Крепко сжимая в руке ключ-карту от комнаты, я аккуратно прикрыл за собой дверь кабинета, задержав ладонь на ручке и тщательно сдерживая порывы неожиданно пробудившегося инстинкта самосохранения молниеносно — что?.. Что я собирался сделать? Бросить все и убежать? Уехать? Сменить имя, внешность и затеряться на Земле? Или купить билет на рандомный корабль, идущий за пределы Солнечной системы?
Я тут не один. Они обо мне знают. Тогда никто не позволит мне сбежать. Хм, а почему я еще не в лаборатории и не под строгим наблюдением? Грейсон вообще на стороне правительства или как?.. На всякий случай перестрахуюсь и буду считать его третьей стороной. Что ж, значит, я между молотом и наковальней, и сбежать не удастся, так как тюремщика у меня два. Не считать же правительство такими идиотами, которые не в курсе о наличии попаданцев? От всех сразу не убежишь.
Да какого черта? У меня есть собственные цели и свои планы на мою жизнь, пусть прочие идут лесом. Решив так, я вздохнул и отлип от двери, собираясь залезть в планшет, чтобы посмотреть, что там у моей группы следующее и где. Не знаю, почему никто не сделал мне внушения за неподобающий вид, но опаздывать точно не следует. Но я, отвернувшись от двери, не успел даже ввести пароль. Хью, до сего мига молча подпирающий стенку, плавно скользнул ближе и уставился на меня с жадным интересом.
— Ну-с? — он почти прошипел.
— М, — я растерялся на короткий миг, почти сразу опомнился. — А! Вернул мне ключ, который я где-то обронил. Наверное, вчера на построении.
Помахав перед носом парня картой, я даже хмыкнул. Такое даже скрывать неинтересно. Но и хорошо, придумывать ничего не надо. Просто всего не рассказывать, делов-то.
— О, — немедленно разочаровался Хью. — Ладно, факт не жареный, конечно, но сам продешевил. Все в силе. Пошли, скоро начнется занятие.
Парень мрачно кивнул куда-то в сторону и первым начал движение в сторону лифта. Я кисло улыбнулся уже ему в спину и последовал за ним. Лифт оказался довольно просторным, но, думаю, моя группа полным составом сюда все же не поместится. Хью достал карту, похожую на ту, что мне выдали в самом начале знакомства с Академией, коснулся ею считывающего устройства рядом с сенсорным вирт-окном. «Личность кадета подтверждена, доступ разрешен», — сообщил тихо виртуальный помощник или, лучше сказать, охранник. Интересно, что будет, если в лифт войдет кто-то, у кого нет доступа. Просто ничего не заработает? Его заблокирует в лифте? Тем временем Хью со знающим видом ткнул в тройку, двери закрылись, и мы совершенно мягко и плавно поднялись на нужный этаж.
— Кстати, — Хью кивнул на открывающиеся двери, предлагая мне выходить первым. — Бив просил напомнить, что ты не внесена в полный список доступа. Библиотека, архив, все, что нельзя скачивать и хранить на личных планшетах. Кажется, это называется «оформить читательский доступ кадета». Не понимаю, им что, мало того, что с сегодняшнего утра в Академии нельзя выйти в глобальную сеть?
— Что-что? — я даже развернулся на ходу.
— Что «что»? — Хью хмыкнул, разглядывая меня. — Академия — закрытая территория, она существует в стелс-режиме. Все местные планшеты и устройства работают по местной закодированной сетке, ты не сможешь связаться напрямую с внешним миром. Во избежание утечки информации. Кстати, следи, чтобы ничего подозрительного не было на личных устройствах. Словно мало было подписать договор о неразглашении, готовы сунуть нос даже в личное…
— Понял, благодарю, — значит, вчера мне еще могли позвонить, а теперь не смогут. Ай-я-яй, придется избавляться от запароленного и зашифрованного раздела, в котором я пытался собрать свои знания о каноне. Хранить придется исключительно в голове. Сумка, в которой лежал личный планшет Доры, жгла бедро. Нет-нет, надо дотерпеть до удобного момента форматнуть все к такой-то матери, не вызывая подозрений.
