Глава четвёртая.
15 июня 2018 г. в 18:52
Время шло, студенты, наконец, стали понимать, что не в сказку попали, а Дайрен в свою очередь втягивался в обязанности декана и преподавателя. Хотя кто бы мог подумать, что судьба так хитро извернётся и сделает его тем, кем он никогда не желал становиться? Он – преподаватель! Хорошо, что всего лишь на год, иначе он свихнётся, сидя на одном месте. За пятнадцать лет где он только ни был. Побывал в таких местах Элайна, о которых, наверное, не знали даже всезнающие преподаватели, пять лет потратившие на его образование. Ему всегда хотелось быть путешественником, исследователем, первопроходцем. Жажда знаний и любопытство вели его вперёд к очередной цели. Кроме поисков отца, Дайрен поставил себе целью найти подругу для Ашесса, знаменитого змея, живущего в глубоком озере при Магической Академии. Кстати, он так заскучал, что убедил ректора в своей полезности как знатока подводного мира. Вот уже лет десять, как вместе с другими преподавателями Ашесс составляет учебники, бестиарии и энциклопедии, где указаны все самые интересные растения и животные, живущие в пресных и солёных водоёмах Элайна. У их народа прекрасная генетическая память и мудрый змей знает даже о тех местах, где сам никогда не бывал. Раньше ведь их было много и проживали они везде, где была глубокая вода. Лет двести назад, в самый разгар деятельности печально известного ордена «Длани Элайна», к нынешнему времени полностью уничтоженного, их глава изобрёл амулет, способный подчинять себе разумных. И к несчастью для разумных рептилий, одним из ингредиентов была их кожа. Архимаг дорого платил за трофеи и количество водяных змеев резко сократилось. Они топили один корабль, приходила целая флотилия. А один змей против десятка кораблей никак не выстоял бы. В итоге к тому времени, когда заказчик, то есть архимаг и главный злодей «Длани Элайна» изволил умереть, исчезли и все представители народа Ашесса. И если бы не эсфир Дарай, которого не иначе как привели боги, разумные змеи исчезли бы полностью. Он спас и выходил Ашесса, а потом уговорил его поселиться в Академии, под присмотром магов.
Перед тем, как пуститься путешествовать в поисках пропавшего ещё до его рождения отца, Дайрен вытряс из Ашесса сведения о том, где проживали самые крупные семьи его сородичей. Юноша надеялся, что где-то могла уцелеть кладка. С помощью магов Воды можно было достать до самого дна или скрытых пещер, где змеи могли спрятать своё потомство до лучших времён. Смогла же Золотая дракона Талиссе спасти драконью кладку своих сородичей, когда в её родном мире их истребляли. И благодаря всё тому же эсфиру Дараю возродила Золотых драконов уже на Элайне. Так почему разумным змеям не может также повезти? За пятнадцать прошедших лет Дарай не только определил возможное местопребывание отца, но и обследовал десять из двенадцати возможных мест, на которые указал Ашесс. К сожалению, пока безрезультатно. Но Дайрен не унывал, всё ещё надеясь на свою удачу, которая его пока не подводила. Теперь он знал, что отец находится в пределах Гардариона. Осталось только обследовать один из самых больших материков. Делов-то? Угу, всего ничего. А он на целый год заперт в Магической Академии и находится в положении точно таком же, как собственные студенты. Они, как и преподаватели, весь учебный год живут на территории Академии, покидая её только по крайне уважительной причине, такой как вызов родственников или по разрешению самого ректора. Жаловаться особо не на что, ведь старинное учебное заведение занимает площадь, равную целому баронству, и здесь есть всё, что нужно для учебы и проживания. Сама Академия являет собой шедевр архитектуры, в который вложили душу представители всех народов, населяющих Элайн. Первая в мире Магическая Академия, объединившая талантливых юношей и девушек отовсюду. В её создании участвовали все народы, населяющие эту землю. Не отказался никто. Первая общая цель стала залогом дружбы и сотрудничества. В итоге будущие студенты получили целый городок, где кроме учебных корпусов с отличными библиотеками, читальными залами и аудиториями, были комфортные общежития и домики для преподавателей, а также огромные полигоны и отличные лаборатории для исследований. Не забыли и о досуге, расположив на территории Академии небольшие магазинчики и ресторанчики. Чтобы и учиться было удобно, и отдыхать хорошо. Кроме защитного барьера Академию патрулировали дроу и оборотни, которых присылали две империи – Эрелон и Дангар. Да и кто, кроме них, лучших воинов, мог защитить юное поколение? Так что Дайрен не мог пожаловаться на недостаток комфорта или нехватку личного пространства. Он, как бывший выпускник, прекрасно знал все закутки и тайные местечки. В своё время с Энгаром… Эльф. Как же давно он не вспоминал о нём. Старался не вспоминать. И вот опять. Хотя нет ничего удивительного, что воспоминания не пожелали лежать на дне памяти, прочно прикрытые осколками разбитого сердца. Слишком многое напоминало в этих стенах о том, что было и чем всё закончилось.
