***
— Дяденька… Ви чувствует, как кто-то его трясёт и медленно открывает глаза. Пытается по крайней мере. Сознание возвращается медленно и нехотя, а ещё голова чертовски раскалывается и это тормошение лишь усугубляет ситуацию. — Дяденька, тебе плохо? — Кому продать печень, чтобы ты перестала так громко орать и трясти меня? — Ви, наконец, смог сфокусировать взгляд на нарушителе его спокойствия. Рядом стояла девочка лет восьми в белом пижамном костюме, волосы её были коротко стрижены, а взгляд довольно взрослый, совершенно неподходящий этому детскому телу. — Кто ты? — А ты? — Я первый спросил, — включить своего внутреннего ребенка кажется сейчас наилучшим вариантом. Чтобы понять ребёнка — стань им, мысли как ребёнок, — поддерживает себя принц, принимая вертикальное положение и осматриваясь. Болезненно белые стены, минимум мебели, белая пижама, решётка на окнах — всё это наводит не на самые положительные мысли, а отсутствие рядом Чимина, вызывает зудящее беспокойство. — Где мы? — Дома, — девочка тянет его за руку, — пошли покажу свои рисунки, у меня так редко бывают гости. Ви ничего не остается кроме как последовать за ребёнком, чьего имени, кстати, он так и не спросил. Но девочка и не даёт ему возможности вставить хоть слово, взахлёб рассказывая какие-то глупости, перепрыгивая с одной темы на другую, и не собираясь заканчивать начатую мысль. Она странная. Сказал тот, кто долгое время претворялся сдвинутым по фазе, — подтрунивает над собой. — О, вы уже познакомились? — в дверях комнаты стоит мужчина в белоснежном халате. — Папа, — девочка подрывается с места, забывая о своих рисунках и госте, кажется, тоже. Она крепко обнимает врача, широко улыбаясь. И Ви не покидает ощущение дикости происходящего. Дело даже не столько в том, что он не понятно, как (хотя тут вариантов не много, вероятно Сокджин постарался) оказался в лечебнице, сколько в странном поведении немногочисленного персонала. Они вели себя никак, словно выполняли здесь лишь роль предмета интерьера, создавая вид лечебницы. — Как дела у моей девочки? — спросил мужчина, присаживаясь на колени, чтобы быть на уровне её глаз. И пусть на его лице играла улыбка, Ви отчётливо видел эту фальшивость, ведь улыбка не касалась его глаз, так на родных детей не смотрят. По крайней мере, на тех, которых любят, — Ви с грустью вспоминает арктически холодные отношения с отцом. Вот кто никогда не любил своих детей. — Дяденька очень интересный! Да я даже не сказал ещё ничего толком. — Рад, что ты нашла себе нового друга, — мужчина перевёл взгляд на Ви, оглядывая с ног до головы и делая только ему известные заметки. — Ким Ви, приветствую вас в моём доме, — доме ли? — Его Величество очень беспокоилось за вас и ваше здоровье, поэтому попросило меня помочь. Я Бён Бэкхён, сделаю всё возможное, чтобы вылечить вас. А он хорош, — замечает Ви, - я почти поверил. К счастью странный доктор пробыл в комнате не долго, оставив Ви с девочкой наедине, которая после ухода своего «папы» присмирела и загрустила. Говорила она по-прежнему много, но без энтузиазма, а через час вообще зависла на одной точке. — Что с тобой? — Ви проследил за её взглядом, но не увидел ничего, кроме кровати с синим пледом — единственным цветным пятном в этой комнате. — Я порой вижу на кровати дяденьку, — шепчет она на ухо, всё ещё поглядывая в сторону кровати. — Он меня пугает. — Чем же? — Взгляд у него пустой. Ви удивляется тому, что девочке вообще известно, что значит эта фраза. — Не смотри на него, теперь у тебя есть я, — улыбается он. — Такого классного друга как я, ещё поискать нужно! — Хвастунишка, — дует губы девочка и, наконец, отворачивается от кровати, вновь увлекаясь рисованием. Ви же ещё долго размышляет о странном дяденьке с пустым взглядом. Интересно, говорила ли она об этом тому доктору? — принц и сам не понимает, почему его это волнует и что именно вызывает это беспокойство. Если есть возможность путешествовать между мирами, может и дяденька настоящий? В любом случае, Ви не собирается задерживаться в этом месте надолго, и при первой же возможности постарается сбежать.***
