Boy In Luv: SAVE ME

Июль.       На следующий день после знакомства с Юнги, покинувший мини-вечеринку ночью почти трезвый после того, как все в один миг вырубились, Чимин очнулся на родном диване полуголый и совсем без памяти, как завершилось их застолье. Лишь после мозгового похмельного штурма обрывками всплыли яркие моменты, когда после каждого постыдного поведения младших перед новым знакомым опрокидывал алкоголь в себя. Он даже был уверен, что выпил больше всех только из-за друзей-придурков, которые все еще находились в его доме, гремя из других комнат и издавая не очень приятные звуки. Чимину сначала показалось, что в воздухе витал запах жареной еды, и он надеялся, что младшие там не экспериментировали и не пытались спалить его квартиру. Какое же было удивление увидеть, как Ким Тэхён, пробудившийся раньше всех, приготовил импровизированный завтрак из продуктов старшего. Хотя Чонгука блевать тянуло от этого завтрака и вообще от мыслей о любой еде. Паку пришлось на время вытолкнуть его из туалета.       — Боже, хоть бы освежителем побрызгал, — Чон так и не решил вернуться туда и засел в ванной, освежив голову под холодной струёй воды.       Он первым притащился на кухню, где Тэ уже смотрел аниме на телефоне и чувствовал себя бодрее, чем самый черный кофе в мире. Хозяин квартиры, переодевшись в чистую одежду, с голодным желудком тоже завалился к ним. Он всё удивлялся, что Ким впервые приготовил что-то съедобное. Это вообще было на него не похоже. Чимин не мог вспомнить, готовил ли когда-нибудь ТэТэ при друге. Обычно они заказывали еду на вынос или доставку или заливали кипятком рамён. Хотя до вчерашнего дня и Чимин не готовил своим друзьям. Как только старший приступил к трапезе, Тэхён отложил телефон и уставился на него, наблюдая, как тот наслаждался завтраком.       — Чего? У меня что-то интересное на лице? — заметил на себе взгляд Пак, пережевывая еду и не разрывая контакта с Кимом. Прижал колени ближе к груди и отпил немного кофе.       — Так значит Юнги-хён — твой спаситель? — Тэхён хотел обсудить нового знакомого с момента пробуждения, поэтому все это время он неторопливо ждал, когда старший проснётся, и даже не заметил, как начал готовить из первого попавшегося, что нашел в холодильнике.       — Ну да.       — Это ведь тот самый изгой из школы? — как можно тише спросил Тэ, словно Юнги находился совсем рядом и мог услышать их. В это время Мин крепко спал в своей тусклой квартирке, не видя снов.       — Ты тоже его помнишь? — уставился Чимин на Кима, чуть не уронив из рук кружку. Он не ожидал, что друг вспомнит о Мине. Много лет прошло, что сам мало что помнил об этом человеке. Он был уверен, что Тэхён его и не знал вовсе.       — Изгой? — Чонгук, до этого хлебавший только прохладненькую водичку из стакана, разлепил глаза, обратив всё внимание хёнам, которые уже прониклись в школьные воспоминания.       Пока старшие завтракали, младший дремал, сидя у окна, слушая краем уха аниме из телефона Тэхёна, шум с улицы, как работал еле слышно холодильник, и одновременно абстрагировался от окружающего мира и собственного тела, чтобы перестать чувствовать себя так паршиво из-за похмелья, что случалось, только когда парень смешивал разный алкоголь, что видимо и произошло вчера. Только вот он не помнил конкретно что с чем смешивал, а это было и не важно. Сейчас Чонгук ощущал противоречия насчет нового хёна. Сначала охренел от крутости спасителя, которым оказался невысокий парень одним ростом с Чимин-хёном, брюнет с бледноватой для азиата кожей, с милыми чертами лица и грубым взглядом, видимо повидавшим больше дерьма, чем мог себе представить Чон.       Младший представлял героя совсем по-другому: двухметровой кабан с четко выпирающими мускулами и грубыми чертами лица, но не такого милого парня, который вел себя совсем не мило и отстраненно. Чонгук со своими охереть какими накаченными пропорциями рядом с ним вовсе был суперменом. Тэхён, пытаясь разузнать, как такой хиленький парень оказался в нужном месте в нужное время и спасал именно Чимина, получил прямолинейный ответ, что это лишь случайное совпадение. Ведь оказалось, что они жили в одном районе в одном здание, только в разных подъездах, и если бы они были внимательней, то замечали бы друг друга каждый день, когда торопились по утрам на работу и возвращались с неё почти в одно и то же