Невольные репетиции

Подавленная и загруженная, я вернулась к Эджем на этаж выше зоны бокса, но не нашла ее там, где оставляла. С закипающей паникой я начала искать ее глазами, ходить по рядам различных тренажеров и вглядываться в лица людей. Но, вот удача, я увидела ее блондинистую макушку - Эджем расположилась на скамейке и активно тренировалась со штангой. - Давай уйдем, - сказала я первое, только успела подойти к ней. - Что случилось? - Эджем лишь на секунду задержала плавные движения, чтобы глянуть на меня, но снова с тем же спокойствием продолжила, пока я стояла тут над ней и чуть не ломала себе пальцы. - Уйдем, Эджем, уйдем скорее, - взмолилась я, не находя себе места в этом душном помещении, на этом этаже, в этом здании. - Пожалуйста, Эджем, прошу тебя. Она положила штангу обратно на фиксатор и присела, посмотрев теперь на меня под другим ракурсом. - Кыванч что-то не то сказал? - предположила она. - Нет-нет! - воскликнула я. - Кыванч бы меня никогда не обидел. - А в чем тогда дело? Ты какая-то бледная. Я невольно отвела взгляд в сторону, сморщив лицо лишь от мысли о произошедшем казусе. Вот нужно ей всё знать. А так как врать Эджем совершенно не хотелось, я все же призналась: - Это... Там Чаглар, - произнесла я, и осеклась от того, каким ломаным голосом это прозвучало, да и само имя как-то неудобно ложилось на язык. - И мы подрались. Эджем выпучила на меня глаза: - Чего-чего? - Ну как подрались, била я, а он в итоге повалил меня. И я хочу уйти, - выдохнула я, понимая насколько странно все это звучало. - Вы точно не нормальные, - вынесла вердикт Эджем таким голосом, каким патологоанатом объявляет о причине смерти. - Ладно, садись сюда, садись, - она указала на ближайшую скамейку со штангой, и я присела на ее краешек. - Думаю, нет нужды спрашивать, обидел он тебя или нет, потому что вы все время друг друга оскорбляете. И все же, Дениз, - она чуть наклонилась в мою сторону с деловым видом, что я сама невольно наклонилась к ней, - хочешь я пойду и надеру ему задницу? Я закатила глаза, шумно выдохнув и садясь прямо. - Ну а что? - продолжала Эджем. - Кому-то же надо вмешаться, вы вон уже драки затеваете. А если по чесноку, что с вами двумя не так? Что же такого произошло? “Ну, знаешь, мы поцеловались”, - пронеслось у меня в голове, и я начала тяжело дышать, задыхаться, не в силах посмотреть в глаза Эджем. Поэтому, чтобы избежать ответа, я без раздумий разлеглась на скамейке. Видя, что я не отвечаю, она решила сменить тактику: - А что с Кыванчем? Ты видела его? Ну, на этот вопрос уж я могла ответить. - Да, он со своими друзьями. - Ну и? - допытывалась Эджем, но тоже легла на скамейку и принялась обратно тренироваться со штангой. - Ну и я здорово опозорилась перед ним, - сказала я, чувствуя, как от стыда мои уши снова покрываются краской. - Не спрашивай, Эджем, просто не спрашивай. Что за дурацкий день? Какого лешего я вообще пришла сюда? Лежала бы дома, тихо страдала, но нет же, надо было поискать приключений на свою пятую точку. Вот и получила приключений, Дениз! Я посмотрела наверх, где держалась палка с вдетыми в нее блинами с обеих сторон. О-кей, раз уж я тут, надо выпустить пар. Не долго думая, я схватилась за штангу и нервным рывком подняла ее с фиксатора, решив, что направлю свой гнев в правильном направлении и заодно подкачаю свои руки. Но только штанга оказалась на свободе, мои руки смешно зависли в воздухе, а затем просто согнулись, как поломанные тростинки, под тяжестью железа. Я смогла лишь судорожно вздохнуть, потому что палка придавила мне грудную клетку, и я всеми титаническими силами старалась удержать ее на весу. Вот и выпустила пар, Дениз, браво! Это