Папины дочки

На день рождения Ичиго, который проходил бурно и весело (больше, разумеется, для родителей, чем для самого Ичиго, так как счастливая Минако собрала вокруг себя подруг и рассказывала им веселые истории, а Ятен, все еще точивший зуб на брата, сидел и наблюдал за происходящим вокруг, как король), Сейя и Усаги вынуждены были взять с собой еще и Луну, которая по привычке примостилась в коляске. Когда Крис проснулся, Усаги взяла его на руки, и Минако, подозвав Ичиго, снова показала ему двоюродного брата, с которым он скоро мог бы играть; Крису было весело в компании женщин, учитывая, что Рей он сразу очень понравился, а Мако обожала детей, поэтому сразу добровольно вошла в роль няни и тискала мелкого за пухленькие щечки, пока он смеялся от души. — Пора тебе уже своих заводить, Макото-чан, — с улыбкой заявила Минако, глядя на все это веселье. — Да я… да… — Мако сразу густо покраснела. Они с Усаги и Минако были ровесницами, но у тех уже были дети, а у нее самой — ни одного, и ее печалила эта ситуация; тем не менее, они с Мотоки занимались задачами первостепенной важности на тот момент, а именно: развивали сеть кафе «Корона», искали хорошего управляющего и работников, чтобы самим не проводить в кафе весь день… Конечно, все эти дела требовали времени и усилий, поэтому вопрос пополнения в семье отошел на второй план, хотя и она, и ее супруг давно мечтали о ребенке — и вот, когда они наконец перестали работать на «Корону» и она начала работать на них, и Мако позволила себе расслабиться, это и случилось. Вот уже полтора месяца она носила в себе новую жизнь, однако пока не хотела делиться этой новостью ни с кем, даже с самыми близкими подругами — ей нужно было самой привыкнуть к этому факту, осознать свое счастье. — Минако, ты бестактная, — укорила подругу Усаги, — Мако-чан сама решит, когда ей нужны дети! Пока велись эти важные разговоры, внимание Ичиго внезапно привлекла Луна, которая решила ненадолго оставить пост охранника, раз уж коляска пустовала, и вальяжно прогуливалась по гостиной — и на мальчишку неожиданно снизошел смысл его недолгой жизни. — Неко! — громогласно завопил он и кинулся к ней со всей скоростью, на которую только был способен годовалый ребенок. За доли секунды оценив количество ног в гостиной, а также мебель, кошка осознала, что бежать было некуда; Сейя, за которого она обычно пряталась, был занят — Луна, конечно, могла бы прыгнуть ему на плечо, но даже будучи кошкой, понимала, что Ичиго бы прилетел на это же плечо всем своим весом буквально в тот же момент, поэтому она приняла единственное правильное решение: притвориться мертвой. Достигнув цели, Ичиго потянул Луну за хвост — она не пошевелилась; он помял ей пушистые черные бока, но она не подавала признаков жизни, и тогда его глаза налились слезами. — Не-е-еко-о-о-о-о… — издал он вой, прижимая к себе шерстяное тельце. Все обернулись на него, и Сейя подошел к нему, улыбнувшись. — Дай мне, — он протянул руку, но Ичиго лишь крепче прижал к себе Луну и отрицательно замотал головой; его губы дрожали, а глаза увлажнились еще сильнее. Видя такую реакцию, Сейя присел на корточки и попросил, не переставая улыбаться: — Пожалуйста. Я тебе кое-что покажу. Помедлив, Ичиго недоверчиво протянул ему кошку — не без труда, так как в распластанном состоянии Луна висела, как кусок шерсти — и Сейя взял ее на руки и начал чесать ей за ухом и под шеей. Та быстро «ожила» и замурлыкала, прикрыв глаза. — Слышишь? — Сейя взял племянника за руку и приложил ее к мурчащему животному. — Она мурчит, потому что ей приятно. Погладь, — он ненавязчиво провел рукой мальчика по шерсти, показывая, как правильно — и вскоре тот сам начал гладить кошку, радостно улыбаясь. — Какая прелесть, — прошептала Минако и достала телефон, чтобы снять трогательную сцену знакомства сына с миром домашних животных. — Сейя и правда умеет обращаться с детьми, — констатировала Рей, поглядев на происходящее и повернувшись к Усаги. — О да, — согласилась та, глядя на супруга влюбленными глазами. Уже вечером, когда все распрощались и покинули дом Минако и Ятена в отличном расположении духа, те столкнулись с проблемой: их сын, поняв, что неко больше нет дома, поднял недовольный плач.

