Подстилка

Решение навестить его личную головную боль пришло к Юнги слишком уж неожиданно. Мин привык думать, что он человек взвешенный, абсолютно не подверженый сиюминутным слабостям, но вот он, не захватив с собой ничего, кроме теплой толстовки и ключей от машины, перескакивает через одну ступеньку по пути к гаражу. Оправданием для Шуги был только тот факт, что его слабость по имени «Джин» хотя бы не была сиюминутной, да и то вряд-ли это можно было считать аргументом в его пользу. Шуга боялся вовлекать свои чувства касательно Джина в словесную форму. Если сначала это была обыкновенная жалость, то сейчас все вышло из-под контроля и Мину было до дрожи в коленках страшно признавать, что что-то в его отношении к старшему бесповоротно изменилось. Дошло до того, что он закрылся на пару дней в студии, пытаясь расставить мысли в голове по местам. Он брался за песни и тут же откладывал их в ящик, который, к слову, и так уже почти не закрывается. Когда попытка отвлечься работой с треском провалилась, Юнги решил, что единственное, что поможет ему разобраться с хаосом в мыслях — это музыка. Пускай он не любил писать о своих переживаниях в песнях, потому что ему казалось, что это верх непрофессионализма, когда можешь писать только о том, что болит в данный момент, но другого выхода не видел. Держать все в себе и дальше он просто не мог. Дешёвая, кажется, случайно украденная с какого-то мероприятия, ручка ощущалась как острый скальпель, которым Юнги вскрывал себя, выставляя напоказ свои чувства в упрямых попытках изложить их на бумагу. Он и не заметил, как заснул, а когда проснулся то понял, что ему просто необходимо встретиться с Сокджином. Вот так просто. И неважно, что это глупо. Неважно, что потом ему придется объяснять слишком многое. Он устал давить в себе это желание. Просто потому, что он чертовски скучает. Потому что он боится за старшего, а еще больше он боится своих чувств к нему. Людям свойственно бояться неизвестности. Час спустя Мин уже заходил в здание поликлиники, направляюсь сразу к лифтам. Он не знал, как отреагирует на его приход сам Джин, и пустят ли его в палату, но надеялся, что все будет хорошо. Просто потому, что все, что ему оставалось в данной ситуации. Не воровать же пропуск снова. — Мин Юнги! — на полдороге к лифту Шугу остановил голос, слишком похожий на голос Чонгука, которого уж точно здесь быть не должно. Юнги осмотрелся по сторонам, обнаружив его источник у выхода из больничного кафе, где недавно сам говорил с тем странным парнем Со Доеном. Рядом с макнэ стоял Тэхён, с таким задумчивым видом, что невольно становилось страшно, потому как видеть всегда улыбчивого, беззаботного младшего таким хмурым было слишком непривычно. Но что эти двое вообще здесь делают? Чонгук встретился со старшим взглядом и помахал рукой, прося подойти к ним. Пора было выходить из ступора. — Хён, ты тоже пришел к Сокджину? — стоило Юнги подойти к неугомонным младшим, как вопрос Чонгука поставил его в тупик. Тоже? Значит и они здесь из-за старшего? — Сначала скажите, что вы здесь забыли? Пришли к Джину, сами? С чего вдруг волнуетесь о нем? — Мин не хотел быть грубым, но мелким не стоило знать, какие у их хёна проблемы. Они Хосоком и Чимином решили сохранить это в тайне ещё в тот день, когда сами узнали, потому что никто не поручился бы, как отреагируют на это младшие. Они втроем планировали рассказать им всё, когда станет известно больше о состоянии старшего участника. Что ж, одной проблемой меньше. — А ты? Почему держал это в тайне, хён? Мы что, не имеем права знать? — видеть Тэхёна повышающим голос было дико до такой степени, что Юнги понадобилось не менее пары секунд чтобы вернуть себе спокойствие. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — 100%-ная ложь. Да, Юнги врал. Безбожно врал парням, которые были для него как семья, но это была ложь во благо. По крайней мере старшему хотелось в это верить. — Все ты знаешь, хен, и не надо тут играть в дурачка! Ким Сокджин потерял память и не мог какое-то время видеть людей из своего прошлого из-за психического расстройства, а ты об этом знал. И ничего нам не сказал, так по-твоему поступают друзья? Почему мы узнаем об этом так поздно, и к тому же от чужих людей? Да ещё и когда Сокджина уже выписали из больницы?! — Тэхён прекращает кричать только когда его обнимает Чонгук, пряча его лицо на своей груди и осуждающе глядя на Мина. Что ж, они должны были это предвидеть, когда решили скрыть правду от младших. Их злость вполне обоснована. Но что Тэтэ имел в виду под «после того, как его выписали»? В голове у Юнги дикая каша, и единственное, что он может так это уточнить у Гука, что они имеют в виду под «выписали». На его вопрос Гук только кивает старшему головой на кафе за его спиной. — Там сидит врач, который лечил Сокджин-хена, мы только что с ним говорили. Тебе лучше спросить у него, — макнэ выглядит расстроенным поведением хёна, но сейчас не самое лучшее время для ссоры. И макнэ, как ни странно, это понимает. Хотя что тут странного, мальчик давно вырос, пора бы это признать. Юнги кивает в знак благодарности и достает телефон, почти успев набрать номер менеджера, но его снова останавливает макнэ. — Мы спросили у менеджера, где Сокджин, но он не отвечает. Сейчас я отвезу Тэтэ домой, он скоро остынет, так что возвращайся и объясни нам, почему скрывал от нас правду, хён. Младшие ушли в сторону выхода, оставляя Шугу одного напротив двери в кафе. В голове у старшего крутилась куча вопросов, но ни на один он не мог бы найти ответ сам, нужно было собраться духом и поговорить с этим врачом. В кармане завибрировал телефон, оповещая об сообщении.

20:47 Гук «Врача зовут Со Доен, молодой такой парень, блондин»

Удивление продлилось всего секунду, когда рэпер осознал, что мелкие умудрились найти того же парня для разговора, с кем неделю назад трепался сам Мин. Внезапно дверь открылась, едва не задев Юнги, и из кафетерия вышел уже знакомый Юнги парень в белом халате с синяками под глазами, которые, казалось, стали только больше с их последней встречи. В отличие от Шуги он не выглядел удивлённым их встречей, скорее слегка разочарованным. Какое-то время парни изучали друг друга взглядами, пока наконец Со Доен не нарушил затянувшуюся паузу: — Я ошибся в вас Мин Юнги. Вы опоздали.