продолжалось не более пяти секунд, потому что Эджем так и не заметила, во что я вляпалась, пока мои верхние конечности грозили и вовсе вывихнуться. А кончилось все тем, что штанга вдруг перестала быть такой неимоверно тяжелой, даже стала невесомой, как перышко, а в следующее мгновение еще и воспарила надо мной на пару сантиметров. - Ты и вправду трюкачка, Дениз, - услышала я смех где-то сверху, чуть сильнее откинула голову и увидела Кыванча, который двумя руками удерживал на весу мою штангу. - Смешные трюки вытворяешь. - Кыванч? - воскликнула я, когда он установил снаряд на фиксатор. Я мигом уселась и обернулась к нему всем телом, глядя снизу вверх. - Привет, - обратился он к Эджем, которая так и не прекратила своих движений и по прежнему лежала. Она лишь улыбнулась и поздоровалась в ответ, как со своим старым добрым знакомым, с которым не обязательно блюсти все правила этикета. - Ты, наверно, первый раз тут? - тем временем спросил он у меня. - Вообще-то, нет, - обиделась я. - Просто это, решила попробовать сегодня что-то новое, - улыбнувшись, повела я плечом. - Так сказать, выйти из зоны комфорта, знаешь. - Здорово! - похвалил он. - Ты боксом увлеклась? Так я могу помочь тебе в этом, потренировать. Он что, только что подмигнул мне?! Лишь стоило мне представить, как все это будет мило, как он будет учить меня ставить удар, как он будет близко, и, возможно, даже касаться меня, мое сердце замерло в сладостном предвкушении. Я только открыла рот, чтобы выпалить “Да!”, но сразу же его закрыла. - Наверно, нет, спасибо, - промолвила я, стоило лишь мне представить, как совершенно иной человек будет наблюдать за нами из другого конца зала своим пронизывающим насквозь взглядом, как я постоянно буду искать этот взгляд и неизменно натыкаться на него. Я посмотрела на Эджем и поймала ее недоумевающие глаза, кричащие “Не тупи, ради всего святого!!!” И я поспешила объясниться перед Кыванчем, скрепя сердце успокаивая себя тем, что такая большая жертва вполне себя оправдывает. Лучше отказаться от времяпровождения с Кывнчем, чем согласиться и при этом чувствовать себя словно под микроскопом. - Дело в том, что я занимаюсь тут по другим дням, и у меня уже есть тренер по боксу, - улыбнулась я, чувствуя себя раздавленной, - и все равно спасибо. Краем глаза я видела, как Эджем иронично приподняла брови. - Да не вопрос, можешь свободно ко мне обращаться, если что. И да, хотел спросить, у тебя тот же номер? Если бы в этот момент на меня обрушился потолок, я бы удивилась меньше. Я часто заморгала, пытаясь прийти в себя. - Н-нет, сменила, - выдавила я из себя, плавясь как сыр в духовке под его вполне серьезным видом. Бросив секундный взгляд на Эджем, я заметила, как она приподняла одну бровь, призывая к действиям. - Давай телефон, я запишу... Вот, готово, - одними губами улыбнулась я, возвращая гаджет владельцу, который довольно кивнул. - Отлично! - сказал Кыванч. - Тогда я пойду вниз, дальше тренироваться. Удачи, Дениз, Эджем. - Удачи, - произнесли мы одновременно, и еще раз нам улыбнувшись, Кыванч зашагал к лестнице. Минуту я глядела ему вслед, но вот он потерялся из виду, как корабль за горизонтом, и я медленно повернула голову к Эджем. Наши взгляды встретились: мой - удивленный, ее - насмехающийся, и мгновение спустя мы громко и безудержно рассмеялись. - Он взял мой номер! - не переставала восклицать я, не веря, что это действительно случилось. - Он взял мой номер! Мой номер взял! - Да, да, он взял твой номер, - подтверждала Эджем между нашими радостными пищанием и смехом. - Не могу поверить! - продолжала я выплескивать эмоции. - Это ведь значит, что он позвонит! - Он точно позвонит! - заявила