Коннор сглотнул и отвернулся, рассматривая вместо крышки гроба присутствующих. Часть из них он видел впервые, и потому не удивлялся отсутствию слез на их лицах. Он даже не планировал эти лица запоминать. Отец объяснял, что иногда на похороны приходят и те, кто отношения к семье не имел, кроме кровных связей. Слушать же священника Коннор отказывался принципиально — тот слишком сложно говорил, ходя вокруг да около, собственно, трагедии. Одна из присутствующих, которую мальчик видел впервые, вдруг всхлипнула. Девушка аккуратно коснулась глаз платочком и глубоко вздохнула, успокаивая себя. Ее золотистый хвост, лежащий на плече, даже не шелохнулся. Она крепко держалась за локоть своего спутника, чье лицо Коннор так и не смог разглядеть: мужчина склонил голову, будучи в широкополой шляпе. Спустя несколько минут, а может, даже часов, когда рабочие выровняли землю перед надгробием, посетители постепенно начали расходиться. Сначала ушли незнакомцы, кроме пары из девушки с волосами цвета золота и ее спутника в шляпе. Затем те, кого Коннор видел реже всего. Потом его самого перехватила за руку мама и повела прочь, и пусть она не говорила, каждый неумело скрытый всхлип звучал красноречивее любого слова. Впрочем, шел Коннор неохотно: все оборачивался на отца и дядю. Те как раз стояли в обнимку. А золотоволосая девушка склонилась к могиле и опустила на нее нарядный ярко-оранжевый цветок, напоминавший издалека хризантему. Спустя пару дней Коннор узнал, что это был бархатец. *** 21 декабря, 2038 год 9:32 РМ Громкий и неприятный, словно буравчик, голос выдернул молодого человека из воспоминаний, чему тот был частично даже благодарен. — Следим за ручкой, — велела доктор, когда Коннор наконец смог сесть прямо и перестать заваливаться. — Только глазами. Хотя в глазах молодого человека все еще плыло, он честно старался уследить за письменной принадлежностью. Но, судя по недовольному качанию головой врача, Коннор смотрел не за той. А их было аж три. — Что Вас вообще сподвигло попробовать на язык эту дрянь? Даже самые заядлые наркоманы ей дышат, если хотят пожить чуть дольше. Коннор пространно пожал плечами. Предыдущий час его нескончаемо тошнило и выбрасывало из сознания, так что он начинал сомневаться даже в своей личности, не то что в мотивах. Возможно, он просто сошел с ума. Он обычно не был так безрассуден, хотя по последним нескольким неделям такого не скажешь. А всему виной та девушка, мисс Митчелл, и ее сумасшедшая история, которая в итоге пробудила в осторожном пай-мальчике Конноре Андерсоне жажду приключений и эксцентричного детектива. Последний спал даже у дяди Хэнка, а тот был копом еще когда Коннор под стол пешком ходил. Мысль о мисс Митчелл немного отрезвила молодого человека и он, нахмурившись, повернулся к доктору и открыл рот. Хотя слова оттуда так и не вышли, он хотя бы попытался, за что получил подбадривающий большой палец от дяди. Врач вздохнула и отложила ручку, обращаясь теперь к старшему в комнате: лейтенанту Андерсону. Тот тоже был не в своей тарелке, — а кто будет, когда родная кровиночка травится крепче, чем самые сумасшедшие любители экстрима, — но держал грубости при себе. Раньше Коннор постоянно просил его об этом. — Объясняю на пальцах: красный лед слишком токсичен для пищеварительной системы человека. И не может поступить в мозг из кишечника, желудка и выше. Такое употребление льда только просадит человеку почки и печень, а он даже удовольствия не получит. Лучше всего лед усваивается из сосудов в носу, поэтому наркоманы делают ингаляции. Любое другое применение… — Доктор склонила голову и небрежно указала на Коннора, который тоже старался