Группа ошивалась перед закрытой дверью. Планшеты снова издали трель. Почти сразу после этого в конце коридора появился мужчина в стандартной форме. Да они тут все в стандартной форме, один я, красавчик, измятый, словно в одном месте побывал. Мужчина стремительно шел к нам. Подойдя, он замер, оглядывая нас неожиданно веселым взглядом с высоты своего роста — навскидку метра два, затем очень быстро набрал код на замке и первым прошел в небольшую аудиторию.
Столов оказалось всего десять, так что Хью утащил меня за рукав и посадил с собой в середину, чтобы избежать толкучки — сесть на первые места желающих не нашлось. И так набились в комнатушку, как селедки в бочку. Помимо столов и стульев в аудитории не обнаружилось ровным счетом ничего, даже окон; в стене напротив двери, через который мы зашли в этот чулан, находилась еще одна дверь — двустворчатая и широкая. Оставалось только гадать, что располагалось там.
Мужчина прошел к этой самой двери, встал там, и даже у сидящих на задних рядах появилось ощущение, что он нависает над нами. Я точно знаю, о чем говорю, я спрашивал потом.
— Здравствуйте, кадеты, ко мне обращаться «лейтенант Райдер, сэр». Начинаем вводный инструктаж, — торжественно объявил преподаватель.
Голос, как и выражение его лица, как по мне, с ним вообще не сочетались. Я бы не удивился, говори он басом и гоняй нас почем зря, чуть ли не матом. Лейтенант Райдер же говорил мягко, но как-то проникновенно. Если и он меня оставит после пары, чтобы высказать что-то по поводу моего нездешнего происхождения, я точно свалю.
— Вы у нас первый курс. Мы находимся в кабинете при залах подготовки, святая святых службы безопасности. Начнем мы с обычной общей физподготовки, типа бега, прыжков, отжиманий, работы с тренажерами. То есть займемся развитием скорости, силы, ловкости, выносливости. Поэтому завтра, в соответствии с расписанием, вы должны явиться сюда в спортивных формах, командир — кто у вас?
Бив подскочил.
— Командир группы Юстус Бивер, сэр.
— Командир Бивер проследит. Садитесь, кадет Бивер. Так, далее. Где-то через месяц, если точнее, двадцать четыре дня вам придется пересдавать нормативы, и, я думаю, мне не нужно говорить, что от вас ожидается улучшение результатов. Да, уже так быстро. Кстати, здесь же, — он ткнул большим пальцом через свое плечо назад. — Находятся тренажеры для тестирования вашей реакции и принятия решений. Технология вирт-реальности, прежде, чем подпустить вас к реальной практике. Но там сначала теория, экзамены проводятся в этом кабинете, потом переход к практике, пока не заморачивайтесь. Далее. Полагаю, мой долг предупредить на первом же занятии о грядущем уже исполнил предыдущий преподаватель, но вам несколько дней все это будут говорить, так что смиритесь и слушайте повторно. Никто не знает, с чем точно вы столкнетесь, обеспечивая безопасность на корабле и во время высадок. Нам предстоит выучить или отточить следующие навыки. Ориентирование на местности, в рамках направления «топография». Самооборона с оружием и без. Стрельба — стендовая и имитация охоты. Я — и никто из командования не ожидает, что вы станете экспертами в любом существующем виде оружия. Но мы ждем, что вы хотя бы не убьетесь и будете знать, за какую сторону хвататься.
Грейсон в такие подробности не вдавался. Мы переглянулись — каждый из нас заранее знал, что просто тут не будет, но все равно пребывал в некотором шоке. Мужчина отметил наши гляделки едва слышным хмыканием и продолжил, ровно и спокойно, словно озвучивал меню школьной столовой.
