— Как ты посмел?! — А что я посмел? — Как ты посмел мне изменять?! — Я всего лишь спросил у Диаманды, как решается та задача!
***
Типичное утро понедельника. Монтировка выглянул в окно и увидел школу, которую всегда хотел взорвать. Взъерошив свои светлые волосы, он взвыл от отчаяния, ведь так не хотел идти в этот наркопритон. «Может прикинуться больным, — думал Монтировка, — авось мамка поверит в эту хрень и не пустит никуда… Чёрт! Где грифели?!» Вдруг он посмотрел на часы. 8:05. Когда до Монтировки дошло, что он опаздывает на урок, и не просто на урок, а на алгебру, то он решил: «Пойду ко второму». Одевшись поприличнее, Монтировка вышел из подъезда с батоном в одной руке и с термосом с чаем в другой руке. Небрежно пикнув карточкой у входа, он прошёл мимо стенда с объявлениями о пропавших людях. В коридоре слышалась минусовка «Jingle Bells». Задумчиво пролистывая ленту в «ВК», он под косыми взглядами Малины Хандровны и Окулины Никоновны зашёл в класс. Оторвавшись от разглядывания 2D тян на экране, он стал свидетелем ужасающей картины…***
Стейси, любовь всей его жизни, обжималась с Кридом. И с Карликом На Троне. Альфа от них не отставал. Сердце Монтировки было трижды разбито. Он убежал оттуда со слезами на глазах. Ему никогда не было так плохо. Даже когда Монтировка и Васька запили чипсы шоколадным молоком, он так не страдал, как сейчас. Сквозь слёзы он увидел семерых козлов. На самом крупном из них (он был под два метра ростом) восседала Аделаида. Она смотрела на это стадо свысока. Монтировка, будучи в шоке, остановился. Аделаида его заметила. Их глаза — голубые и зелёные — наконец-то встретились. — Остолбеней! — крикнула она. — Чё пялишься на меня?! И он остолбенел. От красоты Аделаиды или от её безумия — решил не задумываться. Тем более нечем. Но одна мысль в голове Монтировки всё-таки промелькнула: «Пора звонить в психушку». Все остальные мелочи вроде козла-мутанта из Чернобыля его не волновали. Чёрт, ему не сдвинуться… Даже пальцем не пошевелить… Когда Монтировка готов был помирать, мимо него, словно лучик надежды, прошла Юлиана. — Ты охренела сюда козлов приводить?! — наехала та на Аделаиду. — Ты в школе, а не на лугу! И чё это за мутант, на котором ты сидишь? — Это коза так-то! Её зовут Зараза-Кристина Смоль, — заявила Аделаида. — Ты что, превратила Крис в козу?! Ты больная? — А чё не так-то? Она уже всех забодала! Как и ты, кстати! Я щас тебя превращу в кого-нибудь, если не заткнёшься! — Ага, размечталась! Если так сделаешь, то я сяду на твою парту своей жопой и никуда не слезу! Я же знаю, ты этого не любишь! Монтировка издали глядел на перепалку двух его одноклассниц и думал: «Спасите…» Юлиана спихнула Аделаиду с козы. Последняя тяжело вздохнула, но ничего не ответила. Она вытащила посох из-за пазухи и превратила здешних парнокопытных в неестественной среде обитания обратно в людей. Монтировка узнал в них «звёзд» своего класса. Он бы заржал, если бы не был заколдован, ведь все они стояли на четвереньках и жевали траву. Юлиана выхватила у Аделаиды посох и врезала им ей по пятой точке. — Растолбеней Монтировку! Живо!!! Аделаида, досадуя на всех и вся, сняла с него заклятие. «Свобода!» — обрадовался он. — Ну так неинтересно… — произнесла Аделаида и ушла вместе с Юлианой в закат утром. Монтировка собрался было от души посмеяться, но вдруг вспомнил о том, что случилось ранее. Скупые тестостеронные брутальные мужские слёзы покатились по щекам на его мускулистые 1024 кубика пресса. Сжав свои 32 белоснежных мужественных зуба, он вернулся в класс и сел за парту. Ему удалось продержаться три урока, после чего Монтировка ушёл, прогуляв географию. Придя домой, он почувствовал, что не может дышать, и вышел на балкон в поисках свежего воздуха. Когда Монтировка уже оказался там, его охватили воспоминания. Мысленно он все ещё был там — в квартире Стейси в день её рождения. Они вместе бросали с балкона бутерброды с чёрной икрой, мажорские, как и всё, к чему она прикасалась. Тогда она ещё не изменяла ему. Или?.. Неужели всё это время она… В порыве брутальной скорби он поставил ногу на подоконник. Один последний шаг — и вот он уже летит с 7 этажа.***
