А завтра будет рассвет. Часть 1

Арси смотрела на меня в полнейшем замешательстве, которое спокойно читалось в её широко распахнутых окулярах. Ещё бы, не каждый день увидишь трансформера с лицом человека! Да ещё такого человека, которого ты видел прежде, но не догадывался о его умении становится трансформером. — Привет, — я слегка улыбнулась. — Давно не виделись. Голубые окуляры моргнули, а затем прищурились. — Действительно давно, — медленно протянула синяя, глядя на меня с каким-то подозрением, смешанным с недоумением. — Не припомню, чтобы в прошлый раз ты была трансформером. Я хмыкнула и развела руками. — Сама в шоке была. Но, как выяснилось, я умею покрываться металлом и в несколько раз увеличиваться в размерах. — Особенность Хранителей? — спросила Арси, по-прежнему держа бластер на прицеле, и уже более крепко. — Да, — я кивнула, бросив на миг взгляд на направленное на меня оружие, а потом вновь переведя его на собеседницу. — Мегатрон постарался. Это долгая история. При упоминании имени лидера десептиконов, окуляры синей фем прищурились уж совсем нехорошо. И это было мне совершенно не нужно. — Если говорить вкратце, то в меня выстрелили какой-то хренью, и я потеряла сознание, а когда очнулась, то уже была исполинских размеров. На этом корабле одни садисты. “Давай посерьёзнее.” Я сделала быстрый вдох, строго напоминая себе, зачем я здесь, и делая серьёзное лицо. — Арси, слушай, я знаю, что выбрала сторону десептиконов, и у тебя совсем нет причин верить мне… — Верно, — перебила меня та, в её взгляде появилось напряжение. — Совсем нет. Мне ждать появления отряда десептиконов? В первый момент я даже не поняла, о чём она говорит. — Что? Нет, Арси, конечно нет! Я не собираюсь тебя убивать. — Тогда зачем ты всё это делаешь? — осведомилась синяя уже с откровенной враждебностью. — Это ведь ты подстроила тот мощный сигнал энергона? И этот, — она кивнула на прибор, — тоже ты, ведь так? И ты не могла действовать одна! Подстроить сигнал – дело непростое, сама ты на такое не способна… — А почему это сразу не способна? — мне вдруг стало немного обидно именно на этой фразе, хотя неприятно было от её слов в целом. Умом понимала, что у Арси есть все основания так думать, но… всё равно неприятно. — А у тебя есть для этого специальные приборы? — раздражённо спросила та. — Это кибертронские технологии! Ты не можешь подстроить сигнал самостоятельно, ты не… — Не инициирована? — я перебила её с усмешкой, хотя смешно мне вообще не было. Синяя медленно кивнула, глядя на меня всё так же настороженно и враждебно. Я вздохнула. — Видишь ли, Арси, — протянула я, поднимая одну ладонь, — у меня в этом плане произошли небольшие изменения… Смотревшая прежде на мою ладонь с напряжением, та подняла голубую оптику, уже с недоумением, на меня. — Что это значит? — резко спросила Арси. Вместо ответа я на миг сжала ладонь в кулак, чтобы уже через секунду раскрыть её с танцующим в ней пламенем. Большие окуляры стали совсем огромными. — Невозможно, — шокировано выдохнула Арси, от удивления опуская бластер и выронив из манипуляторов прибор. Тот с глухим стуком упал на землю, показавшийся мне очень громким в наступившей тишине. “Неплохо”, — Ярил тихо хмыкнул, — “ты быстро вызвала огонь. Но, Эва, может, не надо было так резко?” — Надо, — вслух ответила я, резко сжимая ладонь обратно в кулак, а затем и вовсе её опуская. — Что? — недоумённо спросила Арси, всё ещё шокированная, и до меня только сейчас дошло, что здесь нельзя отвечать на вопросы Ярила вслух – это выглядит так, словно бы я говорю сама с собой. Но я уже это сказала. Врать ни к чему. — Я не тебе, — ответила спокойно. — Я Ярилу. — Кому? Тьфу ты. — Ну, помнишь, Оптимус говорил, что, по вашим легендам, сила жизни имеет разум? Арси ответила с небольшой задержкой. — Все знают эту легенду, — судя по слегка дрожащему голосу, синяя ещё не отошла от увиденного. — К чему ты это вспомнила? — Ваши легенды не врут, — просто ответила я. — Эта сила – разумное живое существо. Но сейчас не об этом речь. Арси