***
Стань мне вновь моими рваными джинсами. Без тебя я не понимаю прозу. Я забью на все свои прежние принципы. Ветер. Ночь. Ты — пистолеты и розы.
* — Берега становятся более хрупкими… — Эрен, будь добр, завали. — Перестань, тебе всегда нравилось, как я пою. Это был седьмой час пути. Эрен был вымотан и голоден, так как последняя пачка чипсов закончилась ещё на повороте в Алвар. Он тяжело вздохнул и сделал радио тише, понимая, что Аккермана начинает это раздражать. За окном мелькали в основном красивые пейзажи леса с его тёмно-зелёными шапками деревьев, которые уже начинали тускнуть или вовсе менять свой цвет на жёлтый, оранжевый или красный. В машину сквозь открытое окно пробирался ветер, который нёс на хвосте запах вечера, дорожной пыли и листвы, на которую уже оседал туман. Может, Аккерман был от этого не в восторге, а вот Эрен дышал полной грудью, отчётливо ощущая, как лёгкие наполняются чувством безграничной свободы. Нет, Эрен знал, что свобода никогда не сможет стать безграничной, но на сидении старенького шевроле, чей салон был пропитан богатой историей, рядом с этим мужчиной, чья душа потерялась во тьме, он был совершенно свободен. Никто его не держал и не останавливал, никто не говорил, что надеть и как вести себя с обществом. Не было и самого общества, у которого вечно свои устои и традиции, что сковывали Эрена по рукам и ногам. Именно сейчас, под песни и рёв мотора, Эрен слышал биение свободного сердца. Жалел ли он о выборе? Леви показал ему, что какими бы не были последствия, они могут привести его к самому неожиданному пониманию. И рядом с ним Эрен понимал любую прозу. Только порой, его накрывала тоска по родителям. Он всё ещё смотрел на Леви и слышал в голове, как тот унижал его мать, видел, как он поднимал на неё руку, и сердце разрывалась от ненависти и банального понимания, что Леви не виноват. Виноват был только один человек, жаждущий власти и денег, принесённых чужими руками. Руками тех, чьи жизни втоптаны в грязь и заасфальтированы печатью безысходности. Но самое печальное — это никогда не изменится. Всегда будут люди, у которых не останется выбора. Либо смерть, либо жить так, как это делал Леви. Именно поэтому, нельзя осуждать тех, кто просто выбрал жизнь. Грязную, по локоть в крови, но жизнь в борьбе за каждый глоток воздуха в уже прогнившие лёгкие. Не зная причин, нельзя делать выводы, даже о самых ужасных из людей. — Эрен, — послышался голос слева, и Эрен повернул голову к мужчине, одновременно высовывая руку из окна. Тёплые порывы ветра ударили в ладонь парня и тут же по скользили между его пальцев, растопыренных в стороны. Йегер мягко улыбнулся и выжидающе оглядел лицо мужчины. — Что? — наконец спросил он, поправляя свободной рукой пряди слегка отросших волос, с которыми сейчас так играл ветер. На них смотрел и Леви, пожалуй, чаще, чем на пустую дорогу. — Тебе не мешало бы подстричься, — сказал мужчина и полностью сосредоточил взгляд на горизонте. Эрен вернул свою правую руку в машину и приподнял локон, что свисал со лба. Волосы отросли не очень сильно, и заправить за ухо их было нельзя, но и нормально они уже не лежали. — Ты так считаешь? — вздохнул парень и пожал плечами, снова добавляя громкости. Эрен смотрит сначала на тёмную дорогу, по которой они едут, но взгляд всё равно возвращается к Леви. Он его любит. Может, слишком громкое заявление, может, это и не совсем правда, но сердце в груди сжимается и всё на этом заканчивается. Все крики разума глохнут, даже тот, который неустанно напоминает Эрену о зле, что совершил мужчина с ним, с его семьёй. Как бы Эрен не пытался, как бы он не старался забыть, оправдать Аккермана для самого себя, простить, в конце концов, но память хранит воспоминания, и Эрен уже устал их отвергать. Он просто принял то, что произошло. Он не перестанет злиться, не перестанет помнить боль, но чувства изменились, боль утихла, и пришло что-то ещё. Что-то, что мешает сказать Леви «прощай» и уйти в закат. Эрен не раз думал о Стокгольмском синдроме, но в это верилось с трудом. Его психика сломлена, на ней танцуют призраки прошлого, но было бы слишком обидно взять и полюбить Леви из-за защитного механизма. Нет, Эрен пытался понять его, но понял лишь то, что он психически болен и ему нужна помощь. Эрен не сможет оказать её, но он сможет его контролировать. Леви с самого начала относился к Эрену особенным образом, и теперь парень нагло этим манипулирует, заставляя пить таблетки в нормальных дозировках, следить за дыханием, во избежание приступов неконтролируемой агрессии. Убить его Леви пытался лишь три раза, и постоянно у него получалось брать себя в руки. Это ли не прогресс? Но в какой из моментов Эрен понял, что Леви для него не просто цель спасения или предмет ненависти, а что-то большее? Наверное, это произошло тогда, когда парень осознал, что не такие уж они и разные. Просто кому-то посчастливилось родиться в бархатных пелёнках, а кому-то в помойной яме.***
Жарко, безумно жарко, и хочется пить. Солнце печёт кожу Эрена и ему даже подумать страшно, каково сейчас бледнокожему Леви, который ещё и возится под капотом чёрной машины. — Тебе бы побольше запоминать и поменьше пялиться на мой зад, — фыркает Леви и оборачивается, чтобы посмотреть, как Эрен «внимательно» изучает карту Сенджоя. — Ты ужасен. Хотя бы знаешь, где мы застряли? — Первое, я не пялился на твой зад, второе, я не знаю где мы, и это только из-за того, что ты отвлекал меня всю дорогу. Под «отвлекал» я имею ввиду то, что мне пришлось выкинуть пистолет. Мы, кажется, пропустили поворот. Но тебе разве есть разница, по какой дороге ехать в никуда? — Если ты спишь и видишь, как попасть на закрытую из-за аварийного состояния дорогу, то флаг в руки, а к потерянному пистолету мы ещё вернёмся. — Ты пытался выстрелить мне в ногу, на минуточку. У меня не было выбора, — фыркает Эрен и обиженно надувает губы. Точно ребёнок. Леви молчит, возвращая своё внимание под капот, откуда всё ещё идёт пар. — Ты слишком громко дышал, бесит. Вообще, ты грязный, шумный и ворчишь, как моя бывшая. Мне было бы хорошо и без тебя. — И без меня? То есть, со мной тебе тоже хорошо? И… Что значит бывшая? — Не цепляйся к словам, мелкий. Ну и не ревнуй. — Это я ревную? Мне просто было интересно. Кстати, кто из нас ещё мелкий? На этом они и почти закончили, ведь смысла продолжать диалог не осталось. Два упёртых барана, разве они уступят? Но Аккерман снова замирает на секунду, и Эрен ждёт, что в него сейчас что-нибудь прилетит, даже готовится к этому. Леви слишком непостоянный. Но тот лишь задумчиво хмыкает и наклоняется ниже. — Слюни подбери, — летят слова, а не инструменты в сторону парня. — То есть? — переспрашивает Эрен и расслабляется, наблюдая за какими-то манипуляциями Леви. Теперь Йегер рад, что он слишком часто поворачивается к нему спиной. Чёрные джинсы, которые Леви не пожелал снять даже в такую жару, очень выгодно обтягивали стройные ноги, подчёркивая упругий зад. Да и вообще, мужчина смотрелся неплохо с позиции Эрена. — Не пялься. Говори, что надо? Леви выгнул спину? Нет, серьёзно? Эрен сдерживал смех до последнего, но, кажется, только больше разозлил Аккермана, который резко захлопнул крышку капота и запрыгнул на неё, скрещивая руки на груди. — Хочешь меня? — спросил он неожиданно, прерывая смешки со стороны одного бессмертного паренька. — Что прости? — спросил тот с широченной улыбкой на губах. — Говорю, хочешь меня? Прямо здесь. На этом капоте. Сейчас. Эрен не знал, смеяться ему или рыдать. Такой шанс в жизни выпадает лишь раз — сам Леви предложил ему себя, ну не чудо ли? Смотря на чуть раздвинутые ноги и на каменное лицо, стало понятно, что мужчина просто издевается. Тут главное правильно отреагировать, но как правильно знал лишь сам Леви. — Знаешь, я… Я понял. Смотри, тут есть рядом городок, мы можем остаться на ночь там. Идти около мили, но через лес. Что с