Ты был мне братом, Бен!

[20 ПБЯ, Рилот]

Бен бывал на родине тви’леков лишь однажды, в далеком детстве, когда отец впервые взял его с собой в «деловую поездку». Странное чувство сковало сердце юного адепта, когда он вновь увидел кирпично-желтую планету. На приборной панели корабля замигало «Входящее сообщение. Сокол Тысячелетия». Капитан судна, преданный Лее Органе алдераанец, коротко продиктовал пароль, переспросил координаты высадки и, отдав пилотам команду входить в атмосферу планеты, подошел к Бену. — Мой принц, мы прибыли в систему Рилот. Ваш отец будет ожидать вас на посадочной платформе. Мы садимся в пустошах, в лагере Чама Синдуллы. Юный Соло, забыв разозлиться на очередное «мой принц», не смог сдержать улыбки. Само собой его отец прилетел не в столицу Лессу, не к главе Совета правящих кланов, а к старому борцу за свободу и независимость Рилота. Посадка прошла гладко. Пейзаж планеты с натяжкой можно было бы назвать не самым скучным, но Бен испытывал какое-то странное мрачное довольство. После переливающегося всеми цветами радуги стеклянно-неонового Ханна-Сити и срисованной будто с картинки Чандриллы вообще – Рилот показался юному Соло до боли настоящим, не фальшивым. — Бен! Хан практически бежал к нему навстречу. Таким обеспокоенным отца юнец не видел уже давно. Нервно сглотнув, Бен вдруг осознал, что злость на Хана прошла, будто и не было той последней ссоры. А если быть совсем честным, то юноша чувствовал себя счастливым, как ребенок, ведь рядом был тот, кто никогда не даст его в обиду. Хан заключил сына в крепкие объятия и крупно вздрогнул, когда услышал тихое: — Папа! Бен уже давно называл его исключительно «отец». — У нас мало времени. Слушай внимательно. Хан все-таки разомкнул объятия и заглянул сыну в лицо, неожиданно для себя осознав, что они одного роста. Глупая мысль на мгновение затмила все остальные: «Еще пару лет, он перерастет меня на полголовы, не меньше. Раздастся в плечах, а детская округлость покинет черты его лица. Он уже отлично сложен. Женщины будут обращать на него внимание, желать его. Быть может, и он мог бы кем-то заинтересоваться, влюбиться однажды, как я, когда встретил Лею. У нас могли бы быть внуки… Могли бы… А теперь мы отсылаем единственного сына в Храм джедаев…» — Ну и?.. — Бен обеспокоенно сдвинул брови. Отец мотнул головой, будто отгоняя непрошеные мысли, которые Соло из уважения к нему даже не пытался прочитать, и ответил: — Вйен Тез. Он прибудет сюда минут через 15, если расчеты Дэмерона верны. Мне нужно успеть объяснить тебе, как выстоять в драке с потомственным мандалорцем. То, что не давало покоя Бену с самого отлета с Чандриллы, вдруг прояснилось. Ну конечно – Ларин же происходила из достаточно известного мандалорского клана. И раз уж он стал причиной ее пребывания в медицинском отсеке, то кто-то из ее семьи (и теперь Бен знал, что это был ее старший брат) должен был, согласно законам их народа, отреагировать. Вся ситуация любым из мандалорцев воспринималась как прямое оскорбление. Ларин тоже свое получит, так как ее «проигрыш» бросал тень на весь клан, негоже позволять кому бы то ни было калечить истинную дочь Мандалора. — Так вот почему ты передал сообщение лететь на Рилот, а не напрямую к дяде Люку, — сообразил Бен. — Чтобы тут устроить ритуальную драку. На нейтральной территории, в пустошах под надзором Синдуллы. — Именно. Где нет глаз и ушей Мон Мотмы, а также далековато для агентов временного правительства Кланов Мандалора, — хмыкнул Хан. Бен сухо кивнул. Само собой – скандал нужно было замять до начала обучения джедая. Решение отца отдавало гениальностью напополам с