Machine

Брок спускался на первый этаж почти крадясь. Погода совсем испортилась, и за окном шёл дождь, подгоняемый сильными порывами ветра, поэтому Стив точно был в гостиной или на кухне, а не на пробежке. Но Брок в любом случае не желал оттягивать неизбежное. Когда они проснулись, он, приняв душ и почистив зубы, сразу направился вниз, чтобы встретиться с праведным гневом лицом к лицу, пока Зимний, любезно согласившийся принять ванну сам, разминался у себя в комнате. Стив оказался на кухне. Он методично заваривал кофе, поставив перед собой три одинаковые кружки, добавив сахар только в одну. Баки всегда любил сладкое, и это не изменилось. — Кхм, — откашлялся Брок, обозначая свое присутствие, когда Стив не обратил внимание на то, что он появился на кухне. — Доброе утро, — сухо ответил Роджерс, даже не поднимая взгляда на него. — Молоко? Брок приподнял бровь и облокотился на косяк, наблюдая за ним. Стив был одет в серую футболку и штаны, шлепая босиком по плитке. В доме, как и на улице, стало холоднее, и Брок подумывал опробовать камин в гостиной. — Как всегда, — ответил ему Брок. Стив кивнул и разлил кофе по кружкам, добавив молока Баки и Броку. Сам он пил чистый американо, и Брок терялся в догадках, как можно было глотать чистый кофе, разбавленный только кипятком. Стив сделал себе тост с ветчиной и сел за стол, неспешно завтракая и стараясь на Брока даже не смотреть. Брок сел напротив него, подобрав по пути свой кофе. — Ничего не скажешь? — А что я должен сказать? — Я ожидал волну осуждения, пару нотаций. Может, один удар по лицу, — пожал плечами Брок, шумно отхлебнув из чашки. Стив вздохнул и наконец на него посмотрел. Брок удивлённо заметил, что щеки у того слегка покраснели. — Если бы… Если бы это ты пришёл к Баки ночью, то я бы так и сделал. — А что в этом случае меняется? — также удивлённо спросил Брок. — Это он пришёл к тебе, потому что… Потому что хотел. Ты спал, — Стив потёр лоб ладонью, неосознанно стараясь спрятаться от проницательных глаз Рамлоу, который рассматривал его как экспонат исторического музея. — Я думаю, что ты виноват только в том, что его не отолкнул, когда проснулся. Но… — Договаривай, раз начал, — хмыкнув, потребовал Брок. Ему было очень интересно услышать ответ. — Но я понимаю, что оттолкнуть его было бы… Сложно. Я осуждаю тебя, но мои чувства вторичны, и я думаю только о том, чтобы Баки был в порядке. — Очень зрелая мысль, Стиви, — улыбнулся ему Брок. Да, совсем не этого он ожидал после вчерашнего хлопка дверью. Он ещё раз отхлебнул кофе. — Ты злишься? Стив откинулся на стуле, убрав взъерошенные волосы пальцами назад. Они немного отросли и уже мешали ему, а сам он не понимал, как Баки ходит с такой копной. — Сначала разозлился. — А потом? — Рамлоу! — не выдержал Стив такого натиска и встал из-за стола, явно намереваясь сбежать на террасу. Утренний допрос был не тем, с чем ему хотелось бы иметь дело после ночи, которую Стив провел в мыслях о случившемся. Брок оставил свой кофе на столе и поспешил за ним. Стив вышел под крышу на задний двор, морщась от ощущения влажного деревянного крыльца под ногами. Дождь уже немного затих, как и ветер, и он потянулся к подоконнику, на котором его ждала начатая пачка сигарет и простенькая зажигалка. — Тебе не идёт, — оповестил его Брок, закрывая за собой заднюю дверь. На террасе пахло озоном и дымом зажженной сигареты с ментолом. — Меня это не слишком волнует, — сказал Стив, выдыхая терпкий дым. — Помогает немного расслабиться. — Они ведь не могут на тебя действовать, — как бы между прочим сказал Брок и достал из пачки на подоконнике ещё одну, для себя. Стив всё ещё вертел зажигалку в руках, и потому Брок подошёл к нему ближе и, кокетливо улыбнувшись, взял сигарету в рот и её носиком коснулся алеющего кончика сигареты Стива, наклонившись к тому слишком сильно. Стив вздрогнул, но