Невольные репетиции

День был долгим. Слишком долгим по моим меркам. Он как-будто никак не заканчивался. Я словно находилась не в своем теле во время этих перелетов. К моей великой досаде, самолет решил совершить экстренную посадку в связи с непогодой, о чем мне позже рассказывала Эджем, ведь я сама словно замкнулась в своеобразный цилиндр и совершенно потеряла связь с реальностью. Стыковка в промежуточном аэропорту заняла около трех часов, во время которых я завалилась на скамейку в зале ожидания рейсов и просто дрыхла без задних ног. Видимо, мой мозг решил абстрагироваться от внешнего мира и просто выключиться. Не помню точно, сколько занял сам перелет до Бодрума, но, слава небесам, мы все-таки туда добрались. К моему удивлению, как только мы сошли с трапа, я заметила, что погода тут оказалась пасмурная: мясистые облака перекрыли все небо, а в воздухе ощущалась душная прохлада. Эджем сдержала свое слово, и здесь, кроме нас двоих, никаких знакомых не было, и все две недели я просто отдыхала и восстанавливала свои, как я думала, навеки утраченные нервные клетки. Но, как оказалось, для этого нужно лишь время. Никаких звонков, никакого телевидения, никаких газет. Время словно застыло. Словно в эти дни я была на стыковке между двумя рейсами в совершенно незнакомой стране, выпав из жизни, но зная, что снова придется сесть на самолет и возвращаться к рутинной жизни. Поэтому первый день я потратила на крепкий сон, которого мне так не хватало в последнее время, а уже со второго началась моя поистине разгульная жизнь. С Эджем мы посетили все исторические достопримечательности в этой местности, на третий день обошли все рестораны, а четвертый растворился в покорении крупных клубов, поэтому в пятый мы просто отсыпались после бурной ночи. Алкоголь тек рекой, музыка не переставала греметь в ушах, даже вне клубов, по инерции продолжаясь в мозгу как заезженная пластинка. Все дни слились в одну непонятную кляксу, напоминавшую бензинную пленку на асфальте, где краски совершенно смешались между собой, и что-то разобрать в отдельности было невозможно. Нельзя не упомянуть и о моих приступах паники, которые я чувствовала, вдруг просыпаясь посреди ночей. В эти моменты сердце колотилось с бешеной скоростью, холодный пот проступал во всем теле и я с ужасом оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, где я нахожусь. Минуты две спустя я приходла в себя и, уходя в ванную, чтобы не разбудить Эджем, старалась не задохнуться от судорожных рыданий, которые я долго не могла остановить. Бодрум был и раем, и адом в одном лице. Но со второй недели я стала замечать за собой, что эти приступы начали беспокоить меня реже, и о Чагларе я стала думать чуть меньше. Было ощущение, что я наконец перешла пик на горе, и теперь мой путь будет не таким уж сложным, хотя рыдать в ванной я все равно не перестала. В бешеном ритме пронеслась и вторая неделя, которую мы потратили на купание в море, где вдруг решили научиться серфингу, а также на клубы, где мы, казалось, стали постоянными посетителями. Конечно, без неприятностей тоже не обошлось. В одну из таких бешеных ночей я подралась с неким скользким типом, который попытался распустить руки к Эджем. И слава Богу, все обошлось, и с полицией иметь дело нам не случилось. Но до сих пор, годы спустя, мы вспоминаем об этом инциденте с Эджем и впечатления от этого никак не изгладились. Дай нам повод - и мы могли говорить о моем безбашенном пинке между ног этого чувака без остановки, с прежним веселым смехом. Наверное, это и является связующим звеном, клеем, что проносит дружбу через долгие года - общие воспоминания. И ничто не помешает перекручивать их в разговорах вновь и вновь. Время в Бодруме пролетело молниеносно, и все же настал момент возвращаться обратно. Я от всей души не хотела снова выбираться в свою привычную жизнь из этого оазиса. Но пришлось. Но сначала мне нужно было в последний раз собраться с мыслями и продумать дальнейшую стратегию действий. План был больше не поддаваться соблазнам, да и я была крайне в сомнениях, что такое вообще может случиться - мое сердце было настолько раскромсано, что наполнить его любовью было чем-то из области фантастики. К счастью, план сработал на все десять звезд. При виде Чаглара на совместных сценах мое сердце уже не трепетало, как бывало десятки миллионов лет назад. Нет, мертвая опустошенность каждый раз завладевала мной, и вместо переполнявших раньше меня чувств, я ощущала лишь тянущую, засасывающую пустоту. Порой мне даже казалось, что в тот самый момент, когда я узнала об их помолвке с Ханде, во мне взорвалась Сверхновая и образовалась Черная Дыра, которая без всяких угрызений совести вбирала и уничтожала, как уничтожает фотоны, в себе все яркие эмоции. И мне казалось, я была больше не способна что-то испытывать, а слово “любовь” мне ни о чем не говорило, только в моей голове срабатывал инстинкт, что вещь эта опасная и держаться от нее надо подальше. Даже через полгода, когда в сериале нам с Чагларом пришлось поцеловаться в первый раз, мне на секунду показалось, что моя душа расцветает