безысходностью. Со стороны поселения к Соло быстрым размашистым шагом приближался Чубакка, рыча и завывая проклятия на голову всего клана Тез, а заодно сообщая Бену, как сильно Чуи скучал. Бен мужественно стерпел убийственно-крепкие объятия вуки, после чего все трое поспешили к деревне тви’леков. — Как только ты покинул Ханна-Сити, за тобой последовал корабль, — на ходу быстро говорил Хан. — По проследил за Вйеном, тот навестил сестру, после чего поспешил на космодром. Дэмерон поставил им жучок на борт, а еще ему удалось перехватить часть транспланетарной передачи. Отец этой девочки редкостный мудак, скажу я тебе, давно его знаю, он еще поддерживал клан Скасон во время войны. Старый хрыч практически приказал своему сыну отправиться за тобой немедленно, и самое неприятное в его сообщении было: «Нельзя позволить мальчишке долететь до Скайуокера». По мне, так это очень даже похоже на приказ о твоем устранении. То, что мне слила Маз, не сильно проливает свет на мальчишку Вйена, но, похоже, он готов на все, лишь бы угодить папаше. Хорошо, что я уже был на Рилоте, сообщение Леи и Дэмерона пришло как раз вовремя. И без помощи друзей не обошлось – все трое Синдулла без лишних вопросов согласились нам помочь. На встречу Соло вышли несколько мужчин тви’леков, и монолог Хана оборвался. Поприветствовав их на ломаном наречии Рилота, Бен протиснулся вслед за отцом в одну из пещер. Он должен был быть напуган, не так ли? За ним практически послали убийцу, ведь так? Но отчего же тогда его сердце было готово выскочить из груди от сладостного чувства и какой-то странной, тревожной радости? По установил, что за мной слежка… Мама тут же связалась с отцом, и они вместе придумали план, хотя точно знаю, что она почти месяц игнорировала все его сообщения и попытки поговорить. А отец… Папа уже все подготовил, чтобы спектакль с кровной местью прошел по нашим правилам. Вот уж и правду дядя Люк говорит: Хан Соло всегда стреляет первым. Все было предельно просто: осознание того, что семья готова за него порвать кого угодно на бесконечное число клочков, придавала сил и окрыляла. Бен внезапно успокоился и даже тот факт, что он должен будет после всего этого все равно отправиться в Храм, его больше как будто не беспокоил. Что ж, ну да – придется ему несколько лет посвятить полноценному обучению джедая, постигать пути Силы, но ведь рядом все время будет дядя Люк. Семья никогда он него не откажется. — Чам Синдулла, это мой сын – Бен Соло. Бен, это лидер Синдулла, герой Рилота и друг нашей семьи. Хан не любил официальных речей и немного скованно кивнул обоим. Чам протянул юному Соло руку, и Бен с удовольствием ее пожал. С легендарной генералом Герой Синдуллой и ее сыном Бен был знаком лично и много слышал о «дедушке Чаме». Обменявшись общепринятыми любезностями, мужчины сразу же вернулись к обсуждению, как именно нужно встретить мандалорских гостей, чтобы не усугубить возникший конфликт. Бен внимательно слушал отца и лидера Синдуллу, параллельно пытаясь вспомнить все, что когда-либо он читал о воинственном народе Мандалора и ритуальных боях. Прошло совсем немного времени, как верно рассчитал По, когда один из помощников Чама передел ему: — Лидер Синдулла. В атмосферу вошел корабль. Экипаж запросил посадку в миле от поселения. — Разрешить. Бен и Хан проследовали за тви’леками и встретились в мандалорцами где-то посередине пути между кораблем и поселением. — Говорить буду я от твоего имени. Не встревай, — шепнул сыну Хан. Бен отрывисто кивнул. Он видел брата Ларин, когда сам поступил в Академию, Вйен тогда был выпускником. Соло запомнил мандалорца высоким и