ничего не сказала, и я поспешно перешла к сути: — Мегатрон где-то откопал тёмный энергон. И построил космический мост. Завтра он собирается активировать его. — Это не новость, — произнесла фем. — Мы уже это поняли. Я не ожидала такого ответа. Удивлённо раскрыв глаза, осведомилась: — А чего вы тогда ждёте? Торжественного открытия? — А что мы с можем? — рявкнула Арси в ответ, придя, наконец, в себя. — Где мы возьмём координаты моста? Чёрт… — Он на орбите. Где-то там, — я указала головой в небо. — Сказать точнее не могу, но это точно орбита. — Орбита чего? — уточнила синяя, хотя, я не сомневалась, прекрасно знала, о какой орбите речь. — Земли, разумеется. Он же не дурак, чтобы строить мост чёрт-те где, а потом тратить много энергона, чтобы туда добраться. Гораздо проще построить его поближе к Земле. — Даже слишком просто, — та качнула головой. — Не боится, что мы туда сможем добраться? Не верит. Плохо. — Значит, нет, — я пожала плечами, как будто не замечая холодного тона и взгляда собеседницы. — Или же считает, что ваше вмешательство не даст никакого результата. Несколько секунд, Арси, холодно прищуриваясь, смотрела мне в глаза. Я взгляда не отводила, напоминая себе, что мне нечего от неё скрывать. Хотя отвести взгляд хотелось, ибо смотреть в её оптику было жутковато. — Зачем ты здесь? — повторила она уже заданный вопрос. — Чего ты добиваешься? Если ты действительно… инициировалась, то ты выполнила свою главную задачу. Ты осталась в живых. Так зачем тебе мы? Надо же, она запомнила мои слова, произнесённые при одном из наших последних разговоров. Не удержавшись, я слегка поморщилась. — Говоришь так, словно бы я какая-то стерва, которой главное только её благополучие, — неожиданно на меня нахлынули воспоминания о пережитом страхе, о выборе, который я сделала, чтобы защитить себя и выиграть время, о риске, на который пошла, чтобы проникнуть в лабораторию, и я начала испытывать злость. — Сама-то что сделала бы на моём месте, если бы не знала, выживешь или умрёшь, откроешь ли утром глаза, увидишь ли родных? Разве не стала бы искать всевозможные способы выжить?! Арси ничего не ответила, но и взгляд не отвела. Я же замолчала, переводя дыхание и успокаиваясь, ибо почувствовала, как от воспоминаний стало жарко в груди и в кончиках пальцев – наружу просился огонь. — У тебя глаза светятся, — ровным голосом сообщила синяя. Я тут же их прикрыла. — Это от эмоций, — сказала тихо. Арси не стала ничего говорить, и я была ей за это благодарна – мне нужно было прийти в себя. Сама не ожидала, что так расклеюсь. Думала, что страх остался позади, но он всё же напомнил о себе, возвращая меня в те дни, когда я по нескольку часов просто смотрела в одну точку, не двигаясь и ни о чём не думая. А потом как часто рыдала по нескольку часов… И страх, что каждый новый приступ – инициация. Хватит. Всё позади. Я открыла уже несветящиеся (это точно) глаза и посмотрела в голубую оптику. — Арси, я не стану оправдываться за свой выбор, — эту фразу произнесла уже спокойно. — Я не жалею ни о чём, хоть мне и было непросто. Каждый день притворяться, что ничего не происходит, что моя сила молчит, в то время как едва не каждый день меня скручивало от боли так, что я думала, что умру! Но было нужно. Где-то внутри я знала, что нельзя верить Мегатрону, что у него свои цели. Но я даже не подозревала, насколько эти цели мне не понравятся. Пара секунд промедления, а потом Арси трансформировала свой бластер обратно в манипулятор и скрестила оба на груди. — И что же он собирался сделать? Мои плечи расслабились, и я только сейчас поняла, что всё это время меня нервировал её бластер. — Знаешь, что такое поглотители энергии? — окончательно успокоившись, спросила я. Арси кивнула. — Мегатрон, как выяснилось, на корабле прятал от меня один такой. Буквально пару дней назад я узнала, что этот поглотитель он собирался использовать во время инициации. В момент, когда эта самая инициация начинается, из Хранителя выделяется энергия. Вся его энергия, которая до этого