[23 ПБЯ, Анобис, сектор Сверкающий бриллиант, Среднее Кольцо]
— Взлетно-посадочная полоса в горах, это, безусловно, весело, но!.. Хан критически осмотрел расцарапанный в клочья транспортник и укоризненно покосился на молодых пилотов. — Пацаны, я понимаю, что в Академии вас к такой херне не готовили, но!.. — генерал Соло указал пальцем на ближайшую покрытую снегом вершину и продолжил. — Десять кругов вокруг вон той красавицы. Пилоты, которых любезно прислал на Анобис генерал Ведж Антиллес со словами «лучшие в своем выпуске», нервно сглотнули и в ужасе переглянулись. — Есть, генерал! — обреченно пробубнили они, отдали Хану честь и, ссутулив плечи, поплелись выполнять приказ. Соло презрительно фыркнул и вернулся в полуоткрытую палатку. Брезентовый тент немного спасал от безжалостного ветра, но главное – укрывал от снега радиотехнику. Последние оставшиеся на планете проимперски настроенные силы предпринимали отчаянные попытки устроить блокаду, в том числе и информационную. Поскольку непосредственные боевые действия в подконтрольном генералу Соло регионе уже завершились, люди Хана занимались сейчас тем, что искали и устраняли раскиданные имперцами в горах глушилки и генераторы помех. Голограмма Леи в полный рост шла мелкой рябью, но даже с помехами Соло не мог не заметить ухмылку жены. — Что? — вздернул бровь Хан. — Ты решил разбить к ситхам последние оставшиеся у тебя корабли? — звонко, но без тени злости или упрека, спросила Органа. — Зато эти идиоты научатся летать. Лея, это какой-то кошмар, Ведж издевается. — Хан плотнее затянул теплый шарф. — Если это – лучшие на своем выпуске, то я уже прямо сейчас готов начинать оплакивать Республику. Органа только покачала головой. Методы генерала Соло по воспитанию нового поколения военных Альянса никогда не были, эммм, стандартными – но плоды свои приносили. Среди всех боевых групп эскадрильи Хана имели наибольший процент успешно завершенных миссий и наименьший показатель по потерям личного состава. К слову о личном составе. — Как дела у капитана Дэмерона? Задавая вопрос, Лея изо всех сил старалась придать голосу почтительное безразличие. Почти получилось. Хан кинул на жену хмурый взгляд исподлобья и, поморщившись, произнес: — Его все еще не отпускает Кашиба. Он злится, но упорно пытается это отрицать. Два дня назад По устроил пьянку в ангаре, а наутро я обнаружил его в компании сразу трех прелестных дам. — Почесав начинающий зарастать седеющей щетиной подбородок, Хан недовольно покачал головой. — Лея, даже я по молодости так не гулял. Органа, пропустив мимо ушей реплику мужа про лихую молодость, слегка нахмурилась и медленно проговорила: — Я надеялась, что Анобис приведет его в чувства. Ну, знаешь, по твоей излюбленной схеме. — Это по которой из? — Клин клином. Хан задумался над словами жены. Он поминал, что Лея имеет в виду: полеты, миссии, перестрелки, борьба против проимперского режима, стычки с кровожадными наемниками. Казалось бы, избранный Дэмероном стиль жизни, как и всегда, должен был принести ему облегчение, защитить. Однако все, что делал в последние недели, По, было похоже на саморазрушительный марафон. Отсмеяться, отшутиться, ухмыльнуться, даже если больно, особенно – если больно. Эта схема, частично заложенная на подкорке, частично подсмотренная у Хана, всегда работала для Дэмерона, но почему-то не в этот раз. И вот тут у генерала Соло возникла совершенно иная, безумная идея. И это точно было не из категории «клин клином». Органа сузила глаза и внимательно следила за задумавшимся мужем. О, ей слишком хорошо была знакома эта фирменная кривая Соло-ухмылка. — Поделишься планом? — с надеждой спросила она. — Я