Следом за Огоньками

— Двачевская! Ты во что одета? — Эм-м… В форму? — Немедленно приведи себя в порядок! — Пф-ф-ф… Как скажете, Ольга Дмитриевна. — по инерции отвечаю я и неторопливо берусь за узел рубашки.       А впрочем. Я заправила рубашку как положено и галстук затянула на шее.       Надоело. Всё надоело.       Застряли мы в этом лете. Другие ничего не замечают. Они вообще не понимают, что происходит. Не видят, что эта смена тянется уже не знаю сколько недель. Что лето всё никак не кончается.       Время не остановилось совсем, но оно течёт не так, как надо. Как будто, мы все попали в котёл с киселём и кто-то мешает его большой ложкой, а нас носит по кругу — неделя, ещё одна. И никто не знает, когда это всё кончится, и хозяйка наконец сварит своё зелье, снимет с огня и разольёт по кружкам — «Пейте, гости дорогие!».       Помню только я, да Ленка. Но к ней не подходи. Конечно, я же отбила у неё Сёму. Но что же мне делать, если я влюбилась в этого мальчишку, да так, что клещами из сердца не выдрать? Вот и жду его.       Только Сёма с Улей всё не возвращаются. А время идёт, и я варюсь в этом котле Бесконечного Лета вместе со всеми и… тоже забываю. Память уходит, смывается, как жирные пятна под заботливыми руками хозяйки. Я забываю первую встречу, а иногда, что мы пели вместе, а иногда… Иногда я забываю лицо Сёмы. И это хуже всего.       Тогда я иду к Тонику и прошу мальчика открыть свою коробочку…