На память

Резкий удар, и Клэри откидывает на несколько метров назад, впечатывая её в бетонную стену. Девушка издаёт полустон и, сложившись пополам, закрывает глаза. По телу проходит дрожь, кости ломит, по подбородку стекают капли крови. Дышать тяжело, но она хриплым голосом выкрикнула его имя. — Алек! Сегодня они пошли на обычный патруль, только кто мог знать, что их могла ждать западня. Лайтвуд обернулся и увидел, как Кларисса лежит на холодной земле и практически не двигается. В этот момент его сердце, кажется, остановилось, земля ушла из-под ног. Все происходило как в замедленной съемке. Он подбежал к любимой и склонился над ней. Иратце не помогало, девушка продолжала харкаться кровью и стонать от пронзающей боли. Ей казалось, что это конец. Она умирает. Казалось, но верить в это она не желала. Кларисса не представляет, как Александр проживёт без неё, ведь она не смогла бы прожить без него. — Алек, пообещай, что будешь счастлив, — она шептала, голос давно осип, а кровь во рту вызывала неприятные ощущения. — Если я умру… Алек, я люблю тебя больше всего в этой жизни. Лайтвуд приподнял девушку и, положив её голову себе на колени, судорожно начал гладить её по волосам. Она не умрет. Они спасут её, сейчас только Магнус откроет портал, и всё будет хорошо. Алек не верил, что она покинет его. По щеке скатилась слеза, которая вызвала у Клариссы улыбку. Она впервые видит, чтобы её муж плакал. — Глупая, не говори так. Ты не умрёшь, ты обязана жить. Рыжая в последний раз улыбнулась и закрыла глаза. Нет. Все не может так закончиться. Алек не верит в это. Она должна жить. Брюнет не находил себе места, ведь Клэри была в коме. Алек был готов рвать и метать, потому что его не пускали к ней. Магнус сказал, что у неё серьёзная травма головы, которую магией, увы, не излечить. Врач сказал, что не знает, сколько она будет находиться в состоянии комы. Томография показала, что у неё внутричерепное кровоизлияние. С такой травмой людей вводят в состояние комы, чтобы их нервная система пришла в норму, мозг мог восстановиться, а опухоль исчезнуть. И было очень мало гарантий того, что после этой травмы она быстро придёт в себя. Шли дни, но Клэри все так же не приходила в себя. Алек каждый день ночевал в лазарете, даже когда его выгоняли оттуда, он вновь прокрадывался к ней и садился у её кровати, смотрел на неё, держа за руку. Он каждый раз прокручивал все моменты проведённые с ней. То, как они ночью прокрались в один из музеев Нью-Йорка, чтобы обменяться кольцами, ведь они совсем не хотели этой вычурной свадьбы по традициям сумеречных охотников. Однажды её рука слегка дернулась, от чего Алек моментально подскочил. Он увидел, что глаза девушки открыты и она завороженно, но испуганно смотрит на него. В глазах больше он не видел тех искр, которые появлялись, стоило ей только посмотреть на него. — Клэри, как ты себя чувствуешь? — спросил он, аккуратно выпуская её руку. Охотница чуть приподнялась на кушетке и осмотрелась. Она ничего здесь не узнавала. Вообще ничего, а тем более никого. Её взгляд заставил Алека съёжится. — А вы мой доктор? — поинтересовалась она. Кажется, у Алека в этот момент челюсть ударилась об пол. Он изумленно смотрел на девушку и искренне надеялся, что это все сон. Не могла его возлюбленная забыть, кто он и кем ей приходится. — Нет. Клэри, я твой муж! — В смысле «муж»? Не может быть. И вообще, где я? — Ты вообще ничего не помнишь? Клэри замотала головой. Как такое может быть? Она замужем, она не верила в это. Девушка смотрела на Алека и пыталась понять, вспомнить, кто он такой и как вообще получилось так, что она вышла за него. — Последнее, что я помню, это как сидела в кафе и спросила у официанта, есть ли у них фирменное блюдо с равиоли, но какой был ответ, увы, не помню. Когда пришёл врач, Алека выгнали из палаты. Он стоял в коридоре и пытался все переварить. Брюнет слишком любит её, чтобы смириться с этим. Алек отчаянно хотел, чтобы всё это оказалось неправдой, чтобы это было ненадолго. — С ней всё хорошо, — спокойно сказал доктор. — Что значит «хорошо»? Она не помнит меня. — Понимаете, это ведь не просто перелом кости, а черепно-мозговая травма. А они непредсказуемы. Иногда воздействия на ткани мозга вызывают временные повреждения. — Временные? — Именно, сейчас она находится в неком смятении, но при правильной терапии, вскоре это может пройти. Алек уснул в лазарете у постели Клэри, ему снилась их свадьба, то, как они давали клятвы друг другу.  — Я клянусь любить тебя и помогать тебе всю жизнь, всегда нежно обнимать и быть терпеливой, как того требует любовь. Говорить, когда что-то нужно выразить словами, и молчать, когда в них нет необходимости. Будем ли мы соглашаться или не соглашаться друг с другом, как это было на вылазках. Я всегда буду хранить частичку тепла в сердце и всегда возвращаться домой. — Ты задала высокую планку, — возмутился Алек. Клэри лишь улыбнулась и опустила голову. — Я клянусь дарить тебе любовь во всех ее проявлениях. Отныне и навсегда. Обещаю, что никогда не забуду, что ты любовь всей моей жизни. И всегда в глубине души я буду знать, что неважно, какие проблемы будут стоять между нами, мы всегда найдём способ вернуться друг к другу. Когда Клариссу выписали, то Алек делал все возможное, чтобы помочь ей вспомнить хоть что-то. Но все, что он ей рассказывал или показывал, раздражало её. Она не помнит, что часто рисовала, не помнит, как любила танцевать под громкую музыку, не помнит, что любила, когда муж начинал щекотать её. Все это казалось ей чуждо. Это не она, совсем на неё не похоже. Алек уже отчаялся, ведь все его старания коту под хвост. Клэри постоянно психовала, когда Алек пытался вновь достучаться до неё. Ему было больно от того, что его любимая рядом, но у него нет возможности обнять её, поцеловать. Лайтвуд лишь изредка говорил, что любит её, но она всегда натянуто улыбалась. Она решила, что ей стоит уехать из Института. Клэри вообще не верила, что весь этот сумеречный мир действительно существует. И каждый раз, когда она вновь задумывалась о нём, ей становилось дурно. Рыжая собрала свои вещи и зашла попрощаться с Алеком. Он же с непониманием смотрел на неё, ему не хотелось отпускать девушку. Но другого выхода не было, если уж так случилось, значит им не суждено быть вместе. — Кажется, пора стать реалистом. Твои воспоминания никогда не вернутся, — тихо сказал он. — Я чужой для тебя, и не хочу причинять тебе боль. Поэтому мне стоит и правда отпустить тебя. — Я устала каждый раз разочаровывать тебя! Мы делаем друг другу больно. Лайтвуд отвел взгляд в сторону и почти шепотом произнёс: — Как можно забыть девушку, которую любишь и приказать самому себе держаться от неё подальше? — Алек! — он вновь посмотрел на неё. — Я надеюсь, что однажды смогу полюбить тебя так же, как ты любишь меня. — Однажды уже полюбила. Сможешь полюбить и ещё раз. Позволь сделать кое-что в последний раз! Он не дожидаясь ответа, подошел к ней и оставил нежный поцелуй на её щеке. — На память, — шепнул он и покинул собственную спальню.