вновь. Это оказалось лишь секундной мыслью, за которой ничего не последовало. Лишь тихая грусть оттого, что во мне сломалось устройство, генерирующее любовь. И я была даже счастлива, что ничего не чувствую. Ведь через месяц он женился. В этот день я собрала все свои вещи и просто поехала к своим родителям. В первый раз после того скандала. Но они не пустили меня в дом, сказав, что “никогда не думали, что я могу их разочаровать во второй раз, и что на своих ошибках я совершенно не учусь.” Третьего марта 2018-го года я провела в отеле Измира, и впервые за долгое время своей отрешенности я позволила себе снова разреветься, лежа под одеялом одного из высококлассных номеров. Сейчас я называю этот период “смутными временами”. Я не понимала, что со мной происходит. Было ощущение, что я не жила, а выживала, ведь не было во всем мире опорных точек, которые бы позволяли мне оставаться на плаву. Нет, я просто плыла по течению реки, даже не беспокоясь, что меня может выкинуть в водопад. Если бы я сорвалась вниз по нему, я бы даже была рада. Эджем просила меня сходить на консультацию к психологу, но ей пришлось еще долго уговаривать меня, прежде чем она с бессилием оставила эти попытки. Может, мне не нужен был психолог, потому что я не хотела снова начать чувствовать? Может, меня вполне устраивал этот вакуум?.. Это ведь прекрасная гарантия того, что никто больше не разобьет мне сердце. ** Конечно, я не постоянно пребывала в этой депрессии. Бывали и счастливые моменты, бывали и смешные. Жизнь, как я уже сказала, это река, но явно не стоячее озеро. Поэтому всяких поворотов было просто не избежать. Но один из самых главных и неожиданных поворотов случился примерно через год. Было ясное зимнее утро, одно из немногих, когда небо бывает действительно голубым, и лишь морозный воздух леденит лицо и пальцы. Я забежала в Старбакс, чтобы хоть немного согреться после съемок, которые проходили на свежем воздухе, и быстрыми движениями стала потирать свои ладони, чтобы хоть как-то почувствовать тепло. Но, слишком занятая генерацией тепла, я не заметила пролитый на полу напиток, отчего с криком поскользнулась и резко шлепнулась на спину. Хорошо, что на мне была куртка и падение было не таким болезненным. Но я была такой уставшей, что отчего-то решила полежать еще немного, ну, еще пару секунд. Но картинку потолка затмило чье-то лицо: - Вы в порядке? Это был молодой мужчина, лет тридцати-тридцати пяти, с ухоженными волосами и добрым светом в серых глазах. Он протянул мне руку. - Спасибо, - выдавила я из себя, поднимаясь на ноги и оценив довольно высокий рост чужака. - Тут кто-то разлил кофе. Обернувшись я увидела потревоженную лужицу. - Вот черт, - сморщилась я, поняв, что на моей спине точно расплылось от этого пятно. - Да, - протянул незнакомец, оголяя ровный ряд белоснежных зубов. - Это совсем не круто. - Ну спасибо! - огрызнулась я, стараясь достать рукой за спину и оценить степень ущерба. - Я вас как-будто где-то уже видел, - произнес он, пропуская вперед в очередь пожилую даму. - Вы живете в этом районе? - О, нет, - улыбнулась я. - Тут у нас проходят съемки. Я актриса. Крайнее удивление проскочило на его лице, густые брови даже приподнялись. - Вот как... - произнес он, казалось, разочарованно. - Актриса, значит. Я нахмурилась, не понимая, почему мой ответ его так удивил. Он даже сделал шаг назад. - Да, актриса, - небрежно пожала я плечами. - Я забыла, что актрисы народ прокаженный, - съязвила я, понимая, что все это звучит грубо. Но у меня просто не было настроения. Я указала взглядом на его руку: - Будьте осторожнее, помогая кому-либо - вдруг заразитесь. Он задумчиво потер отросшую густую щетину: - Да, руку надо будет помыть. Я покачала головой и просто вышла из кофейни. Дурацкий день. Но уголком ума я понимала, отчего злилась. Казалось, наш сериал никогда не закончится - люди встретили третий сезон с распростертыми объятиями. И если есть хорошие рейтинги, то продюсерам в голову придёт идея продлить сериал и на четвертый сезон. Одним словом, я чувствовала себя белкой в колесе, которая никогда не выберется из этой клетки. Пройдя пару метров, я сбавила шаг на автобусной остановке, где увидела постер с нашего сериала. Прямо на меня вполоборота смотрела Хазан, что была в объятиях Ягыза, который выглядел так, словно боялся отпустить ее. В сердце кольнуло, и я тяжело сглотнула, разглядывая уже других, второстепенных персонажей за их спинами. - Ах да, точно. Здесь я и видел вас, - услышала за спиной я знакомый голос. Обернувшись, я увидела того самого незнакомца из Старбакса. - Интересно, - заговорила я, - плакаты тоже несут в себе заразу? Хотя, если я сделаю вот так, - я провела пальцами по двумерному лицу Хазан, - оставлю свои микробы здесь. Неиссыхаемый источник проказы, правда здорово придумала? - Обалдеть ты странная, - выдохнул он облако пара. Снова покачав головой, я обернулась чтобы уйти. - Да стой же, - услышала я его веселый голос. - Это ведь шутка. Ладно, не спорю, неудачная шутка. Подожди. Он оказался передо мной, загораживая мне дорогу, поэтому мне