Следом за Огоньками

— Бэ-э-э… мнэ-э-э…       Я проснулся от этих странных звуков, попытался открыть глаза… и сразу зажмурился снова — солнце било прямой наводкой. «Солнце светит в левый глаз, будет страшная жара». Стоп! Лето? Неужели? Не могу поверить, надо как-то… — Ы-ы-ы, в-вы-ы-ы-ы…       Я разлепил-таки один глаз и повернулся на звук. Улька с коленями сидит на кресле в своей всегдашней майке «СССР», пуховик валяется рядом. Прильнула мордашкой к окну автобуса и строит рожи Мику, стоящей снаружи. Значит получилось! — Асяй, мусяй, сенсяй! — мелкая изобразила «японские глаза».       Ой, ну вот это уже перебор. Мику вспыхнула, погрозила кулачком и пропала из поля зрения. Я приподнялся в кресле. А вон и Алиса, тихо ржёт неподалёку. Ульянка тоже засмеялась в ответ, замахала подруге руками, а потом не выдержала, вылетела из автобуса и повисла у Алисы на шее. — Алисюлечка, как же я рада тебя видеть! — Ну чего тут такого? Уля, прекрати, всего же неделю не виделись. Ну угомонись уже что ли!       А мне вдруг на какое-то время стало не до приятных встреч. Не давала покоя слишком уж знакомая картинка — Мику перед окном автобуса и усмехающаяся Алиса вдалеке. Интересно. Впрочем, это мы очень скоро выясним. А пока, раз Алиса явно меня заметила, — пора выходить.       Я снял куртку, свитер, зимние ботинки и натянул кеды, выуженные из рюкзака. Назад затолкал свои и Улькины зимние шмотки. Прошёлся взглядом по ряду кресел — не забыли ли чего? Поймал своё отражение в автобусном окне для проверочки — всё в порядке. Закинул свой рюкзак на одно плечо, Улькин на другое и, напевая «А где мои семнадцать лет?», вывалился из автобуса. Уля обернулась на звук. — А я и Сёму с собой привезла! Вот!       Она меня с собой привезла, ага. — Сёму? — Лиска, не тупи! Можно подумать, ты не знаешь Сёму.       Алиса задумчиво перевела взгляд с меня на Улю и явно о чём-то задумалась, аж губу прикусила. Пауза начала затягиваться, и мелкая сразу потеряла терпение. — Сёма, Сёмка, Сёмище! Алиса, ну? Ну ты чего?       Двачевская облизнула губы, ещё раз недоверчиво взглянула на меня. — Ну… может и знаю.       Я раскланялся. — Семён Персунов-Задорожный! Властелин бумажных корабликов! — Ну-ну, поглядим, — ни тени улыбки, не сработало. Ульяна одной ручонкой вцепилась в меня, а другой в Алису. — Пошли! Ну, пошли же!       Мы с Алисой переглянулись и понимающе улыбнулись друг другу.       Ну конечно, а вот и Славя. Всплыло Киселёвское: «Совпадение? Не думаю». — Ольга Дмитриевна отправила меня встречать тебя… вас, потому что автобус уже полчаса как приехал, а ты… вы до сих пор не показались на территории.       Ого! Это я точно уже слышал. Становится всё страньше и страньше. Я остановился, прислушался. Колокольчик внутри отозвался, да так, что в ушах зазвенело! Девушка поняла моё замешательство по-своему. — Вожатая, — пояснила Славяна.       Улька отцепилась от Алисы и с удивлением уставилась на Славю. — А то мы не знали! Феоктистова, ты перегрелась что ли?       Я тихонько толкнул Улю, незаметно приложил палец к губам. — Молчи. — Сёмище, это игра такая?  — Ага, игра. Рыжик, потерпи немного, ладно? Всё объясню, только от блондинки избавлюсь.       Я обернулся к Славяне.  — Славяна, да? А нас уже Алиса встретила, всё в порядке.  — А откуда ты… — У тебя же, наверное, дел невпроворот? Тебе же бежать надо? — И правда. Так я… пойду? — Иди, Славичка, иди. На складе встретимся.       