обязательно расскажу тебе, как все прошло, — хмыкнул Хан, раздумывая над тем, что для осуществления плана ему понадобится пара дней, зашифрованный канал связи с Маз Канатой и какой-нибудь дроид – желательно с отменным чувством юмора. Хан решительно потянулся к кнопкам голопедатчика, они с Леей и так заняли эфир на пару минут дольше отведенного времени. — Генерал Хан Соло, отбой. — Сенатор Лея Органа-Соло, отбой. Прежде чем отключиться, Хан поднял на изображение жены глаза и, улыбнувшись, ей подмигнул. Уголки губ Леи мягко дрогнули, чуть склонив голову, она беззвучно прошептала: — Я знаю. *** В моменты наивысшего наслаждения Мрина всегда закусывала нижнюю губу. Бесстыдно стонала, царапая спину пилота, до боли сжимала его, прикусывала плечо или руку, а потом яростно, неистово зацеловывала его губы. Она снова ему снилась. Впрочем, как и каждую ночь с того самого дня у Ладарры. Сны далеко не всегда были эротическими, иногда в этих видениях Мрина смеялась или цинично о чем-то высказывалась, касаясь кончиком указательного пальца подбородка. В иной раз – она просто смотрела на По, не улыбалась, но и не грустила. Она всегда знала, что делает, и иногда казалась Дэмерону донельзя расчетливой. И даже погибла Вей по своим правилам, отдавая другу последний приказ. Мрина ушла, а По мучился от десятков вопросов, ответы на которые он от нее никогда не получал и получить уже не сможет. От едкого, раздирающего кожу чувства вины хотелось выть, а усугублялось все четким, ужасающим пониманием – на Кашибе, и потом, у Ладарры, По все сделал правильно. Изо всех сил Дэмерон старался занять каждую секунду своей жизни, чтобы не думать, не прокручивать по сотому разу события, развернувшиеся на Кашибе. Он разве что не напрашивался на все доступные миссии, а на базе постоянно окружал себя людьми: целовал женщин, пил с механиками, ругался с командованием. Но иногда – как сейчас – немилосердная Вселенная оставляла его наедине с самим собой. На границе между сном и явью, когда осознанные мысли путаются с тем, что остается невысказанным даже внутри собственной головы, было хуже всего. …она знала этого рыжего лично!.. Я чертов трус… Тэм сгорел заживо… Мрина все решила, а мне ни слова, будто мне должно быть насрать… это был Первый Орден, а не Пайки… долбанный Сенат, сборище старых пердунов, которые только и умеют, что считать деньги… Мрина улыбалась… ксонолит – откуда?.. этот Хакс так странно на нее смотрел… Вей, почему?… — Мрина! Кудрявые волосы спутались колтуном, виски увлажнились от холодного пота. Шумно выдохнув, По выбрался из койки и направился в освежитель. Сначала он просто умывался холодной водой, потом начал окатывать руки, а десять минут спустя уже дрожал под ледяным душем. Каждую мышцу болезненно сковало, а уже ставшая привычной мигрень, к счастью, слегка утихла. В ангаре было холодно, и По даже пожалел, что недостаточно хорошо вытер после душа волосы. Поскольку последний алкоголь закончился еще вчера, а будить парней из техотдела ради бутылки не хотелось, Дэмерон решил занять себя переборкой двигателей старых звездолётов. За работой время всегда протекало быстрее, и он искренне надеялся забить голову проводами, подшипниками, втулками и гидроключами. Он как раз откручивал стабилизатор, когда голос Хана прорезал нарушимую лишь скрипом железа тишину ночного ангара. — Ки’ра. По дернулся и чуть не впечатался головой в хромированную панель. — Что? — не понял пилот. Хан, не глядя на юношу, прислонился плечом к корпусу звездолета и как-то по-особенному грустно улыбнулся. — Красивая она была. И умная. И выживать умела, как выяснилось, куда лучше, чем я. — Хан потер шрам на подбородке, помолчал