пришлось остановиться. - Что ты делаешь? - приподняла я брови. - Держи. Ты, кажется, хотела кофе, но ушла из-за меня. Он протягивал мне стакан горячего напитка. - И что мне с этим делать? Он повел плечом: - Ну не знаю, сложный вопрос, надо подумать... - Это бред, - заметила я про себя, испустив смешок. - Меня Селим зовут. А тебя... - он обернулся к плакату и прочел на нем мое имя. - Тебя Дениз, видимо. Селим вдруг взял мою руку и впихнул в ладонь картонный стаканчик с горячим содержимым. - Эй, - возмутилась я. - Ты чего прицепился ко мне? - Ты красивая, - как ни в чем ни бывало ответил Селим. Когда я в открытую улыбнулась, покачав головой от такой банальщины, он продолжил: - И эмоции. То есть, столько эмоций в первое же знакомство - я заинтригован. Я искоса глянула на него, оценивая обстановку, и нашла его очень даже симпатичным. Но все же сказала: - Нет. - Нет? Что нет? - Я не буду с тобой знакомиться. Нет. Я не хотела. Правда, не хотела снова бросаться туда, откуда еле выбралась. Я была не настолько бесстрашной и смелой. Мне это не нужно. Мне и так хорошо. - Если ты не заметила, первый этап пройден. - На мой вопросительный взгляд Селим ответил, едва улыбаясь: - Мы уже перешли на “ты”. - Слушай, я о тебе ничего не знаю... - начала я, но меня прервали. - Поэтому я предлагаю продолжить знакомство. - Я уже готовилась произнести отказ, но он переубедил меня одной лишь фразой: - Я же не прошу тебя переезжать ко мне. Всего лишь свидание. Это был аргумент. Аргумент, на который я не могла найти противоаргумент. И все равно, несмотря на его эти слова, спустя еще один год я все же переехала к Селиму. ** Это была благотворительная акция, по поводу которой был организован роскошный вечер. Неджати Шашмаз, который наиболее знаменит по сериалу “Долина волков”, пригласил всех знаменитостей в свою виллу, устроив в ней пышное торжество, и призывал всех присоединиться к нему в помощи детям, страдающим от трудноизлечимых заболеваний. Двухэтажный дом из металла и стекла вырастал посреди ухоженного двора, блистая своей идеальной чистотой и убранством, а перед домой стелился широкий бассейн, подсвеченный снизу яркими лампами. Вокруг него располагались высокие столики со свечами, которые, словно размножившись тут, уходили прямиком вглубь дома на первый этаж. Гостей было не сосчитать. Разнообразие женских одеяний просто поражало глаз: платья-мини и длинные платья, строгие костюмы и легкомысленные легкие комбинезончики; блестящие и матовые; разноцветные и однотонные. Мужчины тоже не отставали в оригинальности, щеголяя в сшитых на заказ тройках. - Ты нервничаешь, - весело заметила я, наблюдая за Селимом. - Никак не привыкну к таким твоим вечерам. Тут одни звезды, и я чувствую себя не в своей тарелке. Он поправил бабочку на шее, озираясь по сторонам. - Ты социопат, любовь моя, - усмехнулась я. - И тут не только звезды, позволь тебе заметить. С нежностью во взгляде я наблюдала за ним, понимая, что ему стоило прийти сюда. Ведь правда, какому серьезному юристу будет легко в таком месте среди кучи селебрити? - Ладно, - вздохнул он, стараясь успокоиться, и взял меня за руку, переплетая пальцы. - Пошли внутрь, а то стоим тут, как бедные родственники. Внутри народу оказалось намного больше, чем снаружи. Играла спокойная музыка, скорее всего живая, а гости вполголоса беседовали друг с другом на ее фоне. За панорамными окнами открывался вид на освещенный сад. Мы здоровались с людьми, они здоровались с нами. Порой нам приходилось останавливаться, чтобы перекинуться парой слов с другими. Селим взял два бокала шампанского у официанта, который проходил мимо, и один протянул мне. Пока мы обсуждали удачную планировку дома, Селим бросил взгляд куда-то мне за спину. - Смотри, это разве не тот актер, с которым ты снималась в сериале? Я отпила еще один глоток напитка и обернулась, пытаясь понять, о ком говорит Селим, ведь я снялась не в одном сериале. И увидела его. Мне стало не по себе. Совсем не по себе. С окончания ГФИД прошел год, а после нашей ночи в доме моих родителей - три, и я никогда не думала, что встречу его вновь. - Пошли поздороваемся, - сказал Селим. И мне пришлось пойти за ним. Чаглар стоял у одного из множества столиков и радостно переговарился с людьми, что окружали его. Было сразу заметно, что беседа была очень оживленная, судя по возласам собеседников. Но вот он замолк, когда увидел меня, приближающуюся к его столику. - Добрый вечер, - улыбнулась я всем, и, в итоге посмотрев на Чаглара, произнесла: - Привет. Он ответил тем же. - Добрый вечер, я Селим Даргонджа, жених Дениз, - приветливо произнес мой спутник, и все принялись знакомиться с ним. От этого я лишь потупила взгляд, стараясь не показывать волнения, которое волнами распространялось по моей грудной клетке. Речь была абстрактной, ни о чем конкретно не говорилось, кроме как о последних новостей и проектах. И я время от времени старалась вставить свой комментарий и вовлекать в разговор ни о чем не понимающего Селима. Казалось, про тот скандал все разом забыли, или просто не хотели упоминать об этом рядом с моим