Славя взглянула на меня с недоумением, даже открыла рот, чтобы спросить… да так и не спросила. Кивнула ещё раз и скрылась за воротами. Я повернулся к рыжим, стоящим в обнимку. — Алиса, мне надо Ульяне пару слов наедине сказать, если ты не против. Это быстро.       Двачевская обратилась к Уле, демонстративно игнорируя меня. — Ульяна, всё в порядке? — Да, нормально всё. Тормоз наш просто тупит как всегда по привычке. Сейчас, я ему быстро мозги вправлю. — Ну ладно. Давай, только недолго. Неохота мне тут весь день торчать.       Алиса сама отошла от нас на несколько шагов, отвернулась. Улька начала выговаривать мне по слогам, как маленькому, помогая себе при этом жестикуляцией. — Сёмище, Лето!       Мелкая аж привстала на цыпочки и сделала руками большой круг, какой только смогла, изображая, видимо, это самое лето. И сразу после Улька совсем вышла из терпения. — Идём уже, дубина стоеросовая. — Да погоди ты, стой на месте, не подпрыгивай, я не могу так общаться. Тебе ничего странным не показалось? — Лагерь! Совёнок! Наши все! Звезда! Речка! Купа-а-аться! — для убедительности Уля перешла на умоляющий тон и почему-то заговорила по-немецки. — Семьон, битте, шпацирен в лагьерь, шнелле шнелле. Апфарен! — Ульяна, внимание. Посмотри мне в глаза и послушай. Ты заметила? — И медленно, с расстановкой: — Алиса меня не узнала. — Ну, не узнала, перегрелась на солнышке, наверное. Какая разница? Идём! — Погоди. А потом Славяна. Она тебе странной не показалась? — Ну, немного… Тоже перегрелась, значит! А что? Что ты хочешь сказать? — А то, что всё это со мной уже было, когда я в прошлый раз приехал. Те же люди, те же фразы. И, если это то, что я думаю, значит, мы с тобой попали в последнюю неделю смены, в момент моего прибытия. Мы оба опоздавшие, а я в придачу тут для всех, типа, новенький. — Да что ты ерунду какую-то городишь, дурак? Вот я сейчас у Алиски всё разузнаю.       Я не стал сопротивляться. Алиса — надёжный союзник, как раз такой нам нужен. Заодно и убедимся до конца, прав я или нет? Всё равно хорошо бы это решить, пока в лагерь не зашли. — Вот и разузнай. — А вот и разузнаю!       Теперь уже шушукались Ульяна с Алисой, а я в сторонке ковырял кедами асфальт. Начала мелкая спокойно, но быстро перешла на повышенные тона и яркую жестикуляцию. Даже пыталась Алиску «за грудки» брать пару раз. Получалось забавно. Наконец умаялась, затихла. Махнула рукой и вернулась ко мне. Буркнула, не поднимая глаз. — Может, ты и прав. — Вот именно, может и прав. Давай пока поиграем в эту игру в незнанки, до выяснения? — Поиграть? Это можно. Замётано, пошли? — Ну пошли, так пошли.       Мы позвали Алису и наконец вступили во владения Лагеря.       Клубы. Хоть это место в Совёнке меня всегда интересовало меньше всего, но сейчас я понял тех, кто по возвращении встаёт на колени и целует землю.       Сейчас, если я прав, должна выйти Лена. Чего я так трясусь-то? Я вытер вспотевшие ладони об джинсы. Что происходит? Не съест же она меня. Интересно, а что она вообще там делала? Может… Может, ждала кого-то?       Лена! Я не смог сдержать улыбки и откровенно пялился. Какая же она… красивая? Черты лица не такие уж правильные, не сравнить с нашей русской красавицей, но вот ведь глаз не оторвать! Взглянула, несмело улыбнулась в ответ… Посмотрела. Это не глаза — глазищи, бездонные зелёные озёра. «Лена, постой, я…».       Флэш!       «Кажется, я сейчас вспомню что-то очень важное про нас. Только не отводи взгляд, пожалуйста!»       