крепким парнем, сейчас же перед ним стоял широкоплечий, на голову выше Бена, двадцатилетний верзила, так что, если говорить о чисто физической силе – пятнадцатилетний пацан Соло тут явно фаворитом не был. Разговор Хана и Вйена был коротким и до жути официальным. «Церемониальным», – подумалось Бену. «Право отмщения», «первый удар», «три круга по 5 стандартных минут» – почему-то именно эти три фразы циклично повторялись в голове Бена, пока он, раздеваясь по пояс, слушал наставления отца. Чуи рядом недовольно порыкивал и лишь крепче сжимал любимый арбалет. — …Постарается тебя нокаутировать сразу же, у него право ударить первым, увернуться ты не имеешь права. Следи внимательно, куда он собирается бить, сразу же продумывай, как ударишь его в ответ. Плюс в том, что он, как и ты – будет без брони, а мандалорцы сильно зависят от своих чудо-доспехов. Без игрушек в виде бомб, лески и бластера у тебя есть шанс уделать ублюдка. Только ради всего святого, Бен, не вздумай пользоваться Силой : это будет расценено как нечестная игра, да и мандалорцы ненавидят адептов, и я боюсь, как бы Вйен в таком случае не затребовал оторвать тебе голову, буквально. — Хорошо, пап. Я все понял. Хан закусил губу. В очередной раз поборов желание достать старый бластер и застрелить мандаролского верзилу, Соло-старший хлопнул сына по плечу и отошел к Чуи и Чаму Синдулле. Тви’леки уже очертили прямо на степной земле круг радиусом где-то 5 метров. «Так себе пространство для маневра», – мрачно подумал Бен, впервые сожалея о своих уже достаточно внушительных габаритах. Акробатика при его росте была бы бессмысленна, да и без Силы оставалось надеяться только на наследственную физическую мощь. Хоть Бен и тренировал не только дух, но и тело с раннего детства и не раз уже участвовал в драках, по сравнению со своим противником он имел катастрофически мало опыта и был нестерпимо юн. — Ты покойник, Соло, за то, что сделал с моей сестрой. Если бы ее травмы были хоть чуточку серьезнее, я убил бы тебя на месте, кусок высокомерного дерьма! Яростный шепот Вйена почему-то подействовал на Бена успокаивающе. Мальчишка смело взглянул в глаза своему противнику, отмечая фамильное сходство с Ларин, а воспоминания о неподобающем поведении мандаролианки и о том, как сильно она обидела По, только усилили желание Соло поставить представителей клана Тез на место. — Передай сестре, пусть в следующий раз тщательнее выбирает, к кому лезть в трусы, — ухмыльнулся Бен, а наблюдающий за ним Хан не смог не отметить, что эту кривую ухмылку сын унаследовал явно от него, так же как и горящий огнем взгляд карих глаз – был частичкой Леи. Бах! Как и ожидал Бен, его реплика разозлила и без того кипящего от ярости Вйена. Молодой воин размахнулся, и удар его пудового кулака пришелся Бену в живот. Хвала создателю, как бы выразился Трипио, что этот прием Хан и Бен отрабатывали каждый раз, как только представлялась возможность, поэтому справиться с перехватившим было дыханием Бен сумел с поразительной быстротой. Сконцентрировавшись на боли на пару секунд, Бен прикинул варианты и решил, что бить сразу в ответ – глупо. Вйен был здоровенным парнем, вкладывал в каждое свое движение максимум физической силы, а потому, решил Соло, его нужно измотать, спровоцировать потратить весь запал сейчас, чтобы, как только он начнет уставать, перейти в контрнаступление. От второго удара Соло увернулся, так же как от последующих трех сильных замахов. Двигайся так, будто танцуешь, будто ты – ветер. А вот это уже были советы дяди Люка. С танцами у Бена не складывалось, хотя Лея не оставляла отчаянных попыток научить сына хотя