Особенности журналистской работы

Газета, которую я взяла с собой, чтобы почитать в дороге, оказалась на редкость неинтересной. На мой вкус. Это лишний раз подтверждало, что даже если ты, как профессиональный «мимокрокодил», экспроприируешь то, что плохо лежит, глаза в этом процессе тоже должны участвовать. Честное журналистское, уж лучше бы я прихватила вчерашний номер нашей газеты, чем эти «Аномальные хроники». И, знаете ли, корпоративный дух тут совершенно ни при чем. Просто не верю я в то, что мы «не одни во Вселенной». И не поверю, пока сама не увижу. Да и то, не факт, что зеленые рожи, поднимающие меня куда-то вверх с помощью кнопочной панели в луче тусклого света, на поверку окажутся инопланетянами. Был уже такой эпизод в моей жизни. И назывался он совсем не «Секретные материалы», а «Возвращение с друзьями на лифте с первой студенческой вечеринки». Так что если гуманоиды (или фигзнаетктоиды) на самом деле существуют и жаждут произвести на меня впечатление, пусть придумают что-нибудь получше, чем «похищение» или «зашифрованное послание». Кстати, именно последнему и были посвящены стыр… позаимствованные мной «Хроники». Если кто до сих пор не понял, я говорю о кругах на полях. Лично я на двести процентов уверена, что это чьи-то шуточки. Помнится, мне даже папа рассказывал, что в бытность студентом он считал, что каникулы прошли зря, если не удалось поставить на уши всю округу. Правда, до кругов на полях он с друзьями ни разу не додумались. Но больше из-за отсутствия поблизости поля, чем идеи. А у кого-то — так совпало — есть и то, и другое. Круг, разверзшийся в небе, я заметила как раз тогда, когда с недовольным видом собиралась отшвырнуть газету на пустующее соседнее сидение. Пусть повезет другому любителю халявы. Может, он как раз окажется по этой части. Разумеется, о газете я забыла в ту же минуту. А в следующую минуту я поняла, что мои представления о мироустройстве переворачиваются с ног на голову. Итак, инопланетяне — а по-другому назвать ту непонятную «саранчу», полезшую на город из образовавшейся дыры мне и в голову не пришло — существуют. Я как-то сразу, на подсознательном уровне, поняла, что это — они, и что круги рисовать никто не собирается. В боевых доспехах, с оружием и странными боевыми машинами, они собираются убивать. Паника началась неожиданно. Вот ее не было, и вот уже на улице царит полный хаос: взрывы, крики, убегающие люди, битое стекло, раскуроченные машины. Было бы странно, если бы в рамках отдельно взятого нашего автобуса не началось то же самое. Первым запаниковал резко ударивший по тормозам водитель. Он же был первым, выскочившим наружу и устремившимся прочь. Благо, на автоматизме, спасаясь, он нажал на кнопку, открывающую двери, и пассажиры получили возможность последовать за ним. Ответственный подход к порученному заданию — вещь, конечно, хорошая, но сейчас следовало подумать о собственной жизни. Именно поэтому первое, что я сделала, выбравшись из транспортного средства, это побежала. Но потом вспомнила, кто я. Где я. И зачем я оказалась в деловой части города. Редактору нужна сенсация? Опаньки! А вот и она! Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я, не так быстро, но достаточно проворно, ломанулась назад под недоуменные взгляды других убегающих. Отвечаю, две трети из них решили, что я тронулась от страха умом. За время моего побега ситуация кардинально не изменилась. Инопланетяне продолжали крушить всё и вся — ньюйоркцы прятались или удирали. Однако, кое-что новенькое мне удалось разглядеть. В частности, какую-то движуху на крыше Старк-тауэра. А еще нескольких смельчаков, рискуя жизнью, сдерживающих напор врага. Их было шестеро. Одним из них был Тони «Железный человек» Старк, в чьей принадлежности к человеческому племени я не сомневалась. Остальные, за исключением зеленокожего гиганта, тоже походили на людей, но что при этом вытворяли, обороняясь… Словом, учитывая коррективы в убеждениях, я решила не делать поспешных выводов, классифицируя героев-спасителей, а просто делала свою работу: снимала, снимала и еще раз снимала. Спустя совсем немного времени у меня было уже порядочно фотоматериала для будущей статьи, и даже текстовочку про себя я наметила. Хоть шеф и утверждает, что журналистами становятся те, кто могут «выразиться», даже не имея ни