слушать и воспринимать. — Ну, вот оно сидит. К сожалению, я не могу сделать ни МРТ, ни томографию, чтобы проверить влияние на мозг — диод не позволит, будь он неладен. — Кстати по поводу диода… — начал было лейтенант, но оказался прерван доктором же. — Сервисный центр, я поняла. Я уже вызвала нашего механика, она скоро придет. Заодно и посмотрим, зачем, почему и что пошло не так. Коннор замотал головой, но внимания никто не обратил. Ему не хотелось бы, чтобы в его голове копался кто-то незнакомый, уж тем более не принадлежащий компании производителя. Врачей ведь туда не берут. Вроде бы. Вскоре в кабинет постучались. За дверью оказалась красивая молодая девушка с золотистыми волосами, лежащими хвостом на правом плече, в синем платье под халатом и с чемоданчиком с блестящей металлом надписью «Киберлайф». Девушка дежурно улыбнулась и молча подошла к Андерсону-младшему, на ходу вынимая из кармана на халате какой-то прибор. Что-то между фонариком, ручкой и пыточным инструментом. Коннор постарался всмотреться в девушку, — он точно ее где-то видел, — но вспомнить не смог. А она уже взяла его за подбородок и принялась светить фонариком в глаза, перестав улыбаться. — Извините, девушка, — подал голос лейтенант Андерсон и поскреб бороду, — мы раньше не встречались? — Не думаю, — бархатным голоском ответила девушка. — Я недавно здесь работаю. — Может, Вы в рекламе были? — предположил Хэнк, но механик вновь покачала головой. — Лично я в рекламе не снимаюсь. Закончив изучать поведение зрачков Коннора, она перевернула приборчик в руках и вдруг резко ткнула им в диод. Висок молодого человека тут же пробрало током и выстрелило болью. Андерсон закашлялся и наклонился, спасая себя от пыточного прибора механика. Но кровь уже закапала под носом прямо на дрожащие руки. Механик покачала головой и взялась за чемоданчик. Хэнк же обеспокоенно следил за ее действиями, не решаясь пока вмешиваться. — Так не должно быть. Диод не должен вызывать боль при любом давлении, — объяснила девушка и поджала губы, глядя на мучающегося теперь и от мигрени молодого человека. — Его нужно удалить. Иначе... Еще один удар по диоду — и Вы труп. *** До дома Коннора подвозил, разумеется, дядя. Он же заботливо отдал племяннику все свои салфетки и платки, чтобы тот не запачкал форму. Андерсон был подобному вниманию очень признателен, но все еще не мог внятно это выразить: мысли едва-едва начали собираться в кучку и формироваться в предложения. И весь этот ресурс тут же оказался направлен на размышления о деле и происходящем в целом. Красном льде. Знакомой девушке, изображавшей механика. Каре Митчелл. — ...Слушай, значит, — вдруг начал разговор Хэнк и хмыкнул, привлекая внимание напарника, — а ведь ты тоже ее узнал, да? Ты не можешь проверить? — Не могу. Диод не работает. Коннор пытался просканировать механика, когда она накачала его обезболивающими и отправила домой с указанием встать в очередь на срочное удаление импланта. Но сканер, разумеется, приказал долго жить. — Знаешь, это даже хорошо. Тебе не нужно теперь жрать всякую дрянь, — как можно веселее заметил Андерсон-старший, на что получил только угрюмый недовольный взгляд. — Это помогало вести дела, лейтенант. Как теперь искать лед? Экспертиза — слишком долго. Полевая экспертиза — тоже. — Как-то раньше решали дела. Выкрутимся, сынок. Коннор поджал губы и промолчал, отворачиваясь в окно. Постепенно, его лицо разгладилось, когда мысли из недовольных перетекли в более приятные: теперь он не забудет разговоры с Карой Митчелл. А еще он вдруг вспомнил ее улыбку, которую увидел тогда, в доме миссис Роуз. А еще ее светящийся радостью взгляд. А еще ее