пару секунд и продолжил. — Я потом никогда не пытался разузнать, хотя мог бы. После знакомства с Маз это было бы делом одного-двух дней. Но я решил, что мне это не нужно. Пусть все вопросы останутся без ответа. Боялся разочароваться, наверное. Не знаю даже. После того, как встретил Лею, вообще редко вспоминал, а сейчас вот смотрю на тебя и думаю: тебя неизвестность гложет. Так что… вот. Соло протянул Дэмерону голопад. По, отчего-то нервничая, разблокировал и устройство и ахнул. На экране с грифом «секретно» светилось досье на… Имя: Алисина Мрина Ру Вей. Год рождения: 1 Велона, 0 ПБЯ. Место рождения: Сартинайниан, сектор Браксант, сетка координат К-3. Образование: Имперская Академия, Арканис. Звание: младший лейтенант. Место службы: звездный разрушитель «Бдительный» класса «Имперский». Командующий: адмирал Рае Слоун. Статус: пропала без вести (считать погибшей). На фото красовалась Мрина, только несколько моложе, чем знал ее По, а судя по дате, данному досье минуло уже более 4 лет. — Н-нет! По вскочил на ноги и протянул голопад обратно Хану. — Я не хочу, я не могу. Не надо! Генерал Соло протянутую руку пилота проигнорировал, приподнял одну бровь и с железом в голосе проговорил: — У меня для вас есть задание, капитан Дэмерон. Нашим радиотехникам удалось перехватить передачу с имперской кодировкой. Сигнал исходит из гор, расположенных в пятидесяти километрах к югу от нашей базы. Там недалеко простирается ущелье, дорог нет, жилых поселений тоже. Отправляю вас на разведку – попытайтесь установить точнее, откуда идет трансляция. Полетите на стандартном X-винге, а вот этот круглый приятель составит вам компанию. Хан развернулся и присвистнул через плечо. — Все бумаги уже подписаны, наслаждайтесь обществом друг друга. ВВ-8, теперь ты служишь с капитаном По Дэмероном. Ошеломленный По только сейчас заметил шарообразного бело-оранжевого дроида, что смущенно бибипая, подкатился к ногам Хана. Голопад в ладони жег, словно раскаленное добела железо. По перевел взгляд с милого астромеха на все еще разблокированное устройство и нервно сглотнул. — Хочешь – читай. Не хочешь – не читай. Можешь разбить голопад хоть прям сейчас. Только не выбрасывай его никуда: информация-то все-таки секретная. Увидимся через три дня. Приказ ты получил. Голос нашелся не сразу, и По пришлось прокашляться, прежде чем выдавить из себя «Есть, генерал». Соло, слегка покачав головой, покинул ангар, оставив оглушенного, со скорбно сведёнными скулами По стоять у полуразобранного корабля и бороться с двумя противоречивыми желаниями: разбить планшет к чертям и прочитать досье до конца. В приступе чистейшей ярости Дэмерон замахнулся и… — Биииииип! Би-би-би-пип. У! Би-пип-бии-би. Уу-би-бип! Он так и застыл, уставившись на бело-оранжевого ВВ-8, который только что вроде как вежливо поздоровался и спросил, а почему они тратят время попусту и не выполняют приказ. …Дэмерон! Это приказ!.. Горестно выдохнув, По опустил занесенную руку, заблокировал экран голопада и убрал его во внутренний карман робы. — Ну, ладно, малыш, — сказал По, присаживаясь на корточки рядом с астромехом и кладя ладонь на его корпус. — Давай что ли дружить, да? Расскажешь мне про себя? Дроид возмущенно пискнул, заявляя, что они вообще-то почти на войне и есть дела поважнее. После чего, продолжая пищать, покатился в сторону выхода из ангара – на взлетно-посадочную полосу. В потоке двоичного бубнежа По явственно разобрал подробный рассказ о заводе, на котором собрали ВВ-8, о последнем варианте прошивки и жалобы на плохо закрепленную неумехой-механиком антенну. — Эй, малыш, постой, не так быстро! Покидав инструменты в ящик и, по сути, оставив