одной мысли, я все-таки предпочитала к моменту написания репортажа эти самые мысли иметь. И знаете, что я заметила? Больше всего мыслей у меня было об одном из защитников: высоком голубоглазом блондине — ни много, ни мало! — в доспехах, красном плаще и с молотом. Кстати, при виде молота, а так же того, что с его помощью блондин летал и метал молнии, у меня в голове что-то промелькнуло, но в нечто внятное не преобразовалось, потому как слишком много вокруг было необычного и помимо этого. Хотя бы то, что увлекшись погоней за материалом, я оказалась в самой гуще битвы. Осознание беды произошло возле офисного здания, расположенного в двух домах от небоскреба старка. Я вдруг почувствовала, как воздух вокруг зашевелился и стал будто теплее, с примесью какого-то странного, «неземного» запаха. И тут прямо передо мной сверху рухнул незваный инопланетный гость. Это было существо под два метра ростом, одновременно похожее на человека и не похожее. Казалось, кровь остановилась у меня в венах, а сердце перестало биться. Инопланетянин был совсем близко, на расстоянии несчастных пяти шагов, и сжимал в руках свое непривычное земному глазу, но от этого не ставшее менее смертоносным оружие. Вряд ли я смогу передать, каким черным обреченным отчаянием были наполнены следующие несколько мучительно-долгих секунд моей жизни, что мы с пришельцем смотрели друг на друга. Бой продолжал идти, но мне вдруг показалось, что вокруг стало невероятно тихо. И тут пришелец атаковал меня. Вот он стоит и смотрит, нацелив на меня навершие своего боевого «посоха», и вот оно уже движется в мою сторону, загораясь на конце белесыми искрами электрического разряда. Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Я даже толком понять ничего не успела, не говоря уже о том, чтобы попытаться как-то защититься. Какая-то сила быстро и решительно выдернула меня из-под не сулящего ничего хорошего луча, который пролетел в миллиметре от моей головы и вгрызся в стену здания, взорвавшуюся фонтаном бетонной крошки, а затем последовала ответная вспышка, сопровождаемая сухим потрескиванием. Такая ослепительно яркая, что я зажмурилась, боясь ослепнуть. Мне показалось, что я услышала низкий рев, который издал напавший, но не была уверена, что это и в самом деле так. В таком-то шуме! Когда же я, наконец, снова открыла глаза (а произошло это после того, как та же сила так же решительно потащила меня куда-то прочь от эпицентра сражения), от нападавшего пришельца даже мокрого места не осталось. — Эй-эй-эй! — призвала я «силу» к порядку, когда поняла, что банально не успеваю переставлять ноги с заданной скоростью. — Спасибо за спасение, конечно, но можно потише… — тут «сила» приостановилась, и я получила возможность разглядеть своего спасителя. С ума сойти! Им оказался красавчик-молотобоец. — Фух, ты просто не человек, а торнадо… — Мы разве знакомы? — рыцарь без коня, но в доспехах воззрился на меня серьезно и сосредоточенно. — Нет… — отрицательно, с долей оправданного недоумения, покачала я головой. — А что тебе тогда от меня надо? — продолжил допрос «Красный плащ». — Ничего, — мое недоумение подросло еще на пару пунктов. — С чего ты взял, что мне от тебя что-то надо? — Ну, ты сказала «Тор, надо!», вот я и спрашиваю. Меня как током ударило. В голове, наконец, сложились в целостную картинку те разрозненные фрагменты, за которые цеплялся взгляд, но не мозг, а мировоззрение подверглось вторичной встряске с переворотом в сторону теологии. Оказывается, есть не только «жизнь на Марсе». — Тор?! Сын Одина?! Настоящий? Тот, который скандинавский бог-громовержец? Мьёльнир! Асгард! Билширнир! Рагнарёк! — выдала я на одном дыхании все, что, по моему мнению, свидетельствовало о моей компетентности в данном вопросе. — А я в газете работаю! И здесь репортаж пишу об инопланетном вторжении, — это, конечно, было не совсем правдой, но Тору об этом знать необязательно. — Как на счет интервью? Читателям будет интересно узнать подробности об одном из защитников Нью-Йорка! — наверное, я еще не отошла от пережитого стресса, только так я могу объяснить свою неожиданную смелость. — Газета?! Знаю! Уникальная вещь! И скатерть, и мухобойка, и веер, и туалетная бумага, и шапка… И даже почитать можно! — Тор так неожиданно-мастерски скопировал мой нездоровый восторг, что я порядком «протрезвела». — Какое интервью? Нашла время! Ты что, не видишь, что творится? Спасайся, смертная! Вот на такой помпезной ноте и закончился мой первый разговор с богом. Тор вернулся к избиению врага, а мне ничего не оставалось, как выполнить его единственную заповедь и убраться подобру-поздорову. Тогда я была уверена, что это — конец истории, но… Прошло несколько дней… Очнулась я в полицейском участке, совершенно не помня, как там оказалась. Напротив меня, в точно такой же камере, лежа на нарах, повернув в мою сторону подозрительно знакомое лицо, громко храпел парень. Мне понадобилось не менее десяти минут, чтобы признать в нем Тора, что было непросто без молота, плаща и доспехов, в обычном «земном» прикиде, просто на одиннадцатой минуте, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд, асгардский бог проснулся. Сел. Потянулся. И уставился на меня явно без моих проблем с узнаванием. — О, — Тор перевел взгляд с меня на окружающую обстановку. — Мы что? В темнице? — Ну, можно сказать и так, — я согласно кивнула. — А что мы здесь делаем? — Тор попытался встать на ноги. Со второго раза получилось. — То же самое я хотела спросить у тебя, — в свою очередь я попыталась встать на ноги, получилось не лучше. Голова гудела, а некая иная часть тела, определенно, подвергалась усиленному воздействию силы земного притяжения. — Очнулись, алкоголики? — наша с Тором задушевная беседа была закончена, так толком и не начавшись, властным заявлением одноглазого темнокожего мужчины, лично мне незнакомого, чего нельзя было сказать об асгардце. — Ну и накуролесили вы, еле отмазал. Как вам только в голову это пришло? — Что пришло, Фьюри? — Тор нахмурился, а я мысленно зааплодировала. Оказывается, у богов тоже бывает синдром «спохмельной» амнезии. Что ж, один вопрос сняли: не самое лучшее самочувствие — результат ночного загула. Но с чего бы вдруг? И что же мы такое натворили? Тот, кого сын Одина назвал Фьюри, несколько приоткрыл завесу тайны, укрывающей ответ на второй вопрос: — Пока «Щ.И.Т.» не вмешался, вас, уважаемые, обвиняли в хулиганстве, вандализме, нарушении границ частной собственности, порче государственного имущества и оказании сопротивления правоохранительным органам. По большому счету, услышав подобный перечень провинностей, нам с Тором следовало ахнуть и сползти по стенке. Но мы только переглянулись, нахмурились и вспомнили… Понятия не имею, за каким чертом меня понесло в «Шаурменную», что в двух кварталах от Старк-Тауэра. Поистине, если Рука Судьбы — не пустое слово, то это была она, потому как я вообще не сторонница фаст фуда, тем более экзотического. После весьма неплохой статьи о неудавшемся инопланетном захвате вопрос интервью с Тони Старком на некоторое время отпал, так что повода находиться в том районе у меня не было. Остается списывать все на фатум. Особенно то, что в числе немногочисленных посетителей я увидела размеренно и сосредоточенно жующего Тора и узнала его. — Добрый вечер, мистер Одинсон, — на этот раз «естественная смелость», с которой я без спроса приземлилась на соседний стул, далась мне с трудом. — Вот где не ожидала вас встретить, так это здесь. — Это все Старк, — скорчил гримасу тоже признавший меня «сын божий». — «Тут неподалеку продают шаурму… Не знаю, что это, но мне очень хочется…» И где теперь он? Поглощает деликатесы в одном из местных пафосных ресторанов. А где я? — вопрос был явно риторический, сопровождаемый поглощением очередного куска средней аппетитности. — А что на счет интервью? Предложение в силе, — я изобразила профессиональную улыбку. — А что такое «интервью»? — на этот раз к моему предложению был проявлен больший интерес, поэтому я призадумалась, как бы объяснить так, чтобы стрелка заинтересованности двинулась по шкале вверх. Некоторое время я втюхивала про «задушевную беседу в приятной компании и комфортной обстановке», потом Тор проникся: — А что, мне нравится. Только комфортную обстановку я выберу сам. Вот таким образом мне и пришлось согласиться сначала на то, что Тор сделает выбор, а потом и с самим выбором. В интерпретации асгардца «комфортно» означало «шумно, людно и много выпивки». Я честно пыталась выполнить свой журналистский долг среди нетрезвой галдящей толпы, но, увы, сказалось отсутствие опыта и сопротивляемости соблазнам в лице танцпола, любимых