***

Через пару дней, когда Сейя выкроил несколько часов для работы и уже углубился в дела, у него зазвонил телефон — и он вздохнул, когда увидел имя брата на экране, но все же принял вызов. — Сейя, черт подери, зачем ты притащил кошку на день рождения Ичиго? — раздался в трубке голос Ятена. — Уже два дня только и слышим — неко, неко! Игрушку пошли купить — выбрал «неко»! у Эйко есть футболка с кошкой — утащил! — Ни привета, ничего, — Сейя хмыкнул. — Послушай, Ятен, во-первых, я не мог оставить Луну дома — уж больно она любит Криса. Во-вторых, твоему сыну все понравилось. В-третьих, у меня складывается впечатление, что рожал Ичиго ты, потому что Минако в адеквате, а у тебя как будто гормоны играют, а в-четвертых, я работаю, так что пока! — и он положил трубку. Несколько долгих минут Ятен стоял с телефоном в руке, а потом, высказав что-то нецензурное, отправился к жене. — Слушай, дорогой, ну, может, все же заведем котика? — Минако обняла его, поглаживая по спине. — Сейя же тоже сначала был против, а видишь, какой Луна полезной оказалась. Может, и у нас кот послужит сигнализацией? — она сделала хитрое и как будто чуток виноватое выражение лица. — Или научим его тапочки приносить, а то собака в Токио дорого, а кошка все дешевле… — О Ками-сама! — Ятен воздел руки к потолку. — За что? Зачем? Чтобы у нас по всему дому была шерсть? — У нас и так по всему дому белая шерсть, — заметила Минако, — только длинная, а тут короткая будет. Не волнуйся, мы с Эйко пропылесосим при необходимости, это несложно. — Что ж, если вы возьметесь за это, тогда… Сто-о-о-оп! — он скрестил руки на груди и широко раскрыл глаза, — ты на что это намекаешь?! — Вовсе не намекаю, — Минако пожала плечами, — просто в этом доме живет мужчина с длинными белоснежными волосами, и… — Хочешь сказать, что я лысею?! — взвился Ятен. — Да Господи, нет! — Минако вздохнула, — потеря волос — это естественный процесс! Просто твои волосы видно лучше всего, потому что они совершенно белые! Не зная, что и ответить, Ятен вздохнул и позвал дочь — и Эйко вскоре появилась, спрашивая, чего он хотел. — Скажи мне абсолютно честно — ты хочешь кота в доме? — поинтересовался ее отец, мысленно моля, чтобы ответ оказался отрицательным. Эйко поковыряла ножкой пол и ответила: — Знаешь, почему я стала позже возвращаться домой, если иду в гости к Коко? Тискаю Луну, не могу оторваться… Ятен вздохнул, понимая, что он в меньшинстве, и вытянул руку вперед, придавая себе убедительности. — Что ж, так и быть — при условии, что вы будете кормить и убирать, мы можем взять кота! — и, подавив визги жены и дочери, продолжил: — только я категорически против котят в своем доме, поэтому брать будем уже приученного к лотку и… все такое! Эйко, что ты делаешь? — уточнил он, когда та выхватила мобильный и начала что-то активно набирать. — Уточняю адрес ближайшего приюта для животных, — во весь рот улыбнулась Эйко, — ведь мы же поедем прямо сейчас, да? Да?! — Неко! Ичи хочет неко! — раздался голос Ичиго, и Ятен, понимая, что лучше покончить с этим раз и навсегда — тогда он еще не знал, что это только начало — снова вздохнул и велел Мине собирать сына, чтобы ехать.