не отшатнулся, вдруг сталкиваясь с Броком глазами. Тот вдохнул дым в себя, и его щеки красиво втянулись, обрисовав статный рельеф челюсти. Брок зажал сигарету между пальцев и выдохнул дым прямо Стиву в губы. Тот закрыл глаза, сглатывая. — Скажи мне, Стив, — почти шёпотом протянул он. — Как долго ты смотрел вчера? — Ч-что? — Стив тоже зажал сигарету в пальцах, пытаясь спрятать взгляд. Брок придвинулся ещё ближе, задевая его нос своим, заставляя его облокотиться на влажный деревянный столик у окна. Стив почти потерял равновесие, когда он надавил, вынуждая его выронить сигарету в маленькую лужицу на полу террасы и опереться рукой позади себя, чтобы не упасть. — Ты стоял там, так? Ты видел, как он зашёл, видел, как я проснулся. Ты был там от начала до конца? — Рамлоу! — когда Брок наклонился над ним, Стив свободной рукой упёрся ему в грудь. — Ты всё видел: как он целовал меня, как ласкал. И ты не ушёл, не закричал о высокой морали. Ты остался там и смотрел. Ты ждал, чтобы увидеть, как я кончу, Стив? — Нет, нет, я!.. — Стив покраснел как спелое яблоко, распластанный под ним как только что испеченная шарлотка. Брок облизнул губы и сглотнул, испытывая только голод, только желание откусить от него кусочек. — Блядь, — прошипел он сквозь зубы, когда почти догоревшая сигарета обожгла ему пальцы, и он тоже бросил её в сторону. От них двоих пахло ментолом, но в воздухе больше не витал дым, только электричество напряжения между ними. Другой рукой Брок потянулся к нему и провел от живота до шеи, почти простонав от ощущения горячего тела под кончиками пальцев. Стив задышал чаще, но руку не убрал, как и не постарался его оттолкнуть. Брок обхватил его шею ладонью, чувствуя, как Стив сглатывает. — Просто ответь, — тихо попросил он. — Я не знаю, — также тихо ответил Стив, украдкой посмотрев в глаза. Брок вздохнул и с сожалением отпустил его, выпрямившись. — Прости за испорченные сигареты.

***

Зимний стоял перед зеркалом в ванной. Мокрые волосы уже почти касались плеч, и он взял одну прядь в руку, рассматривая их. Прошло немногим более месяца с того дня, как Капитан и Командир привезли его в этот дом. Плюс какое-то время, которое прошло с того момента, как Капитан его разморозил. Он плохо помнил первые дни, разве что вспоминал очередные уколы и людей в белых халатах, прикосновения которых, несмотря на приказ Капитана, он не смог терпеть. И все же ему повезло, что Капитан решил не бить, не применять ток. Зимний не знал, почему так, ведь он привык, что неподчинение влечёт только боль. Теперь неподчинение вело только к глубоким вздохам или тому, что Капитан смотрел ему в глаза дольше обычного. Солдат почти привык, и это уже на него совсем не действовало. Капитан говорил ему сидеть смирно, пока он расчесывает, а Зимний вертелся и пытался украсть у Командира вкусно пахнущие чипсы. И ему за это ничего не было! Капитан щедро сыпал ему сахар и отдавал свою порцию десерта. Разминал ему ноги и гладил по голове, разрешал делать все, что ему вздумается. А если не разрешал, то вскоре сдавался, и Зимний уже давно понял, как именно надо дуть губы, чтобы Капитан просил прощения и давал то, чего он хочет. Конечно, такое проходило только с ним, а не с Командиром. Командир заставлял пить странные коктейли «для здоровья», говорил о вреде сахара и постоянно выгонял из своей комнаты. И отказывался принимать ванну вместе! Последнее особенно расстраивало Зимнего поначалу, но теперь он уже почти привык. Вот и сейчас тёр себе волосы полотенцем, раздумывая о том, что их пора укоротить. Сегодня утром он и Капитан бегали вместе, и это было здорово, но Зимнему хотелось чего-то посущественнее. Его никогда не держали без дела так долго, и он гадал, сколько же ещё это продлится. Командир сказал, что Капитан не хочет использовать его на миссиях, но толком не объяснил, зачем тогда Солдат