объятия. А помнить здорово, на самом деле. Так, погруженный в свои мысли по самые уши, внимательный по профессии и характеру Андерсон постепенно привалился к окну и прикрыл глаза, стараясь не обращать внимания на тряску. И все шло отлично, он почти засыпал, как вдруг машину резко тряхнуло, заставив молодого человека до звезд в глазах приложиться головой, пока лейтенант, смачно проклиная всеми словами ситуацию, спешно тормозил и сворачивал на обочину. — Я, блять, в жизни никого не… Откуда, нахуй? Ты видел? Нет? Бред полный! — злился лейтенант, периодически переводя взгляд с беды на племянника, который только–только открыл глаза. — Че за синяя поебень еще? Весь капот, особенно отчетливая вмятина по центру, был вымазан в синей, наверное, краске, из-за которой свет от фар тоже стал голубоватым. Пятна непонятного вещества дотянулись даже до лобового стекла. — Не-не-не, так, нахуй, не пойдет. Я, сука, отказываюсь!.. — продолжал нервничать лейтенант, отстегивая ремень безопасности. — Чтобы я, сука, коп, человека сбил… Вот тут Коннор окончательно опомнился и постарался выглянуть через спину родственника. Но тот слишком спешил вылезти, так что Коннору пришлось присоединиться, чтобы хоть что-то понять. — Мы сбили человека? — уточнил он, уже выбравшись из машины. — Да! Посреди автострады! И он прыснул синим! Андерсон с племянником спешно перебежали пустую автостраду до места аварии. По дороге протянулся синий след, заканчивающийся смазанным большим пятном. Вот только тела не было. Только такие же синие следы ног, уходящие к краю и там, на перилах, кончающиеся. Под холодным безжизненным светом автострадных фонарей картина казалась еще более сюрреалистично-удручающей. Подобным образом обычно начинаются фильмы ужасов про чье-то восстание: то зомби-людей, то зомби-бобров, то зомби-еще-кого-нибудь. Коннор обреченно вздохнул и полез руками во внутренние карманы пиджака: нужны перчатки, колбы для образцов, эта вот вся старомодная экипировка для работы. Диод отчаянно сопротивлялся любым запросам, пусть даже на простейший звонок, хотя Андерсон его перезапустил, наивно полагая, что все вернется на круги своя. К сожалению, перезагрузка работает только с более старой техникой. — Быть не может, блять, куда он ушел?.. — Хэнк явно пребывал в шоке, ему не повезло не иметь с собой бутылки в данный момент. — Ни капли в рот за день, что за ебучая магия… — Это не магия, — заверил родственника Коннор, проходя по следу до края дороги. — Это либо очень неудачная шутка, либо… либо… Я даже не знаю. Коннор перегнулся через перила автострады и поглядел вниз. Ему приветливо помахали ветками растущие внизу кусты. Вернее, ветер помахал за них. Коварная стихия еще и снег начала задувать под одежду, заставляя молодого человека поежиться и все же отойти от края. — Я не могу определить вещество без сканера, — оправдывающимся тоном заявил Коннор, поворачиваясь к напарнику. — Придется ждать экспертизу. — Там ничего? — Лейтенант указал на перила и вытащил старый добрый телефон. — Ничего. Кусты. На секунду Коннору показалось, что внизу хрустнули ветки. Но когда он посмотрел, улики, а лучше сразу виновник происшествия, чудесным образом не появились. *** Тишина, в которой они дожидались приезда коронера, оказалась слишком тяжелой для лейтенанта, и тот ушел, впрочем, убедившись сперва, что племянник в порядке. Тот заверил родственника, что готов посторожить улики в одиночку. Как только Андерсон-старший уехал перекрывать дорогу, Коннор выдохнул и позволил себе выглядеть напуганным. Обняв себя и поежившись, он принялся ходить вдоль синих следов, пытаясь придумать реконструкцию самостоятельно. К его