момента сидит глубоко внутри. Достаточно лишь включить поглотитель и… — И поглотить всю выделенную энергию, — мрачно закончила Арси и покачала головой. — Всё гениальное – просто. Я невольно хмыкнула. — Да уж. — И как же ты поняла, что собирается сделать Мегатрон? — вдруг спросила она. Без холодности, но доверия в голосе пока не было. — Не сама же поглотитель отыскала? — Нет конечно. Ярил помог. То есть, Огонь. Короче, Сила! Буквально в тот же день, за несколько часов до этого, Мегатрон сказал, что знает, как мне помочь. Как сделать так, чтобы я выжила. И я, прекрасно зная с самого начала, что верить ему нельзя… ему поверила. Арси приподняла брови. — Ярил вовремя вмешался. Не знаю как, но мы переместились на корабль. Таким образом, что нас никто не мог видеть. Там я увидела поглотитель и узнала об истинных планах Мегатрона. И буквально через несколько часов Ярил меня инициировал. Некоторое время фем молчала, а потом спросила: — Ярилом ты называешь..? — Силу. Не знаю точно, какого он пола, но говорит он о себе в мужском роде. Ну я и решила дать ему имя. Вот буквально сегодня утром. “Эвелина, время.” — Да, — очнулась я. — Арси, у нас мало времени. Я знаю, у тебя много вопросов, но ответить я могу на немногие. По крайней мере, сейчас. Ты спрашивала, зачем я подстроила сигналы… — Как, Юникрон побери, тебе удалось подстроить эти сигналы? — неожиданно перебила меня синяя, и я, посмотрев в её окуляры, поняла, что мне не отвертеться. — Ладно, я расскажу. “Только, Лин, прошу тебя, побыстрее.” — Ладно, ладно! — я снова ответила вслух, и, поняв это, тут же пояснила: — Это я опять Ярилу. Прости, я туго соображаю, у меня было насыщенное утро. Всё началось с того, что…

* * *

Флешбек. За несколько часов до этого момента. Всё началось с того, что мне приснился сон*. До этого момента я сладко спала без сновидений, и давно уже мне не спалось так хорошо и спокойно. Четыре часа, что в последнее время требовались мне для сна, давно прошли. Видимо, дело было в усталости не только физической, но в первую очередь моральной. И организм просто восстанавливался. Повторюсь, практически всё то время, что я провела в царстве Морфея, мне не снилось ничего. Но, уже под самый конец, моё подсознание неожиданно решило, что так дело не пойдёт, и “подкинуло” мне вот такой сон: Я видела перед собой нечто яркое. Ярко зелёную траву, летнее ярко-голубое небо, и стоящую передо мной девушку, которую смело можно было назвать “красной девицей”. Как она выглядела? Хм… Ярко. Я даже не знаю, что первым бросилось мне в глаза. Ярко-красный сарафан… Или же ярко-рыжая копна кудрей? Она стояла ко мне спиной. Алый, исконно-русский сарафан был ей немного длинноват, так что не было видно ступней. Простая прямая юбка, единственным украшением была характерная для таких сарафанов тесьма. И даже не знаю, на какой девичий рост этот сарафан рассчитан, так как рыжеволосая была не просто немаленького, а очень высокого роста. Выше меня, а ведь и я не низенькая. Под сарафаном была самая обычная для Древней Руси белая рубашка, но я едва-едва могла её разглядеть, потому что плечи девушки были почти полностью закрыты её ярко-рыжей шевелюрой. Очень густые и кудрявые, волосы имели сногсшибательный объём, которого нереально добиться ни одним косметическим средством – для этого нужно как минимум иметь такую же как и у девушки густоту. Сам цвет был непередаваемо красивым. Не тот бледно-рыжий, который иногда просто сливался с бледной кожей, свойственной рыжеволосым, но и нельзя было назвать цвет тёмным. Что-то среднее. Насыщенное и глубокое. Глядя на эту гриву кудрявых волос, у меня возникла ассоциация с горящим пламенем. Кудри напоминали языки огня и своей яркостью, и своим цветом, и своей непослушностью. Именно таким и было пламя – своевольным, неповторимым, ярким. Сама девушка была худенькой, что резко контрастировало с высоким ростом и объёмной гривой волос, делая визуально её ещё более худой. Яркие лучи солнца падали на её волосы, и от этого света они словно бы стали ещё