— Прыжки с парашютом — не волнуйтесь, некоторые из этих навыков общие для всех кадетов любого направления, так что не только вы будете страдать и превозмогать. Скалолазанье. Погружение под воду, как и плавание. Выживание в экстремальных условиях — это уже в реальности, по договору с разными регионами, после сдачи зачетов по теории. Несдача зачета с первого раза… не смертельна, но пойдет в вашу характеристику.
— Офигеть, — пробормотал тихо кто-то спереди.
Мужчина усмехнулся, насмешливо глядя на того, кто это сказал, я этого парня еще не знал.
— Ну, а вы что хотели? Мы не можем и не хотим сделать из вас универсальных солдат, которые выполняют все идеально. Следовательно, у каждого из вас по результатам обучения определятся свои сильные и слабые стороны, специализация, анализ которой будет проводить командование при решении вопроса, кого взять в десант в каждом конкретном случае. Если планета гористая, то предпочтение отдадут, естественно, тому, кто хорош в скалолазаньи, и так далее. Ох, не надо таких лиц, пожалуйста. Не напрягайтесь так. Никто не ждет от вас нечеловеческих усилий. Я вам так скажу, чтобы вы не парились по всякой ерунде. Не только от вас зависит чья-то жизнь.
Некоторое время мы молча переваривали данный монолог. Я понимал, что сошел с ума, когда решил идти в краснорубашечники. Почему меня никто не остановил? А, ну да, потому что я никому не сказал, куда иду.
— О чем я там… ах, ну так вот. И только после того, как мы отточим все потенциально полезные навыки, вы отправитесь в последнюю комнату в вирт-реальность. Там проверяется не только психологическая готовность принимать решения и их последствия, а что еще — каждый узнает в свое время. После успешного завершения этого мероприятия и сдачи некоторых экзаменов, вы два месяца проведете на учебной практике в звании энсина. После прохождения практики, вероятно, вы вернетесь сюда, работать над ошибками. Но некоторые счастливчики получат повышение и первое назначение. А теперь я назову, а вы запишете нормативы, к которым мы должны стремиться в этом месяце.
Он, наверняка, мог бы скинуть нам эту информацию, но предпочел, чтобы мы ее внесли в свои планшеты сами. Так что остаток занятия мы записывали под диктовку нормативы. Чем-то напоминало стандарты ГТО, три ранга — золотой, серебряный, бронзовый. Бронзовый — нижняя границы стандарта, но, как заверил нас лейтенант, нас ни в чем не ограничивают. Можешь лучше, вперед и с песней. Ограничивали нас только в предельных сроках достижения результата, никто не станет ждать год, пока ты овладеешь чем-то, что другие изучают месяц, грубо говоря.
К моему огромному облегчению, после трели планшета, возвещающей об окончании нашего диктанта, Райдер не стал меня задерживать. Что ж, никто и не говорил, что я центр Вселенной, и меня это устраивает.
Дальше день шел в таком же духе. Каждый препод счел своим долгом удивленно посмотреть на меня, но никто ничего не сказал. Я задумался, было, но потом махнул рукой. Может, не хотят напрягать нас дисциплиной в первый день — по крайней мере, утреннее построение на сегодня отменили, может, они делают поблажки.
Нас осторожно грузили планами обучения, но так, чтобы никого не напугать до смерти. Изучая расписание и слушая вводные лекции, я мог уяснить не так уж много вещей, но кое-что до меня дошло. Три года на подготовку хорошего специалиста по безопасности — адски мало. У нас не было конкретных дисциплин, как в моем вузе; здесь имелись только направления, и почти каждое имело в названии слово «подготовка» или «тактика». Все они были переплетены в один большой пласт знаний, которым мы должны были владеть на выходе. Еще по лекции Грейсона мы поняли, с чем нам предстоит иметь дело, сейчас же нам более подробно рассказали обо всем — о физической подготовке, в которую помимо прочего входили огневая подготовка и единоборства; о психологической подготовке (пресловутые «принятие решения и принятие последствий решения», чтобы различные ситуации, когда что-то идет не по плану, не выбивало нас из колеи — или хотя бы выбивало не так капитально) и основах ксенобиологии и медицины, чтобы мы могли оказать первую помощь себе и окружающим, если рядом нет медика.
