Ложь - хит сезона

— Сучка, тут не твоя бриллиантовая квартирка, где можно принимать душ по несколько часов, — крикнула одна из дам, больно хватая Кэролайн за плечо. Она толкнула ее к холодной стене, из-за чего голая блондинка ударилась спиной.       Ченнинг зашла в душевую, радостно замечая, что тут не было ни души. Выбрав самую дальнюю кабинку, она предрекла себя на проблемы со стороны тюремных авторитетов, но было уже, к сожалению, поздно. — Эй, но остальные кабинки ведь свободны, — тихо возмущается Ченнинг, которая к такому обращению не привыкла. В ее глаза страх, а на душе боль и обида за то, что на нее свалилась такая участь. — Мне. Плевать. — говорит женщина, хватая Кэролайн за шею и поднимая на ноги. Блондинке кажется, что она подлетела в воздухе, — Я. Всегда. Моюсь. В. Последней. Кабинке, — говорит она с большими паузами, и эти слова навсегда застревают в голове девушки.       Женщина отпускает Ченнинг, которая касается руками шеи, а потом хватает свое полотенце. Девушка не знает, где ей скрыться, чтобы никто не увидел ее слез, которые могут выдать ее ужасное положение и переживания. Не успевает она обмотаться полотенцем, как слышит знакомый голос: — Какого хера ты распускаешь руки? — из другой кабинки выходит брюнетка, увидев которую, Ченнинг закрыла глаза, чтобы легче было терпеть этот позор. Это была ее соседка Макс, которая постоянно издевалась над Кэролайн, когда шутила на неприемлемые для блондинки темы или пускала колкости в адрес ее отца. — Тебе какая нахер разница? — спрашивает женщина, выглядывая из кабинки. Ведет себя она храбро, но ее легкий страх перед Блэк виден сразу, когда она прижимается к перегородке. — Потому что ты получишь херову тучу слабительного в своем ужине, если будешь как-то задевать эту малышку, — брюнетка кивает головой в сторону Ченнинг, пока блондинка стоит в стороне с раскрытым ртом и выпученными глазами. Она не ожидала защиты со стороны своей соседки. Наоборот, ей снилось, как однажды Макс ее изобьет где-то в углу с остальными заключенными. — В таком случае, жди всю переваренную моим желудком херню, которую ты готовишь, однажды ночью у себя на голове, — язвительно говорит задира, выводя из себя Блэк.       Макс слабо наклоняет голову в сторону, глядя на прифигевшую даму, а потом медленно приближается к ней, одной рукой придерживая полотенце на себе. Кэролайн делает шаг назад, хотя уже некуда шагать, потому что за ее спиной стена. — Кажется, кто-то хочет скончаться от голода, верно? — шепчет зло брюнетка, толкая женщину. Та делает пару шагов назад, думая, как защищаться, но падает из-за мокрого пола, — Еще один выпад с твоей стороны, — она проводит пальцем по своей шее, но в мыслях проводит ножом по шее этой дамочки. Та кивает головой, а Блэк разворачивается.       Брюнетка ничего не говорит Кэролайн, а лишь молча выходит из душевой. Ченнинг тяжело вздыхает и решает тоже скорее покинуть это место, боясь реакции той забияки.       Весь день Кэролайн думала о том, почему ее соседка решила заступиться за нее. Какой ей в этом смысл? Она могла бы и не ввязываться, но взяла и нагрубила, да еще и угрожала. А что, если у нее есть какие-то планы касаемо блондинки. Эти мысли заставили вздрогнуть Ченнинг, потому что как лесбиянку она себя не позиционировала. Но кому-то вообще есть дело до твоей ориентации здесь?       Блондинка вздохнула, а потом посмотрела на часы — до ужина еще пятнадцать минут, поэтому девушка решила не рисковать и не покидать свое маленькое убежище — кровать, где она проводила все время. Блондинка была уверена, что пока она сидит на своем твердом матрасе, то она в полной безопасности и никто ее не тронет. Наивная. — Эй, ты, — послышался голос, из-за чего Кэролайн застыла, задержав дыхание. — Чего? — слышится другой мерзкий голос в ответ, из-за чего блондинка выдыхает и слабо улыбается, понимая, что обращались не к ней.       Однако это значит, что сейчас будут разборки, а девушку это не устраивает — ей никогда не хотелось быть свидетелем драк. Она поспешно покидает комнату, стараясь не привлекать лишнего внимания. Выходит в коридор, где происходит своя коридорная жизнь, контролируемая охранниками. Девушка вздыхает, видит странного бородатого охранника, которые смотрит на нее. Усмехнувшись, мужик начал говорить с русским акцентом: — Чего вылупилась? Идешь на обед, так шевели ляжками, — он чешет свою бороду, разглядывая блондинку.       Кэролайн внимательно смотрит на его бейджик, а потом приветливо улыбаясь, говорит: — Извините… Олег, не подскажите, в какой именно стороне столовая? — спрашивает она, надеясь на помощь. Этот забавный мужчина выглядел дружелюбно. — Прямо, там направо, — говорит Олег, без стеснения разглядывая девушку.       Ченнинг быстро уходит, все еще чувствуя его похотливый взгляд. Она недавно поняла, чего было слишком много в тюрьме — слова «нахер» и похотливых взглядов. — Приятного аппетита, — говорит брюнетка, наливая в тарелку Кэролайн суп. Все замолкают, потому что слышать такие слова от шеф-повара тюремной столовой было неожиданно. Макс закатила глаза, а потом дерзко ответила, — Хера вылупились, не задерживайте очередь.       