женихом из благих намерений. - Стой-стой, - вдруг произнес Чаглар посреди бурного разговора, обращаясь к стоящей рядом с ним девушке. - Тебе это нельзя, вот, возьми сок. Он забрал из ее рук бокал с вином и поставил на поднос проходившего официанта. На наш немой вопрос девушка ответила: - О, не обращайте внимания, - улыбнулась она. - Мы просто ждем первенца, и Чаглар решил, что это повод гиперопекать меня. - Это не гиперопека, а забота, - поправил Чаглар, с такой лаской глядя ей в глаза, что я невольно вздрогнула. - И ты хорошо знаешь, что я все делаю правильно. - Знаю, милый, - растаяла она от нежности и чмокнула его в щеку. - Вот это настоящая любовь, - протянул кто-то рядом с нами, но я вдруг поняла, отчего наш с Чагларом якобы роман на съемочной площадке никто не упоминал даже взглядом - тут была его жена. И это была не Ханде. Я в замешательстве просто уставилась на этих двух, не понимая, что вообще происходит, пока на них сыпались со всех сторон поздравления. Знакомая уху мелодия заиграла в зале, возбуждая далекие воспоминания. Я начала вертеть головой, пытаясь понять, откуда она долетает. Звуки укулеле и банджо сложились в песню, когда женский голос запел. - Знакомая песня, - произнес Чаглар, что я обернулась к нему с вопросительным взглядом. - Их группа стала знаменитой, даже не верится. - Ты знаешь эту песню? - удивилась я, заметив, что другие обсуждают что-то свое, не обращая на нас внимания. - Вроде как, слышал ее в Бодруме. Помнишь, когда мы всей толпой туда поехали? Я приоткрыла рот и подумала, что сейчас точно покачнусь в сторону. В итоге я лишь неопределенно кивнула. - Если никто не возражает, - сказал Чаглар весело, бросив взгляды на Селима и свою жену, - я бы хотел пригласить свою давнюю коллегу на танец. Никто против не был, даже были за, посчитав эту идею прекрасной, ведь нас в свое время, казалось, не шипперил лишь ленивый. Чаглар сделал кивок головой в ту сторону, где пару человек уже танцевали. И, взяв себя в руки, я пошла за ним. И встрепенулась, когда воспоминания вдруг затопили меня в своих водах - Чаглар осторожно коснулся ладонями моей талии, притягивая ближе, но оставляя между нами приличное расстояние. Я установила руки на его плечи. - Кажется, - произнесла я, понимая, что голос мне отказывает от такой близости, - я слышала эту песню на побережье Бодрума, когда гуляла одна. Меня так удивило, что мое тело еще помнило все его прикосновения, и, было похоже, что оно само тянется к нему всеми фибрами и клетками. - Ты так думала, - ухмыльнулся Чаглар в сторону, разглядывая танцующих вокруг нас парочек. - Но я тоже был там. - Правда? - выдохнула я. - Я вроде как чувствовала тогда, что ты был где-то рядом, но я думала, мне просто показалось. Чаглар едва пожал плечами: - Значит, правильно чувствовала. В носу вдруг защипало и я быстро заморгала, не понимая, какого черта со мной происходит. Эти его руки, так бережно покоящиеся на моей пояснице, ощущались такими до боли родными, и так до боли в сердце вдруг захотелось прильнуть к нему и обнять, что я лишь судорожно втянула в себя воздух. - Я думала, ты с Ханде, - выдавила я из себя, чтобы хоть как-то отвлечься. - Как видишь, уже нет. Я теперь с Фелис. Да это и не должно тебя удивлять - столько воды ведь утекло. Аж три года. Да и ты теперь с Селимом. Я лишь кивнула, чувствуя как глаза затопляются влагой, и попыталась быстрее моргать, чтобы эти слезы никто не увидел. Вдруг совершенно неожиданная мысль посетила мою голову. Когда спустя семь лет я встретила Кыванча, я не чувствовала себя настолько раздавленной и мое сердце так не болело, как теперь оно разрывается сейчас. Я знала, что Кыванч не моя родственная душа, но также думала, что Чаглар тоже. И ужасающая мысль завладела всем моим сознанием: а вдруг Чаглар и был моей родственной душой? вдруг Чаглар и был моей второй половинкой?.. Мои губы вдруг задрожали, и слеза все же предательски скользнула по моей щеке. Чаглар приподнял пальцами мой подбородок и осторожно смахнул мизинцем влагу, как делал всегда на съемках. - Ты счастлива? - прошептал он одними губами, встретив мой загнанный взгляд. Его глаза, его такие родные глаза, смотрели словно мне в самую душу, и от этого мой подбородок задрожал сильнее. - Да, - выдохнула я и не врала, ведь с Селимом я и вправду была счастлива. Но вдруг с Чагларом я была бы тоже счастлива?.. - А ты? - дрожащим голосом спросила я, не зная, что хочу услышать. - И я, - сглотнул Чаглар тяжело, и его брови дрогнули словно от боли. Лицо его слегка исказилось в напряженной гримасе. Еще одна слеза прокатилась по моей щеке, но была удержана пальцем Чаглара и без следа стерта с моей кожи. - Значит, - произнес он, а его сломленный голос повернул нож в моем сердце еще на три оборота, и я поняла, что мое тело мелко потряхивает. - Значит, все правильно. - Все правильно, - эхом отозвалась я и закусила нижнюю губу, сдерживая вырывающиеся наружу рыдания. Боже, как же хотелось наплевать на все и просто броситься к нему в объятия, не раздумывая ни о чем на свете! Боже, почему вокруг нас столько людей, а внутри нас