коктейлей и бога, почувствовавшего себя в привычной атмосфере. Когда в нас сидело достаточно алкоголя применительно к индивидуальной комплекции и выносливости, я вдруг поймала себя на том, что роли как-то ненавязчиво сменились: Тор спрашивает, а я рассказываю. Причем с маниакальной одержимостью и о постигшей меня утрате: вере в то, что бога, как и внеземного разума, нет. — А они, — то есть ты и они! — оказывается, есть! — выдавала я излишне эмоционально. — Это того гляди окажется, что и круги на полях — дело рук ваших читаури и им подобных, — я и сама не знала, чего дались мне эти круги, но Тора они заинтересовали: — Круги? Что за круги? И тут я явила на свет пресловутый сильно измятый номер «Хроник», который так и не решилась выбросить, как свидетеля пережитой мной ломки сознания. — Нет, тут явно не чьи-то шутки, — глубокомысленно хмыкнул ас. — Это настоящее послание. Меня когда в Мидгард первый раз забросило, на месте приземления осталось нечто подобное. Только там пустыня была, без травы, потому картинка казалась, будто в землю впечатанной. А тут трава примятая. Но смысл один и тот же. — Какой смысл? — я еще хранила в себе толику недоверия, но и она уже дотаивала, как кусочек льда в моем «Мохито». — А йотун его знает! — выдал Тор. — Но вряд ли что-то заумное. Скорее всего, оповещение вроде «Здесь был я» или предупреждение «Не влезай — убьет». Миров много, в каждом — свой язык. Значит, нужно что-то такое, интуитивно понятное, чтобы до прибывшего дошло, что здесь уже кто-то был. И что ему тут понравилось. Или не понравилось. А может, вообще: «Идите мимо, тут все наше». — А вот это интересно… — и я не притворялась. В момент сформировавшаяся в голове идея, действительно, взяла меня за живое. — Что если нам в Нью-Йорке тоже сделать такую надпись, чтобы всяким иномирным захватчикам неповадно было? Что-нибудь интуитивно понятное в духе «Идите мимо». — И где же в этом городе можно сделать такую надпись? — судя по огню во взгляде, асу-громовержцу идея тоже понравилась. Мне не нужно было долго искать ответ на вопрос Тора. Он буквально лежал на поверхности и состоял всего из двух слов. Их я и произнесла: — Центральный парк. На территорию парка мы с Тором прошли на удивление тихо, учитывая наше состояние. Некоторое время умилялись его ночной красотой и безлюдностью. Затем прикинули плацдарм работ. Да, план сообщения гостям из космоса пока существовал только у нас в головах, но уже было ясно, что для его реализации придется поработать. Слишком много тут лишних деревьев. — И как же мы будем выкорчевывать лишнее? — я едва не разрыдалась от огорчения. По крайней мере, вполне натурально всхлипнула. — Легко, — ответил Тор и замер с вытянутой в сторону рукой, к чему-то прислушиваясь. Я подумала, что к своему организму. Как мужчина, тем более как бог, Тор выпил гораздо больше меня, потому последствия могли быть самыми неожиданными. И тут мимо меня что-то пролетело, а у асгардца оказался… — Откуда это у тебя? — я удивленно уставилась на Мьельнир, появившийся у Тора в руке. — Раньше его же не было. — Не было. Но я позвал, и он прилетел. Так положено, — пояснил мне ас и с энтузиазмом размахнулся. — Ну что? Ху!!! И вот хотите — верьте, хотите — нет, я готова была поклясться, что заслышав боевой клич викингов, деревья осознали, что их ждет, и попятились. Хотя, очень может быть, меня просто немного шатнуло. После третьего «Ху» у нас была просека нужного размера. И только мы собирались приступить к притаптыванию травы, раздался крик. Кто из смотрителей парка заметил нас первым, не знаю, но на его вопль очень быстро прибежали и остальные. Открывшееся зрелище заставило их замереть, как вкопанных, точно напротив «выкопанных» стволов. А вот дальше как раз и началось то, что одноглазый назвал «сопротивлением правоохранительным органам». На этом месте мои воспоминания снова забуксовали, а вот Тор, судя по преувеличенно-невинному взгляду, что-то помнил, но выспрашивать подробности при полицейском, отпиравшим наши камеры, щеголявшим подбитым глазом, было как-то неудобно. — Это хорошо, что мы еще само сообщение не протоптали, — шепнул Тор, пропуская меня вперед вслед за Фьюри. — За эту интуитивно понятную информацию нам еще бы и аморалку припаяли. Я еле сдержалась, чтобы не засмеяться, но охотно признала, что бог был прав.