бы стандартным па на ¾. На помощь пришел Люк и боевые стили. Бену пришлось научиться двигаться плавно, когда того требовала ситуация, хотя легкостью и пластикой дяди он не обладал. Похоже, что сейчас увороты, прогибы и скольжения по кругу – были единственной приемлемой тактикой. Первый раунд Бен продержался. «Протанцевал» – с угрюмым неудовольствием подумал он. Разойдясь каждый к своим людям, противники не имели возможности отдохнуть как следует, минуту не более. Тви’леки тем временем очертили новый круг – диаметром на целый метр меньше. — Тут уже не потанцуешь, — шепнул Бену Хан. — Помнишь золотое правило? — Глаза, горло, пах? — Пах – запрещенный прием. Колени. — Хорошо. Второй раунд дался Соло труднее. Места для маневра было катастрофически мало. Приходилось блокировать тяжелые, смертоносные удары противника без возможности уклониться или отступить хотя бы на пару шагов назад. Бен пропустил с десяток ударов, один из которых пришелся в голову, и еще три по ребрам. Но и Соло успел разукрасить Вйену лицо: из носа мандалорца текла кровь, бровь была рассечена, а по оголенным плечам уже растекались кровоподтеки. Ударить по коленям у Бена так и не получилось, поэтому Вйен все еще твердо стоял на ногах. — Ты молодец, но остался последний круг, Бен, еще на метр меньше. — В голосе Хана беспокойство звучало на пару с плохо скрываемым восхищением. Юноша молча кивнул, принимая из лап Чубакки миску с водой. Адреналин бурлил в крови, а Сила искрилась как закоротившая неоновая вывеска и просилась наружу, словно слишком долго просидевший на цепи зверь. Но выпускать этого зверя было нельзя, даже позволять Силе разливаться по конечностям и согревать раны своим теплом. Никакого исцеления, пока не закончен бой. Прогнулся в спине, развел избитые плечи, сжал и разжал окровавленные кулаки – Бен смело шагнул в круг и принял боевую стойку. Хан, как зачарованный наблюдал за своим юным сыном. Бен вкладывал в удары всего себя, двигался не медленно, но и не быстро, используя весь потенциал тела, размахивался, со всей мощью обрушивая на мандалорца удары, способные выбить дух из кого угодно. Бен практически не защищался, полностью перейдя в нападение. Чем больше ударов он пропускал, тем яростнее бил в ответ. Вйен перешел в глухую оборону и, кажется, начал уставать. Бен сосредоточился на голове противника, и Тез поставил блок. Со стороны казалось, что Бен увлекся в попытке его пробить, и мандалорец решился на удар, он метил Соло в печень. Но Бен именно этого и добивался – с невероятной для его массивной фигуры легкостью он увернулся, сделав широкий шаг в сторону и чуть не задев линию круга, выпрямился и со всей силы ударил Вйена по колену. Раздался неприятный хруст, потонувший в вопле мандалорца. Упав на здоровое колено, Вйен поднял на Соло полный ненависти взгляд. — Кореллианская погань! — сплюнул Тез. — Не только, еще и алдераанская! — ухмыльнулся Бен. Удар был сильным и пришелся мандалорцу в челюсть. Его слегка подбросило в воздух, а когда он грузной тушей повалился на землю, то оказался выбитым за пределы круга. Победу одержал Бен Соло. *** Час спустя Бен, морщась от боли, выбрался из импровизированной ванной – широкого каменного корыта, наполненного чуть теплой водой. Тви’леки добавили в воду какие-то травы, лечебные очевидно. Особого эффекта Бен не почувствовал, да и разлеживаться в воде он не стал бы ни за что. Смыв с тела пот и кровь, Соло обработал синяки и ссадины не самой лучшей бактой, облачился в чистую одежду, которую дал отец, и отправился прямиком к дому лидера Синдуллы. Чам и Хан расположились у костра посреди просторного дворика. Совсем