Флэш!       «Только…»       Из кустов выбрался Данька и посмотрел на нас так, как будто мы и не терялись никуда. Только бессменная травинка в углу рта подрагивает.       Мальчик вздохнул, достал из кармана здоровенную, слегка помятую, но ещё живую саранчу и, не отрывая от нас невозмутимого взгляда, сунул её Лене под нос. — И-и-и-и!       Лену сдуло. Даня шагнул ко мне, солидно, по-взрослому протянул руку. — Здравствуй, Семён. Рад. Ждали.       Ждали? Вот те на!       Повернулся к Уле, доложил по всей форме. — Ульяна, Звезда в сборе, готова, ждёт указаний.       Рыжая от удивления открыла рот, начала набирать воздух для достойного ответа…       Я прикрыл ей рот ладошкой, а другой рукой придержал, чтоб не рыпалась. — Погоди, Уля. Даниил, ты помнишь? — Немного. Смутно. Больше Антон показал. Но не всё, конечно, вопросов много. Вас ждали. — Но как же тогда получается… Ай!       Рыжие сработали синхронно. Младшая пребольно укусила мою ладонь, а старшая взяла руку в милицейский захват. Улька подскочила к мальчишке, хлопнула по плечу. — Данька! Ждали меня! — девочка повернулась ко мне и ехидно заулыбалась. — Понял, Семён? Лиска, отпусти этого болвана, я с ним разговариваю. Не сходится твоя игра что-то. — Может, не сходится, а может и сойдётся. Разберёмся. — ответил я, потирая больную руку. — Вот и разбирайся, зануда! А я — к своим!       Я еле успел схватить рыжую за майку. — Куда? Нам же надо представиться Ольге сначала! Забыла? — Эх… Даня, я быстро. Встречаемся через полчаса на нашем месте. — Хорошо, Уля, устраивайся, мы подождём.       Мальчик скользнул в кусты на какую-то одному ему известную тропинку.       Улькина Звезда — трое мальчишек. Верные товарищи, помогавшие ей строить тысячу Огоньков, найти Дорогу. Сравнение с тремя мушкетёрами пришло само собой. Всегда невозмутимый, немногословный Данька-Атос — мозг отряда. Проводник между людьми и высшими силами, духовный Тоник-Арамис — душа. Ну и Алька-Портос, защита и охрана — мышцы и кулаки. И наша Рыжая Ракета, весёлая и бесшабашная, всегда готовая к приключениям — конечно же, Дартаньян!       Кстати. — Уля! — Ась?        Я в прошлый раз ничего не понял и вот опять. Как это: «Антон показал?»       Улька беспечно махнула рукой. — Ну, ты же помнишь коробочку Тоника, в которой он может показывать прошлое, а иногда даже и будущее? — Помню, да. — Ну вот. Так и показал. — Девочка остановилась. — Только знаешь, что, Сёмище, Тоник не только сценки из прошлого в этой коробочке умеет показывать, он и с настоящим может… такое закрутить! Не знаю, как тебе и объяснить, я сама-то толком не понимаю, да только взял однажды Тоник свою коробочку на киносеанс, и главный герой не умер. — Это как так-то? — А вот так. У белых пулемёт заклинило, а Чапаев реку переплыл, сел на коня и был таков! — Да ладно. — Вот тебе и ладно. С тех пор Тоника на киносеансы не пускают, что с коробочкой, что без. — Улька потянула меня за руку — Ну, чего встал? Пошли что ли? Оля же ждёт.       По дороге к домику вожатой Улька одновременно крутила головой, напевала, делала замечания, узнавая знакомые места. Нас обогнали мальчишки из средней группы, явно направляющиеся на спортплощадку. — Улька приехала! Рыжая, в футбол будешь? — крикнул мальчишка с мячиком под мышкой. — А то! Сейчас у вожатки отмечусь, шмотки кину — и к вам! — Отлично! Мы пока разогреемся. — повернулся к идущему рядом парнишке. — Ну вот и усё тебе, Уася. Улька за нас, а значит, вам — пипец! — А чего это за вас? Чего это за вас-то? — забубнил «Уася». — Жребий кидать будем. Ишь, хитрый какой, чуть что, сразу — «за нас».       