столько много “нельзя”?! Мы и не заметили, что песня кончилась, потому что пару секунд спустя рядом со мной оказался Селим. - Слушай, мне тут по работе позвонили, нужно отлучиться. Заеду за тобой позже? Чаглар выпустил меня из рук, и я отошла от него на шаг, пытаясь вернуть на лицо безмятежность. - Я поеду сейчас. Подбросишь до дома? - Да, давай, - улыбнулся он. - Что ж, приятно было познакомиться, - пожал он Чаглару руку. - Взаимно, - ответил Чаглар, который тоже успел вернуть голосу уверенность. Взяв Селима за руку, я поспешила удалиться из этого места быстрее, убежать от своего прошлого, спастись от своих чувств, оставляя свое сердце у человека, что остался за моей спиной. ** Я резко распахнула глаза, чувствуя затопляющую меня панику. Тяжело дыша, я уселась на кровати, стараясь унять рвущееся наружу сердце. Слезы градом текли из глаз, пока я судорожно глотала воздух, думая, что еще немного - и задохнусь к чертовой матери. Когда пелена перед глазами немного спала, я оглянулась по сторонам, испугавшись от того, где оказалась. Место было незнакомое. Или знакомое? За задернутыми шторами мелькали ночные огни, комнату охватывал полумрак, лишь небольшой светильник светил где-то в углу, отбрасывая ото всех предметов мрачные тени. Я посмотрела на тумбочку, взяла свой телефон и посмотрела на время. Было только девять вечера. Но девять вечера сентября семнадцатого года. Я помассировала глаза и снова уставилась на дисплей. Нет, зрение меня не обманывало. Был тот самый день, когда мы прилетели в Бодрум. Даже мой нераспакованный чемодан стоял у кровати. Я посмотрела на свою одежду - и вправду я была в той же самой, в которой покинула Стамбул в спешке. Боковым зрением я заметила темную фигуру в углу, там, где начинался коридорчик, ведущий к выходу из номера отеля. Там стоял... Чаглар, скрестив руки на груди и наблюдая за мной. Я вздрогнула от испуга, душа ушла в пятки. Крупные капли снова начали заполнять глаза. Это ведь видение, правда? Такого не может быть. Чаглар кротко улыбнулся. Медленно дотянувшись до тумбочки и не отрывая взгляда от синих глаз, я схватила лежащий там блокнот и бросила на него. Предмет пролетел через голову Чаглара, и видение сразу же растворилось в воздухе, как растворяется дым от кофе. Протяжно выдохнув, я закрыла глаза и расплакалась. В желудке неприятно заурчало от голода, и я поняла, что весь день ничего не ела. Собравшись с силами и утерев слезы, я слезла с кровати и посмотрела на себя в зеркало. Видок был действительно устрашающим. Я мрачно усмехнулась, разглядывая в отражении копну своих волос. Надо принять душ и придти в себя. В зеркале мелькнул чей-то образ. Через отражение на меня глядел Чаглар. У него был такой взгляд, такой болезненный взгляд, словно ему был так жаль, что все так обернулось... Слезы снова застлали мне зрение. Неужели я так хочу, жажду его увидеть, что мое воображение решило воссоздать его образ наяву? Я плавно обернулась, но никого уже не нашла в номере. Я была здесь совершенно одна. Мой тяжелый вздох был единственным звуком в пустом помещении. Постояв так пару минут, я все же нашла в себе силы пойти в душ, чтобы освежить голову. Забравшись в душевую кабинку, я включила горячую воду - тут было ужасно холодно. Сон начал по кусочкам вспоминаться, и я от этого снова заревела, не зная, радоваться или нет тому, что это оказалось лишь сном. Я словно переживала все чувства, испытанные во сне, опять. Видимо, я переборщила со снотворными, что они вылились в такой бредовый сон и стали давать галлюцинации. Не помню, сколько я так простояла под душем, но когда все стекла запотели, а дышать стало тяжело от пара, я решила, что пора отсюда выбираться. Но, проведя ладонью по стенке стеклянной кабинки, я снова увидела его. Он выглядел таким потерянным... что я выскочила наружу, но снова потеряла его образ из виду - Чаглар растворился в распаренной ванной комнате. Я посмотрела на запотевшее зеркало. Нет, смотреть в зеркала - это плохая идея. Поэтому, чувствуя подступающие рыдания, я лишь накинула на себя махровый халат, вспомнив, что в номере был балкон. Душ не помог - надо подышать свежим воздухом. Реактивно я выскочила наружу, еле держа в себе плач, и бросилась прямиком к заветной двери, но едва ухватившись за ее ручку, остановилась, когда боковым зрением снова почувствовала его присутствие. Чаглар поднялся с моей кровати. И это взгляд... воплощающий собой всю нежность, все сожаление, всю... любовь. Я громко всхлипнула, понимая, что схожу с ума, схватила с полки расческу, которую, видимо, оставила Эджем, и бросила на него. Та стукнулась ему в грудь, и отлетела на пол. - Эй! - возмутился он, потирая место удара. - Что за трюки? Уставившись на него и всхлипывая, я сделала пару шагов назад и уперлась о дверь балкона. Когда Чаглар начал приближаться, рыдания все же прорвались наружу - он сейчас исчезнет. Но через секунду он заключил меня в свои объятия, и я блаженно вдохнула в себя его запах. - Ты настоящий... - не верилось мне, пока моя грудная клетка ковульсивно дергалась от плача. - Боже, ты настоящий, или я сошла с