1101100 1101111 1110110 1100101

Любовь! Горячая и тягучая как мёд, она нахлынула на него совершенно нежданно, словно на вечно-спокойное море его синтетической души вдруг обрушилась буря. Невероятная буря под названием «Кара» вдруг взбаламутила, вывернула всю его суть, подняла внутри гигантские волны: тёплые, насыщенные совершенно разными цветами, словно волны краски, бушующие душевные порывы вызвали ужасное беспокойство, да совсем залили все внутренние механизмы — Коннор не успел даже опомниться. Непривычное чувство накрыло, впервые по-настоящему испугав его. Казалось, этот неконтролируемый поток готов был вырваться из его тела — андроид всякий раз крепко зажимал рот, чувствуя, что это «нечто» в любой момент может вылиться в мир, облачившись в слова. Как и любое другое новое ощущение в теле совершенного андроида, любовь воспринималась как что-то неправильное, лишнее в его системе. Яркая клякса на фоне чёрно-белого листка, испещрённого сухим текстом. Коннор боялся. Коннор избегал Кары, чувствуя, что рядом с ней всё выходило из-под контроля; странная привязанность к ней и Алисе, забота, не свойственная андроиду его модели... это не включено в программу. В их новом мире программа теперь не имела никакого значения - это и было страшно. Словно широкая дорога, огороженная высокой изгородью, разошлась на сотни тропинок, запутанных, тёмных и не ограниченных никаким забором. Будущее утратило свою ясность. Андроид, обретший свободу, вдруг вновь захотел почувствовать рамки в своей жизни - потому что не мог, просто не мог принять что-то столь необыкновенное и новое… это было так странно. И главную странность в своей девиантской жизни он решил перешагнуть. Самый простой вариант, Коннор! Однако в их тесном сообществе, скреплённом узами братства, скрыться и прятаться от кого-то оказалось очень трудно. Особенно для Коннора, особенно от Кары — их тропы постоянно пересекались, словно бы кто-то связал их нарочно. Тем не менее, он нашёл выход из ситуации, как настоящий андроид. Привычный холод и сдержанность в присутствии Кары - и всё должно наладиться... ...в конце концов, долгое молчание и отстранённость принесли ему новое ощущение. Гадкое, ядовитое, неприятное чувство боли и тоски. — Быть человеком чертовски тяжело, — едва бормочет Коннор, в очередной раз встречаясь в баре с Хэнком. Последний лишь хмыкает, пожимая плечами: — Страх, злость, одиночество, раздражение, прочее дерьмо… и вот ты уже здесь, — стакан с алкоголем неприятно звякает, стукаясь об стол. — добро пожаловать в наш мир, дружище! Пустота, холод и темнота, пауками расползающаяся по телу — вот тебе и новое чувство, Коннор. Отчаяние. Всё больше нового, ужасающего своей необъяснимостью и бесконтрольностью — с каждым днём количество различных эмоций увеличивалось, сплеталось, путалось, сбивая с толку. Он больно спотыкался об свои же мысли. — Кажется, быть девиантом — не для меня, лейтенант, — ещё немного, и Хэнк поверит, что в голосе напарника услышал нотки безысходности. Похоже, андроиду, единственному экземпляру своей идеальной модели, реальная беспорядочность жизни давалась с большим трудом. — Спокойнее, Коннор, прошло всего… пару недель? Я живу уже… в общем, ты привыкнешь, со временем. В конце концов, есть же и положительные стороны. Коннор тяжело выдохнул, приподняв голову с барной стойки. — Например? — Ну… знаешь, у каждого свои маленькие удовольствия в нашей безрадостной жизни. Нет, я не про это, даже не смотри, — мужчина раздраженно отодвигает очередной стакан виски, мысленно подмечая, что пора бы заканчивать со встречами в баре — слишком часто их разговоры сводятся к его вредной привычке. — хотя, это тоже. Но я толкую о том, что бестолковые машины никогда не поймут ни веселья, ни радости. Или как приятны повседневные мелочи, вроде отдыха после напряжённой работы, да просто быть дома со своей собакой… вроде того. Воспоминания о Сумо вызывали у Хэнка редкую для него улыбку. Едва уловимую, краткую, но искреннюю. Коннор наблюдал за этой переменой на лице лейтенанта, возможно, слишком внимательно — Хэнк, заметив это, отвёл затуманенный воспоминаниями взгляд и нахмурился: — Да, чёрт возьми, если бы ты не стал девиантом, ты бы не понял, как я могу любить собаку. — Не уверен, что понимаю это даже сейчас. Раньше объяснить любовь было легче. — А, неудивительно. Для андроида это как заучить теорию из учебника, но не уметь применять своё знание практически. Это охренеть какое сложное чувство, Коннор, всегда и для всех разное. Внезапное или развивающееся годами… любовь к своим детям, к друзьям, к девушке. К девушке… андроид отвёл задумчивый взгляд от Хэнка, уставившись на монетку в своих руках. Пускай сейчас Хэнк и не казался особенно наблюдательным, крутым в своё время детективом он назывался не зря. Было несложно догадаться, что мальчишку-андроида губит что-то изнутри. Вернее, "кто-то" - мрачный от одного лишь разговора о делах сердечных, Коннор и вовсе завис, уловив последнюю фразу Хэнка. — Во-от как... я понял. Охренеть. Коннор, так ты у нас поэтому так раскис? Неужели увлёкся девчонкой? Ответить... честно \\ соврать. Соврать... Честно. Промолчать. Лейтенант удивлённо поглазел на Коннора, приложившегося лбом к столешнице. Надо же... так громко Хэнк давно не смеялся.