Соул-сука-мейт?

      Обычный летний день подходил к концу. Обычный день, которых здесь, в этом долбанном душном Нью-Йорке, полным-полно. Каждый день скучно начинался с горячего кофе и заканчивался здесь, на крыше. Но почему-то Питеру казалось, что этот день какой-то особенный. Удивительно, но ни утром, ни на протяжении всего дня не было никаких приключений или боёв с монстрами-мутантами, которые обычно заканчивались победой Питера, что порой начинало надоедать. Не то чтобы Питер Паркер, более известный в этом душном городе как «Человек Паук», не радовался этому, но разнообразия явно не хватало.       Быть может, вот оно-то сейчас и наступило? Потому что даже в воздухе не витало то тяжёлое напряжение, которым всё время дышал Нью-Йорк. Можно было спокойно откинуться на спину и созерцать бескрайние небесные просторы, улавливая носом сладкий запах вечерней выпечки. Можно было просто не заморачиваться. Хотя Питер давно отвык это делать.       Вся жизнь казалась ему сложнейшей головоломкой, в которой он был всего лишь инструментом для неизвестно чего. Но сейчас, именно в этот вечер, Паркер ненадолго подумал, что все эти хитросплетения постепенно распутываются. Или их кто-то распутывает. Питер не знает наверняка, потому что даже в этот тихий вечер стоит держать ухо востро.       Питер провёл рукой по лицу, нарочно задев пару складок на маске. Удивительно, но даже не пришлось пачкать костюм. Обычно он либо зашивался, либо застирывался пока не сойдут последние пятна. Обычно Питер даже не думал о том, испачкал он костюм или нет, просто закидывая его в стиралку.       — Как же. Просто. Охуенно, — Прошептал Питер, закинув руки за голову. Он отчеканил каждое слово так чётко, будто думал, что такого дня больше не будет. Что он не сможет вот так просто лежать на крыше, блуждая взглядом по небу в поисках чего-нибудь необычного.       Его мысли прервал рингтон телефона. Паркер потянулся за мобильником, спрятанным во внутреннем кармане его костюма.       — Чёрт, — прошипел Питер, как только увидел, что на маленьком экране высвечивается надпись: «Мэй», — что я мог забыть?       Пришлось ответить.       Разговор не затягивался и завершился уже спустя пару минут. Мэй просила Питера не задерживаться до поздна, где бы он ни был. И тогда уж парень понял, что это совсем обычный день, не отличающийся от других абсолютно ничем.       Питер выпустил пару паутин-канатов, которые с мгновенной точностью попали в крыши зданий, и потянул их на себя. Дорога домой не была уж такой долгой, как предположил Паркер, однако жаркое июльское солнце уже успело скрыться за дестяками нью-йоркских многоэтажек.       Парень тихо приоткрыл оконную форточку (хотя та всё равно непроизвольно скрипнула) и с кошачьей ловкостью забрался в собственную комнату. Он успел предупредить тётю прежде, чем залез сюда, настрочив ей СМС-кой короткое «Я уже дома».       На ходу стянул с себя костюм, который, наверное, никогда не надоест, натянул спальные шорты и плюхнулся в постель, закутавшись в одеяло. День обещал закончиться удачно. Или… нет.       Питер прислушался, воспользовавшись паучьим чутьём, которое, пожалуй, ни разу не подводило. В ту же минуту он услышал еле заметное шуршание. Кровать прогнулась под весом второго тела, слишком тяжёлого для тёти Мэй (как бы пошло это не звучало).       — Уэйд? — Удивлённо протянул Питер. — Когда ты успел прийти? — добавил он, всё также не оборачиваясь к незванному гостю.       — Вскоре после ухода. Тебе стоит лучше прислушиваться, Пит, когда сидишь в телефоне, окей? Я слышал, кто-то явно не в духе… Пит, неужто ты кого-то разозлил? — Этот грубый, чуть хриповатый и явно пропитый голос становился ближе ровно также, как и его безнаказанный владелец.       Не то чтобы Питер совсем не скучал по Уэйду, наоборот даже вспоминал, когда лупил свору мутантов несколько дней назад, представляя, что их никчёмные тела — этот обдолбанный наёмник.       — Почему я не слышал, как ты пробрался в мой дом? — Питер наконец нашёл удобный момент для того, чтобы перевернуться. Несколько секунд томного шебуршания и кряхтения, и Питер наконец устроился в удобной для себя позе.       Парень поднял взгляд на мужчину и тут же отстранился, отпрянув назад. Уэйд был гораздо ближе, чем казалось. Питер тихо сглотнул, ощущая, как к щекам подступал румянец.       — Твой дом? — Даже в темноте комнаты было видно (или это ощущалось), как Уэйд приподнял бровь. На его лбу мгновенно появились пара новых морщин, глаза недобро блеснули. Питер хотел было запротестовать, но мужчина заткнул его, зажав ему рот рукой. — Впрочем это сейчас не так важно. Ты лучше спроси меня, где я был.       Наёмник вопросительно посмотрел на Паркера, всё также не убирая с его лица руки. Питеру ничего не оставалось, кроме как молчать или мычать в ответ на адресованные ему вопросы, что он делать абсолютно не собирался. Он бы с радостью убрал со рта обезображенную шрамами лапищу Уилсона, но… ему в какой-то степени это даже нравилось.       — «Где же ты был, Уэйд? Я так за тебя волновался, Уэйд», — пропищал Уилсон, неудачно сымитировав голос Паркера. Что, собственно, последнему совсем не понравилось. — Так тебе всё-таки интересно? Я знал, Пит, что ты хоть немного обо мне печёшься. Так вот…       Уэйд всё же убрал руку с лица парня, давая тому мгновение, чтобы отползти на другой край кровати и уже оттуда злобно созерцать себя. Мужчина сел на матрац, положив руки на колени и уставившись куда-то впереди себя.       — Я летал с какими-то важными шишками из Щ.И.Т.а на остров… Знаешь, типо тех гавайских, где обычно снимается Том Круз или кто-то вроде него? «Да, Уэйд, конечно, я знаю».       Опять эта идиотская имитация. Питер показательно поморщился и немного отвернулся, но так, чтобы этот псих оставался в поле его зрения. Мало ли как далеко может зайти эта имитация голоса. Она казалась не более, чем странной для данной ситуации, ведь Уэйд практически вёл монолог с самим собой. Чёрт знает, что творится сейчас в его голове.       — Так вот, там была одна бабулька, которая умела предсказывать типо будущее или лечить от болезней. Вобщем, хуйни какой-то островной обкурилась и втирала мне какую-то дичь про одну мою татуху, — Уилсон приподнял рукав своего костюма (да, Питер с неопределённым укором заметил, что Уэйд Уилсон залез к нему в постель в своём чёртовом грязном костюме. Радовало одно — он без оружия. Но ещё неизвестно, на что он способен без него, по крайней мере для Питера). На его предплечье, начиная с запястья и заканчивая сгибом локтя, красовалось что-то вроде метки, однако лучше разглядеть это можно было только приблизившись, что Питеру очень не хотелось делать, поэтому он просто невнятно согласился и кивнул.       — И самое странное, Пит, что вся эта хуйня в какой-то мере настоящая, понимаешь? Я никогда не любил татухи и не делал их, и когда та бабулька мне про них сказала, я сначала пристрелить её хотел, однако она отмазалась… И не важно чем! Соль в том, Пит, что она говорила мне про какого-то соулмейта, типо, знаешь, того, кто с тобой ещё до твоего рождения связан… И не то, чтобы я во всё это верил… Она сказала, что мой соулмейт будет с такой же татухой, что и у меня. Поэтому…       — Поэтому ты здесь, чтобы проверить? — Перебил Питер, с ярой боязнью уставившись на мужчину. Он впервые не хотел оказаться правым, однако всё так и было.       Уилсон потянулся к Паркеру, но тот спрыгнул с кровати и отошёл к окну. На всякий случай, если Уилсон позволит себе лишнего.       — Брось, Пит, тебе тяжело что ли? Или всемирно известный Паучок испугался? — Уэйд злобно оскалился.       — Нет, просто…       — «Просто я струсил, Уэйд. Я не паучок, Уэйд, а ёбанный трусишка-зайчишка», который этому городу снился только в самых страшных кошмарах, — добавил от себя мужчина, перелезая через кровать и оказываясь рядом с Питером всего за несколько секунд.       — Нет! Просто даже если это так, я ни в коем случае не хочу тратить свою жизнь на такого, как ты! — Выпалил Питер, вмазав мужчине кулаком по лицу. Город всегда нуждался в Человеке Пауке, который не раз спасал и его, и жителей от какой-нибудь сверх грандиозной аномалии! И город никогда так не скажет!       — Как я?       Питер почувствовал укол гордости. Понял, что задел человека, которому, может, и не отвечал взаимностью, за живое. Впрочем, Уэйд справлялся и с штучками по-тяжелее, переживёт и это. По крайней мере, Питер надеялся, что всё обойдётся. Для Уэйда.       — Что ж… — Уилсон перемялся с ноги на ногу, — если это для тебя так важно, Пит, давай проверим!       Мужчина подскочил к прикроватной тумбочке, где Питер обычно хранил всякое барахло, щёлкнул выключателем настольной лампы, которая дала хоть и тусклый, но всё-таки свет, и начал рыться в ящиках. Там, среди использованных ручек, исписанных блокнотов, каких-то прибомбасов для фотика, и, на его удивление, пачки презервативов, Уэйд нашёл маленькие, но довольно острые ножницы.       — Если ты — мой хренов соулмейт, для тебя это будет так же больно, как и для меня, — Уэйд провёл ножницами по метке, слегка надавив. По коже пробежался неприятный холодок, и он ухмыльнулся, вспомнив, как в школьные годы резал вены из-за какой-то популярной шмары похожими ножницами.       Следующее движение было более резким и глубоким. Ножницы оставили после себя аккуратную красную полосу, сменяющуюся на кровавые подтёки ближе к запястью. Несколько алых капель упало на поверхность тумбочки, и глаза Уэйда заворожённо блеснули. Он режет себя ради грёбанного сучонка, которому плевать на него? Который даже не подставит своей пухлой задницы под пули, если от этого будет зависеть жизнь Уэйда. Ради грёбанного сучонка, который чертовски круто трахается и заполняет собой всё гниющую пустоту в сердце наёмника! Питер непонимающе уставился на наёмника и подошёл к тумбочке.       — Больно? — Скривился Уэйд, обтирая метку собственной кровью.       — Я хочу, чтобы ты прекратил себя ранить, Уэйд, — Питер взял из руки наёмника крепко зажатые им ножницы, может быть, специально касаясь его сухих пальцев.       — Ты хочешь? — Остальная часть фразы, сказанная Питером, не волновала Уэйда в принципе. Ключевым словом было «хочу», оно и послужило для него спусковым крючком.       Мужчина сжал руку Питера, оказавшуюся слишком близко с его лицом, и рванул на себя. Нагнулся и подхватил парня на руки. Уэйд с укором уставился на Паркера, а на губах играла ухмылка. На него смотрели два широко распахнутых щенячьих глаза.       — Сейчас посмотрим, где у тебя эта метка, — Уэйд повалил Паркера на кровать и устроился у него между ног. — «Да, Уэйд, найди её на мне. Ты же лучший в мире меткоискатель». Хорошо, Пит, только ради тебя я буду кем угодно.       — Эй, я так не говорю! — Огрызнулся Питер, приподнявшись на локтях. Он видел, как мужчина стянул с него его пижамные шорты, которые уже давно стали довольно тесными. Видел, как Уэйд оставил засос на внутренней стороне его бедра и нагнулся чуть ниже, чем было бы дозволено. Но он точно не хотел, чтобы Уилсон останавливался.       — Маленький извращённый сучонок! — Воскликнул Уэйд, до синяков сжимая ягодицы Питера и раздвигая их. — Твоя татуха у тебя на жопе, малыш! И ты походу радовался каждому моему порезу.       Питер непонимающе улыбнулся. А что ему оставалось? Он и сам до этого момента не понимал, что у него там какая-то метка. Думал, что это банальное раздражение или что-то вроде того… Но чтобы метка?       И что теперь получается, он с Уэйдом был связан ещё задолго до своего рождения?