ума... Нет, я точно сошла с ума! - Тише, тише, ты не сошла с ума, - крепче обнял он меня, зарываясь носом мне в мокрые волосы. - Я и вправду здесь. Прости, что так поздно... Я просто плакала, боясь сделать хоть одно движение, боясь, что он снова растворится в воздухе. Удерживала его в объятии и просто не верила в это. В итоге его слова добрались до моего воспалённого сознания, и я отчаянно замотала головой в стороны, цепляясь пальцами за его рубашку: - Ты не представляешь, насколько ты не поздно. Просто не представляешь... Не могу поверить, что ты здесь... ты действительно здесь! Я такая идиотка, боже! - громкий всхлип сорвался с моих губ. - Такая идиотка! - Я тоже умом не особо отличился, - горько усмехнулся он. - Милая, если бы ты только не соврала про Кыванча... Я вдруг оторвалась от его груди, чтобы посмотреть ему в глаза: - Кто тебе сказал? Чаглар прочистил горло, испустил нервный смешок. - Я позвонил ему. - Позвонил Кыванчу? - ахнула я. - А что мне еще оставалось? Твой телефон был отключен... Когда я оставлял тебя в аэропорту, на выходе я остановился. Знаешь, в ту ночь... в ту ночь, засыпая, мне показалось, что ты... - он вдохнул побольше воздуха. - Показалось, что ты сказала, что... любишь меня, - он закусил внутреннюю сторону щеки, пряча взгляд в сторону. - Я знаю, что мне показалось, но потом вдруг осознал: да какая, к черту, разница? - Чаглар вернул мне взгляд. - Какая разница, говорила ты мне эти слова или нет, если... если я сам могу их сказать тебе... А дальше решать тебе. Я вздрогнула, сердце забилось сильнее, а кровь волнительно хлынула мне в солнечное сплетение. - И Кыванч тебе сказал, что я уехала не с ним? - Да, - отчего-то замялся Чаглар. - Но мне нужно было самому в этом убедиться, и я поехал к нему... Эм, в итоге я связался с Эджем. Она мне помогла все устроить... - Эджем помогла? - снова ахнула я, не веря своим ушам. - Но ты ей ведь не нравишься. Чаглар усмехнулся: - Я сказал ей, что люблю тебя. И я пропала. Пропала в этих глазах, в этом запахе, в этих руках... Голова чуть закружилась, а ноги подогнулись. - Но, - промямлила я, потупив взгляд, - а как же Ханде?.. - Знал, что ты спросишь. Поэтому попросил и Кыванча немного помочь мне. - Попросил Кыванча? - ужаснулась я, только представив, что Кыванч мог с ним сделать после нашего последнего разговора за какую-либо просьбу. - Минуточку, - улыбнулся Чаглар, вынимая из кармана брюк мобильный. - Должны были уже залить. Но он не ответил на мой вопросительный взгляд, а вместо этого включил видео на Youtube, которое, как я поняла, уже набрало десятки тысяч просмотров. - Что это? - удивилась я. Но в следующую секунду значок загрузки пропал с центра экрана и видео включилось. Ханде широко улыбнулась на снимающую ее камеру. На заднем фоне виднелись горы. В итоге она заговорила, посмеиваясь: “- Не могу, поверить, что вы забрались сюда ради этого, - улыбалась она, а ее волосы развевались на ветру, который помехами шумел на записи. - Как видишь, забрались, - узнала я голос Кыванча, который явно держал камеру и снимал ее. - Давай, запись пошла. - Что ж, я Ханде Эрчел! - помахала она зрителям. - Всем привет. Как видите, то есть вы не должны этого видеть, но раз так, то мы сейчас находимся на съемочной площадке сериала ЧЖ. А еще, я не должна говорить о том, о чем собираюсь сказать. Но, видимо, сегодня день для нарушения всех правил, а я, будучи той еще бунтаркой, открою вам один секрет. - Отлично, - подбодрил ее Кыванч. - Чаглару придется не сладко, конечно, ведь он решил взять всю ответственность на себя... Но раз уж он так хочет... Мои любимые фанаты, я должна вас разочаровать и объявить на всю страну, что никакие отношения меня с Чагларом Эртугрлом не связывают. Все было сделано ради рейтингов, обычный пиар-ход, из-за которого был составлен контракт о неразглашении информации. Поэтому, разглашая об этом на всю страну, я должна сказать и вы должны знать, что контракт сорван, а Чаглар решил понести все убытки по этому поводу самому, - она пожала плечами. - Про Каппадокию не забудь, - вставил Кыванч. - Ах да... По мне, та фотография была слишком... идеальной, чтобы принять ее за чистую монету. Да и пробыли мы там с фотографами пару часов всего лишь. Одним словом, мы просим у вас прощения за такой поворот событий. Обманывать - это, конечно, плохо, но ведь главное вовремя сказать правду. - Спасибо, Ханде, - произнес Кыванч. - Чаглар, - хитро улыбнулась Ханде. - Смотри, не облажайся там. Надеюсь, это того стоит. Облажаешься - получишь от меня в глаз! Они рассмеялись, и я уловила еще один женский голос, но не различила, кому он принадлежит. - Всех целую, всем пока! А мне пора возвращаться к съемкам.” Камера забарахлила, я увидела ботинки Кыванча, и в итоге запись пришла к концу. Я нахмурилась: что это только что было? - Контракт?! - выдавила я из себя, когда Чаглар убрал телефон обратно в карман. - Контракт?! Он едва улыбнулся, поймав мой свирепый взгляд. - Ну а что? Ты сказала, что ты с Кыванчем, а тут мне как раз вовремя предложили заключить этот контракт. Не хотел тебе проигрывать. - Ты