На следующую пару мы дружно опоздали, потому что пошли обедать и не рассчитали время. Бивер краснел какими-то пятнами. Женщина, преподававшая нам азы медицины, долго над нами смеялась, сказав, что мы поймем ее реакцию чуть позже, на спецтактике. То есть специальной тактической подготовке. Никто ничего не понял, но подсуетился Бивер, который очень желал реабилитироваться в своих глазах (никто из нас его ни в чем не винил), и выяснил, что преподаватель спецтактики постоянно опаздывает на разное время, и это у него такой коронный прием, позволяющий проверить готовность кадета к разным нестандартным ситуациям. Что-то вроде стресс-собеседования. По-моему, просто раздолбайство. Привыкший к российским реалиям, я относился к возможному или реальному опозданию преподавателя с буддистским пофигизмом. Некоторые преподаватели в моем старом вузе могли вовсе не явиться на пару. Что ж, поживем — увидим.
Назавтра нас ожидали вводные по расам и теоретической подготовке. Здесь, полагаю, мы должны были изучать действующее законодательство и прочее, что не вошло в остальные «подготовки» и «тактики». По расам же нам должны вещать об особенностях каждой расы (логично, не так ли?), дабы мы не развязали очередную войну неловким жестом. Ну, по крайней мере, я так подумал.
К вечеру меня позвали принять гитару (которую долго осматривали на контрольно-пропускном пункте) и вещи из дома — это уже отец Доры подсуетился и отправил ускоренно, как оказалось. Я как раз заканчивал их раскладывать и развешивать по шкафам, когда пришел Хью.
Честно, я был ошарашен. Он что-то пошаманил у двери, потратив от силы две минуты, и теперь у меня есть пинкод для входа в комнату. Выбрал я свой год рождения, невольно поймав себя на том, что пытаюсь насадить вокруг напоминания, кто я есть.
Хью предупредил, что это не панацея от взлома и вовсе не спасет меня от проверяющих типа коменданта, который может сбросить любой пароль, после чего ушел. Затем ко мне пришел командир группы.
— Ну, заходи, — недоуменно пожал я плечами.
Он зашел, чеканя шаг, и запнулся, увидев мою двуспальную кровать. Посмотрел на меня со странным выражением лица. Я припомнил наши встречи до того, как я узнал его имя, и хмыкнул.
— Нет, я получил одиночку не таким способом, как ты предлагал.
Бив начал краснеть пятнами, прямо как на медицине.
— Ладно, чего пришел? На стул можно сесть.
Он сел после моей указки и уставился на меня насупленно. Я терпеливо ждал, стоя напротив и сложив руки на груди.
— Бив, рожай, — не выдержал первым.
— Как ты это сделала?!
— Кровать?.. — не понял я.
— Ни одной отметки о твоем внешнем виде, — похоже, то, что я живу один, Бивера, если и волновало, то в последнюю очередь. — Ни одной! Знаешь, что некоторые преподы за такое могут выговор впаять?
— Ну, не впаяли же.
Я и сам задумался, как так вышло. Я ведь точно ничего такого не делал, чтобы мою измятость игнорировали. Ну, да, прятался за одногруппниками, но нас всего пятнадцать, и удавалось не всегда удачно. Вероятно, мне должны были влепить выговор на первой паре, а там у нас преподавал… Грейсон, который оказался занят чем-то своим и мой вид проигнорировал. А остальные, скорее всего, посчитали, что инцидент исчерпан, и не хотели повторяться. В общем, повезло, как утопленнику.
— Я ожидал, что меня вызовут на разговор. Первый день, ты в неподобающем виде. Надеюсь, это не повторится. Райт? Райт!
— А?!
— Ты меня слушаешь?
— Ага.