полуразобранный корабль в распотрошенном состоянии, Дэмерон поспешил за дроидом. На всем пути до звездолета, и пока закреплял астромеха в кабине, По то задавал дроиду вопросы, то отвечал на неуместные эпосы со стороны ВВ-8, думая о том, что либо программист в свое время попался с юмором, либо с прошивкой астромеха было-то что-то не так – дроид получился явно взбалмошный. — А ты с характером! — ухмыльнулся По. — Р2-Д2 Люка Скайуокера тебе часом не родственник? ВВ-8 возмущенно выдал: «Ага, Р2 мой отец, а Звезда Смерти – мать». Впервые за последние недели Дэмерон искренне рассмеялся. ***[23 ПБЯ, Джакку]
Время ужина приближалось, и малышка Рей с каким-то особенным остервенением принялась чистить тяжеленный винт. Девочка надеялась, что господин Платт ее похвалит и расскажет, когда вернутся родители. Щетка, которую ей подарила старуха-мусорщица, жившая у Платта невесть сколько лет, давным-давно лишилась половины ворса, неудобно лежала в руке, а палящее солнце разыгралось так, что тент над их головами слабо тлел и дымился. Хотелось пить и есть, в голове не было ни одно связной мысли, даже привычные мечты о воссоединении с мамой и папой никак не хотели задерживаться перед мысленным взором. Оторвав взгляд от изгибов металла, Рей уставилась на бело-голубое небо, краешек которого был виден сквозь прожжённую жарой дыру в брезентовой крыше. Такое ровное, чистое, ослепительное небо без единого облачка. Интересно, а какое небо на других планетах? Может быть, где-то там – бесконечно далеко или непозволительно близко – шумят кронами могучие древа, а рядом журчит прохладный ручеек. Бело-голубой, как небо Джакку, астромех, выдвинув антенну, показывает голосообщение столпившимся вокруг него юношам и девушкам. Все они нестерпимо молоды, почти одинаково одеты в бежевое, белое и коричневое, и абсолютно у всех заправлена за ухо смешная тонкая косичка. Они стоят полукругом, а в центре – высокий черноволосый парень с крупным носом и забавно оттопыренными ушами. Он выглядит растерянным, злым и несчастным, словно то, что показывает всем астромех, ранит его в самое сердце. — Девочка, пошевеливайся! Грубый голос жирного кролута выдернул Рей из ее странного оцепенения. Она пугливо огляделась по сторонам, не понимая, отчего ей так грустно, и почему ей вообще привиделась такая странная фантазия. Отложив почти уже чистую витую деталь, Рей спрыгнула со своего шаткого табурета и побежала за Платтом. — А почему у нас нет астромехаников? — спросила она, заходя вслед за Ункаром под огромный плотный навес. — Дорогие они слишком. И редкие, — выплюнул кролут. На самом деле, часть дроидов, что обслуживала имперские корабли, мертвыми тушами блестевшие в пустыне, старьевщики вроде Платта продали или разобрали на части еще в первый год после Битвы при Джакку. Другая часть роботов повредилась двоичными мозгами от аварии, жары, песка и попыток имперских связистов послать по издыхающим каналам связи коды деактивации и вирусы. Такие дроиды как сумасшедшие бросались в каньоны или пытались укатить в пустыню, где бесследно пропадали. Еще часть все еще была где-то там – в недрах огромных разрушителей. Мусорщиков на Джакку было в сотни тысяч раз меньше, чем полагалось сотрудников для обслуживания межгалактических крейсеров, а потому разбирать металлических монстров, надеялся Ункар Платт, его рабочие будут еще долгие и долгие годы. Малышка Рей была еще совсем слабой, а потому кролут не посылал ее на кладбище кораблей, доверяя лишь разбираться с рухлядью, которую сдавали ему мусорщики постарше. Однако, старьевщик уже давно заметил, что девчонка была не в меру любознательна и отлично умела чинить поломанные вещи, будто