время. Чон же любопытствовал насчёт правого хука хёна. Чимин рассказывал во всех подробностях о своем спасение, и как герой кулаками проезжался по мордам плохих парней и раскидывал в разные стороны. Юнги, оказалось, иногда боксировал грушу в своей квартире, которая осталась там от прошлого хозяина и стала лучшей стресс-игрушкой нового жильца. Чонгук уже успел напроситься в гости к нему. А Юнги не сразу, но дал положительный ответ. В его голове хён был супергероем со сверхспособностями, в черном плаще и в трико со своей эмблемой и борющимся против зла по ночам, надевая свою маску справедливости. Чонгук еще был ребенком, любящим комиксы, много фантазируя и мечтая совершать подвиги. Взрослый ребенок, который искренне восхищался новым знакомым, о котором он толком даже ничего не знал, и сейчас, услышав, что Тэхён назвал его изгоем, что вот никак не вписывалось в крутость Юнги-хёна, которую он успел себе представить.       — Над ним издевались в школе, — пояснил сразу Ким, снова обратив внимание к Паку и не мог поверить, что тот самый человек — спаситель его друга. Чимин тоже не привык к этой мысли, но ему и не хотелось ворошить прошлое, особенно чужое.       — Да. Это он, — подтвердил Пак на ранее сказанные слова друга.       — А он ведь не был таким, — отдаваясь полностью школьному прошлому, Тэ заметил вопросительный взгляд Чимы, который вообще не знал, каким был до этого старший. — Помню, в младших классах видел его играющим в баскетбол с другими ребятами и восхищался им. Он был там профессиональнее всех. А потом кое-что произошло, и больше я не видел его на баскетбольной площадке. Даже после встречи с ним не узнал того изгоя. Многие над ним издевались. Бедняга. Интересно, что с ним на самом деле случилось…       — Ты правда многое помнишь о нём, — удивился Пак.       — Я запомнил его из-за баскетбола. Ты случайно не знаешь, что с ним произошло?       — Слышал, что его мать умерла. Вообще разную хрень о нём говорили, но я как-то не слушал.       — Я тоже слышал о матери. Говорили, что она погибла в пожаре… — затих Тэхён, осознавая, что вся проблема холодного поведения нового знакомого заключалась в его детстве и тяжелом школьном прошлом, когда старшего прессовали здоровенные бугаи-одноклассники, и как однажды Юнги выгнали из школы из-за драки с ними. Тэхён слышал, что ему все равно дали окончить выпускной класс.       — Так он с детства без матери жил, — совсем тихо осознал и поник Чонгук. Ему стало так жалко хёна, что хотелось придти к нему и обнять. У самого Чона жизнь не была раем, как у Тэ или Чимина, которые выросли в полноценных семьях без психологических травм. Чонгук вообще не знал своего родного отца, никто никогда не рассказывала о нём. Он жил вместе с отчимом, его сыном и родной матерью, которая давно махнула на родную кровь рукой. Она отвернулась от него, и, кажется, парень догадывался почему. Иногда глядя в своё отражение в зеркале, он задавался, насколько же был похож на отца, которого ни разу не видел.       Так в кошмарной жизни Чонгуку почти каждый день приходилось выживать, выносить тиранию в лице отчима, которого он люто ненавидел. Но парень не мог оставить мать одну, ведь аджосси поднимал руку не только на него. Только сводный совсем неродной старший брат поддерживал Чонгука и защищал его от отца. Иногда получалось, но чаще доставалось им обоим. Чонгук обучался в университете и отчим платил половину обучения, только чтобы тот не позорил его фамилию, поэтому Гук был привязан к семье, но все равно мечтал однажды сбежать и жить отдельно, как и хён, переехавший полгода назад в Японию, где обучался в танцевальной академии. Чонгук желал избавиться от груза, но знал, что этот груз будет всегда на его спине. От прошлого не избавиться. Поэтому Чонгук понимал, что Юнги в похожем состоянии. Он почувствовал это еще вчера, словно глаза могли многое рассказать о человеке, ведь в них было столько усталости, сожаления и отказа от мира, что даже жизнь Гука не была настолько тёмной.       Над столом нависла напряженная атмосфера, и никто больше не промолвил ни слова. Позже Тэхён мыл посуду, Чимин стоял рядом и складывал их на полки, а Чонгук ушел дальше досыпать, когда, наконец, его перестало тошнить.       — Только никогда не говори о прошлом при нем, — попросил Чимин и заметил, как младший понимающе кивнул.       — Теперь он будет в нашей компании?       — Не знаю. Я пригласил его лишь, чтобы поблагодарить за спасение, но так как он сам сказал, у него нет друзей, я хочу подружиться и стать его первым другом.       Тэхён тихо засмеялся. Это было в духе Пак Чимина. Дружелюбностью от него так и веяло. Это было видно невооруженным глазом, если посмотреть на него, что-то теплое исходило от приторной улыбки и нежного взгляда.       — Ну, заметив, как он смотрел на тебя, надеюсь станешь первым не только в этом, Чимина.       — Ты о чём? — потупил глаза Чимин, не соображая, о чём Ким вообще толковал.       — Ни о чем, — хитро улыбнулся Тэ и расправился, наконец, со всей посудой. Чимин так и стоял, подозрительно поглядывая на друга, который даже покраснел. — Теперь можно ещё поспать.       — Эй, может пойдете к себе уже спать, — Чимин хоть и был дружелюбным, но гостеприимностью не отличался. Младшие довольно часто оставались у него и творили тут несусветный хаос, после которого старший терял целый день на восстановление.       — А что хочешь позвать Юнги-хёна к себе, мм? — Тэхён улыбался во все тридцать два зуба и подмигнул Паку. Чимин ударил друга со всей силы, в этот раз сразу поняв, в каком русле думал тот.       — Эй, хватит твоих гейских шуточек, Тэ. Хён наверно натурал, да и я тоже.       — Значит, мне показалось, что глядя на тебя, он подвисал и краснел от собственных мыслей, — не удержался младший и сжался в радости от того, как всё это выглядело миленько. Вспомнил, как встретился после этого со взглядом Мина, который сменился на «убить глазастого Ким Тэхёна» за секунду. Тэ реально испугался за свою жизнь в тот момент, думая, что и завещать нечего из его скромной жизни. Если только передать письмо бывшему парню, который свалил из страны, бросив Кима.       — Успел уже навыдумывать себе, айгу~ — Чимин закатил глаза и направился в свою комнату, где Чонгук развалился на большой кровати, обнимая крепко подушку.       — Надо заменить ему подушку собой, — подумал вслух Ким, пытаясь аккуратно отобрать предмет.       — А сам-то о чём только думаешь, Тэхён? — удивился Чим. Он, конечно, догадывался, но не был уверен о взаимоотношениях младших. Ведь Ким встречался раньше со старшим братом Чона. Было бы неловко, если младшие стали встречаться, считал он и не смог удержаться от высказываний в духе Ким Тэхёна.       — Смотри сердечки из глаз даже вываливаются, — рассмеялся громко Пак, за что получил по голове подушкой, которая прилетела от Чона.       — Заткнитесь и дайте поспать.       — К Чонгуку у меня только дружеская симпатия так-то, — прошептал Тэхён, взяв одеяло, и с Чимином они вернулись в гостиную.       — Это у Чона к тебе дружеская симпатия. Не обманывай, ТэТэ. Я же вижу.       Ким вздохнул.       — И при этом ты не веришь, что Юнги симпатизирует к тебе?       — Но не от любви ведь, — заваливаясь на диван и включая телевизор, пожал плечами Пак.       — Возможно. Но в тебя не сложно влюбиться, — Тэхён обнял рядом сидящего друга, который совсем не был против этого.       — Не неси чепуху, Тэ.       — Но это правда. И нет у меня никаких чувств к Чонгуку, только вот злюсь на его братца, который теперь видите ли натурал и встречается с красивой японочкой.       — Эй, Ким Тэхён, «нет я не слежу за своим бывшим», — подтрунивал Пак, вспомнив однажды сказанные слова из уст младшего. — Значит, нашел себе кого-то. Ох, Тэхён, найдешь ты еще себе кого-нибудь, кто полюбит тебя.       — Может попробовать с девушкой? — погрустнело лицо парня, и он еще крепче обнял друга. — Может ты будешь встречаться со мной?       — Угх. Не могу дышать, — бил его Чимин, пока Тэ не расслабил руки. — Может еще стать девушкой?       — А ты так можешь?       — Отвали, Тэ, — пытался отлепиться старший, но безуспешно, и они продолжали лежать на диване в обнимку, хоть Чимину было некомфортно, а Тэхёну самое то. — Кажется, мы давно не ходили в клуб. Хотя у меня сейчас совсем нет денег.       — Может позвать ещё Юнги-хёна? А может предложить ему встречаться? — Тэхён всерьез задумался об этом, а ведь Мин не так уж и плох. И зря Чимин на него не запал.       — Серьёзно?       — Ну, тебя ведь он не интересует. Не пропадать же такому красавчику.       — Делай, что хочешь.       — Договорились, — Тэхён чмокнул старшего в щечку и расположил голову на его плече. И они не заметили, как провалились в дрему.

