И всё, что любили - убили.

От лица ОЖП Он вернулся, но ничего не изменилось. Эта ночь была ещё хуже, чем предыдущая. Я сидела на стуле перед кроватью и смотрела на Эда. Он спал так тревожно. Морщился, стонал, стискивал зубы. Так хотелось лечь рядом и обнять его, но я боялась. Что от него можно ожидать? В 3 часа ночи моя задница затекла и я решила проверить карманы Скруджа. Оказалось, перед душем, он выложил все вещи. Карта, немного мелочи, сигареты, зажигалка и какая-то смятая салфетка. Я расправила её, едва не порвав. Почерком Эда там было выведено: «я демон». Меня ничего в жизни так не пугало. Видимо, он страдает из-за этого. Это была маниакальная стадия психоза. А если он причинил кому-то боль? Я снова смяла салфетку и как швырнула в мусор. Я его не оставлю. Тихо зашла в комнату и легла сзади, крепко прижимаясь. Я не боюсь. Это мой мужчина. Проснулась от пристального взгляда. Эд лежал и смотрел на меня. Между нашими лицами было совсем немного расстояния. Я улыбнулась, а на его лице не дрогнула ни одна мышца. Аккуратно прикоснулась к его щеке пальцами. Он здесь. Со мной. Мой мужчина. – Доброе утро, - наконец я обрела дар речь. Парень молчал. – Мы справимся, малыш. Я с тобой, - прошептала я и слёзы невольно прыснули из глаз. Теперь Эд проводил большим пальцем по моему лицу, стирая слезинки. – Я приготовлю что-нибудь, - улыбнулась я. Молчание. Вздыхаю, целую парня в уголок губ и ухожу. Может стоит вызвать врача? Никогда не любила делать грандиозные завтраки, но сегодня решила порадовать Эда панкейками. Помню, как когда-то он был в восторге. Мы гуляли по Лос-Анджелесу и ему захотелось есть. С тех пор парень просто обожает американские блинчики. Запах разливался по всей квартире. Я стояла, упираясь взглядом в одну точку и пыталась вспомнить.. вспомнить его срывы. Почему я упускала это из виду? Почему не придавала значения, ссылаясь на все, что угодно: творческий кризис, стресс... На часах было 11 утра. Мой телефон верещал на одной из тумб. Это была Даша. – Да? – Куда ты пропала!? Совсем с ума сошла? Не звонила, не писала... Чукреева, я конечно понимаю, у тебя депрессняк из-за твотх мужиков, но нельзя так! – Даш, я тебе все объясню. Проблемы навалились, - я выглянула в коридор, убеждаясь что Эд не подслушивает. – Какие проблемы? – Потом, сказала же. Я, кажется, решила, что мне делать. Давай расскажу все завтра, хорошо? Прости, мне правда некогда. – Ладно... ладно. Тут такое дело... Представляешь, я Антона встретила. – Антона? Коробкова? - переспросила я, уже расслабившись. – Да. Случайно пересеклись на вечере у одного богатого папенькиного сынка. – Иии? – Ну, выпили немного, поговорили... Он неудачно женился, потом развелся. Сейчас вернулся в Москву из Италии, чтобы открыть свое издательство. – Это неважно. Он итак был при деньгах. Так у вас что-то было? – Поцелуй. Страстный. Потом я сбежала. – Мда... Ну и дура. Ой, кажется, Эд встал. Я позвоню позже, ладно? Пока. Я откинула телефон обратно на тумбочку и сняла сковородку с плиты. – У кого что было? - спросил парень, войдя. Он был в спортивном трико и я снова увидела его кости, обтянутые кожей. – Даша встретила своего бывшего, - отмахнулась я. – Садись. Кофе почти готов. Ты расскажешь, где был? – Это так важно? Я быстро поставила перед Эдом тарелку с блинами, политыми сиропом. Его вопрос меня почему-то не удивил. Я молча взяла его лицо в руки и посмотрела в глаза. – Я чуть с ума не сошла, Эд. – Я плохо помню, - он замотал головой, высвободившись из моих ладоней. – Большую часть времени был пьян. Помню дрался с кем-то, помню один раз проснулся в переходе, на лавочке. Помню испугал каких-то девочек, подошедших за автографом. Помню, хотел покончить с собой. Меня бросило в дрожь. Глаза снова наполнились слезами. Его