знала, как нужно разбирать все эти сложные детали. Однажды Платт не выдержал и спросил, как она догадалась привести в чувства почти расплавившуюся энергоячейку, а Рей, лишь забавно похлопав ресницами, ответила: «Мне это увиделось». С тех самых пор старьевщик чуть ли не считал дни, когда можно будет начать посылать девочку на свалку файтеров и разрушителей. Тем более, что она росла, а значит и еды приходилось тратить на нее больше. — Я бы хотела, чтобы у меня был свой дроид, — увлеченно уплетая крошечную порцию, сказала Рей. — Ешь молча. — Мама и папа подарят мне дроида, когда вернутся! — озлобилась малышка, кинув на кролута колючий взгляд. «Не вернутся», — чуть было не сорвалось у Платта, но он вовремя прикусил себя за язык. Сделка с мамашей Рей, как теперь понимал Ункар, оказалась выгодной в большей степени для него. Эта пьянчуга давно уж, небось, сгинула в песках Джакку или на рабовладельческом рынке, продавая себя за бутылку. Ее мать можно было назвать хорошенькой, если бы не болезненная худоба и кислое выражение в глубине зеленоватых глаз. У Рей был шанс вырасти в весьма привлекательную, по меркам людей, особь. Окинув девочку недобрым взглядом, Платт подумал, что нужно бы держать ее подальше от редких зайгерианских торговцев, иногда залетающих на планету-помойку. Если, конечно, с возрастом Рей не растратит талантов механика. Юная мусорщица быстро расправилась с нехитрым ужином и теперь молча разглядывала других работников Платта. Кто-то уже поел и поплелся обратно к неоконченной работе, кто-то тихо переговаривался, обсуждая следующую вылазку в дюнное море. Тидо хвастался находкой. И вдруг ее привлек разговор двух бывалых мусорщиков. — …И он просто проложил дополнительный слой звукоизоляции. — Живет в файтере? Я б не стал. — Ну и зря, все лучше, чем под общим навесом. Просыпаешься хотя бы не в песке. — Меня от железа и так тошнит, пусть уж будет песок. — Ладно, черт с тобой. Но ты ж все равно поможешь мне вытащить из песка тот файтер? — За пять порций я тебя хоть поцелую. — Три порции, не наглей! — Четыре и точка! — Ладно, четыре. Они еще продолжили обсуждать что-то, но Рей больше ни к кому не прислушивалась. Совсем недавно, когда старушка-мусорщица разрешила малышке съездить с собой на окраину дюнного моря, Рей заметила занесенный песком АТ-АТ. Всего-то 3 километра от Ниимы, не так уж и далеко. У нее родилась безумная идея. Чтобы ее осуществить, требовалось в очередной раз угодить старушке, а еще дособирать полуразвалившийся от времени спидер и поучиться его водить. Цели были поставлены, и Рей уверенным шагом зачастила по горячему песку обратно к своему рабочему месту. Весь остаток вечера мысли малышки перескакивали с заброшенного в пустыне АТ-АТ на грустного юношу из ее видения-сна. Почему-то хотелось подойти к нему, сжать крупную ладонь и одними глазами попытаться сказать, что все будет хорошо. — Конечно будет! — буркнула себе под нос девочка. — За мной прилетят, и у меня снова будет семья, а этот мальчик перестанет расстраиваться из-за видеотрансляции дроида. Абсолютно в этом уверенная Рей принялась снова чистить металлолом. ***[23 ПБЯ, Ханна-Сити, Чандрилла]