Эджем, но эту ее фразу я пропустила мимо ушей, так как именно в этот момент мимо нас с бесстрастным видом прошел Чаглар. Но Эджем его не заметила, и продолжала громко радоваться за меня. Он прошел к именно такой беговой дорожке, чтобы оказаться спиной к нам, и начал сосредоточенно бежать. - Эджем, - наконец сказала я, а мой порыв словно рукой сняло, и я снова превратилась в грустную тучу. - Поедем домой, пожалуйста. ** Но дома побыть мне особо не удалось, ибо нужно было быстрее собраться и ехать на съемки, что я и сделала, приведя себя в порядок. Словосочетание “совместная сцена” для меня теперь звучало как какое-то проклятие, обрушиваемое на мою голову раз за разом. Так же это было и моим личным наказанием за все мои осознанные и неосознанные грехи. Ну, я так по крайней мере считала. Так скажем, мой личный ад, спешл кэтл, где мне время от времени приходилось вариться в пламени из собственных эмоций. Вот и на этот раз я с фантастическими усилиями заставляла себя делать шаги в сторону “Плазы”, с которой и тянулся кровавый след моей преисподней. Оттуда все и началось, но там все и кончится. Объясню. В этот самый момент я была полна решимости, которая, как ртутный столбик, поднималась во мне все выше и выше. Решимости доказать себе, что у меня получится не смешивать работу с личной жизнью, решимости “подкачать” свое самообладание, решимости сбавить градус термометра и впредь держать его на одном уровне. - Легкой работы! - весело поздоровалась я со всеми, ступая в квартиру Ягыза Эгемена. Перекинувшись несколькими словами с каждым, я уверенно пошла в сторону гримерной, чтобы снова надеть то нелепое лилово-розовое платье Хазан, которое якобы является ее нарядом для первой фотосессии. Но в дверях я столкнулась с Чагларом и невольно отскочила от него подальше, боясь задеть. Поджав губы, я кивнула ему и хотела пройти дальше, но он заговорил. - Дениз. - Да? - круто обернулась я всем телом, но взгляда так и не подняла на него. - Ты ведь помнишь наш план? Так вот, не забывай о нем, - с серьезным видом предупредил он. - Какой план я должна помнить? - Как какой? - хмыкнул Чаглар, скрещивая руки на груди. - Держаться на расстоянии, разумеется, какой еще может быть план? Я живо вскинула на него взгляд, не понимая, зачем он это говорит. Невольно я затаила дыхание. - Чаглар, у нас совместная сцена как бы да, - заметила я. - Я про это и говорю, - кивнул он участливо. - Чем меньше будем переснимать, тем лучше. А лучше всего будет вообще не переснимать, обыграть все в одной сцене. Ты ведь сможешь, да? Моя челюсть с грохотом упала у моих ног. Да что он себе позволяет?! Держаться на расстоянии это, вообще-то, моя идея! Снова он это делает, злит меня своим пренебрежением, но я вовремя взяла себя в руки, блокируя абсолютно все мысли. - Разумеется, - скривила я губы в подобие улыбки. - Сделаем это, конечно же. Сделаем. Сцена разворачивалась в гостиной, где Хазан и Ягыз спорят о свадьбе. Ягыз утверждает, что Эдже обвела всех вокруг пальца и вышла замуж за его отца исключительно по денежным соображениям. В то время как Хазан злится из-за того, что старик не постеснялся и женился на девочке, которая ему годилась в дочери. Мы встали в соответствующую позу перед камерой. В моей голове шел усиленный мыслительный процесс, я пыталась сосредоточиться на игре. Возможно, у меня бы снова это не получилось из-за множеств причин (голова была забита тысячами мыслей), но я заставила всё лишнее умолкнуть, сфокусировав сознание лишь на актерской игре. Гекчен дал сигнал начинать, и текст полился из наших уст совсем как мелодия: слаженно, степенно и очень правильно. Как на нотной строке каждая эмоция имела