ярче, становясь совсем неотличимыми от огня. В моих глазах зарябило, и я уже собиралась отвернуться, как девушка вдруг повернула ко мне голову. А я мысленно решила, что в жизни не видела такой яркой внешности. Словно бы мало было огненной копны волос, в сочетании с алым сарафаном (вот зачем она его надела? И так вся красная!) у девушки оказалась свойственная рыжим бледная кожа, подчёркивающая яркость рыжих волос… и зелень нереально красивых и не менее ярких глаз. Сплошь покрытое веснушками лицо девушки оказалось очень приветливым и открытым, хотя глаза хитро щурились, а улыбка казалась слегка насмешливой. Но не неприятной. Рыжая полностью повернулась ко мне. Её волосы были настолько густыми, что полностью закрывали плечи и спереди, и сзади. А длиной были ниже лопаток, оставляя всё же открытыми скрещённые на груди руки. Я снова перевела взгляд на её полностью усыпанное веснушками лицо, лишённое из-за них симметрии. Лоб не был прямым, скорее округлым, это я увидела, когда рыжая поворачивалась ко мне. Коралловые губы как и лицо несимметричны: нижняя полнее верхней, но не на много, и в целом губы были довольно тонкими. Брови с небольшим изломом, как и волосы были рыжими, но более тёмного оттенка. Овал лица напоминал сердечко, но ему всё же не хватало для этого высоты скул, хотя они были более выраженными, чем у меня. У меня вообще скул как будто и нет. Пожалуй, самой красивой частью лица были её миндалевидные глаза цвета тёмной летней зелени. Такие глубокие, что в них, казалось, можно утонуть. Но яркие солнечные лучи освещали эту глубину, и я мысленно восхитилась этим цветом. Очень красивый. И эта глубина кажется мне знакомой. Нет, не сам цвет, а именно глубина. Кажется, она совсем такая же как и… “Как и у меня”, — вспыхнуло в голове молнией. Рыжая незнакомка, всё также хитро прищуриваясь, улыбнулась загадочной всезнающей улыбкой. Её взгляд скользнул на мои ступни, прошёлся по фигуре и вновь вернулся на моё лицо. Словно бы и она изучала меня. Невольно мне стало интересно, как я выгляжу, и опустила голову, рассматривая себя. И почему-то обрадовалась, увидев, что на мне те же белые кеды и мятное летнее платье, что я надевала вчера. И в этот момент мой взгляд упал на золотистые пряди моих прямых волос, свободно спускавшихся ниже талии. И сверкавшие в солнечных лучах точно также, как и рыжая копна девушки напротив. Моё сердце замерло на миг, и у меня появилось ощущение, что мне открылось нечто очень важное. Я подняла голову, встречаясь взглядом с ярко-зелёными глазами, своей глубиной так сильно напоминавшие мои. Сердце снова замерло. Что же это такое важное открылось мне сейчас? Я этого не знала и не понимала, откуда вообще взялось это ощущение, но появилась уверенность, что чутьё меня не обманывает. — Кто ты? — тихо спросила я. С лица девушки медленно сползла улыбка, пропал хитрый прищур, уступая место горечи и тоске. Девушка сделала рваный вдох ртом, прикрыв глаза на миг. Но уже через секунду открыла их снова – грустными. Грустными, как и улыбка, снова вернувшаяся на её лицо. — Кто ты? — спросила я уже более требовательно и сделала решительный шаг навстречу девушке. Она же не двигалась с места, так же грустно мне улыбаясь. Как это часто бывает во сне, я шла к рыжей, но никак не могла дойти до неё. Я определённо двигалась, но очень-очень медленно. Вдруг поднялся ветер. Подул мне в спину, отбрасывая мои пряди вперёд, а гриву рыжей девушки – назад, полностью обнажая плечи. Девушка опустила руки, слегка разводя их в стороны, прикрыла глаза и словно бы подалась навстречу ветру. Я же замерла на месте, широко раскрыв глаза, в немом ужасе глядя на девушку в алом сарафане. Всем известно, красный на красном не видно. Но вот красный на белом… На практически белоснежных рукавах рубашки, в том самом месте, где были скрещены руки, я отчётливо видела пятна алой крови… “Эвели-и-ина. А, Эвелина? Просыпайся, красна девица, глаза открывай, да скорее вставай.” И я проснулась, резко садясь в кровати и отчаянно хватая ртом воздух.