Все продолжили разговоры как по щелчку, а Кэролайн снова выпучила глаза, проходя дальше и отводя взгляд от Макс. Она знала, что ее соседка работает в столовой, но впервые та выдавала еду. И, кажется, Блэк впервые желала кому-то приятного аппетита.       Ченнинг встала в центре столовой, не зная, куда бы ей сесть. Везде были какие-то свои группы, которые делились либо по национальному признаку, либо по возрастному. Она видела латиноамериканок, афроамериканок, старушек, совсем юных девушек, целые семьи, но соответствующей компании для себя она не находила, поэтому просто присела на первое попавшееся место, заранее спросив: — Не помешаю? — Нет, — сказала Шерил Блоссом, даже как-то радостно. Лишние уши будут причиной закончить спор матери и дочки.       Кэролайн благодарно смотрит на рыжеволосых девушку и женщину, понимая, что это мать и дочь. Ужин проходит в тишине, по крайней мере за этим столиком. Ченнинг, на удивление, съела все самая первая — суп ей почему-то показался очень вкусным, а чай и вовсе не напоминал мочу. Убрав всю грязную посуду, блондинка попрощалась с соседками, а потом спешно отправилась в свою комнату. Пришло время сна, пусть и было слишком рано: каждый раз после ужина Ченнинг брала книгу и ложилась в кровать, словно скрываясь от всего тюремного мира и погружаясь в мир дешевого романа про любовь. — Эй, проснись, — кто-то трясет Ченнинг за плечо, а та постепенно просыпается. Кажется, ее ночные кошмары становятся реальностью — перед ней стоит Макс Блэк, что-то держа за спиной. Кэролайн тяжело вдыхает воздух, желая закричать, но брюнетка сразу же затыкает ее рот свободной рукой, не давая той проронить ни звука, — Идиотка, я не буду тебя убивать.       Блондинка вцепилась руками в руку Блэк, пока не услышала последние слова. Поверив соседке, девушка перестала «кричать» и отпустила ее руку, но глаза так и остались большими и испуганными. — Что тебе нужно? — девушка даже хотела добавить «нахер», которое прилипло к ней из-за его частого употребления вокруг. Но, к счастью, не сделала этого. — Это тебе, — Макс все-таки показывает то, что у нее находилось за спиной. Это маленький кекс с белой глазурью и присыпкой. Выглядит немного криво, но для Кэролайн, соскучившейся по сладостями и другой вкусной еде, это выглядит как произведение искусства.       Блондинка внимательно смотрит на Макс, уточняя, можно ли это съесть? Блэк снова закатила глаза, а потом покивала, сказав: — Ешь, пока дают, — говорит она, — Могу дать кому угодно, ты тут не тот человек, чьего расположения я должна добиваться.       Кэролайн послушалась, схватила кекс и сразу же откусила. В глазах поплыло из-за внезапного ощущения чего-то сладкого во рту. Блондинка закатывает глаза от удовольствия, а потом улыбается, пережевывая вкусняшку. Блэк улыбается, а потом садится на свою кровать, начиная готовиться ко сну. Только сейчас Ченнинг понимает, что уже ночь и все спят, из-за чего девушка начинает жевать, как ей кажется, тише и тоже садится на свою кровать. — Откуда у тебя это? — спрашивает она, словно кекс — это что-то внеземное. — Испекла, — пожав плечами, прошептала брюнетка, — Могла за это получить, но сумела скрыть все улики. Как видишь, я практически ради тебя совершила преступление, — усмехнулась она.       Ченнинг поперхнулась, потому что такое заявление было очень внезапным. Казалось, кекс хотел вернуться обратно в ее руку. — Ешь, я пошутила. Все мы пользуемся своим положением. Я вот делаю себе сладости, потому что жить без них не могу. Хотя, по мне это видно, — она указывает на свою пышную фигурку, хотя если не считать бедра и грудь, то Макс была достаточно стройной. — И вас не ругают? — Если делать все с умом, то никто не заметит. Доела? Спи, — сказала Блэк, укрываясь и отворачиваясь к стене.       Кэролайн проверила, не осталось ли крошек, только было не понятно, хотела ли она их доесть или избавиться от них, как от улик. В любом случае, ничего не осталось, поэтому она легла на кровать, думая о том, что ей даже повезло с соседкой. Кормит кексом, защищает от задир. Ченнинг спросила: — Почему ты меня защищаешь? — А что, хочешь, чтобы тебя пришибли за углом? — Блэк переворачивается на другой бок, чтобы быть лицом к соседке. Кэролайн отрицательно мотает головой, — Тебе тут страшно, это видно, ты к такой жизни не способна. У меня был выбор плюнуть на тебя или помочь. Я выбрала второе, потому что, во-первых, ты у меня всегда под рукой, во-вторых, вроде как смышленая, а значит можешь пригодиться. А в третьих, — Макс не стала продолжать, а лишь позевала. — В третьих? — тихо сказала Кэролайн, желая услышать продолжение. — В третьих, тут уже пара лесбийских глаз оценили твою задницу, поэтому пусть лучше думают, что ты со мной, — сказала Макс, словно это могло успокоить Ченнинг. — Только думают? — уточнила блондинка.       Блэк ничего не ответила, потому что уже закрыла глаза и погрузилась в сон. Кэролайн улыбнулась, а потом тоже легла на спину, стараясь заснуть. В голове была гора мыслей, обдумывающих поступившую информацию, а во рту сладкий привкус глазури от кекса.