Дайрен незаметно вздохнул и бросил косой взгляд на молодого настырного эльфа, сидевшего весь последний месяц на первых рядах, как будто специально, чтобы постоянно мелькать перед его глазами. Эти его завлекающие взгляды, томные обещающие улыбки ужасно раздражали и бесили. Прямо-таки до зубовного скрежета. Дайрена не проведёшь, он хорошо усвоил урок, преподанный ему первым любовником. Очарование эльфов как змеиный яд, и как же хорошо, что у Дайрена есть иммунитет против него. Молодой магистр не был эльфоненавистником в полном смысле слова, просто вся его сущность протестовала против отношения этих высокомерных разумных к людям. Да, они многого натерпелись от человеческой жадности, но ведь среди людей были не только те, кто приходил в эльфийские дома с оружием в руках и жаждой наживы в глазах, но и те, кто ценой своей жизни спасал и защищал их. Нельзя судить всех одной мерой. И наказывать всех без разбору нельзя. Дайрен уверен, что не он один пострадал, позволив себе по-глупому влюбиться в холодную совершенную красоту. Наверняка, были другие наивные юноши и девушки. И не только его сердце было разбито. Видимо, хвалёная чувствительность эльфов ко лжи работает выборочно, временами не распознавая правды, льющейся из сердца. Энгар же почему-то не поверил, хотя Дайрен никогда не давал повода подозревать себя в корысти. Вероятно, он просто не любил. Эльфы почему-то свято уверены, что только их соплеменники достойны любви и уважения, и это при том, что они же являются самыми большими любителями интриг. Что светлые, что тёмные представители древнего народа. Всё, что было сделано человечеством хорошего, давно припорошено пылью веков, а эльфы относятся к людям как к игрушкам. Заманят в сладкие сети, понежат, потискают и выбросят за ненужностью.
Те же дроу и оборотни в своих плотских стремлениях намного честнее, сразу выражая свои желания. А о гномьей прямолинейности и говорить не стоит. Только эльфы позволяют себе играть в любовь, мороча искусно головы. Дайрен уже успел заметить, что многие из новичков уже начали старую игру, вовсю пользуясь своим очарованием. Но это проходной этап для всех эльфов. Они, приезжая в Академию, считают себя центром мира, но к концу первого года иллюзии спадают, а толпы очарованных поклонников надоедают. Напряжённая учёба и тяготы тренировок приводят мозги и гормоны в норму, заставляя отбросить глупости. Вот и сейчас старшекурсники и будущие выпускники с улыбками наблюдают за постельной чехардой новичков. Нынешние первокурсники, среди которых почти треть юные эльфы, прямо-таки разрываются между домашними заданиями и любовными утехами. Вскоре пойдут первые взыскания и наказания, карцеры и исключения. Вот тогда многим придётся выбирать – развлечения и позорный вылет, или упорная учёба и минимум глупостей. И что-то подсказывало Дайрену, что один принц рискует оказаться в числе первых.
Принц Лалиандрель его раздражал не только потому, что принадлежал к той же семье, что и… Энгарель. Дайрен заметил, что этот юный красавец, прекрасно знающий себе цену и полностью владеющий своим врождённым очарованием, уже начал собирать урожай сердец. Прошла лишь пара месяцев, а в его постели побывало столько разумных, сколько сам Дайрен не затащил за все пятнадцать лет. Любовники не задерживались дольше, чем на пару ночей, но это нисколько не мешало Лалиандрелю завоёвывать симпатии и собирать армию поклонников, надеющихся ещё хотя бы раз познать мимолётное счастье. Дайрен помнил, какой подъём он чувствовал после ночи с Энгаром, энергия так и плескалась в теле. Но он стремился к своему эльфу, как мотылёк к огню, потому что любил, а не жаждал получить временные бонусы. Принц Лалиандрель носил маску милого и наивного юноши, который легко верит во все те признания, которые начали сыпаться на него с первого же дня прибытия в Академию. Только Дайрен, не подверженный знаменитому очарованию эльфов, видел глубже, да и знал больше. Лали, любимый младший кузен Энгара, о котором он в своё время столько был наслышан, был кем угодно, но не наивным мальчиком. Обманчиво изящный красавец в глубине своих зелёных глазах таил прищур хищника, хитрого и осторожного. И Дайрену было жаль тех, кто непременно влюбится по-настоящему и обожжется, так же как когда-то он сам.
