***
Работы становилось все больше и больше, настолько, что Риз всерьёз обдумывал перспективу спать прямо в офисе, однако, андроид настойчиво просил его «поступать разумно», и мягко выпроваживал домой. И до чего же неприятно было возвращаться обратно, почти всегда — раньше остальных, и всегда — в полном одиночестве. Директор всмотрелся в своё отражение, что искажалось в приборной панели лифта. Да, выглядел он и впрямь ужасно, не зря же охранник этим утром спросил в порядке ли он, и не стоит ли вызвать врача. Риз недовольно скрестил руки на груди, поёжившись. — …Идиоты. — Проворчал он, обращаясь к невидимому собеседнику. Не могут выполнить свои обязанности так, как нужно, и за что он вообще им платит? Даже его «игрушка», как звала Тимоти Иветт, порой раздражал не хуже оригинала, заставляя его отвлекаться от важных дел на то, чтобы поесть или поспать. Кроме того, за несколько месяцев андроид перечитал почти четверть его библиотеки, и то и дело спрашивал что-то странное, от чего Риз чувствовал себя крайне неуютно. Про эмоции, сны и их значение — чушь, от которой у директора начинала болеть голова. И ещё, он заметил удивительную вещь — андроид снова и снова возвращался к одной единственной книге. Той самой, что Риз сунул ему в руки по чистой случайности в первый раз. Он приметил это, когда увидел нечто неидеальное на своих полках — синий корешок в ряду красных. Но ничего не сказал, лишь убрал вещь на положенное место. Могла ли она стать чем-то особенным для его ассистента? — О чем я только думаю? — Риз шагнул в полумрак коридора, прямо к своему кабинету. На это у него точно не было времени.***
Даже не отозвавшись на бодрое «Доброе утро, сэр», директор плюхнулся в кресло и включил комм, мысленно проклиная свою незавидную участь. Он механически потянулся к чашке, что стояла в правой половине стола, на своём обычном месте. И вмиг растерялся. Дрёма развеялась с первым же глотком, пряный ягодный привкус разбудил давно погребённые под грузом ответственности и обязанностей воспоминания. О рождественской ярмарке в его родном городе, яблоках в глазури и запахе жареных каштанов. На долю секунды он словно оказался бесконечно далеко, позабыв об отчётах, совещаниях и возможных убытках. — Глинтвейн. Безалкогольный? Почему безалкогольный? Он сам удивился, насколько безжизненно прозвучал его голос, будто он недавно восстал из мёртвых. Сквозь ментальную дымку Риз расслышал приветливое: — Сейчас утро, сэр, это показалось мне неразумным. Так странно, его преследовало ощущение, что эти слова с этим тембром и тональностью не сочетаются, как грубо склеенные, неподходящие кусочки мозаики. Слишком спокойно, едва ли не ласково. Почему? В реальность его вернул ненавистный звук входящего сообщения, на голографическом дисплее внизу индикатор сменился с девяноста девяти на сто. Директор раздражённо отставил чашку в сторону и помассировал переносицу. За что ему это все? — Сэр, могу я дать вам совет? Риз упёрся подбородком в ладони, и нехотя посмотрел на ассистента. Тот ровно отчеканил: — В вашем офисе на пятьдесят шесть процентов меньше естественного света, чем требуется для комфортной работы. Сегодня благоприятный прогноз, возможно, улучшенное освещение поможет вам сконцентрироваться. Риз потёр глаза тыльной стороной запястья и осмотрелся. А ведь действительно, его офис здорово напоминал фамильный склеп, для полноты картины не хватало разве что гроба, и паутины по углам. Он подошёл к окну, мысленно подав команду плотно сомкнутым жалюзи распахнуться. От яркого света Риз тут же поморщился, как вампир при виде распятия. За окном кружилась едва видимая белая пыль, городская панорама у его ног с каждой секундой все больше была похожа на кадр с новогодней открытки — застывшие исполины из стекла и бетона, окутанные вуалью снега, в десятках окон которых отражался мягкий, приглушённый свет. В рабочей суете он успел забыть, что сезоны имеют свойство меняться. И что скоро конец года, с грандиозным финалом в виде рождественских праздников. При одной мысли о том, какое количество работы это сулило, вариант разбить стекло и поближе познакомиться с оживлённым движением внизу не показался таким уж плохим. Как по волшебству, рядом с ним появился андроид, и вместо очередного вопроса тот лишь услужливо протянул ещё одну чашку глинтвейна, будто это могло решить все его проблемы. Настоявшись, напиток стал ещё вкусней и это немного успокоило. Риз сильней сжал чашку в руках, позволяя теплу, что настойка отдала тонкому фарфору, согревать пальцы. И следом посмотрел на своего ассистента. Всегда готового, неусыпного, не устающего — да, пожалуй, теперь будет немного проще. По крайней мере, всю рутинную работу он мог скинуть на андроида. А с остальным он справится. Наверное. — Знаешь, пора бы расширить круг твоих