— Не «ага», а «так точно, сэр».
— О, — я отвлекся от мыслей. — Так это официальный разговор?
— Можешь считать и так.
— Не, чувак, — ляпнул я, но поправляться не стал, хотя брови «чувака» взлетели на лоб. — Будь последовательным. Если хочешь официоза в моей комнате, предупреждай заранее.
— Вообще-то я пришел разобраться с ситуацией. Пойми, ты подставляешь не только себя, но и меня.
— Виноват, командир Бивер, сэр! — я бы щелкнул каблуками, но был босиком, да и… перебор уже.
— Райт, не паясничай, — уголки его губ дернулись, но улыбаться он не стал.
— Извини, — дал я задний ход.
— Поэтому я надеюсь, что такое не повторится.
— Ага, я понял. Еще раз извини. Просто… случилось кое-что из ряда вон выходящее, и у меня не было возможности это предотвратить. Полагаю, мое отсутствие заметили бы? Это явно хуже, чем явиться в таком виде.
— Конечно. А что случилось? Мне следует об этом знать?
— Нет, не думаю, — я смерил его взглядом.
Вероятно, мне нужен был союзник, но выбирать из непосвященных я не хотел, втягивая их черт знает куда. Ладно, пока затихарюсь, прикинусь ветошью и не буду отсвечивать. Концепция «Избранности» попаданцев меня особо не привлекает. Так что в мои планы и не входит менять ход известной мне истории и нарываться. Грейсона я вообще воспринял, как предупреждение. И такой намек — ты тут не один, парень. Он явно знал, что я, как минимум, не Теодора Райт. Вопрос — откуда? Кто еще в курсе? И чем мне это грозит. Постараюсь избегать того, чтобы оставаться с ним наедине.
— Кстати, Бив, — сказал я, и он приподнял бровь. Тоже мне, Спок доморощенный. — Выговор к чему ведет?
— Три пропуска увалов, если же проступки серьезные или частые, то могут поставить вопрос об исключении.
— Понял.
***
Когда Бивер ушел, ему на замену пришел Кирк. Это паломничество начало слегка раздражать. После моего краткого отчета о проведенном дне (я, конечно, умолчал о Грейсоне), Джим покивал и, преисполненный чувства собственной важности, удалился, ответив на мой вопрос, что эта информация ему нужна для Пайка, если тот спросит. Трындец, меня пасут все, кому не лень. Вот Джим за меня отвечает перед Пайком. Мне подумалось, то, что первым преподом у меня был Грейсон, все же удача, в противном случае поговорить о серьезных вещах пришел бы не только Бивер.
Захлопнув дверь за Джимом, я облегченно вздохнул. Маккой дал мне сутки, и мне категорически не нравилось, к чему пришел наш разговор. У меня есть ночь, чтобы изобрести объяснение, почему ему не стоит вмешиваться. Вот только мозги медленно помахали мне платочком и отчалили. Единственное, я внял предостережению Хью и отформатировал личный планшет.
На ужин у меня был стакан воды, а будильник, зараза такая, прогремел над ухом почти сразу, как я закрыл глаза на минутку. А я так ничего и не сообразил. Сказать усеченную правду? Как вообще это тогда должно выглядеть? Дьявол, да что же делать? Я не собирался рисковать Маккоем или Кирком, втягивая их в свои проблемы.
С Леонардом я пересекся уже после построения, когда забирал из автомата сэндвич и бутылку чая.
— Это что, твой завтрак? — приподнял брови доктор вместо приветствия.
Я опустил глаза на замотанные в биоразлагаемый полиэтилен куски белого хлеба, между которыми торчала тонкая пластинка сыра и совершенно крохотная ветка вялого укропа, и решительно кивнул.
— До обеда доживу.
Лицо у Маккоя стало совершенно несчастным.
— Еще один ребенок на мою голову… — пробурчал он. — Только не заставляй меня всерьез браться за твое питание.