Парни скрылись за поворотом дорожки. — В футбол? Ты же к Звезде собиралась? — напомнил я.       Улька даже подпрыгивать перестала. Развела руками: — Да что же мне? Разорваться, что ли?       «А вот это уже твои проблемы, Рыжик» — подумал я, — «А у меня встреча с Ольгой.»       Всё сразу ей выложить архиглупо, но и беседы не избежать — это очевидно. Уж слишком много вопросов накопилось. А кому их ещё задать? Выбор-то невелик. Борис — понятно, что не ответит, остаются Ольга и Виола — вот их и буду «колоть». И тут в моей голове что-то отчётливо щелкнуло и знакомый голос произнёс: — Ой, как интересно. Может ты и меня помнишь, Семён?       А вот и Шиза. Ну, теперь все в сборе. — Конечно помню, куда ж без тебя, Шиз… Слушай, не нравится мне это погоняло. Давай знакомиться заново? Семён! — Семён! — тут же отозвалось моё второе я. — Ладно, чтобы не было недопонимания, зови меня Тайлером. — Опять кличка. Впрочем, твоё право. Так что тебе нужно, Тайлер? Всю нашу историю ты же уже знаешь? — Да, она ведь тут, где и я — в твоей голове. — Опасаешься за свой пространственно-временной континуум? — И это тоже, хотя и не так сильно. Это место умеет защищаться, имей в виду. — Приму к сведению, спасибо. Тогда что? — Я хочу спросить, зачем вы вернулись в Совёнок и что собираетесь делать? — в словах Тайлера мне послышалось беспокойство. — Вернулись потому, что захотели вернуться. Соскучились по всем вам, по Совёнку, по Лету. Мы не собираемся рушить миры и срывать покровы, никакого проповедничества. Однако и врать я не буду, на прямой вопрос отвечу так же прямо. — Хорошо, принимается. И… всё? — Ну, для Ули, наверное, всё, а у меня есть вопросы, на которые я попытаюсь найти ответы. Вот у кого спросить, пока не решил. — Я постараюсь тебе помочь, но не обещаю. Твоя память частично заблокирована. — А я догадался. Сумел сложить два плюс два, представляешь? — Тем лучше. Пришли.       Обломал ты меня. Убил долгожданную встречу с Совёнком. Всё это время Алиса шла за нами, молчала, хмыкала, наблюдала. И только у самого домика вожатой подала голос:  — Ульяна, мне тут делать нечего. Увидимся.       Мы постучались и вошли в домик. — Здрасьте, Ольдмитривна! — Здравствуйте, здравствуйте, засони. Сидорова, получаешь бельё и форму у Славяны на складе и селишься к… Двачевской, твоя подруга придержала для тебя место. — Ур-р-ра-а-а!!! — Да тише ты. Уж не знаю, надеюсь, я не пожалею об этом своём решении. — Спасибо, Ольдмитна! Не подведём, Ольдмитна! — Домик номер… — последние слова Ольга произнесла уже в пустоту, вздохнула вслед стремительно удаляющейся Улькиной спине и повернулась ко мне. — А с тобой Семён, даже и не знаю, что делать…       Я стоял, улыбался, кивал головой, а сам думал совсем о другом. Похоже, моя способность прогрессирует. Ну, в хорошем смысле, конечно. Я способен чувствовать…       Но, что мне с тобой делать, Ольга Дмитриевна? Ведь надо же тебя колоть, надо! Ведь до смерти любопытно, что ты знаешь. Но только осторожненько, ласково, так, чтобы ты и сама сначала не поняла, что происходит. Секундочку. А если так? Пустим пробный шар.       Я достал из своего рюкзака термос и взялся за крышку. — Ольга Дмитриевна, а хотите чайку? Ещё тёпленького?       Натянул на лицо такую улыбочку, что и сахара не надо. — Вот сердцем чую, вы чай хороший любите. А у меня как раз хороший, индийский. И пряники есть. — А давай!       