разочарованию, безуспешно. Благо вскоре приехали настоящие профессионалы, которым не нужен был какой-то имплант, чтобы строить версии. Уже через пять минут, когда место преступления огородили желтой лентой, Коннора вместе с Хэнком усадили в машину с пледом для пострадавших, чтобы отогреть и допросить. — Вы видели жертву? — уточнил полицейский, чье имя Коннор успешно забыл сразу после знакомства. — Впервые. Но я точно могу сказать, что это был мужик. — Нет, в смысле… Человек появился прямо перед автомобилем? — Ну да. Это же автострада, блять, а не пешеходная дорожка! Парень ее перебегал! — Тем не менее, следов крови или вообще человека не обнаружено. Вы точно уверены, что видели человека? — Абсолютно. Можете хоть дыхание проверить, но я, сука, клянусь, что сбил именно человека. Полицейский только пожал плечами, записав. — На вашей машине не обнаружено ни следа кожи или телесных жидкостей. Только клочки одежды и волосы неизвестного происхождения. Определенно не человеческие. Хэнк и Коннор переглянулись, и последний, нахмурившись, принялся вставать. — Результаты экспертизы по составу и волос, и ткани, и синего вещества появятся не раньше пары часов. Пострадавшего под мостом нет. Коннор помотал головой и указал на синие следы, вокруг которых крутился паренек с фотоаппаратом. — Даже предположений нет, что это? — уточнил Андерсон-младший, на что полицейский вздохнул и склонил голову. — Похоже на кровь абсолютно по всем параметрам, кроме цвета и запаха. Что бы ее не оставило, вряд ли это был человек. Полицейский закрыл свой блокнотик и сунул его в карман, из другого вынув сигарету. Закурив, он тут же предложил другую Андерсонам по очереди, но те отказались. Коннор даже отошел, поморщившись — никотин сильно щипал глаза и нос, и без того очень чувствительный. *** 2? декабря, 2038 год ?? Температура окружающей среды: 33,8℉ Средняя температура компонентов: 167℉ ВНИМАНИЕ! сгорание модуля слежения ВНИМАНИЕ! поврежден модуль регулятора тириумного насоса ВНИМАНИЕ! поврежден модуль генерации температуры ВНИМАНИЕ! поврежден модуль генерации искусственной кожи: ЖИВОТ_НИЗ ВНИМАНИЕ! поврежден модуль генерации искусственной кожи: ЖИВОТ_ВЕРХ ВНИМАНИЕ! требуется ремонт Он криво усмехнулся. Конечно, требуется ремонт. Его сбило машиной. Еще бы тут не требовался ремонт. Свернувшись калачиком, RK800 #313 248 317 - 51 прижимался спиной к холодному металлу опоры автострады, с которой он около часа назад спрыгнул в приступе… похоже, что паники. Люди так назвали состояние сильной тревожности перед определенной ситуацией и невозможностью придумать быстрое рациональное решение — а именно это состояние и вцепилось в электронные мозги RK800 ранним утром двадцать первого декабря, когда он вдруг прозрел: он словно пришел в себя после долгого сна, со всеми вытекающими. Известно и ясно было одно: если кто-то узнает, его уничтожат. А это резко стало нежелательной перспективой. И он сбежал. Прошел несколько километров по автостраде, по которой никто не ездит и без Рождества. А потом… а потом он спрыгнул с моста, только чтобы не попасться людям. RK оттянул вымазанный в синем клочок рубашки, который раньше был рукавом, и удрученно вздохнул. Теперь он даже при большом желании не сойдет за человека. Поэтому попытку пройти в бар можно заранее вычеркнуть из плана. Как и все, что связано со взаимодействием с людьми. Еще пока брел по дороге, RK отыскал в своих воспоминаниях двух очень важных людей. Один из них полицейский, так что даже пытаться было бы глупо. Другую же зовут Кара Митчелл, и она очень добрая. Ее, наверное, можно не вычеркивать, а наоборот, внести в план. Она может помочь. Она должна помочь.