Мы отошли от автоматов и сели на скамейку, не сговариваясь, посмотрели на время. До начала занятий оставалось минут двадцать, и мне следовало поторопиться, чтобы дойти до своего корпуса. Искать другое место для разговора было уже некогда, и я даже обрадовался, что мы перенесем его на потом. Рано радовался. Маккой уже пришел к какому-то решению, это было видно по тому, как он на меня смотрел. Я постарался заговорить ему зубы.
— Кстати! — я вспомнил фанон, потому что, насколько был в курсе, нигде в каноне не упоминалось, что Кирк и Маккой жили вместе. Могу и ошибаться, я все же, как выяснилось, не великий знаток «Стартрека». Даже не помнил, где находится штаб Звездного Флота, пока меня Аллан не просветил. — С кем живешь?
— С ребенком, — Маккой вздохнул и откинулся на спинку скамейки, запрокидывая голову чуть назад. — Он реально ребенок.
— С Кирком? — уточнил я, не позволяя ему увильнуть. И откусил немного от безвкусного сэндвича. Есть почему-то не хотелось, и, учитывая, что я лег вчера без ужина, это было странно.
— Ага. Похоже, это судьба, — собеседник еще раз вздохнул. — Причем не моя, а Джима. Быть убитым мной. Серьезно, как соседа его придушить мало, поверь мне, Тео. Мне хватило этого времени, чтобы понять это.
— Верю. Думаешь, рандом? — я не стал сообщать ему о переехавшей от меня соседки, так что случайность могла быть и неслучайна, как говорится.
— А какие еще варианты? Списки, знаешь ли, утверждены заранее. Безоопасник может оказаться в одной комнате с инженером, а медик с пилотом или будущим капитаном. Кирк — капитан, ты вообще это представляешь?
— Вполне.
Маккой посмотрел на меня, прищурившись.
— У тебя хорошее воображение, — похвалил он, наконец. — Но хватит о Джиме. Ты знаешь, о чем мы хотели поговорить.
— Да, — я кивнул, кинул скомканную упаковку от сэндвича в мусорку. — Это произошло на территории Академии, Леонард. Как ты думаешь, какова вероятность того, что вышестоящее начальство не в курсе подобной ситуации?
— Почему именно ты? — спросил он. Ответа на этот вопрос я дать ему не мог.
— Ты не выяснила, что это, — подытожил Маккой после томительного ожидания.
— Не совсем, — на самом деле, вообще ничего я о штуке под моей лопатке не знал. Разве что это было связано с моей неудачной прогулкой по кампусу и Грейсоном. Следовательно, связано с тем, кто я есть. Но вот последнее я сообщать Маккою не собирался ни под каким соусом.
— Я против того, чтобы это оставалось в тебе, испуская какие-то там сигналы. Как практикующий медик, я дежурю в санчасти. Так, сейчас, — он что-то посмотрел в планшете, который достал из сумки. — Очень удачно. Сегодня вечером. Если ты не придешь, я сообщаю руководству о том, что обнаружил.
Маккой реально давил. И как обойти этот его ультиматум, я не знал.
— Хорошо. Я приду под каким-нибудь предлогом. Но если ты вырежешь маячок, тебе ведь нужно будет писать отчеты и прочее. Так? Ведь так?
Он молчал, просто смотрел на меня с трудно читаемым выражением лица. Я не понимал, о чем именно он думает.
— Поговорим позже. До встречи, — я поднялся первым, потому что моя аудитория находилась в другом корпусе, а времени оставалось уже не так много.
— Угу, — Маккой проводил меня что-то подозревающим взглядом.
***
— Хорошо, — Бивер подергал мой воротник обеими руками и отошел. Сегодня я выглядел как пай-мальчик. То есть девочка. Я мило улыбнулся и сел с Хью, который уже похлопал по сидению рядом с собой.
Расы, со слов преподавателя, мы должны были изучать самостоятельно, через доклады и рефераты. Нам сразу же распределили темы и поставили сроки. Мне достались триллы, и я искал их в оглавлении, пока шел в одиночестве с обеда. Все остались знакомиться и общаться, а я был слишком занят ситуацией с маячком и Маккоем, меня банально не хватало на внешнее проявление эмоций. Потом наверстаю.