— Блять, Чимин, — Кай осторожно касается ссадин на его лице. Он не задаёт лишних вопросов, всё и так понятно, учитывая разнесённые покои Его Величества и голого Чимина в его постели. Кай скидывает свой плащ и аккуратно накидывает на тело Чимина, стараясь не заострять внимание на синяках. Парень в беспамятстве и это даже хорошо, вряд ли он бы хотел, чтобы его кто-нибудь увидел в таком состоянии. Откуда в Кае столько благородства он не понимает, но он заталкивает эти мысли подальше, поднимая Чимина на руки. А он далеко не пушинка, — замечает отстранённо, открывая тайный проход. Прислуга не спит с ранних часов и наткнуться на одного из этих сплетников совсем не хочется, поэтому Кай решает следовать по тайным туннелям, о которых знают лишь приближённые к Королю… и Кай, который нашёл их чисто случайно. — Никому ни слова, — сухо говорит Чимин. — Я могила, — Кай опускает его в ванну. — Сам сможешь? — Да, — тихо и безэмоционально. — Только руки на себя не наложи, — ухмыляется, но Чимин не реагирует. Каю ничего не остается, как оставить его наедине с самим собой. В том, что парень не сведёт счеты с жизнью, он был более чем уверен. Чимин сильный, по крайней мере в глазах Кая, он именно такой. Но Чимин совершенно не такой. Он смотрит на разбитые костяшки и ковыряет запёкшуюся кровь. Как и обещал, он дрался из-за чего его тело сейчас представляло лишь один большой сгусток боли. Но как бы яро он не давал отпор, Сокджин оказался сильнее. Все уроки, что ему однажды давал Намджун были напрасны, и Чимину стыдно, ведь не оправдал ожиданий хёна. И своих тоже не оправдал. Он не сильный, но он может претворяться таким столько, сколько понадобится. С каждой каплей крови, падающей в воду, Чимин прячет все воспоминания минувшей ночи подальше, запирает всю боль и мерзкое чувство осквернённости. Однажды, когда всё закончится, от откроет все замки и выпустит эту боль, чтобы прочувствовать ещё раз, пережить и забыть, но не сегодня. Однажды он залижет свои раны. Сейчас же на это абсолютно нет времени. Хорошая попытка, Сокджин, — усмехается Чимин, — пытался подкосить меня, но это не так просто. Пусть ты и мастер причинять боль физическую, но душевная… Возьми пару уроков у своего младшего брата. — Никому ни слова, даже Ви, — Чимин стойко выдерживает оценивающий взгляд Кая и идет в свою комнату. Сам. Время действовать.***
Ви было одиноко. Всегда под присмотром нянь, потакающим его капризам, он нуждался в друге своего возраста, но брат был слишком занят, весь в делах, рядом с отцом, познающий все аспекты правления — наследник всё-таки. Какое ему дело до младшего брата? Зато Ви было до него дело. Сбегая от нянь, он часто следил за Сокджином и тот вечер не стал исключением. Ви знал, что брат допоздна задерживается в библиотеке, изучая исторические бумаги, и прочие, невероятно важные и взрослые документы. Библиотека всегда казалась чертовски скучным местом, сосредоточением плесени и запаха старости, но хён был там, а наблюдать за ним, представляя себя шпионом, самое интересное занятие в доме. Сокджин предпочитал одиночество и часто закрывался в библиотеке, избегая посторонних глаз. В этот раз мама тоже была там, что невероятно удивило Ви, потому что та не выходила из своих покоев уже очень долго. Её он видел даже реже, чем отца. Джексон говорил, что та болеет, поэтому не выходит, но статная женщина с аккуратно уложенными волосами и в длинном блестящем платье совершенно не походила на болеющего человека. Мама была прекрасна. Ви никогда не видел женщину красивее её и всегда восхищался фотографиями, украшающими гостиные. Сегодня она была ещё великолепнее, чем на фотографиях и Ви завороженно её разглядывал, не сразу поняв, что привычная тишина библиотеки нарушена тихим разговором этих двоих. — Твоему отцу всё хуже, — начала она, стоя рядом с камином. Ви не видел её лица, но был уверен в том, что свет пламя лишь подчёркивал её изысканные черты лица. — Я заметил. — Ты знаешь, что это значит? — Да. — И почему ты так спокоен? — Смирился. — А я нет, — она взяла кочергу, и начала ворочать поленья. — Я не хочу, чтобы это был ты. Почему ты? Почему не Ви? Принц