Как только география закончилась, Стейси выбежала из дверей школы, на ходу натягивая пуховик. Она решила пройти мимо дома Монтировки. Она вытянула голову вверх, пытаясь углядеть свет в его окне, ведь на улице было темно — полярная ночь же, на Урале живём. Ничего не увидев, Стейси опустила глаза и сразу заметила толпу. Находясь в удивлении, она приблизилась. На холодном снегу лежала красная масса, отдалённо напоминавшая фарш. При ближайшем рассмотрении это оказался Монтировка. Стейси с криком бросилась к нему. Опустившись на колени, она принялась облизывать его. Толпа просто пялилась. Вдруг подъехала скорая, и Стейси оттащили от её любимого фарша.***
Скорая с Монтировкой уже давно уехала, а Стейси все ещё стояла и смотрела ей вслед. — Что, мечтаешь о днях, проведённых с Монтировкой? — с насмешкой спросила Аделаида. — Что? — Стейси тупила. — То! Лалка! — Аделаида вприпрыжку отправилась в контору ритуальных услуг через дорогу.***
Монтировка ничего не чувствовал. Весь мир заволокла свиная белая пелена, подобная смеси харчков и спермы. Вдруг он услышал отдалённый трёхэтажный мат, произнесённый столь знакомым и милым ему голосом. Это была Ананка, его подруга детства, живущая по соседству. Он уже давно был в неё влюблен, но не мог быть с ней, ведь Монтировка — человек слова и уже встречался со Стейси. Ананка Осанина-Тянн была самой милой девушкой на деревне. Она всегда делилась с Монтировкой дошиком во время обеда и отдирала жвачку от его парты во время уборки класса. Когда она тушила бычок от сигареты носком своих китайских конверсов, все парни мечтали быть на месте этого бычка. Её очарование было столь велико, что во время медляка на дискотеке 70% зала стояло в очереди, чтобы пригласить её. Остальные 30% думали, что это очередь на почте. Однажды, когда Ананка выбросила палочку из-под мороженого в урну, три парня подрались, пытаясь забрать её. По деревне ходили слухи, что когда ей шили форму для школы, пришлось потратить 20 метров ткани, чтобы брюки прикрывали ноги до колена. — Какого хрена ТЫ меня игноришь?! — прямо на глазах Монтировки Ананка взяла шариковую ручку и метким броском сбила с ног медсестру. — Я всего лишь попросила принести мне кока-колу! А ты что принёс?! — Ну это же почти то же самое! — ЭТО ПЕПСИ!!! От её крика взорвались стеклопакеты роддома, куда Монтировку привезли по ошибке. Младенец из соседней палаты заорал. — Как ты, Монтировка? Я так волновалась, что пропустила все мои сегодняшние свиданки. Вся школа за тебя волнуется. Ну, кроме Аделаиды. И Стейси. Она куда-то пропала… Ах, эта гадина! Когда я услышала, что она сделала, то чуть не плюнула ей в рожу!.. — Казалось, Ананка и не собиралась затыкаться. Пусть Монтировка и был очарован её бодрым лепетом, у него медленно начинала болеть голова. Он мужественно прошептал: — Ананка, ты можешь помолчать? Сражённая его доминантой натурой, она утихла. Но осознав, что произошло, Ананка яростно воскликнула: — Чё?! Это ты заткнись, чмо! Я сюда пришла только потому, что меня училка попросила! Досвидули! Взмахнув своими иссиня-чёрными волосами, Ананка выбежала из палаты. Монтировка тяжело вздохнул и откинулся на подушки. В этот момент в палату зашла медсестра с подносом с кашей. Уже позже, утомлённый разговором и поеданием манки, он уснул беспокойным сном. Ему приснились события, произошедшие ранее, но Монтировке постоянно слышался чей-то злобный смех, и в углах виднелись тени. . .