***

В приюте был не слишком большой выбор, так как Япония отличалась малым количеством оставшихся без хозяев животных, однако Минако, Эйко, а главное, Ичиго, обалдевший от такого огромного, по его меркам, количества нек, были решительно настроены выбрать питомца из того, что было. — Мне вот лично все равно, какого цвета кот, главное, чтобы не лысый, — поделилась Эйко с матерью, — мне кажется, коты должны быть пушистыми, чтобы было тепло и приятно гладить! — Согласна, — кивнула Минако, следя за Ичиго, который по мере возможностей своего возраста пометался между клетками, а потом решительно направился к одной из них и требовательно позвал всех к себе. Вся семья в сопровождении работника приюта подошла к нему, и Ичиго попытался протянуть руки в клетку, повторяя слово «неко». — Хозяева не хотели расставаться, — пояснил работник, — но у их ребенка открылась обширная аллергия — так он и оказался у нас. Его зовут Артемис, — продолжил он, открывая клетку, — он весьма дружелюбный, и его можно погладить. Только осторожно! — предупредил он Ичиго. Эйко взяла Артемиса на руки и присела на корточки, чтобы ее брат тоже смог погладить животное; когда руки детей коснулись белой шерсти кота, он замурлыкал и прикрыл свои голубые глаза. — Такой красивый, — восхитилась Эйко, — и мягенький. — Неко! — согласился Ичиго, жамкая Артемису бока. — Смотрю, им понравился этот котик, — улыбнулась Минако, — такой милый. Возьмем его? Так классно получится — мы все блондины, и кот у нас будет белый, ведь здорово? — Да-да, и к длинной белой шерсти прибавится короткая… Липких роликов не напасешься, — ответил Ятен. Женщина фыркнула, понимая, что ее чересчур обидчивый супруг воспринял ее шутку по-своему, да еще и запомнил ее надолго, и напомнила ему про обещание пылесосить и прибираться. — Ладно, — он окинул взглядом своих детей, намертво прилипших к коту, который мурлыкал и терся об руки, — пойду подпишу документы и посмотрю, может, они и переноски какие продают… Артемис же сразу доверился потенциальным новым хозяевам и даже позволил Ичиго разок растянуть себя, как гармошку; пройдя все нужные процедуры для «усыновления», семья Коу поехала домой, уже впятером. Эйко придерживала переноску рукой, пока Ичиго, намертво прижатый к креслу несколькими ремнями во избежание падения, пытался использовать всю свою гибкость, чтобы дотянуться до заветной «неко». По дороге они заехали в зоомагазин, и Ятен с Эйко купили базовый набор удобств для нового жильца; уже дома, потратив полчаса на обсуждение, куда что ставить, они наконец организовали небольшое кошачье жилое пространство, и Артемис влез в большую коробку и устроился там, грея свой белый зад. Ичиго, который понял, что желаемая неко теперь вряд ли куда-то денется из его жизни, восторженно бросился на эту коробку — и Артемис, грациозно выпрыгнув, совершил еще один прыжок и очутился прямо на руках у Ятена. — Неко! Мое! — запротестовал парнишка, протягивая руки к отцу, однако Ятен лишь крепче прижал кота к груди. — Артемис, как видите, сразу признал, кто в доме хозяин, — он вскинул голову, упиваясь чувством собственной важности, — а теперь мне надо сделать кое-какие дела. — Он направился в комнату. — Эй, — недоуменно обратилась к нему Минако, — я как-то думала, ты поможешь мне на кухне? — Не могу… — Ятен беспечно пожал плечами, — у меня лапки… — и, поглаживая кота и как будто совершенно забыв о том, что буквально утром он был против животных в доме, ушел, пока Ичиго по мере возможности пытался достать до его длинных волос, раз уж достать самого кота было решительно невозможно — и только это спасло его от того, чтобы любимая супруга не запустила ему чем-нибудь в спину. Вечером, когда Артемис свернулся клубком на новой лежанке, побрызганной ароматом кошачьей мяты, Ятен ушел в душ, Ичиго спал, а Эйко написывала Коко о своем счастье в виде появившегося питомца, Минако открыла ноутбук по своим делам и на секунду онемела, когда увидела контекстную рекламу о клинике трихологии в Токио. — Смотрите, блин, какой ранимый, — негромко хмыкнула она и улыбнулась.