Дайрену ещё до начала учебного года пришлось поговорить по душам с некоторыми преподавателями, доходчиво объяснив им, что не стоит устраивать свою личную жизнь с его помощью. С некоторыми пришлось побеседовать достаточно жестко, а остальным хватило слухов о несговорчивом новом преподавателе. Да и ректор, наверное, внёс свою лепту, зная характер Дайрена и правильно предполагая, что одними разговорами с особо настойчивыми он не обойдётся. Студенты же глядели, но руки распускать боялись, уж больно грозно и отстранённо выглядел молодой декан факультета Жизни. Издалека вздыхать вздыхали, но шагов к сближению не делали.
Дайрен снова почувствовал чей-то настырный взгляд и оторвался от чтения письма Нирены, полученного утром. Подруга была счастлива и норовила всех вокруг сделать такими же радостными идиотами. В какой-то степени ректор имел право сердиться на Дайрена. Это ведь с его подачи король и Академия выделили средства на проведение исследовательских работ на Гардарике. В тамошних лесах есть интересные местечки, где проживают неизвестные науке животные, к тому же именно там было одно из мест, обозначенных как бывший ареал обитания вымерших сородичей Ашесса.. Но при чём Дайрен, что Нирена смогла уговорить поехать с собой жениха? Он точно не при делах, хотя… Именно он познакомил авантюристку и любительницу приключений, которая до поры до времени спала в тихой дочке заносчивого аристократа, со степенным деканом факультета Жизни. Экспедиция рассчитана ровно на год, так что Дайрену теперь придётся расхлёбывать последствия своей доброты.
Принц Лалиандрель с мечтательным выражением лица разглядывал Дайрена и даже не мигал. Его глаза цвета молодой травы просто-таки излучали заинтересованность, вот только чутьё и опыт подсказывали магистру Рею, что интерес этот касался его персоны, а не читаемого им предмета. «Этого мне только не хватало, − мысленно простонал мужчина, посылая в дальние леса всех озабоченных эльфов и их родственников. – Сокурсники ему перестали быть интересны, и он решил выбрать другую цель? Преподавателя? Н-да, насколько я помню, малыш Лали всегда отличался настырностью. Хм. Надеюсь, мне не придётся прибить любимого кузена Энгара.» Дайрен бросил сердитый взгляд на строящего ему глазки принца, но тому было, похоже, всё равно. Он только шире улыбнулся и облизал острым язычком вкусные губы. Этот стервец цену себе знает, а в его арсенале столько уловок, что… Да и опыта в соблазнении явно больше, чем у Дайрена. По закону эльфы становятся совершеннолетними лишь после пятидесяти лет, но кто мешает прыгать в койку раньше? В постельных баталиях принц положит Дайрена на лопатки играючи. «Забавно выходит всё же, − по губам магистра Рея скользнула улыбка, совершенно не намеренно вызвав ускоренное сердцебиение, как минимум, у половины его студентов, то и дело бросающих косые взгляды в сторону привлекательного декана. – Половина моих студентов старше меня лет на десять-пятнадцать. Я со своими сорока годами для них мальчик. Вот и мнят некоторые ретивые, что меня можно легко соблазнить. Так что жди, господин преподаватель, подкатов ещё и со стороны студентов. Нелёгкий же у меня будет год!»
− Студент ан’Терр, вы закончили? Не хотите сдать работу? – обратился магистр Рей к замечтавшемуся эльфу королевских кровей, точнее, императорских. Молодая трава в миндалевидных глазах испуганно колыхнулась.
− Почти, магистр Рей. Осталось самая малость, − одарил сияющей улыбкой Лали.
− Тогда не ловите мух!
− Я не виноват, что залюбовался вами, − выдал принц, заставив аудиторию испуганно замереть.
− Я не картина, чтобы мной любоваться. Зато могу отлично рисовать оценки. На выбор. Вам какие? Лучше всего у меня получается «Неудовлетворительно». Хотите? – вкрадчиво произнёс Дайрен, пытаясь надавить на наглеца преподавательским авторитетом. Принц отрицательно замотал головой, рассыпая по плечам водопад золотых волос, и, словно сдаваясь, поднял изящные руки.