Ай, молодчинка, вожатая! Даже глазом не моргнула! Респект. Сидим, пьём чай, смотрим друг на друга и мило улыбаемся. — Ольга Дмитриевна, ещё чайку? — Нет, спасибо, Семён, мне хватит. — А может ещё пол-чашечки? Нет? Ну, ладно. Так я пойду тогда, прогуляюсь до ужина с вашего позволения, осмотрюсь, обвыкнусь? — А иди-иди, Семён, не споткнись. — Что? — Там плитка на дорожках кое-где неровная. — Понял, учту, — с этими словами я вывалился из домика на свежий воздух. Шиза не упустил возможности подколоть. — Факир был пьян, и фокус не удался. — Не удался. А ты-то чего такой довольный? — Да просто развлекаюсь. Ещё бы попкорна ведёрко сюда. — Мне в моск попкорн? Спасибо, брат. — Фигурально. — Фигу тебе. Орально.       Не вышло! В этот раз не прокатило. Ничего, времени у меня много, и парень я настойчивый. А пока. По идее, бы надо сходить к Славе на склад за формой и скаткой, но тогда придётся вернуться с позором назад, в домик, под смеющиеся глаза Ольги. Нет, это подождёт.       Куда двинуть? Это вопрос. Хочется быть везде и со всеми сразу. Но кого я хотел бы увидеть в первую очередь? Я задумался, впрочем не надолго. Пока ум пытался разобраться, сердце подсказало!       Основательно помотавшись по лагерю, так и не найдя свой объект поисков, я остановился на дорожке, ведущей к задним воротам лагеря — что же мне делать? Со спортплощадки доносились весёлые крики и удары по мячу.       Гляну-ка я на спортплощадке — вдруг там Уля? Уж она-то наверняка скажет, где искать.       «Не, не видела, не знаю. Да у меня других дел по горло, ты что, не понимаешь? Сначала с мальчишками общалась на нашем месте, рассказала, что и как, а потом заглянула сюда. А тут — рубка! Вот и осталась. Больше нигде и не была.» — Да найдёшь ты её ещё, куда она денется-то, с подводной лодки? Давай лучше с нами!       И то верно, времени у нас полно, целая неделя впереди, а я в этот раз как раз в кедах. Мы быстренько перераспределили команды и… пошла жара!       Звук горна, зовущий на ужин как всегда застал врасплох.       Прилетело до боли знакомое: — Бегом в столовую! Кто последний — тот тухлый помидор!       Ну уж нет, на это я не поведусь. Я спокойно оделся и, не торопясь, двинулся к столовой.       В столовой как всегда руководила Ольга. Если моя догадка верна, она посадит меня к Ульяне, а мне только этого и надо. И впечатлениями поделимся и мою теорию ещё раз проверим. -…сядешь с Ульяной.       Что и требовалось доказать. Рыжик приветливо замахала руками. — Давай ко мне, Сёмыч! — Видишь?       Ульяна махнула рукой. — Совпадение. — Не думаю.       Я ткнул вилкой в котлету и взглянул на Улю. — Сколопендру совать будешь? — Да как же можно, Сёмыч? Ты же теперь мой боевой товарищ практически. Однако, не пропадать же добру, — Улька закрутила головой, а потом нацелилась на… — Не смей. — Ой, ой, вы только посмотрите на него, какой защитничек нашёлся. — Не вздумай, говорю. Поссоримся. — Да ладно, ладно.       Девочка деланно вздохнула и аккуратно убрала сколопендру в спичечный коробок. — После ужина Звезда собирается на нашем старом месте, хотим всё подробно обсудить. Ты придёшь? — Ну да, конечно. Почему нет? Я буду, короче. — Вот и ладушки. Давай, питайся!       Мы с Улей вдвоём вышли на крыльцо столовой. Я оглянулся. — Слушай, а куда все подевались-то?       