еще молоденькие тви’лечки, завидев Бена, подскочили на ноги и тут же принялись готовить для юноши место рядом с Ханом: постелили на землю плотную циновку, принесли воду, вино и фрукты. — Спасибо, — немного краснея от заинтересованных взглядов девушек, пробурчал Бен, усаживаясь на циновку. — Элая! Начинайте готовить пир, наши гости все собрались, — крикнул кому-то Чам. — Старина, не надо никакого пира, — протянул Хан. — А мне кажется, нам нужно отпраздновать победу твоего сына. Он дрался как настоящий воин. Вот теперь Бен действительно покраснел. — Как ребра? — отец нахмурился, видя, как юноша морщится при каждом движении. — Не сломаны, но я чувствую себя как старый и очень ржавый астромех, — попытался отшутиться Бен. Хан ухмыльнулся и фыркнул: — Моя школа. — И правда, твоя! — не без удивления в голосе согласился Бен. — Никогда бы не подумал, что буду участвовать в такой драке. Соло-старший вдруг стал очень серьезен. — Не загадывай, парень. Когда я был в твоем возрасте, то только и делал, что дрался и мечтал вырваться с Кореллии, стать пилотом. Думал, буду себе летать, зарабатывать то тут, то там. Девушка рядом красивая, звезды в иллюминаторе, ну и так далее – прям как в рассказе каком-нибудь. — Звезды в иллюминаторе и красивую девушку ты в итоге получил, — хмыкнул Синдулла, откупоривая кувшин с вином. — О да! За первые же пару часов знакомства Лея умудрилась меня унизить, обнять, поблагодарить, одарить улыбкой и полным отменного презрения взглядом. Да еще и про корабль мой высказывалась. И в штурмовиков из бластера палила на поражение. — Ну, как тут можно было не влюбиться? Действительно! — закатил глаза Бен, принимая бокал из рук старого тви’лека. — И правда – никак! — рассмеялся Хан. — Вот встретишь свою Ле.. — …свою Лею – поймешь! — немного передразнивая тон отца, перебил его Бен и ворчливо добавил: — Вряд ли я влюблюсь в девушку, которая будет меня презирать и палить направо и налево из бластера. — О нет! — хохотнул Соло-старший. — Зная тебя, ты влюбишься в девушку, которая будет палить из бластера не направо и налево, а по тебе. Вырвавшийся смешок стоил Бену резкой боли в боку и грудине, избитые костяшки горели огнем, ссадина на скуле ныла и чесалась. — Пап, ты связался с мамой? — спросил младший Соло. — Сказал ей, что все улажено? — Да. Сразу же. Обещал рассказать все через пару дней во всех подробностях. Для начала мы с Чуи подкинем тебя к Люку, а потом двинем на Чандриллу. — Кресло второго пилота – мое? Или… — с надеждой начал Бен. — Посмотрим. Я еще не простил вас с По за прошлогоднюю выходку. Хан попытался состроить строгую гримасу, но у него не получилось. Чам Синдулла спросил: — А что они сделали? — Угнали мой корабль и полетели на Флорум. Лея тогда чуть не оторвала голову им и мне заодно. — Мы не угоняли «Сокола»! — возмутился Бен. — Мы его одолжили. Если помнишь, то мы как правильные оставили вам с мамой записку. Синдулла громко расхохотался. — Прям как моя Гера! — Генерал Синдулла угоняла у вас корабль? — удивился Бен. — Чего она только не делала! Некоторое время Хан и Чам обменивались историями, так или иначе связанными с кораблями, пилотами, угонами имперских шаттлов и прочими веселыми выходками, пока тви’лека не позвали куда-то в дом и мужчины Соло остались сидеть у костра одни. На минуту повисло неловкое молчание. Каждый не решался заговорить о том, о чем на самом деле хотелось, и лихорадочно искал нейтральную тему. — Отправимся завтра утром. Нам бы еще дозаправиться, а то не хватит долететь до Чандриллы. — Хан решил, видимо, обсудить план предстоящего полета. — Значит, ты э… возвращаешься домой? — Бен