Не найдя искомое в оглавлении, я попробовал поиск по слову, и первое, куда вывело меня совпадение — введение. Там описывались многие расы кратко. Мой взгляд остановился на бетазоидах.
— «&^**ый в рот, 3,14%*№! — громко и эмоционально выдал я, причем на русском, когда до меня дошло, что я зря опасаюсь только вулканцев. В этом долбанном мире полно телепатов!
Раздался звук падения на пол бутылки с водой. Я остановился и посмотрел в сторону шума. Круглыми испуганными глазами на меня смотрел… Паша Чехов. Я натурально почувствовал, как начинают пылать мои щеки. Надо срочно что-то сказать! Оправдаться! Ему послышалось! Вот только в голове мысли были исключительно нецензурные. Ну, еще они перемежались паническими «твою мать, твою мать, твою мать»!
— Я… поражен, — сказал Чехов. По-русски.
Еще бы нет. Леди откуда-то из-под Лондона матерится, как русский сапожник. Я бы тоже был поражен, если не сказать грубее.
— Я что-то плохое сказал? — спросил я на английском. Буду отрицать все. Я не я, и лошадь не моя.
— Ну, как бы… не очень красиво.
А он прямо джентльмен. Я бы так свой вопль не назвал.
— Боже! Я так и знал, что это плохая идея — изучать языки, приходя в гости к старой русской леди! Извини, если тебя шокировало. Не буду спрашивать перевод.
— Да не, все хорошо, — неуверенно улыбнулся парень и поднял бутылку с пола. — Только не говори так больше в обществе.
— Не буду, — клятвенно заверил я. — Тео Райт.
— Паша Чехов.
Так и познакомились.
***
Вечером я стоял в палате, куда меня привел Маккой, перехвативший мою персону на входе в санчасть. Я даже не успел сказать милой девушке, приветливо на меня глядящей, что у меня жутко болит голова.
— Что-то… странное, — неуверенно сказал Леонард, водя за моей спиной сканером уже добрых пять минут. Я молчал и не мешал ему, хотя стоять уже надоело.
— М?
— Я его не вижу. И сигналов нет.
— Может, тебе показалось? Ну, тогда, в комнате.
— Очень смешно, черт тебя подери! Я проверил неоднократно, — он ничего не понимал, и его это злило.
— Значит, его отключили. Будешь резать по памяти? — в моем голосе не было ни грамма издевки.
— Иди отсюда, — решил Маккой, сдирая с рук перчатки.
— Сообщишь командованию? — я напрягся.
— Что я должен сообщить? — рыкнул доктор. — Если бы он тогда не работал, я бы его просто не заметил. Ну, сообщу я. Они проверят и ничего не обнаружат. Приду к тебе через два часа, проверим кое-что.
Да, кто-то предусмотрел возможные сканирования меня в санчасти, но не смог предусмотреть появления Маккоя со сканером тем утром. Я пожал плечами и ушел.
Через два часа действительно явился Леонард, а за ним увязался и Джим, удивительно молчаливый. Кирк сразу прыгнул на мою кровать и остался там лежать, наблюдая за нами. Маккой поводил сканером и заматерился так, что мы заслушались.
Маячок снова был включен и подавал сигналы с периодичностью десять секунд.
— Я не дам тебе оперировать здесь, — предупредил я сразу. Не то, чтобы я не доверял Маккою, просто не хотел, чтобы он так очевидно был связан с этим.
— А давайте замотаем Тео в фольгу! — предложил Кирк. — И заземлим.
Мы с Лео переглянулись, представили что-то явно странное и расхохотались, немного истерически, под наигранно обиженное Джимово «Ну, вы чего… ладно, я кое-что еще придумал!».
Теперь, когда в деле Джим Кирк… мне становилось как-то жутковато.