***

      На следующей неделе Пак снова задержался в последний рабочий день и только после восьми вечера вышел из офисного здания. На улице лил дождь, как из ведра. Капли отбивали по асфальту под свой собственный ритм. Чимин прошел лишь квартал, когда уже промок насквозь, и влажная одежда прилипла к телу, принося дискомфорт. К счастью на пути встретился магазинчик, и он заскочил внутрь, наткнувшись на таких же промокших работников, которые пережидали окончание ливня. Холод от кондиционеров был сейчас некстати, и Чимин ощутил, как по телу пробежал табун мурашек и уже представлял, как завтра проснется с простудой. Плюнув на мокрую одежду и шевелюру, парень двинулся по рядам в поисках алкоголя. Встретившиеся полки с рамёном вызывали в животе одинокого кита, не видавшего пищи еще со вчерашнего ужина. Настолько Пак был загружен сегодня бумагами, что пропустил обед, и теперь хотелось скупить весь магазин. Слюнки текли от любых продуктов, а недовольный кит не давал покоя. Набрав в корзину пару пачек рамена, риса, соджу, помидор и мандаринов, он подошел к кассе, где успела образоваться длинная очередь, а ливень на улице так и не прекращался. Снаружи на пару метров совсем ничего не было видно, и звоночек не переставал оповещать о новых промокших. Чимин достал телефон из кармана и тяжело вздохнул от невезений именно в чертову пятницу. Аппарат лежал всё это время в кармане брюк, и на него тоже снизошел небесный душ, и теперь под экраном можно было разглядеть влажные разводы.       — И откуда мне взять деньги на ремонт, айгу~, — совсем скис парень, снова ощущая озноб по спине, как похолодели пальцы, держащие аппарат.       — Нужно положить телефон в рис, — сиплый голос разума подсказывал прямо у уха Чимина.       — И что рис ним сделает? Починит мой телефон? — не понимал парень, разглядывая предмет, который совсем не включался.       — Он высосет всю влагу. Но потом сдать на ремонт не помешает.       — Уж лучше новый куплю.       — Ты же говорил, что у тебя нет денег.       — А ты всё знаешь… Ой, — Чимин только сейчас осознал, что голос разума похож на голос Юнги.       Подняв резко голову, он чуть ли не врезался в чужой лоб. Мин стоял прямо перед ним с корзиной в руке. На нём снова надета чёрная толстовка. Капюшон скрывал его шевелюру, лишь пара влажных прядей торчали из-под него. На лице ни одной эмоции и, казалось, оно стало еще бледнее, чем обычно. Губы были потресканы и искусаны уже по привычки, под чёрными глазами мешки от недосыпа и стресса. Чимин стоял так близко к нему, что мог разглядеть поры на лице. Как и Юнги смог разглядеть влажные черные волосы, прилипшие ко лбу, тёплые тёмно-карие глаза блуждающие по чужому лицу, пухлые налитые кровью губы были слегка распахнуты, а на щеках появился румянец. Одежда Пака — белая рубашка и черные брюки — облепили его тело, и можно было разглядеть накаченные бёдра и руки, а также пресс парня, и как его потряхивало от холода.       — Ты промок, — констатировал факт старший, и тогда пришла его очередь к кассе, а Чимин не понял сразу, что это был не вопрос.       — Если только немного. Идёшь с работы?       Юнги покачал головой, складывая продукты в пакет и оплачивая.       — Я тоже. Придётся застрять в магазине, пока не закончится дождь, — младший оплатив свою покупку, подошел к Мину, который собирался выйти. — Эй. Ты куда собрался? — перехватил он старшего за руку.       — Домой, — ответил Юнги.       — В такой дождь? Ты же промокнешь.       — Не сахарный, — пожал плечами хён.       — Давай постоим здесь, пока не закончится и пойдем вместе, а то вдруг на меня снова нападут, — засмеялся Пак, но встретив серьёзный взгляд напротив, замолк. Чимин глядел, как капли ударяли по стеклу, как люди бежали под своими зонтиками, а Юнги разглядывал младшего, замечая как того еще сильнее знобило. Поставив пакет на пол, Юн потянулся снять толстовку и, стянув, встретился с непонимающим взглядом.       — Держи, — Мин протянул свою вещь, которую Чимин не сразу принял, замерев от одного вида старшего. Он впервые увидел, что скрывалось под этой толстовкой, и это казалось ему важнее, чем озноб. Руки Юнги оказались худее и бледнее так, что голубые вены отчетливо выпирали. Мин остался в одной белой футболке, поэтому Чимин сначала отказался от такого презента, не любил он доставлять кому-то неудобства и получать помощи, от которого в пользе только один человек, но Юнги оказался настойчивее. Когда дождь закончился, и парни пошли домой, на Чимине была чёрная толстовка, в которой он тонул, но в неё он чувствовал тепло. Пак пообещал вернуть вещь в их следующую встречу. Это и стало поводом Чимину заглянуть к новому другу, вернув вещь и уговорив старшего на поход в бильярдную без остальных странных друзей.

***

      — Я только переоденусь и зайду к тебе, — Юнги остановился возле своего подъезда, Чимин перехватил из его рук пакеты.       — Хорошо. Я пока начну готовить.       Снова наступили выходные. Снова Чимин и Юнги проводили это время вместе. Тэхён уже не верил оправданиям от лучшего друга, что с Юнги они просто друзья. Ким всерьёз обиделся. Ведь он тоже друг. Только вот никто не звал его на ужин и не тусовался с ним весь день. Тэ не мог контролировать себя от высказываний после того, как Чимин признался, что ему комфортно проводить весь день вместе с Юнги. Даже если они ничего не делали, просто рубились в игры, смотрели фильм или обменивались любимыми песнями. Они так быстро привыкли, что слов не нужно было, чтобы понять друг друга. Просто намёк, взгляд и они понимали, словно могли прочитать мысли друг друга.       — Сначала он спасает тебя, потом вы становитесь лучшими друзьями. Что дальше? Любовники? Женихи? Дети? — разнесло в очередной раз Кима.       — Ты сошел с ума, Тэхён.       — Да, хён. Какой-то бред сказал, — поддакивал Чонгук, складывая башню из маленьких брусков, полностью концентрируя взгляд на этом. Тэхён надул губу и скрестил руки на груди, отвернувшись от всех.       — Эй, Тэхёна. Ну, ты чего? Это у тебя такая дружеская ревность? — не смог сдержать смех Чимин и прикрыл рукой рот. Но младший не обращал на него внимание. — Сам себе навоображал и обижаешься теперь. Ты всё еще мой лучший друг, как и Чонгук, и даже если хён станет лучшим другом, наша дружба от этого не уменьшится.       — Но ты стал проводить с ним больше времени.       — Тебя правда это волнует? — Чимин сел позади младшего и обнял его со спины.       — Да.       — Мы всегда будем лучшими друзьями, ТэТэ.       — Обещаешь?       — Тебе сколько лет? — возмутился Пак, но умиляясь детскому образу Кима.       — На мизинчике обещаешь? — Тэ протянул свой длинный мизинчик.       — Ты неисправим, — закатил глаза Пак и поднёс свою руку, оттопырил крайний пальчик, и по всей квартире разразился дикий смех.       Громче из двоих смеялся, конечно же, Чон Чонгук. Чимин убрал сразу ладонь, пряча её под рукавом длинного голубого свитера, и спрятал свою голову от смущения в коленях. Тэхён катался по полу, получая от старшего пару раз по булкам, но не прекращая смеяться. Пальчики Чимина по сравнению с пальцами Тэхёна были так малы, что Чонгук не удержался и выпустил пару старых шуточек. А Пак, не вставая с пола, отпинал ногами и Чонгука, пока тот не откатился в сторону и продолжал ржать. Старший, надув щеки, заметил конструкцию на полу, башню созданную только что младшим, и не сдержался, от обиды пнул так, что все блоки разлетелись, и распинал отдельные бруски по сторонам.       — Ну, хён! — воскликнул Чон.       Теперь весь его труд был насмарку. Чимин злобно захохотал. Тэхён тоже попинал блоки и, сев рядом со старшим, отхватил еще пару ударов очень болезненных от него.       — Ладно. Всё. Я успокоился, — выпрямился Тэ, глядя, как макнэ заново начал строить башню дженгу.       — Хватит ревновать меня к Юнги и называть его моим пёсиком, а то натравлю его, и вам не поздоровится.       — Да, хён, прекращай, — вступился самый младший, не отвлекаясь от строительства башни. Тэхён пожал плечами, мол, будь, что будет. Чимин закатил глаза, надеясь, что хотя бы при Мине друг не будет вести себя как засранец-ревнивец. Юнги в тот вечер с ними не было из-за субботней смены, но он обещал провести с ними воскресенье. А Чимин планировал провести день только вдвоем, сходить в бильярдную и перекусить где-нибудь. Пак был мастером в бильярде и учил старшего играть, но это оказалось сложнее. Сдавшись, Юнги только смешил младшего, своими странными неточными ударами и обидным проигрышем. После они решили зайти к младшему, приготовить рамёну и перекусить, завершая их совместный день. Тэхён и обиделся снова на Пака, ведь тоже любил бильярд и начал плакаться в трубку, когда Чимин ответил на его звонок и объяснился по приходу домой, пока Юнги ушел к себе, обещая сразу же вернуться, что хёна и так было сложно вытащить в людное место, а надоедливые Тэхён и Чонгук напрягали бы его. Хотя Юнги уже привык к младшим.       — Ах, значит, надоедливый.       Чимин представил, каким недовольным выглядел сейчас Ким, уставив руки в боки, и пообещал, что в следующий раз они пойдут играть всей компанией. После этого Тэхён больше не докучал его. К этому времени пришел Юнги. Когда их ужин был готов, они расположились в гостиной и включили фильм, один из которых рекомендовал ранее Юнги. Чимин уже полностью втянулся в сюжет и начал дискутировать о происходящем на экране, что немного бесило хёна.       — Ой, — отключился телевизор, а с ним и электричество в квартире. Они не могли разглядеть друг друга в темноте, и Юнги первый догадался включить фонарик на телефоне и спросил, в порядке ли Чимин.       — Да. Я в порядке. Наверно счётчик вырубило, — предположил тот, не вставая с дивана.       — А мне кажется, нет, — старший заметил через окно, что напротив в таком же многоэтажном доме нигде не горел свет. Они подошли к окну и осмотрелись.       — Кажется, во всем районе отключили свет.       — Видимо. У меня идея, — Юнги посветил на младшего фонариком, из-за чего парень поморщился и отвернулся. Старший схватил его за руку и повел вон из квартиры, натянув свою обувь.       — Куда мы? — Чимина тянули за собой по лестнице наверх, и он даже не сопротивлялся, не волнуясь, что задумал друг.       — На крышу.       — Что? Но это ведь опасно.       — Ты боишься высоты? — остановился Мин и повернулся к нему, продолжая держать за руку       — Не боюсь. Но… — Чимина волновало больше их общая безопасность от закрытия люка и до того, что кто-то из них мог свалиться с крыши вниз.       — Только представь какой оттуда вид, — перебил Юнги, широко улыбаясь, чего не видел Пак, но понял по интонации в голосе. Чимин задумался. Ему правда стало интересно увидеть на свой город, укутанный во мрак, и пока свет не включили, был шанс застать красивое зрелище. Чимин поднялся следом за хёном по лестнице и почувствовал, как всё-таки уже прохладно на улице по вечерам. Кутаясь в свитер, он снова почувствовал чужую горячую ладонь, обхватывающая его, и совсем не сопротивляясь, ступал за старшим.       — Аккуратней, смотри под ноги, — Юнги, освещая крышу, провел их ближе к краю, чтобы увидеть самый захватывающий вид в их жизни. Их город и вправду был окутан в темноту. Чимин хотел что-то сказать старшему, но повернувшись к нему заметил, что тот смотрел вверх, задрав голову и распахнув восторженно рот. Младший последовал его примеру и тоже посмотрел вверх, потеряв дар речи. Миллион ярких звёзд смотрели прямо на них. Юнги даже фонарик выключил. Они смотрели вверх и изумлялись красотой. Это было не сравнимо с искусственным светом ночного города. Так невероятно, что словами не описать. Юнги первый опустил голову, так уже начала затекать шея и болеть голова. Разомнув шею, старший повернулся к Чимину, который словно ребенок впервые жизни увидел звезды, привлекшие всё его внимание, застыл на месте, выдыхая совсем тихо восторженные междометия. Ведь он давно уже не видел такой красоты. Давно не ездил к родственникам в Пусан, где часто вместе с дедушкой глядел на далекие звезды и звездопады. Теплые воспоминания из детства грели его в эту прохладную сеульскую ночь. Юнги вообще впервые видел такое зрелище, но сейчас он был заинтересован совсем в другом и не сразу понял, что Чимин опустил голову и теперь тоже смотрел на него. Было почти не видно его глаз, лишь проблески звезд мелькали в них, и улыбка сияла так ярко и так естественно. Мин был готов наблюдать только за этим прекрасным видом всю ночь и желал, чтобы она никогда не заканчивалась, чтобы не включали обратно электричество, чтобы не прерывали этот трогательный момент. Они стояли плечом к плечу и улыбались искренне друг другу. Юнги решил, что это самый подходящий шанс, и, потянувшись, остановился в нескольких сантиметрах от лица младшего, замерев лишь на мгновение, прикрыв глаза, поцеловал кратко Чимина. Оставляя в памяти этот вечер, как самый незабываемый в его жизни, откидывая свое прошлое, которое резало его пополам на части каждый день, и сейчас он наконец, рядом с Паком чувствовал, что восстанавливался, становясь самим собой. Резко втянув воздух, будто его сейчас стало совсем мало вокруг, Юнги открыл глаза и, застыв, наблюдал за реакцией младшего, который испуганно поднёс руку к губам, пытаясь сообразить, что это вообще такое сейчас было, и отвернулся от хёна.       — Зачем ты это сделал? — удивление переросло в гнев и, когда Юнги пытался успокоить, Чимин оттолкнул его от себя. Старший оцепенел от реакции. Это не совсем то, что ожидал, но о чем он вообще думал, целуя парня.       — Я…       Его впервые за столь долгое время застали врасплох. Впервые он ощутил, как загорелись щеки, как все внутренности перевернулись вверх дном, и навсегда отпечаталась реакция Чимина.       — Хён, ты же понимаешь в каких мы отношениях?       — Конечно.       — Тогда почему ты это сделал? — рассвирепел младший, сжимая кулаки и наваливаясь на старшего, который лишь хмуро опустил взгляд.       — Не бери в голову, Чимина.       — Ты же знаешь, я натурал.       — Знаю.       «Тэхён был прав» — осознал Пак, больше не желая находиться в этом месте на этой крыше. Он оттолкнул хёна, на ощупь подошел к люку и спустился вниз. Дверь в его квартиру так и была открыта. Он захлопнул её и прошел в гостиную, усевшись на диван, где он ранее сидел вместе с Юнги-хёном, у которого на самом деле свои тараканы в голове, который поцеловал его не от просто так. И почему-то вместо того, чтобы ещё больше рассердиться, Чимин согнулся от боли в груди. Он ничего не понимал.       А Юнги так и стоял на крыше здания один, всё еще глядя в ту сторону, куда ушел младший, совсем не надеясь, что он вернется, понимая, что только что потерял друга. Он так и простоял в темноте, выдыхая холодный пар, пока огни ночного города не вспыхнули разом и звезды не исчезли над головой.