вдруг страшно оробел, но не спросить не мог. Хан несколько секунд вглядывался сыну в глаза, а потом очень серьезно произнес: — Как бы мы ни ругались, я всегда буду любить твою маму, Бен. И я всегда возвращаюсь к ней. К тому же, когда речь касается сына – все разногласия как-то сами собой улетучиваются. — Или наоборот. — Не удержался Бен, припоминая все их перешептывания и косые взгляды. — Или наоборот. Соло-старший выдохнул и грустно опустил голову, а Бен вдруг заметил, как много в непослушной гриве отца седых волос. Нестерпимо хотелось сказать папе, как Бену плохо, когда он вот так пропадает, оставляя маму одну, но, кажется, и Хану особенно хорошо вдали от Леи не было. И при всем этом – жить по-другому чета Скайуокеров-Соло так и не научилась. Но почему-то сегодня на сердце у Бена чуточку полегчало. Вскоре к пиру у костра присоединились Чубакка, Синдулла, его помощники и местные старожилы. Мужчин Соло увлекли разговорами, и на короткий Рилотский вечер Бен позволил себе расслабиться, посмеяться вместе со всеми и уснуть, уткнувшись лбом в крепкое плечо отца. Хан не сразу сообразил, что Бен спит, а когда понял – старясь не потревожить сына, сам устроился поудобнее, упираясь спиной о каменный забор, поросший мягки упругим мхом. Воспоминания с головой накрыли старшего Соло. Он вспоминал сына, когда тот был совсем маленьким. Лея тогда сходила с ума – малыш не просто кричал по ночам как все детки, нет – он плакал так громко и надрывно, словно его раздирали кошмары. Люк бурчал, что это из-за Силы, чем вгонял Лею в полнейшую истерику. Не помогало ничего вообще – ни советы хваленых медиков (дайте ему грудь, перед сном искупайте его с хвойным бальзамом, уберите из дома всех дроидов и т.д.), ни Люк с его медитацией, ни тем более Трипио со своими протокольными советами. Исправить ситуацию смог, как ни странно, Хан. Бену едва минуло три месяца, когда однажды ночью Хан практически криком отправил дерганную Лею спать и сам занялся ребенком. — Лея, давай я. Иди и попробуй хотя бы подремать. — Хан, тебе же с утра на заседание… — К ситхам заседание! Иди, мы с пацаном как-нибудь управимся. Выдворив еле стоящую на ногах жену из детской, Хан запустил в волосы руку и задумчиво почесал затылок. Что делать с младенцами – он представлял себе смутно. По правде, он и на руки-то боялся брать своего малыша. — Ну, ладно, парень, — выдохнул Соло-старший, наклоняясь над колыбелью и бережно протягивая к сыну руки. — Давай дадим маме поспать сегодня, лады? Бен, пожалуйста, перестань так орать. Поглаживания по голове и ручкам не помогали, как и ласковые слова. «Лея всегда берет его на руки – подумалось Хану – может, просто взять его и походить с ним туда-сюда»? Аккуратно, придерживаем голову, руку под попу – все, как делает Лея, вроде бы. Не помогло – Бен продолжал надрываться. Хан ходил по комнате уже больше подгоняемым собственным нервозом. — Твою ж мать, Бен! — чертыхнулся сквозь зубы Соло. Малыш на секунду умолк и открыл глазки. Будто бы понял, что отец ругается. «Он же не должен так на меня смотреть?» – обеспокоился Соло. Личико сына снова начало сморщиваться, и вот уже, кажется, новый крик был готов вырваться наружу. — Ох, Бен, ну какого хатта! Дай матери поспать! — на сей раз Хан умышленно добавил голосу твердости и крупицу стальных ноток. И – о чудо! – мальчик лишь смешно хмыкнул, его темные глаза метались по лицу отца. — Знаешь, повстречал я однажды одного тайдарианца. Они все ушлые гады, но этот был особенно ублюдочной скотиной. Умыкнул у меня из-под носа выгодную сделку с парнем, который работал на Пайков. Не, ну Джабба бы, конечно, не