просто невыносимый придурок, - ошарашенно произнесла я. - Знаю, - выдохнул он. - Мы вели себя ужасно тупо. Я усмехнулась, понимая, насколько он прав. - Пожалуйста, отныне никаких секретов? - прошептала я, проводя пальцами по его шее. - Будем говорить обо всем... Даже если некоторые вещи смогут сделать больно. Чаглар убрал влажную прядь мне за ухо. - Будем говорить обо всем, - выдохнул он. - Но есть еще кое-что, в чем я должен признаться... Я сразу насторожилась. - Что? Это что-то плохое? - ужаснулась я, не зная, чего ждать. Чаглар чуть отстранился - это было плохим знаком, поэтому я задрожала, скрестив руки на груди. Он чуть отодвинул меня в сторону, чтобы открыть дверь балкона. Ему тоже нужен свежий воздух? - Чаглар? - позвала я, чувствуя, что кровь стынет в жилах. Он открыл дверь и, взяв меня за локоть, потянул наружу. Что он делает? Я сделала несколько шагов вперед и замерла, когда Чаглар сзади обернул руки вокруг меня, прижимая к себе. - Смотри. И я посмотрела. И решила, что это мне снится. Это не могло быть правдой. Скорее, Селим был более правдоподобней, чем все это. Площадь в форме вытянутого прямоугольника распростерлась под нами. Бесконечный поток людей кишел на нем. Кто-то пробегал мимо, кто-то фотографировался, кто-то просто отдыхал на незатейливых скамейках. Чуть поодаль уличный музыкант пропускал под пальцами струны гитары, рождая чудесные аккорды, что складывались в приятную мелодию. И я узнала этот фонтан... Фонтан “Четырех рек” работы Бернини: этот египетский обелиск в окружении статуй, символизирующих главные реки четырёх частей мира — Нил, Ганг, Дунай и Ла-Плату. - П... Пьяцца Навона? - выдавила я из себя, ощущая его теплое дыхание на своей шее, которую Чаглар принялся целовать. - Ага. Я прикрыла глаза, растворяясь в этих нежных касаниях губ. - Я ведь точно не сплю?.. - Не-а, - выдохнул он, еще больше убирая мои волосы в сторону и открывая себе больше кожи. - Но как? - Я ведь сказал: Эджем помогла. - Так не было никакой экстренной посадки? - воскликнула я. - Мы просто полетели в Рим? Это была никакая не стыковка! Сколько же я проспала? Чаглар потянул руки к поясу моего халата, но я остановила его руку и круто обернулась. - Много, - ответил он смущенно. - И удачно получилось, что ты была под снотворными таблетками. Я открыла и закрыла рот, не находя, что сказать. Поэтому просто расплакалась, расчувствовавшись окончательно. Чаглар поспешил крепко обнять меня. - Ну-ну, ты чего? - усмехнулся он. - Перестань, иначе я могу решить, что тебе не понравилось. - Очень понравилось, - вслипнула я, утыкаясь носом ему в шею. - Я не могу поверить, что это происходит со мной. - Происходит, - согласился Чаглар. - И от меня ты теперь никуда не денешься. Мой желудок совсем не кстати заурчал, и я смущенно потерла живот. - Что ж, я как раз собирался позвать тебя поесть, - рассмеялся Чаглар. - Ты столько проспала, что не удивительно, что проголодалась. Одевайся. Я кивнула, глупо улыбаясь через слезы, когда он пошел в сторону выхода. - Я подожду тут, - произнес он, закрывая за собой дверь. Пару секунд простояв на месте, я двинулась за ним. Резко отворив дверь, я нашла его за ней. - Что такое? - отозвался он. - Решила пойти так? Смешинки переливались у него в глазах, и я невольно залюбовалась им. - Нет. Хотела убедиться, что ты не растворился в воздухе, - прошептала я. Чаглар рассмеялся, шагнул ко мне навстречу и оставил легкий целомудренный поцелуй на моих губах. - Иди, - произнес он, подталкивая меня обратно в номер. Я наскоро оделась, высушила волосы, наложила на лицо макияж, желая поскорее его увидеть снова. Поэтому, когда через двадцать минут я выскочила из номера, Чаглар в удивлении приподнял брови: - Честное слово, думал это затянется на большее время. Усмехнувшись, я обернула руки вокруг его локтя, а он поцеловал меня в макушку. Таким вот образом мы двинулись вниз, на первый этаж, где располагался ресторан отеля. Когда мы вошли в зал, я обомлела при виде этого сводчатого потолка, роскошных стен и мебели, что были выполнены в стиле барокко. Спинки и сидушки стульев были затянуты зеленым шелком, и в тон им с потолков свисали массивные люстры с, казалось, сотней хрустальных частиц. Но вдруг я вспомнила про Эджем. И, чуть отстранившись, спросила: - Эджем ведь тоже здесь? - Чаглар на это кивнул. - Где она? И как мне ее отблагодарить? На это Чаглар испустил смешок: - Я ее уже отблагодарил, - его хитрый взгляд не ускользнул от моих глаз. - Привез ей подарок. - Какой? На это он лишь указал кивком головы в один из столиков. Я повернулась в ту сторону и, немного порыскав глазами среди людей, нашла ее. А рядом с ней Альпа. - Что это? - рассмеялась я, не веря своим глазам. - Альп - это и есть твой подарок ей? - Ты только посмотри на этих двух, - возразил Чаглар. - Ведут себя, как стеснительные школьники. Словно никто не догадывается про их чувства. Мне кажется, они сами не догадываются об этом. - Эджем и Альп? - смеялась я. - Серьезно? У них чувства друг к другу? Никогда бы не подумала. Они ведь дружат. - А ты приглядись к ним внимательнее - сама