машиной? — растеряно спросил Эрен, стараясь игнорировать провокацию и вести себя адекватно. — Ничего серьёзного, но я в душе не ебу, как её чинить, — спокойно ответил Аккерман и спрыгнул с капота, как ни в чём не бывало, подходя к Эрену, чтобы заглянуть в карту. Как и сказал парень, идти было относительно не далеко. Через какое-то время, вымотанные, уставшие и голодные, они добрались до городка, который состоял из пары улиц, расположенных вдоль трассы. План был такой же, как и всегда. Леви входил, брал номер на первом этаже, вешал табличку «не беспокоить» и открывал Эрену окно, ибо в мотелях, которые они выбирали, и не слышали о безопасности и решётках. В этот раз всё прошло довольно удачно, и Йегер уже через десять минут валялся в кровати и ждал Леви, который отправился за водой и какой-то едой. Деньги у них кончались и в скором времени покупка еды станет проблемой, ибо в этот раз Леви еле наскрёб на личный номер без кучи вонючих и храпящих людей со всех сторон. Эрен никогда не ночевал в подобных местах, но описания Аккермана ему хватило, чтобы понять, что он не хочет переживать подобный опыт. Да и нельзя им светиться. Но где взять денег, в голову так и не приходило. Грабить он Леви не позволит, но и умирать от банальной пустоты в своём желудке тоже не хотелось. Леви не было очень долго, и парень успел принять душ, понять, что по телевизору показывают всего два канала, ну и немного протереть пыль, ибо он знал, что когда вернётся его спутник, то обязательно заставит это делать. Но Леви не возвращался, из-за чего заставил Эрена волноваться. В голову полезли странные мысли, но парень отказывался паниковать раньше времени. Выходить ему было категорически запрещено, но страх усиливался с каждым часом и когда на часах стрелки показали, что наступил вечер, а на крыши соседних домов начали опускаться сумерки, Эрен не выдержал. Он должен был найти свою пропажу. Мало ли, на какие проблемы это чудо могло нарваться, когда рядом не было Йегера. Покинув номер через окно, парень осмотрелся. Улицы были безлюдными и тихими, что шло ему на руку, но и Леви нигде не было видно. Немного побродив по окрестностям, парень заметил только один магазин, но не рискнул заходить внутрь, боясь в равной степени и быть узнанным, и камер. После часа бесцельных исканий, взгляд раскосых глаз остановился на вывеске местного бара. И что-то кольнуло в сердце, давая понять, что пройти мимо нельзя. Риск был мал, ибо люди там всегда пьяные, вряд ли их будет интересовать кто-то ещё, да и о каких камерах может идти речь? И сердце не ошиблось. Когда Эрен оказался в помещении, где воняло перегаром и мочой, он заметил у стойки свою пропажу. Выглядела она бодрой и трезвой, но вот целая пустая бутылка рядом заставляла усомниться в трезвости этого существа. — Леви, — позвал он мужчину, на что тот лишь вяло повёл плечами и вздохнул. — Леви, мать твою, какого чёрта? — Не кричи и избавь меня от нотаций, — ответил ему уставший голос, и Эрен устроился рядом, заглядывая в серые глаза, которые сейчас стыдливо устремляли свой взор в пол. — Да, я просираю наши последние деньги, но ведь если ты оказываешься посреди океана, проще быстро утонуть, чем мучиться часами, держась на плаву. — Ты говоришь какой-то бред. Если это опять… — Не опять, Эрен, я устал и мне плевать на всё. Даже на тебя. Эрен закипал от возмущения, постоянно утягивая у Леви бутылку, за которой тот так тянулся. Что это вообще такое? С подобным состоянием Эрен сталкивался впервые. Агрессия, жестокость, сарказм и садизм — синонимы, к имени Аккермана, но никак не апатичность, с которой тот сейчас смотрел на всё вокруг, не усталость и не слабость. Это было совершенно не похоже на того самого Леви, которого Эрен уже знал. — Что случилось, почему ты ничего мне не сказал. Знаешь, я ведь волновался, что тебя поймали, что ты на кого-то напал или снова убил, — тихо сказал парень, оглядываясь по сторонам. — Ты и правда ворчишь, как моя