здесь. Зимний не мог вспомнить что-то, чего они от него хотели, и он старался, правда старался. Но то и дело пытаясь выудить воспоминания из глубины своего разума, он наталкивался только на огромную бетонную стену, за которой они были заперты. В его голове не раз наводили порядок. Он точно не мог сказать, когда он сам появился, не мог сказать, было ли что-то до того, как у него появился первый командир. Краткие всполохи чужой жизни порой возникали у него в голове, но он смотрел на них будто со стороны, как смотрит фильмы, которые так любит Капитан. Стив постоянно рассказывает ему, и Зимнему нравится слушать, но его истории словно те сказки, которые ему говорил Брок, чтобы успокоить. Теперь он это понимал, понимал, как мыслят другие, и его собственное сознание тоже стало намного сложнее. Теперь Зимний осознавал это глубже, он видел, как Командир и Капитан чувствуют что-то, пытался предугадать их реакцию на то, что он делает. Он тоже чувствовал, но базово: спокойствие, напряжение, страх, уверенность. Теперь ещё сомнение и надежду, хотя ему было сложно идентифицировать, что именно это было. Что такое эмоции? Эмоции для них стояли на первом месте, они думали рационально только тогда, когда усилием воли заставляли себя поставить их на задний план. С ним было по-другому. Но сейчас Зимний смотрел на себя в зеркало и видел, что изменился. Он осознавая себя совсем иначе, и в его голове копилось все больше мыслей: хаотичных и порой не связанных. Он боялся, что в какой-то момент им там не хватит места. Но пока было просто плыть по течению и стараться вспоминать — большего от него не требовали. Зимний даже начал откликаться на «Баки», хотя почему Капитану он так сильно нужен, он не понимал. Зачем ему этот Баки? Есть же Зимний, который ничем не хуже! Командира вот устраивает Зимний. Иногда он звал его Солдатом, когда злился или говорил о Гидре, но это случалось всё реже. Иногда тоже говорил «Баки», но из его уст имя звучало как-то по-другому. Почему-то у Зимнего шли мурашки по спине от того, как он его произносил. Он вспоминал свою украденную ночь, когда пробрался к Командиру в кровать. Как тот вплетал пальцы ему в волосы и как стонал имя, как выгибался. Пожалуй, он мог бы идентифицировать ещё одно новое чувство. Такое, от которого щекочет низ живота. Такое, которое заставляет его становится ещё ласковее, ещё требовательнее к прикосновениям. Такого, которого он раньше почти не испытывал, чувствовал лишь его лёгкие отголоски. Он знал, что это за чувство. О нем говорили члены Страйка в раздевалке, обсуждая ночь пятницы. О нем говорили в фильмах о любви. Он видел его в глазах у Командира. Это желание. Желание. Зимний встряхнул головой, разглядывая в зеркале свои помутневшие глаза. Он желал, и чувство вело его против приказов, против наставлений и обычных просьб. Он боялся этого чувства почти также сильно, как хотел получить то, что его удовлетворит. Он хотел получить Командира, а тот не хотел разочаровывать Капитана, и Баки, то есть Зимний, этого тоже не понимал. Зачем Капитану держать желанное под замком, если он так очевиден в том, что и сам желает. Тоже желает Командира и думает, что это сложно заметить. Зимний напоследок вытер волосы и повесил полотенце на сушилку. Когда он вышел в коридор, вслед за ним из ванной вырвался столб горячего пара. — Я думал, что ты там уже утонул, Зимний, — хмыкнул ему Командир. Находясь под влиянием своих же размышлений, Зимний подплыл к нему поближе и обхватил руками, уткнувшись в него носом и вдыхая знакомый мятный запах его футболки. — Ну что такое? Командир погладил его по спине, не пытаясь вырваться. Зимний так привык к тому, что ему все можно, что уже не мог себе представить, как вернётся обратно. — Они за мной придут? — Придут, — ответил ему Брок. — Но мы тебя не отдадим. — Не отдавайте, — тихо прошептал Баки ему в ответ.