свое место и звучание, и мы, будучи отчаявшимися музыкантами, скрупулёзно следовали каждой ноте. Ни на минуту, ни на секунду и ни на мгновение я не позволяла своим личным чувствам затмить мой рассудок. С каждой произнесенной репликой я ощущала растущую силу внутри себя, ибо все складывалось удачно и правильно. Во мне вихрем поднималась гордость за свою стойкость и самообладание, и это меня безмерно радовало, пускало энергию в мои жилы, доказывая, что это действительно все мелочи. Чаглар тоже не отставал в этой сумасшедшей гонке под названием “кто кого переплюнет в хладнокровии”, и бодро отвечал мне на каждую реплику, вживаясь в роль Ягыза на все сто процентов. Последняя реплика в этой сцена была произнесена, причастные не дыша ждали приговора судьи-режиссера. - Вот это я называю профессиональная работа! - воскликнул режиссер, подняв над головой свой сжатый кулак. - Всё так, как и требовалось! Все свободны, всем спасибо. Отдохните, используйте полученное свободное время для своих личных дел, а потом все вместе вернемся с новыми силами послезавтра. Я облегченно выдохнула. Ведь если бы нам пришлось переснимать, Чаглар бы винил меня, а я не желала, чтобы он думал, словно я это специально, а что еще хуже - не хотела его долее напрягать своим присутствием. Расстояние. Я ведь сама это предложила. Вот и хорошо всё получилось. Замечательно! Чаглар коротко кивнул в мою сторону и, не сказав больше ни слова, удалился. Всё хорошо получилось, да. Но отчего же я чувствую себя так, словно по мне проехался танк, раздавив все мои внутренности, включая и сердце. ** Проснулась я от вибрации собственного телефона. Взглянув на электронные часы на тумбочке, я поняла, что рано заснула. Время было не такое позднее, то есть пока не для сна. На дисплее мигало имя... Кыванча? Я резко села на кровати и почувствовала, как потемнело перед глазами от ортостатического коллапса. Прождав пару секунд, пока темень пройдет, я все же ответила на звонок. - Дениз? - услышала я голос Кыванча. И поняла, что пропала, когда бабочки щекотно запорхали у меня в животе... - Так что ты делала ночью? - осведомилась Эльчин на следующее утро за завтраком, когда я не совсем культурно зевнула. - Звонил Кыванч, - произнесла я, наблюдая, как у Эльчин губы смешно сложились в букву “О”. В нескольких словах я рассказала ей о случившемся в тренажерке. - И, не поверишь, мы проболтали почти три часа! Я видела, что Эльчин все еще находится на стадии шока, и продолжила: - Кто бы мог догадаться, что за семь лет может вся жизнь измениться? Но, по правде говоря, мы то и делали, что вспоминали о былых временах, веселых событиях, нелепых моментах и общих знакомых. О, Эльчин, я словно вернулась в те самые безоблачные времена, снова стала той веселой, наивной хохотушкой. А ведь я порой так многое бы отдала, чтобы снова стать прежней, снять все слои, что жизнь накладывала за эти годы на мое “я”. Это словно получить билет на парк аттракционов, только вместо каруселей ты взбираешься на свои воспоминания, и, поверь, адреналина от этого только больше, потому что переживать лучшие моменты своей жизни снова и снова ты никогда не устанешь. Я вздохнула, улыбаясь во весь рот. - А ты не боишься, - осторожно начала Эльчин. - Что история повторится? что снова загалдят журналы и пресса? - Так ведь между нами ничего такого и не происходит, мы ничего не делаем, чтобы пресса загалдела. Только вот мы вечером решили встретиться... - замялась я. - Но Кыванч сказал, что не стоит волноваться, и он все устроит так, что журналисты до нас не доберутся. Эльчин попыталась улыбнуться, но у нее не получилось, и она покачала головой: - Все равно будь осторожна, Дениз. Конечно, раз