бывшая. Знаешь, так утрируют в каких-то комедиях о семенной жизни. Муж алкоголик и жена трудолюбивая домохозяйка, — усмехнулся Леви, переставая бороться за своё пойло и подозвал бармена. Эрен же успел отвернуться, делая вид, что заинтересован чем-то в глубине зала. — Ладно, мог хотя бы предупредить меня, что собираешься с головой впасть в депрессию, я бы запасался платочками и купил жилетку для слёз, — зло процедил парень, не понимая мотивов Леви. — Делай, что хочешь. Ну, раз так… Эрен, не раздумывая, умыкнул из-под носа у мужчины ещё одну принесённую бутылку, и принялся залпом осушать её. Только что-то пошло не так, и уже через пару глотков Эрен пытался откашляться, избавляясь от ощущения, что его горло подожгли. Конечно, это сопровождал насмешливый смешок со стороны мужчины, который только раззадорил пыл Йегера. Парень прочистил горло и снова принялся пить, стараясь смотреть в глаза Аккермана. — Неплохо, — услышал он, уже когда горлышко бутылки отлипло от его губ. — Мне тоже плохо, понимаешь? Моя жизнь повернулась на сто восемьдесят, я за два дня потерял всё, чем дорожил, и ты одна из причин, но я не топлю себя в этом дерьме и таскаюсь за твоей задницей, чтобы просто не дать тебе причинить боль ни себе, ни кому-то ещё. Ты теперь мой единственный маяк, не нужно тонуть, иначе я тоже не смогу найти выход из темноты, в которую начинаю проваливаться. Леви молчал и словно не слушал парня, смотрел куда-то перед собой, но Эрен знал, что он всё слышал. Эрен надеялся, что мужчина поймёт, что для того, чтобы выбраться, нужны усилия. Нельзя всю тяжесть сваливать на плечи одного мальчишки и висеть на нём, как мёртвый груз. Эрен верил, что слова, что он сейчас сказал, хоть как-то повлияют на Леви, заставят двигаться. Не сопротивляться, как это было раньше, не опускать руки, как это есть сейчас, а поднять свой зад и помочь Эрену. — Помоги мне, — прошептал парень, и мужчина отмер, забирая бутылку из рук Йегера. — Идём, нам нужно ещё придумать, чем бы будем расплачиваться за ремонт машины. Эрен просиял. Он попытался встать, но ноги подкосились, и парень чуть ли не упал на сидящего рядом человека. От падения его спасла крепкая хватка Аккермана. — Осторожнее, пьянь, — послышался со стороны осипший старческий голос и Эрен обернулся, встречаясь взглядом с каким-то мужчиной, от которого несло не хуже, чем от самого парня. Пробормотав извинение, Эрен опёрся о Леви, и они побрели в сторону выхода. Шли по улице эти двое с трудом. Леви, хоть и был меньше подвержен влиянию алкоголя, но ноги он переставлял с заметной осторожностью. Эрену поначалу было вполне себе нормально, но половина, выпитая им, завладевала разумом всё больше и больше, и если из бара он вышел на своих двоих, то около окна он вис на своей единственной опоре — Леви. Скелет уже был не в счёт. Забравшись в номер, он плюхнулся на кровать и дождался Аккермана, который вошёл через дверь и повторил действие Эрена, устраиваясь рядом с ним. — Я так рад, что мы ушли, — заявил паренёк и счастливо улыбнулся, приподнимаясь, а потом и вовсе занимая сидячее положение. — Леви, расскажи, а что тогда было в порту? Мне сказали, что ты в первый раз закурил. — Нахера тебе это знать? — недовольно пробормотал брюнет, поворачивая лицо к Эрену. Парень воспринял этот знак, как белый флаг. — Чтобы двигаться дальше с лёгкостью, нужно отцепить от себя прошлое. Я раньше считал, что прошлое — это наш бесценный опыт, но иногда, прошлое неплохо было бы и отпустить, если оно не приносит ничего, кроме боли. — Ладно, — как-то легко сдался Аккерман и перевернулся на спину, смотря в потолок, словно он ему собирался рассказать, важную часть своего прошлого. — На самом деле ничего интересного. Нам предложили дело, мы согласились, приехали. Суть я уже точно и не помню. Нужно было убрать какого-то босса портовой мафии, которая досаждала кому-то там ещё. Не особо я лез в это. Это всё работа Смита, а я лишь выполняю грязную её