короткометражки.

Чонин просыпается от шума за окном и шарит рукой по кровати. Смотрит время и со стоном накрывает голову подушкой. Девять утра субботы. Жизнь его к такому не готовила. За окном раздаются крики, играет громкая и противная музыка, а чокнутый сосед Чон решил выкосить всю траву в округе. Чонин с досадой бьет кулаком о матрас и скатывается с постели. Шлепает босыми ступнями по мягкому ворсу в сторону ванной комнаты и сразу становится под едва теплые струи воды. Привычку спать нагим Чонин считает очень удобной. Никаких лишних телодвижений. Вода стекает по поджарому телу, прогоняя сон. Чонин широкими ладонями скользит по рукам и шее, намыливая себя душистым гелем с запахом абрикоса, и тянется за щеткой. Чистит зубы, попутно пританцовывая на месте и наконец обматывает бедра махровым полотенцем. Подсветка чайника приятно мигает голубоватым, и Чонин роется в холодильнике в поисках чего-то съестного. От своего занятия Чонина отвлекает звонок и, вытирая мокрые волосы полотенцем, Чонин распахивает дверь. По ту сторону - незнакомый высокий парень. Чонин видит его впервые и вопросительно выгибает бровь, приваливаясь к дверному косяку. Парень, явно не ожидавший такого, отшатывается и облизывает тонкие губы. Взгляд серых глаз бегает по оголенному торсу, и Чонин растягивает губы в усмешке. - Добрый день, - голос незнакомца звучит неуверенно, и он мнет пальцы, не находя себе места. Это порядком веселит Чонина, и он продолжает стоять молча, ожидая продолжения. - Я ваш новый сосед. Меня зовут Сэхун. Этот самый Сэхун неуверенно поднимает взгляд, встречаясь со смешинками на дне чониновых глаз, и протягивает широкую ладонь. Сэхун выглядит немного нескладно. Угловатый и худой. Чонин рассматривает длинные узловатые пальцы протянутой руки и хмыкает. Пальцы Сэхуна холодные, хотя на улице лето. А на скулах появляется едва заметный румянец. Чонин щурится, хитро улыбается и одним рывком затягивает Сэхуна в дом. - Я как раз поставил чайник, - отвечает Чонин на панику в глазах Сэхуна и следует в сторону кухни. Слышит позади себя неуверенные шаги и улыбается шире. - Я просто хотел познакомиться с соседями и... - Сэхун мнется на пороге кухни и не решается зайти. - Так это ты там устроил утренний концерт? - доставая с полок чашки и заварку, скорее утверждает, чем спрашивает, Чонин. Щеки Сэхуна вспыхивают еще больше от стыда, и Чонина это забавляет. Сэхун кажется ему...милым? - Простите, - усаживаясь на стул, тихо говорит Сэхун. - Я думал, что переезд - это просто. На деле же оказалась та еще напасть. А потом меня увидели соседки и налетели все скопом. Я еле спасся. - Сэхун хмурит брови и подпирает щеку кулаком. - Наверно, спрашивали, есть ли у тебя девушка, и хотели засватать своих дочек? - вспоминая собственный опыт, интересуется Чонин. Он ставит перед Сэхуном пузатую чашку ароматного чая и усаживается напротив. - Не то слово, - отвечает Сэхун. Обхватывает чашку руками и придвигает ближе, благодарно кивая Чонину. - Кроме того, они успели показать мне несколько фотографий, и боюсь, что ближайшие недели мне будут сниться не самые радужные сны. Чонин заливается задорным смехом, заставляя Сэхуна подхватить, и стирает слезы с уголков глаз: - Боюсь, что парой недель не обойдется. Я уже второй год живу с этим кошмаром. К слову, дочь госпожи Пак готовит отвратительные блины. Так что если она придет, помни об этом. Сэхун благодарно улыбается и делает глоток чая. Крутится на месте, осматривая просторную светлую кухню, и любопытно тянется вперед, буквально ложась грудью на стол. - У тебя есть бассейн? - Сэхун вопросительно смотрит на Чонина и кусает губы. - Хочешь поплавать? - усмехается Чонин. - Я не против. - Он подмигивает Сэхуну, поигрывая бровями, и смеется, когда Сэхун хмурит брови от досады. Это выглядит забавно. - Я не умею, - пожимает плечами Сэхун. И Чонин удивленно расширяет глаза. В голове начинают крутиться шестерёнки, и Чонин весело хлопает ладонями по столу, пугая Сэхуна и проливая чай. - Я научу тебя, - широко улыбается Чонин и, обходит стол, сжимая плечи Сэхуна. Сэхун сглатывает вязкую слюну и прикрывает глаза. Мысленно стонет и думает о том, что возможно, блины дочери госпожи Пак были не самым плохим вариантом.