Тени ложились на потолок причудливыми росчерками. Сумерки в Ханна-Сити были короткими, быстро становилось темно, но включать в комнате свет не хотелось. — Бен? Лея аккуратно приоткрыла дверь его комнаты и, наверное, нахмурилась, юноше было не видно. — Ты спишь? — Нет. — Тогда хватит лежать в темноте. Идем, ужин готов. Нам нужно поесть, весь день на ногах… — Я не лежу в темноте, мама, я ею наслаждаюсь. Да и зачем мне свет? — язвительно пробубнил Бен. — Я же темный внук Вейдера. Лея как-то странно покачнулась и, кажется, начала медленно оседать на пол. — Мама! Юный Соло пулей соскочил с кровати и успел как раз вовремя подхватить теряющую сознание мать под руки. Легко подняв ее, словно она не весила ни грамма, Бен отнес женщину в гостиную и уложил на диван. — Трипио, воды принеси, — гаркнул Соло на протокольного дроида. — О, Создатель! — запричитал золотистый секретарь. — Бедная принцесса, такой стресс, такой скандал… Лея как раз открыла глаза и решительно приподнялась на локтях, не обращая внимания на протесты сына. — Все нормально. Это все мое чертово низкое давление, я в норме. — Лея попыталась улыбнуться, но вышла скорее болезненная гримаса. — Это не низкое давление, а гребанная Кариса Синдиан, — сквозь сжатые зубы процедил Бен. — Бен, следи за языком. — Зачем? Я же больше не принц Альдераана. Лея как-то странно посмотрела на сына, отчего Бену вдруг захотелось провалиться под землю. Уж на кого угодно, но не мать ему следовало изливать сейчас желчь и обиду. — Прости, мама, — выдохнул Бен. Лея ничего не ответила. Она протянула руку и легонько провела ладонью по непослушным волнам черных как смоль волос. Угрюмый восемнадцатилений мальчишка с добрым сердцем и наследием, неподъемным грузом навалившимся на его широкие плечи… Юнец с бесконечной болью в глазах… — Мне так жаль, — тихо проговорила она. — Вся эта грязь достанется в основном тебе. Бен нахмурился. — На твой счет журналисты исписали уже весь голонет! А от дяди Люка побежали падаваны, как от огня. А я… — Бен сглотнул и нервно дернул губой. — Не то чтобы я надеюсь, что дру… ребята поймут. Если да, то… — Это будет означать, что у тебя самые лучшие на свете друзья. — Лея закончила за сына предложение, видя, как тяжело ему произнести эти слова. Бен судорожно выдохнул и благодарно сжал тёплую материнскую ладонь – такую маленькую и аккуратную. — Теперь все гадают, как скоро я возьму в руки алый меч и пойду предавать Галактику огню, да? — Разумеется. — А что говорит отец? Я слышал, ты с ним переговаривалась, мне он прислал сообщение, велел не киснуть. Лея хмыкнула, Хан в своем репертуаре! — Ну, у него была парочка идей о том, что можно сделать с Синдиан. Но, знаешь, за такое сажают. Бен не выдержал и рассмеялся. — Знаешь, мам, у отца слишком много интересных знакомых, так что он легко мог бы договориться с кем-нибудь из них. — О боги, он сказал мне то же самое! Впервые за последние три для Лея по-настоящему улыбнулась. Бен вернул ей улыбку и с каким-то странным удовлетворением подумал, что иногда попадает с отцом на одну волну – редко, но попадает. — А… как там дядя Люк? Лея, вопреки ожиданиям Бена, продолжала улыбаться. — О, он в восторге. — В смысле? — Говорит, что как камень с души. Даже, сказал, дышится лучше. Он полон энтузиазма, присылает мне выдержки из самых разгромных статей, грозился парочку наизусть заучить и продекламировать их в Сенате. Юный Соло округлил глаза. — В Сенате?! Дядя собирается заявиться на заседание? — Не просто заявиться, а попросить дополнительное финансирование. Говорит, что требуется увеличить жалование оставшимся с ним помощникам, у них ведь работы прибавилось. Бен покачал головой. Да уж, Люк в очередной раз подтверждал звание самого позитивно настроенного члена семьи. Интересно, могло ли хоть что-то выбить его из колеи и стереть с лица вечную хитрую полуулыбку? *** За прошедшие три дня, на самом деле, мало что изменилось, учитывая, что в очередной раз привычный Бену мир и порядок вещей пошатнулся. Голос в его голове торжествовал, но Бен упорно его игнорировал. Соло опасался, что бестелесный монстр будет изводить его сутками напролет, напевая песни о ситхах, Темной стороне и