обрадовался, но шанс-то сорвать куш был. Чуи так хотел обновить арбалет, но не выгорело. Так вот, дело было на Нар-Шадаар. И лучше я не буду рассказывать, как меня туда занесло, но… Хан, признаться, не знал ни одной детской сказки, а потому не нашел лучшего решения, чем рассказать малышу реальную историю из своего лихого прошлого, все равно Бен нестерпимо мал и не запомнит, а Лея, смилуйся над Ханом Сила, никогда про эту сказку на ночь не узнает. Самое удивительное, что это сработало. То ли история была интересная, то ли низкий голос и тепло широкой груди отца успокоили мальчика, то ли он просто сам по себе устал орать – Хан не знал, что помогло, но через полчаса Бен уснул. Боясь разбудить его, перекладывая в кроватку, Соло решил устроиться в широком кресле, и вскоре его тоже сморила дремота. Утро следующего дня началось для Хана с плача малыша, но уже не надрывного крика, а скорее стандартного требования еды, смены пеленок и внимания. На заседание Хан не пошел, гори оно огнем, оставшись дома. Он возился с Беном весь день, давая Лее возможность отоспаться. Ее благодарности не было предела, и Хан наслаждался нежностью жены с каким-то особенным, упоительным удовольствием, пока убаюканный им сын сладко спал в своей колыбели. И вот теперь этот малыш, что когда-то засыпал у него на груди, вымахал в здоровенного парня, на плечах которого почти что трещала по швам старая отцовская рубашка. Этот мальчик не далее как пару часов назад избил до полуобморочного состояния молодого мандалорца, а через пару дней ему предстояло начать путь джедая. Но сейчас… сейчас он снова был малышом Беном, уснувшим практически у отца на руках. Не в силах побороть порыв, Хан наклонился и поцеловал сына в макушку. Бен что-то промямлил во сне, и Хан на секунду подумал, что, наверное, стоит разбудить его и отвести на «Сокол» или в предложенный Синдуллой дом, чтобы Бен лег на нормальную постель и позволил себе отдохнуть как следует после изматывающей драки. Но почему-то рушить этот редкий момент единения не хотелось. Бен проснулся с рассветом. Ему было непривычно тепло и как-то сладостно неудобно. Юноше потребовалось несколько секунд, чтобы понять: его голова покоится на плече отца, который спит рядом, запрокинув голову и негромко похрапывая. «Совсем как в детстве », – с улыбкой подумал Бен. Он попытался повернуться и шумно выдохнул. Все тело ныло и болело, а в голову закралась мысль о целой ванне из бакты. Хан дернулся и проснулся. Щурясь со сна, улыбнулся сыну своей фирменной кривой Соло-ухмылкой. — Проснись и пой, солнышко. Или как там правильно это звучит? — Так и звучит. Мне так мама всегда говорила. Оба Соло с одинаковым «ой» поднялись на ноги. Чубакка спал на соседней циновке, вытянувшись огромным пушистым поленом. — Чуи будишь ты. Я свое отхватил вчера. — Губы Бена растянулись в улыбке. — Не жалеешь ты старика-отца, ой, не жалеешь! Привычно увернувшись от пушистой лапы недовольного ранним пробуждением вуки, Хан увидел выходящего из своего дома Чама Синдуллу. Видимо, вопли Чуи разбудили его. Поблагодарив тви’лека за помощь и гостеприимство, Бен, Хан и Чубакка отправились готовить «Сокол» к отлету. Бен никак не мог отделаться от мысли, что прошел какую-то точку невозврата. Он всю жизнь знал, что рано или поздно отправится к дяде Люку. Тогда почему где-то на краешке сознания маячило красным: «С прошлой жизнью покончено»? Списав все на юношеский максимализм и подростковую тягу к драме, о которых его уже несколько раз за последние два года проинформировал Трипио, Бен в последний раз окинул взглядом пейзаж Рилота и поднялся на борт старого отцовского корабля.