Счастье на голову

Заинтересованно разглядывая раскрасневшегося и жестикулирующего квартиранта, Юно, внимая ему, с аппетитом жевал мясо. — Юнни, я, конечно, себя не оправдываю, — Джеджун, между тем, пытался извиниться за утренний казус. — Признаю, что слегка погорячился, но, — он поднял вверх указательный палец, — согласись, мелкий совсем обнаглел и напрашивался на грубость, — мужчина выжидающе уставился на сотрапезника, тыча теперь пальцем в Чона. — Разве? — искренне удивился Юнхо. — Да нет, тебе показалось, наверное, — отодвигая наставленный на свое лицо чужой палец, добавил хозяин квартиры. — Чон Юнхо, я, вообще-то, тут битый час распинаюсь, пытаясь извиниться, а ты мне совсем не помогаешь, — запыхтел Ким. — Да мы с Чанмином совсем не обиделись, — примиряюще улыбнулся ему домохозяин. — Не знаю, что уж ты сам себе придумал? — Вот, видишь, видишь? Шимвил и тебя на свою сторону переманил, — то ли злорадно, то ли обиженно заявил Дже. — Он тебе, небось, про меня уже успел гадостей наговорить, — не столько спрашивая, сколько утверждая, констатировал квартирант, исподлобья глядя на Юно. — Да что ты такое говоришь? — возмутился Чон. — Чанмин говорил о тебе только в положительном ключе, — поймался он на удочку. — И вообще, я очень рад, что он согласился помочь мне и взвалил на свои плечи переделку подвала в тренажерный зал. Мин хочет показать своему ненаглядному Кюхёну, что он ответственный и надежный человек, и что Кю может ему доверять. — Так, значит, ты не отрицаешь, что вы говорили обо мне? — лукаво прищурился повеселевший Джеджун, который из всей речи Чона услышал только часть, касающуюся себя любимого. Юно, поняв, что, кажется, спалился, схватился за ополовиненную бутылку как за спасательный круг. Он наполнил пустующую тару квартиранта и долил алкоголь себе в рюмку. Подавая Киму бокал, Чон заметил: — Джеджун-а, давай забудем об том, а? Хочу выпить за твои кулинарные таланты и душевную доброту, — Юнхо собрался пригубить спиртное, но его остановил собутыльник. — Опять за это? Мы уже два раза пили за вкусный ужин, — капризно протянул Ким. — Хотя, если подумать, то мы впервые нормально едим и общаемся вдвоем. Не считая твоего рамена, конечно, — беззлобно хохотнул он. — Ну, хорошо, тогда за дружбу? — живо откликнулся Чон. — Или у тебя есть свои предложения? — А давай выпьем за любовь?! — у Джеджуна в глазах появился загадочный блеск, и он пылко продолжил: — Ты только подумай, какая это великая сила! Любовь способна творить и разрушать. Она может окрылять нас и лишать сил, озарять и делать безумными. В ее власти даровать нам веру и ревность. Она заставляет нас совершать подвиги и предавать, — голос Джеджуна крепчал, щеки разрумянились, и он буравил Юно каким-то непонятным взглядом, вызывая дрожь по всему телу у последнего. — Когда мы любим, мы желаем отдавать и забирать. Томимые любовью, мы можем боготворить и ненавидеть. Любовь нас толкает прощать и мстить. Ну, разве это не прекрасное чувство? Ты так не считаешь? — на одном дыхании закончил Дже и вопросительно уставился на слушателя. — Я, кхм, да, эммм, я согласен, — всё еще переваривая пламенную речь квартиранта, промычал Чон. «Джеджун подает мне знак, что ли? — неожиданно подумалось хозяину квартиры. — А как же еще мне понимать его слова, сказанные с таким воодушевлением? И вдобавок еще этот взгляд его, раздевающий меня... Что же ответить? Нет, надо признаваться, пока карта удачно легла», — и он решился открыть свои чувства возлюбленному. — Я согласен с тобой, — вперив восхищенный взор в Кима, начал Юнхо издалека, вставая со стула. — Знаешь, для меня любовь до недавнего времени была великой тайной и загадкой. Какой-то недосягаемой мечтой. Но сейчас я знаю, что без любви нет смысла в жизни, — бархатный голос Чона ласкал слух Дже. — Только встретив тебя, я осознал, что любить — значит жить. Поэтому, да, давай выпьем за любовь, — чокаясь с немного офигевшим Кимом, согласился Юно. Они выпили, не спуская глаз друг с друга, выдохнули, закусили. Домовладелец, подумав, что его, кажется, не собираются бить, расслабился и присел на место. — Я не понял, ты сейчас мне в любви признался, что ли? — наконец, молвил Джеджун и пьяненько хихикнул. — Юнни, ты, что, реально в меня влюбился? — распахнул свои глаза Ким и прикрыл рот ладонью, увидев, как новоиспеченный Ромео покраснел и страшно застеснялся. — Да, — пробубнил под нос Чон, теребя в руках салфетку, а потом решительно посмотрел на любимого человека. — Да, Ким Джеджун, я тебя люблю и хочу быть с тобой в радости и печали, в здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас. Юно мысленно надавал себе по шее, ибо лицо Джеджуна поменяло выражение несколько раз. Молодой человек сначала изумленно хлопал глазами, потом его лицо приобрело задумчивое выражение, пока он не подпер рукой щеку и не уставился на влюбленного, приподняв одну бровь. Время от времени Ким открывал и закрывал рот, но так ничего и не произнес. Чон уже начал сам себя ругать, что поторопился и не последовал совету Чанмина. И тут сидящее напротив чудо огорошило Юно, делая того самым счастливым на свете человеком. — Говоришь, пока смерть не разлучит нас? Хммм.