обязанностей. — Что вы имеете в виду сэр? — Подойди сюда, — Риз кивнул в сторону своего рабочего комма. Идея предоставить андроиду более высокие права доступа показалась директору довольно здравой. Чтобы тот мог взаимодействовать не только с низшими звеньями корпоративной цепи, но и теми, кто повыше. Учитывая то, что от его действий пока никто не пострадал, а с бесконечными, надоедливыми делами Ризу приходилось сталкиваться немногим меньше, это могло принести неплохие плоды. — Вот, — на голографическом дисплее развернулось огромное окно, с несколькими столбцами данных. При одном взгляде на страшные цифры хотелось задушиться собственным же галстуком. — Нас интересуют вот это, — он указал на письма и запросы от начальников отделов, и тех, что были пониже рангом. — Некоторые… — он мельком глянул на андроида, — …не очень умные люди не могут сделать то, что от них требуется, пока не получат чётких инструкций. — Но сэр, как я решу, что правильно, а что нет? — Я предоставлю тебе все данные по статистике, производительности, и так и далее, — он мягко улыбнулся, глядя на растерянное выражение, что застыло на чужом лице. — Кому-то из них ты откажешь, кого-то перенаправишь... сейчас я все покажу.***
К его удивлению, в первый же день работники Атласа не пришли к нему под дверь с вилами и факелами. И на второй тоже, мало того — со временем, с ним стали куда чаще здороваться простые служащие, и не натянуто и боязливо, а едва ли не искренне. Это… даже немного настораживало. Захлопнув дверь кабинета, Риз почти механически направился к столу, и растерялся, когда заметил на рабочем месте нечто выбивающееся из привычного вида. Маленькую, замысловатого вида коробочку. Он подошёл ближе, когда как ассистент стандартно его поприветствовал. — Откуда это? — директор взял в руки небольшой прямоугольник, обитый бархатистой бежевой тканью. По всему периметру тянулась мелкая, изящная вышивка — десятки красных цветов в обрамлении остроконечных листьев. — Я подумал, что вам может понравиться. — Андроид неуверенно сделал шаг навстречу. Директор рассматривал странный предмет, не в силах подобрать нужных слов. — На вас работает мистер Роджер Блек, и он попросил о помощи, его запрос был подан больше двух месяцев назад. — Ну надо же, — сухо отозвался Риз. — Это был достаточно… — андроид отвернулся, будто собираясь с мыслями, — …необычный опыт. С отчетами такого типа я никогда не работал. Риз чуть удивился, нащупав плоскую выемку, из которой показалась тонкая полоска. Стоило потянуть за ярлычок, коробка раскрылась, директору почудился лёгкий, ни с чем не сравнимый запах. Освежающий, непривычный, приятный, с нотками чего-то цветочного и сладкого. — Мистер Блек сказал, что я могу просить все что угодно, и мне показалось, что разнообразить вашу чайную коллекцию было бы неплохой идеей. Подобная инициатива пугала, но… было в этом что-то ещё. Может, дело в открытом, наивном взгляде, с которым ассистент пытался распознать его реакцию. Или тянущем, теплом чувстве, что отозвалось где-то под рёбрами. Чтобы отвлечься, он поднёс коробку к носу, принюхиваясь. — Надеюсь это не наркотик, — пахло слишком уж хорошо, чтобы эта штука оказалась безвредной. — Что вы, сэр, я бы никогда… — с возмущением встрепенулся ассистент, Риз довольно рассмеялся, и похлопал его по плечу. — Спасибо, Тимоти, это очень мило. Мне нравится. Было забавно наблюдать за переменами на искусственном лице, выискивать новые и новые оттенки, что могла рассчитать программная симуляция — за растерянностью, непонятливостью, подобием возмущения. Но сейчас перед ним проявилось нечто другое, что он никогда до этого не видел ни на одном мотивационном постере Оригинала, или его же видео. Искренняя, неприкрытая радость. Было так необычно, наблюдать за едва заметными морщинками, за выражением открытого восторга и улыбкой — не хищной или снисходительной — а широкой и искренней. Нет, ему Красавчик Джек уж точно не улыбнулся бы вот так. Словно он был для него эпицентром всей радости во вселенной. Или самой ею. — Это… очень приятно слышать. Риз нахмурился, с толикой шока наблюдая за тем, как кожа у высоких скул ассистента меняет свой оттенок — будто слой имбиря чуть припорошило бирюзовым. Был ли ИскИн настолько совершенен, что научился смущаться? — Я рад, что вам понравилось. И тут Риз поймал себя на ещё более бредовой мысли, что ему стыдно. Стыдно за то, что он не приготовил ничего для кого-то, кто облегчил ему работу в разы, и проделал это, не надеясь на похвалу или повышение. Но… разве нормально благодарить холодильник или миксер за хорошую работу? Директор почувствовал, как от странных мыслей у него начала кружиться голова. Или же он просто устал. Впереди были годовые отчеты и несколько важных приемов. И думать о чем-то подобном попросту глупо.