часть. Всё, что мне нужно знать — место, время и цель, грубо говоря. Это было кровавое месиво. Но самое смешное, что из наших людей погибло только двое, в то время как мы вырезали всех, кто стоял на пути. До этого у меня был счёт — двадцать две жизни, но в тот день я сбился. Их было слишком много. Леви молчал, но Эрен понимал почему. Его голос чуть подрагивал и не давал говорить спокойно. Парень его не торопил. Он просто ждал, когда тот сможет справиться со своими демонами. — И… Я не знаю. Что-то изменилось. Я просто смотрел на лужи крови и понимал, что это сделал я. Не по своей воле от части, но никто меня не насиловал, никто не угрожал семье. Я тогда подумал, а не лучше ли просто сдохнуть мне? Но это подростковый бред. Меня бы заменили на другого. Я понял, что хочу жить, несмотря на цену. От этого стало мерзко и что-то сломалось. Я могу поклясться, что слышал, как внутри натянулась струна и лопнула. В голове была каша от мыслей, что я творю несусветную хуйню, но не могу остановить это. Эрен ничего не говорил, лишь потирал горлышко бутылки с алкоголем и обдумывал всё. Внезапно в голову вторглась мысль, что Леви жертва. И он сам жертва. Все на этой планете жертвы обстоятельств. Добро и зло меняется местами, в зависимости от того, где стоишь именно ты. Эрен не хотел стоять лишь на одной стороне. Он хотел видеть мир целиком. — Понравилась сказка на ночь? А теперь баиньки, — сказал Аккерман и потянулся за бутылкой, которая почему-то становилась всё дальше, и, когда Леви поднял голову, то его нос уже находился у носа Эрена, который всё ещё прожигал в нём дыру своим пронзительным взглядом. Это был первый раз, когда Эрен целовал Леви без надобности, без вспышек гнева, без угроз. Он делал это потому, что просто не знал, как ещё показать своё сочувствие, ведь что-то подсказывало, что жалость Леви ему в задницу засунет. Это слияние губ сложно было назвать романтичным или приписать ему какой-то подтекст, и Леви выглядел так, словно понимал это. Он не пытался пробраться в рот Эрена, не пытался перевести поцелуй во что-то большее. Он просто повторял все движения Йегера, понимая простую истину — парень прав. Прав в том, что ему так легче. Ему было легко, когда он видел мальчишку, легко от осознания того, что он кому-то нужен не как оружие массового истребления врагов, а как простой человек. Эрен видел в нём свет, хотя, казалось бы, никакого света нет. — Я рад, что ты мне рассказал это. Легче? — спросил Эрен, отрываясь от слегка прохладных губ. — Ещё не понял. — Тогда у тебя есть впереди вся ночь, — искренне улыбнулся парень и поставил бутылку на пол, устраиваясь рядом с Леви. Тишина длилась ровно минуту, пока Эрен пытался найти удачную позу для сна, а после он как-то нервно начал ёрзать. — Леви, а твоя бывшая… — Шутка, пьяное чудовище. Я просто дразнил тебя, ясно? А теперь спи спокойно.***
Да, это был он, тот самый момент, когда Эрен понял, что Леви тоже достоин прощения, достоин любви и нежности. Конечно, Эрен не может дать ему этого в полном объёме, не может забыть, но он пытается. Он хочет полностью простить мужчину, хочет разрешить своему сердцу его любить без голоса за спиной, о предательстве самого себя. Чтобы жить дальше, Эрен должен забить на все свои прежние принципы, должен отпустить прошлое. Не с первой попытки, не сегодня и не завтра, но он придёт к этому и именно в такой день, Эрен сможет вздохнуть с облегчением. А пока ему остаётся смотреть, как между тонких бровей рождается маленькая морщинка и улыбаться, когда Леви сердится на него за слишком громкое радио, за звонкий смех, который в тайне ему безумно нравится. Им предстоит ещё долгий путь по пустой дороге, но Эрен знает, что в конце их будет ждать награда, хотя бы за банальное старание. Но сейчас в голову вернулось ещё одно воспоминание, которое теплом обволакивало юное сердце. Их первый шаг, неуверенный и робкий, но довольно успешный, раз оба всё ещё идут по своему пути.