Предназначении, новом Вейдере. Но нет, голос достаточно быстро умолк, оставив после себя приторный привкус порочного триумфа на кончике языка. Он будто предвкушал что-то, и Бену становилось не по себе от мысли, что вытащенный на обозрение всей Галактики скелет дедушки Энакина – это еще не самое худшее, что могло случиться с их семьей. Однако и без сладко-страшного голоса в голове легко Бену не было. В голонете с какой-то неестественной скоростью выходили статьи о темном наследии семьи Скайуокеров, Энакине – Дарте Вейдере, Лее и Хане, как о двух скрывающих правду лицемерах, Люке, которого окрестили «главным лгуном Галактики после Палпатина», Бене и рассуждениях о его кровавом будущем. Бен злился, конечно, но не так, как Лея. О, в подобной ярости он видел мать в последний раз тогда, когда его вышибли из Галактической Академии. При этом Сенатор Органа умудрялась отбиваться от нападок журналистов и коллег с таким изяществом, что юноша невольно восхищался и любовался матерью. Бен бы многое отдал за возможность не то чтобы увидеться, а хотя бы поговорить с По. Но названный брат был на каком-то задании в секторе Миррин и попросту не мог выйти на связь. Хан лишь сообщил, что связи с Дэмероном не предвидится еще около месяца, а это означало, что Бен к тому времени уже улетит обратно к Люку. Юный Соло твердо решил, что вернется и закончит обучение джедая. Хотя бы просто из принципа. Если никто не захочет подходить к нему, говорить с ним, сидеть за одним столом – ну и пусть. Мрачные рассуждения Бена прервал звук разбивающегося вдребезги голопада и нервный, на высокой ноте, очень злой смех Леи. Лилии и розы за его окном начали увядать. — Мама… — пробормотал себе под нос Бен, выглядывая в коридор. Он увидел спину удаляющейся в свою спальню матери и Трипио, указывающего дроиду-уборщику на разбитое устройство. Соло решительно направился к комнатам родителей и громко постучал в дверь. Мать открыла не сразу, а когда она выглянула к сыну, Бен заметил, как покраснели ее глаза. Черт возьми, неужели она плакала? Поубивал бы всех этих проклятых журналистов! Вместо каких-то слов, вопросов или объяснений юнец просто сгреб мать в охапку и крепко ее обнял. Невиданные от него нежности уже десять лет как минимум. Он даже сам не знал, кому сейчас это нужнее – ей или ему. Хотелось снова быть маленьким, забраться с головой под одеяло, шепотом рассказать страшный сон маме или По, досчитать до ста и мысленно прогнать все проблемы и всех метафорических монстров. Лея мягко отстранилась и, легонько улыбнувшись, проговорила: — Ты собрал вещи? Бен надеялся, что она задаст какой-нибудь другой вопрос. Неужели ей так хочется отослать его с Чандриллы поскорее? Поджав губы, Бен лишь кивнул. Он дернулся, чтобы уйти, но Лея удержала его, сказав: — Ты должен посетить усыпальницу Падме. Юноша так и застыл. Мама редко позволяла себе заговорить о биологических родителях, гораздо чаще вспоминая Бейла и Бреху. — Но… мы же видели. То есть, в детстве, когда вы возили нас с По на Набу… — Статую. Фрески, — отмахнулась Лея, увлекая Бена за собой в гостиную. — Но я тогда так и не решилась отвести тебя к ее гробнице. Я… Мне тяжело бывать там, Бен. Но, наверное, тебе стоит когда-нибудь слетать туда. Просто постоять там минутку, почтить ее память и ее жертву. В конце-концов, мы – ее продолжение, наследники не только великого и ужасного Энакина Скайуокера или Дарта Вейдера, как тебе больше нравится, но и Падме Амидалы Набиррие. Она была… необыкновенной женщиной. — И ее дочь такая же. Это было сказано с такой искренностью и верой, что на секунду у Леи горько-сладко екнуло сердце, пропустило удар и снова застучало в