Ульянка легкомысленно махнула рукой. — Да кому переодеться понадобилось, кому ещё чего. Давай двигать потихоньку на точку, подтянутся все, вот увидишь. Кто же такое пропустит?       Мы, не торопясь и сыто вздыхая, пошли к дальним воротам. После плотного ужина, даже наша Рыжая Ракета немного угомонилась. Мечтательно разглядывала знакомые «достопримечательности» Совёнка, слегка косилась на речку, но и только. — Да, Сёмыч, похоже ты прав со своими теориями. Вот и сколопендру эту я нашла ровно под тем же камнем, что и в прошлый раз.       Я улыбнулся про себя — да уж, аргумент конечно -, однако спорить не стал. — Ой, а вот в этих кустиках есть пару отличных камней! Надо их обязательно проверить! Там жил здоровенный жучара!       Девочка потянула меня за руку в кусты возле дорожки.       Ну вот и всё. Покой нам только снится. И дальше, кстати, строго по тексту: Сквозь кровь и пыль летит, летит… кхм… румяная девица. И мнёт, блин, ковыль. — Уль, а может не надо? Перепачкаемся все, да и лень. Только после ужина же. — Ничего, мы же так, одним глазком, проверим только. А в душевых, по дороге, отмоемся.       Стоило мне только согласиться и залезть в кусты, как рыжая заноза сменила тон: — Ну чего встал, как дубина? Видишь, какие камни здоровенные, разве маленькой девочке тут справиться? Помогай!       Вдруг «маленькая девочка» замерла. — Тихо, Сёма, не шевелись! Идёт кто-то. Двое… причём с разных сторон. Ого! Да это Виола и Борис! — Уля ткнула меня локотком в бок. — Да не сопи ты так, прикинься ветошью и не отсвечивай. Пригнись!       Ясно. От своего «военного деда» понабралась.       Они сошлись на дорожке буквально в паре метров от наших кустов. Мы с Рыжей замерли, старательно изображая опавшие листья. Вспомнились плащи хоббитов — вот бы сейчас такой. — Борис, а я к тебе шла. Ты куда? — На ужин. Припоздал вот немного. — Потерпит твой ужин. Присядем.       Собеседники сели на скамейку, спиной к нам. Теперь увидеть нас они не могли, но зато и сбежать нам пока никак не получится. Придётся ждать. И слушать.       Виола откашлялась. — Ну что же, и бродяга, и стёртая в лагере. — Да уж, работы прибавится, — пробасил в ответ Борис и заёрзал на скамейке. — Ты, конечно, и сам прекрасно знаешь, однако, обязана напомнить. Фаза стазиса заканчивается предположительно в конце этой недели, но пробуждение может начаться и раньше. Стёртая — частая гостья у тебя на спортплощадке, смотри внимательно, при любых отклонениях от нормы, при любых — сразу ко мне.       Борис вздохнул так, что листья на ближайшей ветке зашевелились. — Будут ещё меня учить, как мою работу делать. Да я этих стёртых перевидал и на пробуждении встретил… Пятнадцать лет тут, и ни одного нарекания… — Борис, я знаю. Но этот случай особый — пэсеэр и стёртая всё время вместе, можно ожидать… — Виола запнулась. — Не знаю я, что можно ждать — вот в чём проблема! И это меня беспокоит больше всего.       После небольшой паузы медсестра продолжила мечтательно. — Положить бы её ко мне, да провести пару-тройку сеансов гипноза, да только разве эту ракету удержишь?       Борис хмыкнул. — Твоя теория о протечках. — Ну да, тут явно что-то есть, ты же сам видел распечатки моих сеансов. Сопредельные реальности протекают между собой, это очевидно. Увидеть мир, созданный стёртым — голубая мечта любого психолога, а уж фантазм ребёнка… — Может, есть, а может и нет, — буркнул физрук. Продолжил: — Бродяга мог бы тебе здорово помочь, но он не управляем. — Помочь. Шутишь? В обморок в этот раз не падает — и на том спасибо.       