уж он все “устроит”, то, может, и не о чем волноваться, но, как говорится, снимай шляпу, но не голову. То есть, будь начеку. Тепло переполнило мою душу, и не выдержав, я подскочила со стула и обняла Эльчин. - Не волнуйся, душа моя. Я не дам истории повториться, - мы крепко обнялись, и я была неизмеримо счастлива от того, что со мной всегда будет такой хороший человек, как Эльчин. Отстранившись, я устроилась на диване и потянулась к пульту от телевизора. - Ну, сегодня у меня выходной, а свидание только вечером. Почему бы нам не посмотреть какой-нибудь сериал? - подмигнула я. - Хорошо придумала, - поддержала Эльчин, устраиваясь рядом со мной. - Что будем смотреть? Я на минуту задумалась, вспоминая, какие новые сериалы вышли на экран. - Знаю! - воскликнула Эльчин. - Как насчет “Черной жемчужины”? Вроде у них хорошие рейтинги. Фильм был одобрен, и мы начали смотреть. И неосознанно я начала проникаться любовью к этому сериалу, где сильная духом Хазал пытается справиться с навалившимися на нее трудностями. Это заставило меня задуматься. Хоть это и сериал, но Хандэ Эрчел в роли Хазал старается справиться с проблемами с гордо поднятой головой, и я невольно спросила себя: что мои трудности перед трудностями Хазал? Если так сравнить, то вещи, по которым я страдаю - всего лишь мелочи жизни. Это дало мне сил дышать свободнее. Ведь мелочи жизни всегда легко исправимы. - Как там твой фанат? - смеясь спросила я, вдруг вспомнив о яром поклоннике Эльчин. Эльчин звонко расхохоталась, откидывая голову на подушки. - Очень странный человек, очень, Аллах-Аллах! - смеялась она. - Мало того, что нашел мой номер, так до сих пор каждые утро и вечер шлет смс-ки. Вот, погляди на этого. С этими словами она взяла телефон и быстрыми движениям пальцев нашла нужный диалог с сообщениями. Я наклонилась ближе, чтобы рассмотреть текст. Последнее сообщение гласило примерно следующее: “Я влюбился в эти рыжие волосы. Если рядом ты — то вдруг как-то вмиг Что-то делается странное с голосом И к гортани прилипает язык. Мне улыбки губ твоих чуть насмешливых Прямо в сердце проникает тепло - Становлюсь совсем несвойственно-вежливым И боюсь тебя разбить, как стекло. Глаз твоих небесный свет тёмной полночью Освещает мне заулки души – Без него и дальше жил бы я сволочью, С ним — и в мыслях не сумею грешить. Я люблю твой образ каждою клеточкой, Ты — мой ангел, нет светлей меж людьми; Перевязанная шёлковой ленточкой, Жизнь моя — тебе в подарок: прими!..* ” - Оохаа, - протянула я. - Да он, оказывается, еще и поэт? Эльчи-и-ин, это так романтично, - расплылась я в мечтательной улыбке. - Правда, очень романтично! Смотри, даже писать стихи умеет, вах-вах. - И вправду очень мило, - согласилась она, едва смущаясь. - Но, как бы то ни было, ничего серьезного. - А это уже время покажет, - подтрунила я над ней весело. Ровно в девять вечера я спустилась вниз и вышла через крутящуюся дверь на улицу. Свежий воздух мгновенно пропитал легкие, возвращая уму ясность мысли и подбадривая. Приятно было видеть незнакомые лица на улице: те, что на съемках, порядком поднадоели. В глаза сразу же бросилась подъезжающая белая машина марки Мерседес. И из нее показался Кыванч Татлытуг, блистая своей чарующей улыбкой. — Привет! — выскочив ловко из салона, мужчина обошел автомобиль и открыл мне переднюю дверцу, пока я шла в его сторону. — Здравствуй! Сев в машину, я снова очутилась в тепле. Взгляд сразу упал на подвесной брелок на зеркале для заднего видения с фигуркой Питера Пэна, и я со свистом втянула воздух. Это был мой первый подарок. Первый подарок Кыванчу после того, как мы в первый раз посмотрели вместе фильм, то есть это был мультфильм “Питер Пэн”. Меня начала бить мелкая дрожь. — Как дела на работе? — весело осведомился Кыванч, садясь за руль и натягивая ремень безопасности. — Как съемки? В мыслях встряли слова, брошенные Чагларом в мой адрес. “...