Dark

Долгие зимние ночи сменялись солнечными летними днями, а осень со своими листопадами и дождями, вдруг преображалась в весну с набухшими почками и кое-где виднеющимися зелеными молодыми листочками. В королевстве всё было спокойно, жизнь текла, словно равнинная река, иногда извиваясь и ускоряя свой бег, но в целом оставаясь всё такой же тихой и невозмутимой. Пять лет прошло с тех пор, как принц Роберт посещал одинокую пленницу, томящуюся глубоко под землей, пять лет прошло с того момента как он женился на Леди Мэриан. Их брак был счастливым, за эти годы они привязались к друг другу. Их любовь нельзя было назвать великой и всепоглощающей, сумасшедшей и несокрушимой, но в их отношениях была нежность и уважение, взаимопонимание и поддержка. Их брак был счастливым, но бездетным. Они так и не смогли зачать дитя, которое так ждал король Ричард, да и все королевство. Поползли слухи, что принцесса, будущая королева, бездетна, она не может подарить супругу наследника, впрочем, Роберт старался обрубать эти слухи на корню, а Мэриан льющую слезы целыми ночами — успокоить. Но как бы не пытался он сделать вид, что всё в порядке, все видели, что король всё меньше и меньше и меньше был расположен к невестке. Ричард был слаб и желал увидеть внуков, перед тем как сляжет в могилу, всё чаще он задумывался о том, чтобы женить сына во второй раз на более плодовитой даме, но упрямый по своей натуре Роб, хотя, нужно признать, поумневший с годами, отказался бы бросить любимую жену ради другой. Уже не мальчишка, а мужчина — он не признавал сделок с совестью и с сердцем. Пустая подушка — первое, что увидел Роб, открыв глаза. Солнце всё ещё не встало, и была глубокая ночь. Мужчина приподнял голову и в недоумении огляделся по сторонам, откуда-то дохнуло холодом, и принц взглянул на балкон: за легкими шторами отчетливо виднелся тоненький женский силуэт. Роберт вдохнул поглубже, и взяв халат направился к жене. На плечи Мэриан опустилось что-то теплое, а потом сильные и такие знакомые руки обхватили её талию — Ты опять? — послышался голос мужчины. Почти каждую ночь он находил её здесь, на балконе, в легкой сорочке и со стеклянными глазами. — Я так больше не могу, — Мэриан поплотнее укуталась в теплый халат мужа, — чувствую себя сломанной игрушкой, каждый второй в этом замке норовит посмотреть на меня так, что мне хочется исчезнуть раз и навсегда. А когда я прохожу мимо, они шушукаются за моей спиной, будто я ничего не слышу. Говорят, скоро Его Величество вышлет меня куда подальше, а тебе найдет другую, более способную жену, — из её карих, цвета янтаря, глаз пролилась слезинка. Роберт улыбнулся и поцеловал жену в макушку, чувствуя миндалевый запах её невозможно мягких волос. — Любовь моя, что за глупости? Я не маленький мальчик, чтобы отец распоряжался мной, как ему захочется, — мужчина повернул Мэриан к себе, вытирая хрустальные слезы, — запомни я никогда и никому не дам тебя в обиду. Ты моя жена, и мы поклялись быть вместе, пока смерть не разлучит нас. Я привык сдерживать обещания. — Мне кажется, что я не достойна тебя Роб. Ты даешь мне всё, а я… Боже… я даже не могу выполнить свою обязанность и подарить тебе наследника. Должно быть, в тайне ты проклинаешь бога за то, что он подсунул тебе бракованную женщину. — Мэри, сколько можно, я люблю тебя, и, в конце концов, ты родишь мне ребенка, и я уверен у нас он будет не один. Что говорит лекарь? — Роб посмотрел в глаза жене. — Сказал, что я способна родить, и он не видит никаких нарушений. Он не знает, почему мы до сих пор не смогли зачать дитя, — уже более спокойным голосом произнесла Мэриан. — Ну вот, всё хорошо. И если доктор говорит, что ты сможешь, значит так и будет. А теперь, — мужчина заговорщицки улыбнулся (эта улыбка всегда вызывала у Мэриан ответную улыбку), — предлагаю потрудиться над появлением наших будущих детей, — принц аккуратно положил руку на женский живот. Мэриан же