твердом, упрямом ритме неугомонных Скайуокеров. Тем вечером они говорили о многом, долго и вдумчиво. Когда стемнело совсем, снаружи раздался знакомый до боли рев. — Отец прилетел? — удивился Бен, выходя на парковочную платформу. По трапу припаркованного «Сокола» бодро вышагивали Люк и Чубакка, Хана видно не было. «Странно », – подумал Бен. – Отец остался один где-то там, на очередной разодранной войной планете Внешнего Кольца, отдав «Сокола» Чуи и Люку? Он же… без прикрытия. И тут же мысли юного Соло понеслись еще дальше. «Это все ради меня? Люк, мама и заседание в Сенате, Чуи и «Сокол»… Все, чтобы… защитить?» Подойдя к племяннику, Люк улыбнулся и пожал протянутую ладонь чуть крепче, чем обычно. Чуи, оглушительно рыкнув, полез обниматься и всучил Бену какой-то пакетик. — Что это? — Подарочек от Дэмерона, — хмыкнул Люк. Бен нетерпеливо разорвал тугую пленку. Внутри оказались потрепанные, подпаленные погоны старшего лейтенанта воздушно-военных сил Новой Республики и записка, написанная твердой рукой По. «Пока ты дышишь – борись. Пока борешься – помни, ради чего и ради кого». Бывало, часто бывало и в детстве, и сейчас – в юности, что Бен чувствовал себя страшно одиноким и покинутым всеми. Отец постоянно пропадал по делам, мама работала на износ, дядя Люк уделял внимание всей Галактике и новому поколению джедаев, Чуи ни на шаг не отставал от Хана, а По уже давно пошел по своему собственному пути на Внешних рубежах. Но сейчас… Бен чувствовал столько любви и поддержки родных, что еще, казалось, чуть-чуть – и больше принять он уже не сможет. Судорожно выдохнув, он попытался что-то сказать, но не смог найти голоса. Люк крепко сжал его плечо и понимающе кивнул. Вышедшая к ним Лея тоже не произнесла ни слова. Иногда слова совершенно не нужны, прогремевшие чувствами в уютной, теплой тишине. *** Легкая сумка уже покоилась в тесной каюте на «Соколе», меч демонстративно был закреплен на поясе, охватывающем темно-коричневую тунику падавана. Бен медленно обводил взглядом свою комнату, будто хотел запомнить каждую деталь. «Так странно… ощущение, что больше я сюда не вернусь», – вдруг подумалось Соло. Вышел в коридор и зачем-то задержался возле старой куртки отца, невнятным образом висевшей на отдельном крючке. Интересно, мама когда-нибудь решится ее выкинуть? Чистая, просторная и светлая квартира на самом верхнем этаже элитной высотки – то, что весьма соответствовало статусу его семьи. Внук Мастера Джедая и генерала Великой армии Республики, внук легендарной Сенатора от Набу, сын бывшего контрабандиста и героя Повстанцев, сын Принцессы Алдераана, племянник Магистра Джедая, легендарного Люка Скайуокера… Так много титулов, так много громких имен. И замерла вся Галактика в томительном, остром ожидании – кем же станет Бен? Джедай? Ситх? Генерал? Сенатор? Пилот? Бандит? Спаситель? Каратель? Герой? Предатель? Друг? Враг? Муж? Отец? Я сам вершу свою судьбу. Размашистым шагом, выпрямив спину и не оглядываясь назад, Бен Соло покинул родной дом. За сотни тысяч парсеков от Чандриллы на пыльной, душной Джакку малышка по имени Рей обнаружила в тени заваленного песком АТ-АТ редкий пустынный цветок, его бутон налился соком и вот-вот готов был раскрыться. Цветок в пустыне такая редкость и чудо – настоящий борец за выживание, не утративший своей красоты посреди жара и опасности. Рей коснулась пальчиками нежного бутона и вдруг вспомнила свой недавний сон о грустном черноволосом парнишке. Девочка подняла глаза к ночному небу Джакку, усыпанному миллиардами далеких звезд. Ты не одинока… Шепот ветра, будто из далекого прошлого или, напротив, будущего, окутал своей теплотой самое ее сердце. И ты не одинок…