держаться на расстоянии...ты же сможешь, да?..” Я мотнула головой, выбивая этот голос из памяти. — Съемки идут на славу, — улыбнулась я, когда автомобиль тронулся. — Куда едем? Послушай, я совсем не хочу наткнуться на папарацци... — Госпожа Дениз, - рассмеялась Кыванч, что от этого смеха все мои воспаленные нервы мигом успокоились, - всё под контролем. Мне-то уж можно верить. — Хорошо, — еще шире сделалась моя улыбка, пока глаза рассматривали профиль Кыванча, понимая, что хоть и время наложило небольшой отпечаток на его внешность в виде еще большей серьезности и мужественности, он по большей части остался тем же Кыванчем, каким был семь лет назад. — Есть одно местечко, - произнес Кыванч загадочно. - Бывал там только раз, но впечатления неизгладимые. Когда он сказал про некое местечко, я и не думала, что это будет... ресторан? Даже проснувшееся по пути сюда блаженство во мне испарилось, только я прочла название “O'Noir”. Я была уверена, что это какая-то злая шутка. Ну не мог он меня притащить в ресторан! Тут же столько... людей! - Нет, ты шутишь, наверное? - прошептала я. Заметив перемену в моем настроении, Кыванч поспешил успокоить: — Это совсем не такое место, поверь мне, - улыбнулся он ободряюще. И я снова это сделала - засмотрелась на его улыбку. Думаю, я бы могла смотреть на это целую вечность, подпитываясь теплом, что она дарила, добротой, что исходила всегда от Кыванча. Сейчас так мало людей, способных дарить тепло, теплых людей, так сказать. Людей, что так участливо смотрят на тебя. В сравнение этому, перед внутренним экраном появился на мгновение, всего лишь на короткое мгновение, прожигающий взгляд васильковых глаз, и я поспешила прогнать это непрошеное видение. — Не такое место? — оборвала я неловко затянувшийся зрительный контакт, рассматривая название заведения. — А какое это место? — Поймешь. И я поняла. Когда на входе нам предложили очки ночного видения. Через зеленую призму, проходя вовнутрь, я наблюдала за людьми, сидящими за многочисленными столиками. Сидели они без очков. Охх, теперь все ясно. Мне почему-то дико захотелось рассмеяться от абсурдности происходящего. Официант проводил нас к одному из столиков и забрал назад очки. Мрак казался ощутимым: сожми руку и будто почувствуешь всю вязкость мглы. Хоть глаз выколи — ничего не видно. Ни единого отблеска, ни единой светлой точки. Официант ко всему прочему попросил не доставать никаких светящихся устройств, особенно сотовый телефон. — Что предпочитаете? — А как мне выбрать без меню? — удивилась я. — У нас итальянская кухня и из нее есть все, синьорина. — Прямо-таки все? — все еще не верила я, пытаясь на слух понять, где стоит официант. — Я даже не знаю. Все было настолько странно, что мой мозг все еще пытался привыкнуть к происходящему и адаптироваться. Я то и дело вертелась на стуле, думая о том, как же тут чертовски темно. — Два феттучини, пожалуйста, — сделал за меня выбор Кыванч, избавив меня от долгих раздумий и понимая, что мой язык пока не способен проговорить хоть какое-нибудь адекватное слово. — Желаете вино? - со своим эксцентричном итальянским акцентом продолжал официант. — На ваш выбор. — Спасибо за заказ, — и, судя по удаляющимся шагам, официант ушел. Видимо, оттого что никто никого не видел, люди старались подсознательно говорить громче, сделав орган слуха доминантным. Поэтому шум стоял тот еще. — Это какое-то безумие, — заливисто и почти истерично рассмеялась