теперь совсем расслабилась, и закусив губу, кивнула, притягивая мужа для поцелуя. Лишь через несколько минут они оторвались друг от друга. Вскоре они оказались в своих покоях, готовые воссоединиться телом и душой. Роберт закусил мочку уха жены и прошептал: — Ещё раз выйдешь на балкон в одной ночной рубахе — отшлёпаю. На что Мэри рассмеялась. Роб проснулся от назойливого солнечного лучика, который пошалив, затерялся где-то в вышине. Рядом на подушке в этот раз лежала жена. Прекрасная в своей природной красоте, она была мила и безмятежна. Пухлые губки были чуть приоткрыты, длинные темные ресницы и слегка вьющиеся волосы, разбросанные по подушке, — сейчас она была богиней. Роберт решил, что имеет право ещё немного понежиться в постели, наслаждаясь легкой утренней прохладой и воспоминаниями о прошедшей ночи. Прошло немного времени, как он решил все же разбудить Мэри самым приятным способом — поцелуями, но сделать это ему не позволили, в комнату, постучавшись (ради приличия), вошел слуга и доложил: — Его Величество, желают видеть Ваше Высочество у себя немедля. Роберт лениво потянулся и произнёс с некоторым пренебрежением: — А Его Величество не может подождать, хотя бы минут двадцать? — взгляд принц метнулся к жене. Слуга — ещё совсем зелёный мальчик- слегка покраснел, и, запинаясь отчеканил: — Его Величество сказали, что это дело не может ждать, и чтобы Ваше Высочество явились к нему немедля. — Хорошо, ты свободен. Слуга поспешил удалиться из комнаты. Роберт оделся за считанные секунды и отправился к отцу, так и, оставив спать Мэриан. Без стука Роб вошел в кабинет, и был крайне удивлен, помимо короля здесь собрались ближние дворяне — советники и военноначальники. Все они сидели за столом, и каждый из них был крайне обеспокоен. Через секунду принц узнал страшную весть — началась война. Жуткая новость потрясла Роба настолько, что сперва, он решился дара речи, впрочем, через минуту уже активно принимал участие в обсуждении тактики военных действий. Долгие и невозможно нудные споры продолжались уже почти полдня, хотя так ничего решено и не было. Порядком уставший король, лишь однажды высказался, слушая все доводы дворян. В конце концов, устав от этих людей, умеющих лишь сидеть за прочными стенами замка и набивать пузо едой, Ричард назначил главнокомандующим Лорда Тосни, не раз бывавшего в сражениях и скромно, сидящего где-то в отдалении. Каждый же дворянин был обязан выделить определённую часть людей, которые стали бы солдатами на время сражений, а также обеспечить поставку продовольствия за свой счет. Глубокой ночью все разошлись по своим покоям, лишь Роб остался в кабинете отца. — Ваше Величество, я хотел бы отправиться на войну вместе со всеми, — произнес принц. Ричард лишь усмехнулся: — Роберт, ты же понимаешь, что никакая война тебе не грозит? Пусть погибают все, да хоть дети этих напыщенных дураков, они не так важны для государства, но только не ты, мой сын, единственный наследник престола, благодаря твоей женушке. Роб пропустил высказывание о жене мимо ушей и продолжил. — Именно потому, что я наследник престола, я должен побывать на войне, увидеть всё своими глазами, люди не пойдут за мной, если не будут уважать, а уважать сейчас меня пока что не за что. — В таком случае уважать тебя будут посмертно, мне такого счастья не нужно. Добьёшься уважения другим способом, ну или же поймешь, что оно — не главное составляющие. — Но ты же воевал, — резонно возразил Робин. — Поэтому и не хочу, чтобы ты лез в самое пекло. — Отец, я хочу, чтобы ты отпустил меня, иначе я сбегу сам. Ричард рассмеялся. — Роб, ну ты же не мальчишка, у тебя есть жена и обязанности, которыми ты не можешь пренебречь, ты — взрослый мужчина. — Сейчас моя обязанность — защищать мою жену, мой дом, моё королевство, разве не этому ты учил меня в детстве? — Такие вещи хороши для обычных дворян, мы же другие, на наших плечах лежит намного большая