вздрагивает от упоминания своего имени. — Мама, что ты такое говоришь, он ещё ребенок, к тому же наследник я, — Сокджин отложил книгу и подошёл ближе. — Мой дорогой сынок, — мама гладит его по щеке, проводит ладонью по густым волосам. — Ты у меня такой красивый, весь в меня. Твой отец любит окружать себя красивыми людьми и твоя красота одна из причин того, что он выбрал именно тебя. — Не понимаю к чему ты ведёшь, мама… — Я люблю тебя, Сокджин, и сделаю всё возможное, чтобы защитить, — она поднимает раскалённую кочергу и прикладывает её к лицу Сокджина. Дикий вопль разносится по всей просторной библиотеке, ему вторит более тонкий, неокрепший. Сокджин падает на колени, всё ещё крича от боли, когда как их мать стоит с улыбкой на лице. — Теперь всё будет хорошо, милый, ты останешься самим собой. Ви не может больше видеть страдания своего брата и выбегает из своего убежища, толкая мать. — Ты плохая! — толкает. — Не трогай Джина! — толкает. — Не позволю его обижать! Последний полчок приходится куда-то в область ног, из-за чего Королева, запутавшись в собственном платье, оступается, падая на решётку, отделяющую объятые огнём поленья от деревянного пола. Ви не успевает понять, что происходит, как огонь уже охватывает её платье, опаляя жаром кожу Королевы. Она кричит так же громко как кричал Сокджин. — Не смотри, — шепчут ему прямо на ухо, закрывая глаза и прижимая к груди. Единственное, что ему остаётся это слышать крики, сгорающей заживо матери. Ви резко встаёт мокрый от пота и, кажется, слёз. Его всего трясёт от нахлынувшего ужаса и осознания того, что он убил собственную мать. — Почему?.. — он не может толком сформулировать свой вопрос, мысли роятся в голове, старые воспоминания рассыпаются тысячей осколков обнажая настоящие. Бён Бэкхён внимательно рассматривает его, сидя в глубоком кресле, закинув нога на ногу. Его лицо совершенно спокойно и не выражает каких-либо эмоций. Видимо, такое у него по несколько раз на дню бывает. — Почему ты забыл об этом? — Ви кивает. — Дети по-своему переживают стресс. Пусть ты и забыл о своей причастности к смерти Королевы, но объятый огнём образ выкинуть из головы так и не смог. Это потрясение было слишком сильным для тебя, поэтому ты потерял голос, — он подходит к мини-бару и наливает в стакан виски. — Возьми, тебе нужно время, чтобы прийти в себя. Мне нужна вечность, чтобы прийти в себя, — поправляет он доктора. Вообще не уверенный, что когда-либо оправится. — На сегодня сеанс гипноза окончен, — Бён нажимает на кнопку вызова, — Чанёль, отведи пациента в его комнату. Ви молча следует за высоким сопровождающим. Выпитый алкоголь подействовал быстро, и принц уже не идет, а скорее плывёт по длинному коридору. Внимание так рассеяно, что он даже не замечает, как Чанёль толкает его в нишу, скрывая от посторонних глаз. — Не думаю, что наше оружие — это брат Короля, — подозрительно рассматривает еле стоящего на ногах принца Шону. — Больше никого здесь нет, — пожимает плечами Чанёль. — Дяденька Ви? Шону и Чанёль поворачиваются на детский голос и смотрят на прижимающую серого зайчика девочку. Она недоверчиво сверлит взглядом незнакомца. — Это дочь главврача, — поясняет Чанёль. — Она видела меня, — хмурится Шону, удобнее подхватывая Ви. Только лишних свидетелей им не хватало! Вот знал же, что идея плохая! Не нужно было вообще идти на поводу Хичоля или кем он там сейчас является. — Куда вы его ведёте? — не унимается ребёнок, повышая голос. — Тс, — Чанёль присаживается, чтобы быть с ней на уровне глаз, прикладывая палец к губам. — Мы играем в прятки, нельзя чтобы нашего принца нашли. Ты же не хочешь, чтобы он проиграл? — Нет, но я иду вместе с ним! Он мой друг! — она притоптывает ногой, чтобы быть более убедительной. — Ничем хорошим это не закончится, — трёт переносицу Чанёль. Если исчезновение принца он ещё мог объяснить, то дочь врача? Его заподозрят в первую очередь. — Что ж, моё время в этом месте подошло к концу. Если мы берём её с собой, то я не смогу остаться. Обычно Шону не матерится. Вообще. Но не сегодня. — Прокатимся, малышка? — улыбается Шону, проклиная этот день.