я, пытаясь угадать, каким взглядом смотрит сейчас Кыванч. И тут же закатила глаза - смотреть-то некуда. — Ну, ты же не хотела попасть под камеры, вот ты теперь никого не видишь и тебя тоже никто не видит, — услышала я его приглушенный смех. — Это же додуматься надо! — расчувствовалась я такой заботе, говоря это в темноту перед собой. Это все равно что говорить по телефону. Человека только слышишь, но не видишь. — Тут можно делать все, что хочешь. Хоть закричи — всем безразлично. Даже если что-то разобьешь, с тебя ничего не спросят. Интересно ведь, согласись. — Еще как, - не переставала я хихикать. - И давно ты тут бывал? — Примерно года три назад с друзьями. По дороге сюда так надеялся, что это место не прикрыли. — Даже сквозь мрак чувствовалась его улыбка. Прямо человек-улыбка! Так и хочется с ним улыбаться и улыбаться. Не то что этот заносчивый... Злость снова начала вскипать, но я вовремя остановила себя, вернувшись в реальность. — Года три назад... — повторила я задумчиво. - Три года, а звучит, как целая жизнь. — Хотел бы я знать тебя три года назад, - сказал он и вздохнул. - То есть, три года назад, и четыре года назад, и пять, и шесть. Знать, видеть, иметь право вести беседу. - Возможно, теперь у нас есть это право? - не дыша произнесла я совсем тихо, радуясь, что он меня не видит. - Очень на это надеюсь, - ответили мне сквозь темноту. — Ваш заказ, — совершенно ниоткуда, словно нечто эфемерное, подкрался к нам официант. В голове сразу возникла мысль: а не подслушивал ли он? Моя внутренняя паникерша снова навострила уши. Я услышала, как на стол положили тарелки, разлили вино по бокалам, и официант так же внезапно удалился. — А как мне понять, где что лежит? — На ощупь. Только на ощупь, Дениз. — Значит, на ощупь. Хорошо. Кстати, хотела сказать насчет фигурки Питера Пэна в твоей машине. Даже я, оказывается, позабыла о ее существовании, - усмехнулась я. - Так давно это было. — Время - показатель ценности, — ответил Кыванч весело. — Плюс ко всему эта подвеска имеет и эмоциональную ценность. Вот и считай, - рассмеялся он. - Да, - кивнула я мечтательно. - Мы словно вернулись из Нетландии... [прим. автора: Нетландия, или Neverland - вымышленное место в мультфильме о Питере Пэне. Дениз хочет сказать, что они вернулись из мира невозможности (Never land)]. ** Наступало замечательное утро, а душа моя порхала над самыми высокими облаками. Предутренние сумерки опускались на город, окрашивая улицы в холодные тона. Рестораны, кафе, магазины, булочные готовились открыться, а официанты неторопливо раскрывали настольные зонтики, стелили скатерти, протирали стулья. Коты, шнырявшие в округе принимали утренний вид. На Стамбул неудержимо наваливался день, когда я ехала в сторону особняка. Я опустила окно такси и вдохнула утренний воздух кончающегося лета. В атмосфере парили запахи цветущей флоры, едва уловимый аромат свежего кофе и горячей выпечки. Да, я была счастлива, как никогда ранее. В сердце, наконец, воцарилась полная гармония, и теперь я четко знала, что мне нужно от жизни. Словно миллион голосов в моей голове вдруг умолкли, и дали мне теперь посмотреть на себя со стороны со всей ясностью. Туман рассеялся, и я была благодарна Всевышнему за такой дар. Мы подъехали к воротам, и я пружинистой походкой направилась внутрь особняка. План на сегодня был таков: переснять пару мелких моментов и вычитать сценарий к следующей серии. С легкой душой я зашла в гримерную и нашла там Эджем, которой уже навела марафет Аслы. - А, вот и ты пришла! - поприветствовала меня Эджем. - Ну, давай, рассказывай, как там твой принц? звонил? Я смущенно улыбнулась, села напротив Эджем на кресло, и, еще шире