ответственность, и я не могу рискнуть тобой, сын. — Можешь, если у тебя есть совесть. — Королям не позволено такой роскоши, когда-нибудь ты сам поймешь, — тяжело вздохнул Ричард. — Но я не король и пока у меня есть совесть и честь, завтра же я отправляюсь на войну. Если же со мной что-то случится, моей наследницей можешь считать Мэриан. Хлопнула дверь и по коридору раздались удаляющиеся шаги принца. Король вдохнул поглубже, он не мог рисковать единственным наследником, но этот своенравный мальчишка, всё-таки ещё мальчишка, сделает по-своему. Нужно постараться его огородить от самых жарких мест сражения, пусть отсидится где-нибудь на периферии. Мэриан весь день была сама не своя, она бесцельно бродила по замку, пытаясь хоть что-то узнать, но никто ничего ей не говорил. Весь вечер она нервно расхаживала по покоям в ожидании супруга, лишь далеко за полночь он вернулся в комнаты. Она сразу же подскочила к нему и начала расспрашивать: — Роб, что произошло, ты ушел сегодня утром, и тебя не было весь день, я искала тебя. — Мэри, отец сообщил мне дурные новости, нам объявили войну, и я должен отправиться на фронт завтра же. — Но как? Ты не можешь, ты единственный наследник престола, и ты оставишь меня? Роб, я умру без тебя, я не смогу без тебя жить, нет, ты не можешь уехать — женщина прижалась к мужчине. — Я должен, любовь моя, именно потому, что я наследник. И я обязательно буду писать тебе письма, я всегда буду мысленно с тобой, обещаю, — Хантингтон поцеловал супругу в лоб. — Тогда пиши мне очень длинные письма, я хочу знать о тебе все, все мелочи, которые будут с тобой происходить. — Хорошо, а теперь идем спать, завтра трудный день. Проводы на войну оказались грандиозными, проезжая по улицам, Роберт замечал разные взгляды, читал на лицах людей восхищение, надежду, недоумение и недоверие. Отец смотрел на него угрюмо, а в глазах Мэриан были слезы, которые она ели сдерживала. Каждый раз, когда Роб смотрел на жену, сердце его сжималось от невероятного чувства тоски и жалости к несчастной и любимой женщине. Но все прощания закончились, хотя и длились, казалось вечность, и Роберт ехал вместе с остальными вельможами туда, где лились реки крови, туда, где гибли десятки и сотни тысяч солдат, туда, где господствовала смерть. За пазухой лежал платок, который жена сунула ему в последнюю секунду, умоляя поберечь себя и не лезть на рожон. Дорога заняла много времени, и враг продвинулся далеко вперед, не получая хоть сколько-нибудь ощутимого отпора. Первая же битва, в которой удалось побывать Робу, оказалась адом на земле. Тысяча беснующихся людей, с мечами наперевес рубили друг друга, не зная жалости. Лица и доспехи, мечи, щиты, сливались в одну сплошную полосу, и уже не отличить было своих и чужих, все вдруг слилось в одно черно-красное пятно. Роберт и сам не знал, как уцелел в этой бойне, всё было как в тумане, он убивал врагов и отражал атаки удивительно ловко, но без единой мысли в голове. Всё было автоматически, как на тренировках, только тут были живые люди, а не соломенные чучела. Бой закончился внезапно, вокруг всё затихло, и перестали падать на земь окровавленные тела. Природа молчала и ни крика птицы, ни дуновения ветерка невозможно было услышать сейчас. Роберт не помнил, как оказался в своём шатре. Он молча сидел, пытаясь осмыслить всё произошедшее, но не мог, сердце бешено стучало в груди, в ушах гудело, тишина давила, а глаза смотрели в одну точку. Рука сама по себе потянулась к фляжке с ромом, и принц вдруг с невероятной четкостью осознал весь ужас происходящего. Война оказалась не игрой и не турниром, здесь можно было умереть раз и навсегда, и не только от пули врага — голод всё ещё нависал смертельной угрозой над всеми, кто участвовал в этой адской бойне. Тяжело поднявшись с импровизированного стула, Роб на негнущихся ногах отправился к генералам, нужно было обсудить тактику их действий, и нужно было отвлечься…