поймешь, - подмигнул мне Чаглар. И в самом деле, в течение всего ужина они то и дело переглядывались, смущенно улыбались и глупо краснели, когда их пальцы случайно касались друг друга. Наблюдать за этим было одно удовольствие. Я понимающе кивнула Чаглару, прожевывая еду. Я заметила, как Чаглар начал то и дело бросать взгляд на свои наручные часы. Я нахмурилась: - Ты куда-то уходишь? - не могла я не спросить. Чаглар улыбнулся, не отрывая взгляда от циферблата: - Сейчас, еще чуть-чуть... И, все, пора, - произнес он и быстро поднялся со стула. - Куда пора? - поразилась я. Но Чаглар протянул мне руку, призывая последовать его примеру. Секунду спустя зал наполнился мелодией песни... - Потанцуешь со мной? Конечно, я знала эту песню! И как я могла не потанцевать с ним под нее? Это ведь моя любимая песня... “Каждый твой вздох...” - пропел Sting, и я оказалась в объятиях Чаглара в центре зала. Мурашки пробежали у меня по коже от этого голоса, и я не смогла удержать широкой улыбки. - Не могу поверить, - протянула я. - Это же та самая песня, о которой я говорила тебе дома у своих родителей. Как тебе удалось запомнить? - Не знаю, - улыбнулся он. - Просто засело в памяти. Хорошая песня, мне тоже понравилась. - Значит, - игриво сказала я, - это будет “нашей” песней? - Пусть будет так, я не против, - кивнул он, нежно глядя на меня. - А как ты ушёл от моих родителей? - не могла я не спросить. - Мне повезло, что они были не в курсе. И все равно, предлагаю ещё раз слетать к ним и все объяснить. Уверен, они все поймут. Задумавшись, я кивнула. Было страшно. Но я предпочла пока не думать об этом. - А разве можно тут танцевать? - спросила я, видя, что кроме нас тут никого нет из танцующих. - Нам можно, - усмехнулся Чаглар, притягивая меня ближе к себе, плавно покачиваясь из стороны в сторону в ритм музыке. - Тем более под эту песню. - Я все еще не могу поверить, - произнесла я, закрыв глаза и обнимая его крепко-крепко. - Я точно сплю... Чаглар тихо рассмеялся мне в волосы: - Перестань это повторять. И вообще, я жду кое-чего от тебя. Я сразу поняла, о чем он говорит, и смущенно рассмеялась: - Ты ведь знаешь. - Не знаю, - Чаглар пожал плечами. - Я ничего не знаю. Я слегка отстранилась от него, нежно взяла ладонями ему за голову и произнесла: - Знаешь, пока я спала, мне почудилось, что прошло уже три года. Я была с другим, и ты был с другой... Я бы наверно никогда не исцелилась от чувств к тебе, понимаешь? Когда я проснулась, мне везде мерещился ты, и я уже практически готова была рвануть обратно в Стамбул, хотя даже не представляла, что тебе может быть не все равно... - Мне настолько не все равно, что я прямо болен от этого, - горячо выдохнул Чаглар, пуская электричество по всей моей коже и касаясь лбом моего лба. Я провела большими пальцами по его щекам, зарывая остальные пальцы в его густые волосы. - Мне приснилось, будто ты с другой, - тяжело сглотнула я, - и я так... так сильно хотела тогда сказать тебе, что люблю тебя... И не могла... Но я говорю это сейчас: я так чертовски сильно люблю тебя, что мне даже страшно от своих чувств... Чаглар чуть наклонился и поцеловал меня в дрожащие губы, а мое сердце подпрыгнуло прямо к горлу. По телу растеклось приятное тепло, и я внезапно осознала, что, вероятно, счастливее человека на всем белом свете больше не сыскать. Поцелуй из легкого и нежного начал становиться глубоким и страстным, когда Чаглар прижал меня к себе сильнее, а я обвила руками его шею, понимая, насколько долго убегала от самой себя, от своего счастья... Конечно, жизнь - это не сказка. Далеко не сказка. Ладно, она совсем не сказка. Это одна большая игра на вероятность и удачу: тебе может фортануть, а может и нет. Это целый лабиринт, где ты идешь с повязкой на глазах и на ощупь. Это целое дерево с триллиардами ветвей, которые являются выборами, что ты производишь в жизни. И никогда не знаешь, куда занесет тебя очередное ответвление, и кого ты встретишь на следующем стыке. Это лес, в котором ты можешь обосноваться и даже чувствовать себя уютно, но который ты никогда не покоришь весь. И я поняла одно. Хоть нам никогда и не расшифровать все коды жизни, никогда не подчинить все ее правила, но ведь, в конце концов, все в наших руках. Это наша игра, наш выбор, наш путь - и создать для себя свою историю с сотней всевозможный сказочных событий - все это в наших руках. Поэтому, если есть возможность - используй ее, если есть выбор - выбирай того, с кем ты счастлив. Выбирай того, кто не станет прятаться вместе с тобой из-за твоего страха, а будет готов прокричать о любви к тебе на весь свет. Выбирай не того, от кого придётся прятать свои мысли, боясь быть неправильно понятой, а того, кто поймёт даже твоё молчание и будет с тобой именно из-за твоих этих странностей. Выбирай не того, кто станет уходить по первой же твоей просьбе, но того, кто будет рядом и после сотен отказов. Что бы ни произошло, выбирай Любовь. - Ты - любовь всей моей жизни, - произнёс Чаглар между поцелуями, и я поклялась себе, что никогда больше не отступлю от своей любви. Куда бы нас ни занесла жизнь.