улыбаясь, кратко рассказала о событиях прошлого вечера. Эджем присвистнула, вскидывая вверх брови. - Ого, - протянула она. - Лед, значит, тронулся, воды зашевелились, а продолжение имеет место быть. Молодец, девочка! Очень рада за тебя, - улыбнулась Эджем, заражаясь моей радостью. - Ладно про меня, - наконец, отмахнулась я. - Что у тебя нового? Эджем краем губ усмехнулась. - У меня-то ничего, - хмыкнула она. - Но вот кое-кто вчера попал под камеры журналистов. У меня остановилось сердце. Как такое возможно?! Я ведь не видела никаких журналистов, как им удается так незаметно ловить людей? О, Кыванч, ты ведь обещал, что никаких журналистов не будет! Вот и конец, конец всему, нам снова дорога в Нетландию. - Смотри, - тем временем продолжала Эджем, не обращая внимания на мою реакцию, достав телефон из кармана. - Нет, ну кто бы мог подумать?.. - причитала она в истинном удивлении, копаясь в своем смартфоне. - Вот, смотри. И я посмотрела. Чуть ли не выхватила телефон из рук Эджем и посмотрела. И чуть ли не выронила его через минуту спустя. Новости сообщали вот что: “Этой ночью, примерно в 23:25, Хандэ Эрчел и Чаглар Эртугрул были замечены в Нишанташи. Исполнилось пять лет с момента открытия заведения Башак Дизер “Room+Rumours”. Актеры пробыли там около двух часов и на выходе были пойманы журналистами. Все бы ничего, но эти двое держались за руки, и не отцепили их даже когда защелкали затворы фотоаппаратов. Все вопросы актеры оставили без ответа. Фото представлено ниже.” Меня вдруг качнуло в сторону, когда я пролистала вниз и увидела это фото. “...держались за руки,” - утверждали в статье, и не обманывали. Мой взгляд впился в эти переплетенные пальцы. Я все же решила откинуться на спинку кресла, не доверяя своей выдержке, которая, словно показав мне средний палец, предательски решила покинуть меня в самый нужный момент. - Вот так новость, да? - слышала я голос Эджем, проникающий в мою голову через шум в ушах. - Ай-да Чаглар, вот проказник, - смеялась Эджем. - Но, черт возьми, вкус у него, конечно, не халам-балам - Хандэ милашка. Вот так сладкая парочка! А я лишь хотела закричать на Эджем со словами “Заткнись ты, ради Бога! Просто заткнись!” Я начала судорожно дышать, а тело стало мелко потряхивать. В груди разливался некий непонятный жар, словно там кто-то стремительно подбрасывает угли, заставляя меня всю гореть. С открытого окна вдруг послышались десятки визжащих девичьих голосов и требовательные мужские. Мы с Эджем бросились к окну, не понимая, что за сыр-бор происходит на улице, и наткнулись на совершенно неожиданную картину. - Скажите, - кричали из толпы. - Давно вы встречаетесь с Хандэ Эрчел?... Тут же один голос прерывался другим, таким же громким: - ...где вы познакомились, ответьте... - ...Разве она не младше вас, Чаглар?... Пыхтя и выдавливая из себя улыбку, через армию поклонниц и журналистов ко входу в особняк пробирался Чаглар. - Без комментариев, друзья, - повторял он. На какие-то жалкие доли секунды он приподнял голову в таком ракурсе, что случайно встретил мой шокированный взгляд. Кровь стремительно начала отливать от моего лица, стоило мне снова встретиться с кристальной синевой его глаз. Как такое возможно: быть под таким чистым синим небом и при этом задыхаться от дождя? Летнее утро, но почему все, что я слышу, это оглушающий гром? Конечно, он сразу же отвел взгляд. - Наш красавчик пришел, - смеясь, сказала Эджем за моей спиной. - Вы только посмотрите на него. Я и смотрела. Смотрела, не имея сил отвернуться. И все, что я видела, это как последняя гвоздь забилась в крышку гроба под торжественный колокольный звон - с тяжелым сердцем я оплакивала свою Гармонию.