− Нет, спасибо. Я лучше быстренько допишу работу.
− Я жду. До конца занятия осталось немного, так что поторопитесь. Все! И, кстати, должен вас обрадовать, господа студенты. Через декаду у вас начинаются практические занятия на полигоне. Так что подтягивайте теорию.
Лали вернулся к себе задумчивым, захлопнув дверь перед самым носом очередного своего поклонника. Сын мелкого аристократа откуда-то с побережья Нордейского Океана был настолько липучим, что начинал прямо-таки бесить. Этот Грегори был совершенно не во вкусе принца. Лали уже не раз не просто намекал, а откровенно говорил, что между ними ничего быть не может, но поклонник не оставлял попыток. Его взгляды, полные телячьей влюблённости, выводили Лали из себя, зато вызывали смешки братцев-оборотней. Принц упал на широкую мягкую кровать, заложил руки за голову, уставился в потолок и послал лесом мысли о навязчивом сокурснике. У него были проблемы посложнее. Магистр Рей оказался действительно трудной задачкой, к решению которой следовало срочно приступить со всей серьёзностью. Томные влюблённые взгляды и завлекающие улыбки не дали никакого результата. А Лали так старался! И всё впустую! Магистр даже ухом не повёл. Видимо, следует применить другую стратегию. Люди падки на подарки и внимание. Что такого подарить? Такого… такого… чтобы было со смыслом и сподвигло упрямого человека обратить внимание на столько прекрасного юного эльфа?
− Да! Гениально! – воскликнул Лали и вихрём слетел с кровати. Быстро черкнул несколько строк на листке бумаги, запечатал в конверт и отправил с помощью амулета связи во дворец деда.
Принц в очередной раз порадовался, что драконы сотворили по всему Элайну грузовые порталы. Они располагались в каждом королевстве, образуя огромную сеть. Теперь было намного проще переправлять товары, а главное, намного быстрее и безопаснее. Правда, дорого, но никакие разбойники не могли перехватить ценный груз. А амулеты, с помощью которых стало возможно отправлять послания на огромное расстояние? Это же так удобно. Лали довольно потёр руки, предвкушая как отреагирует магистр Рей на небольшой презент. Очень редкий, так как делают такие изысканные вещички-артефакты только в эльфийской части Империи Эрелон. И даже ждать слишком долго не придётся, так как у принца есть несколько штук в запасе. Останется только немного помудрить с привязкой, но с этим Лали справится сам. Не в первый раз. Он вспомнил, как с помощью такой штучки соблазнил сына одного герцога, когда гостил вместе с Тенгаром и Ренгаром у их тётки королевы Райяны. Кстати, одна из красивейших женщин, несмотря на то, что ей уже почти сотня лет. Хотя, что для неё эти годы? Она – один из сильнейших магов Жизни и дочь ариссы.
Подарок вещь полезная, но следовало ещё чем-то поразить магистра. И принц вновь надолго задумался. Он потянулся к учебнику и стал листать страницу за страницей. Они были только в начале, изучая простейшие боевые заклинания и плетения, что-то наподобие тех, которые применил магистр Дайрен на первом ознакомительном занятии. Там всё оказалось не так уж сложно. Обычный усиленный импульс с привязкой к ауре жертвы. Странное дело, но никто не может убить быстрее и легче чем тот, кто знает, как исцелить. На теле разумных столько уязвимых мест. Одним касанием пальца можно и убить, и излечить. Поток живительной магии в состоянии запустить сердце, исцелив больного, или заставить, послав слишком много силы, биться его же так быстро и неудержимо, что вместо спасения придёт смерть. Магистр был прав, утверждая, что маги Жизни не так уж бесполезны как воины. Лали был удивлён, насколько, как оказалось, он мало знает о той силе, с которой знаком с детства. Он всегда считал магов Жизни самыми безвредными существами в мире. И теперь он был даже рад, что пошёл учиться на этот факультет, а не остался дома, как ему хотелось. В Магической Академии было весело. И обещало стать ещё веселее, когда затея с соблазнением магистра выгорит, принеся Лали желанный приз. Вдруг принц, пробегая глазами очередной текст, наткнулся на кое-что весьма интересное. Он полистал страницы, вернулся обратно и углубился в чтение.
− Хм, а не так уж это и сложно, − пробормотал он, разглядывая схемы плетений. – Думаю, что магистр удивится, если его студент на первом практическом занятии сделает нечто подобное. Пусть другие ждут ещё полгода, а я сотворю эту штуку через декаду. Я принц, мне можно!