… Ну, я, в принципе, не против, — наконец-то разродился Ким, а узрев просветленное лицо Чона с глупой лыбой во все тридцать два, добавил: — Можешь любить меня, сколько душе угодно! — вознося этим Юнхо на небо. — А мы с НеНе идем отдыхать, — очаровательно улыбнувшись, Дже взял котенка на руки и направился к выходу. Юно ошарашено смотрел вслед квартиранту, не понимая, что это сейчас было. Джеджун остановился в дверях и обернулся. Сердце Чона забилось с удвоенной силой, а потухшая было улыбка вновь осветила его лик. — И, да, не забудь прибраться, когда доешь ужин, — попросил Ким, демонстративно зевнул и отвернулся, едва сдерживая вырывающийся наружу смешок. Юно кивнул спине квартиранта и скривил лицо, словно съел половинку лимона. — И не задерживайся долго, не заставляй нас ждать тебя, — бросил через плечо Ким, добивая находящего в прострации домохозяина, и окончательно покидая кухню. Бедолага Чон уже и не знал, как реагировать на слова Джеджуна, который, словно издеваясь, то отбирал, то вновь дарил ему надежду. Спустя пятнадцать минут, быстро управившись с уборкой и мытьем посуды и приняв для храбрости еще грамм сто, Юно выдохнул, направляясь в коридор. Он толком не знал, как вообще себя вести теперь с Кимом, потому что так и не понял, взаимно его чувство или ему просто разрешили любить. А если разрешили, то можно ли ему к зазнобе прикасаться, целовать, ну, и далее по списку. Услышав звук работающего телевизора, мужчина повернул свои стопы в гостиную, решив действовать по ходу пьесы. Ким расслабленно полусидел на диване. Его голова была откинута на спинку, глаза закрыты, ноги вытянуты вперед. Одной рукой он поглаживал НеНе, разлегшуюся сбоку от него. На губах парня играла мечтательная улыбка. Юнхо завис, увидев эту улыбку. Она точно магнит притягивала к себе. Словно под гипнозом, он подошел к дивану и присел рядом, не сводя глаз с губ квартиранта. Джеджун повернул голову в его сторону, открывая глаза. Приветливо улыбаясь, Ким провел по губам языком, как бы провоцируя влюбленного. Чон сглотнул, кровь, подогретая алкоголем, ударила в голову. Мужчина резко просунул руку под шею Дже и притянул того к себе, впиваясь в его соблазнительные губы требовательным поцелуем. Квартирант будто бы только и ожидая этого момента, стал активно отвечать, обнимая Юнхо. НеНе приподнялась, пристально рассматривая самозабвенно лобызающихся папочек, а потом соскочила со своего места и, высоко подняв хвост, покинула зал. Температура в помещении накалялась. Парочка, не прерывая поцелуя, поменяла позицию. Джеджун взобрался на колени домоправителя, широко разведя колени в стороны. Обхватив лицо Чона ладонями, он, со всей присущей ему страстью, целовал того, вкладывая в этот процесс всю силу своих чувств, чтобы тугодум понял, наконец, что любим ответно. Руки находящегося в нирване Юно исследовали спину любимого под широкой домашней футболкой. Дойдя до кондиции и желая ощущать обнаженность возлюбленного кожей, Чон задрал майку на Дже, собираясь скинуть не только ее, но и вообще всю одежду, которая лишь мешала приятным ощущениям. Но не тут-то было. Именно в этот момент раздался требовательный и долгий звонок в дверь. Юнхо не успел остановить отпрянувшего от него Кима. Дже молниеносно отсел в кресло, поправляя одежду и закидывая ногу на ногу. Чон капризно застонал и вопросительно посмотрел на квартиранта. Тот показал глазами на дверь, мол, иди, открой и выясни, кому так срочно понадобился домоправитель. — А, может, ну их? — шепотом спросил Юно. — Может, нас дома нет? — Юнни, иди и узнай, что случилось, пока дверь не сломали, — приказал Дже, ибо кто-то долбил по двери кулаками, громко зовя Юно. В гостиную, испуганно мяукая, забежала НеНе, запрыгивая к Дже на колени. Юно встал, поправил трико, погладил котенка и, обреченно выдохнув, поплелся в коридор.