Виола хлопнула ладошкой по скамейке. — Ладно, Борис, не буду тебя задерживать. Процедура известна, смотрим в оба, в подсобке не спим, побольше на свежем воздухе проводим. И удачи нам всем! — И тебе. Не хворать, — как-то не к месту буркнул Боря и с шумом поднялся со скамейки. — А руку даме? Вот так. Пойдём, нам по пути.       Ушли. Я поднял глаза на Ульку и сразу опустил. — Сёма, Сёмочка… А что это сейчас было?       Мне вдруг стало нечем дышать.       Сволочи, гады. На детях… сеансы свои… ставят.       Я, через силу, глубоко вздохнул, несколько раз сжал и разжал кулаки, стараясь успокоиться. — Сём… Это… они про меня? Про нас?       Кулаки не помогли, наоборот, стало только хуже — меня затрясло.       Суки! Спалить бы вас всех к чёртовой матери! Нельзя, дети кругом. Жутко хотелось прижать к себе девчонку, обнять и успокоить. Погладить по рыжей головушке. Нет, так ещё хуже будет.       Я, как смог, попытался изобразить веселье. — Да фигня всё это, мелкая! Забей! Мало ли какие у этих взрослых проблемы? И почему это сразу про нас? Может… может…       Не получается веселье-то никак. Ну, хоть дубасить перестало. — Слушай, сколько мы тут уже сидим? Ребята нас потеряли уже наверное! Давай, пошли скорее!       Я взял Ульку за руку и тихонько потянул из кустов.       К месту сбора мы шли молча. А вот и полянка, все уже в здесь. Алиса тоже, стоит чуть в сторонке, но явно заинтересована. Что ж, тем лучше.       Даник вышел вперёд. — Семён. Ульяна нам уже всё рассказала и объяснила, но мы хотели бы послушать тебя. — Ну что же, про Остановку и Дорогу вы знаете?       Мальчики дружно кивнули. — Огоньки нам больше не нужны. Нашедший Дорогу один раз с пути уже не собьётся.       Тоник поднял на меня свои глазищи. — Когда выходим?       Мы с Улей переглянулись. — Во-первых, так вот прямо не уйдешь, сначала Остановку поправить. — А во-вторых, не для того мы на холоде Огоньки пускали, чтобы сразу, в первый же день из лагеря уйти.       Я посмотрел на Рыжика, она кивнула в ответ. — Мы с Улей соскучились по друзьям, по Совёнку, по Лету в конце концов. Да и вообще, спешить некуда — Дорога-то уже найдена! Впрочем, вы можете идти одни — ваше право, дорогу мы покажем.       Мальчики обменялись взглядами. Даник снова заговорил за всех. — Решено. Мы подождём вас.       Кивнул мне и обратился к Ульяне. — Какой план действий? — Да какой ещё план действий? Айда, я вам прямо сейчас Дорогу покажу!       Мальчишки разом поднялись. Хоть и жаль, но придётся немного их охладить. — Ребята, сегодня до темноты не успеем. Да и не рационально это — просто так туда-сюда бегать. Завтра приготовимся нормально, всё для Остановки соберём, захватим немного провизии, термос — тогда и двинем.       Ульяна промолчала, зато откликнулся Шиза. — Ра-ци-о-наль-но — рацию тебе, анально!       Понятно, ответочка прилетела. — Где Дорога, а где рациональное, сухарь? Понимать же надо!       «Уймись уже.» — Даник, на вас мётлы, лопаты, совки, ведро… что там ещё? Аккуратно соберите всё, без лишнего шума. — Ясно, сделаем. — Продукты и чай на нас с Улей. — Тогда завтра…       Улька не выдержала. — С утра! — С утра не получится, Уля. У нас же обход, забыла? Уйдём — Ольга нас искать будет, оно нам надо? — Гад ты, Сёмыч. Но после обеда тогда точно? — Замётано, после обеда выдвигаемся.       Наконец-то свободен. Я очень хочу пообщаться с одной обитательницей лагеря и теперь точно знаю, где её искать.