могло не быть сейчас рядом, Боже... Это я виновата. Конечно я. Я обняла Скруджа за шею, сев к нему на колени и прижалась так сильно, как только могла. – Послушай, я тебя никогда не брошу. Слышишь? Никогда. Я всегда буду рядом. Не оставляй меня, Эд. Пожалуйста. Я так тебя люблю, - было бессмысленно сдерживать слёзы. Единственное, что осталось - это поговорить с Егором. Пора расставить точки. От лица Егора. Я сидел в машине на парковке одного из ресторанов. Смотрел в одну точку - фонарь. Мне было холодно. Я был убит. Оля попросила поговорить. Оля попросила и я приехал. «Мне очень жаль» - добавила она в конце. Для драматичности? Идиотка... С силой ударяю о руль и неприятный громкий сигнал рушит тишину. Глупо было надеяться... глупо было прощать. Что мне делать? Её машина подъехала и встала на место напротив. Она изящно вышла, поправив волосы и нажала на сигнализацию. Повернулась ко мне и смотрела в глаза прямо через лобовое. Беру себя в руки... Я беру себя в руки. Выхожу из машины и подхожу к ней. – Эд в порядке? - хрипло звучит мой голос - предатель. – Да, он... он столько всего пережил. Я уже ищу психотерапевта для него. Нас не должны видеть. Я заказала VIP-зал. – Зачем так заморачиваться? – Нас не должны видеть, - чётче повторила блондинка. Мы вошли в ресторан. Администратор провёл нас в просторную комнату, где, наверное, можно было отметить десткий день рождения. – Принесите, пожалуйста, бутылку хорошего вина на выбор шеф-повара, - попросила девушка. Мы сели на диван рядом. Не знаю зачем. Я так решил. – Мне кажется, я знаю, что ты хочешь мне сказать, - начал я, чтобы помочь ей. Оля прочистила горло. – У него никого нет, кроме меня. – Это любовь или жалость? - спросил я, внимательно вглядываясь в черты её лица. – Я не знаю, что чувствую к тебе. Но пока мы не встретились, я не вспоминала о тебе. Я видела, что ты успешен. Я была уверена, что ты забыл. Усмехаюсь: – Успех - это совсем не счастье. Мне все это не нужно, если это мешает мне быть рядом с любимым человеком. Я искал и постоянно обжигался. Я не мог полюбить. То ли мои чувства к тебе от отчаяния, то ли они и не угасали никогда... Не знаю. Но я готов отдать всю славу, если ты только попросишь. Весь мир к твоим ногам. И я ненавижу себя за это. Она посмотрела на меня одним из тех томных, печальных взглядов, которыми смотрят на собак, которых собираются усыпить. Её рука коснулась моей щетины и она прикрыла глаза. По щеке покатилась слеза. – Прости меня. Но это конец. Я не могу быть с тобой, как бы не хотела. А я хочу, очень хочу, Егор. Но это будет нечестно. Я сглотнул. В глотке застрял ком. Мне хотелось кричать, рушить все вокруг. Больно. Слишком. Я смотрел в её глаза, пытаясь запомнить каждую мельчайшую деталь. Ведь у меня больше не будет такой возможности... Какой я размазня. Даже нет... Я конченный сопляк, недоносок, долбоеб. Её губы медленно расплылись в улыбки и задрожали. – Нет, не плачь, - попросил я и прижал её голову к себе. Запах её волос; дыхание, обжигающие шею... Почему так больно? – Почему ты должна делать то, чего не хочешь? – Потому что раз в жизни мне нужно сделать хоть что-то правильно. – Что для тебя значит "правильно"? - она отстранилась и я снова принялся поглащать её глаза. – " Правильно" - это когда страдают меньше людей, чем если бы я поступала иначе. – И кто же страдает, расскажи. – Если я выберу тебя, то страдать будет Эд, мои родители., репутация.., а выбирая его, страдаем только мы вдвоём. – Почему тебя ебет репутация? Твои родители могут понять тебя... – Ты не задаешь главного вопроса, Егор. Я люблю его. Я чувствую что-то к тебе, но знаю точно что люблю его. Она смахнула слёзы и встала. – Прости... Я виновата, я знаю. И ушла. Ушла из ресторана и из моей жизни. Навсегда, наверное.