Мне нравится смотреть как ты улыбаешься, показывая клыки...

— Х-хорошо, Вадим Андреевич, я понял… Я постараюсь его забрать. Да, скиньте адрес. Да, я сделаю всё, что смогу. — Альберт расстеряно ходил по коридору взад вперед. Наконец он остановился, отключив телефон, и уткнулся лбом в стену. — Они там сейчас… — Альберт вернулся к той самой двери, за которой оставил Юлика с Рахимом. Около неё сидел Эмиль, поджав колени и покачиваясь из стороны в сторону. — Что? Нет, не думаю… — отстраненно ответил Альберт. — Что было, когда Вы вышли оттуда? — Ну… — Альберт нахмурил брови, — Юлик сидел между ног у Рахима. — Значит они точно занимаются сексом… Если прислушаться… Нет! — Эмиль закрыл уши руками. — Ты делаешь мне больно, придурок! Ай! Да еб твою мать! Агх… Это из-за твоих прихотей у меня никого не было, так что будь нежен со мной! — послышался возмущенный голос Юлика из-за двери. — Да, блять, больно! А-ах… — Назови меня папочкой! Из твоих сладких уст это звучит так возбуждающе! — Да пошел ты нахуй с такими просьбами! Ай, да блять! — Сейчас только ты пошел на хуй. Ну же, покажи мне своё личико, мой ангел! — Давай спустимся в бар, не думаю, что им нужно сейчас мешать… — Альберт спешно подхватил парнишку под руку и потащил вниз. — Но, Альберт Геннадьевич! Рахим Тимурович не разрешал мне уходить… Я ведь должен быть сегодня с ним весь день… — Да? В таком случае Юлик должен быть целый день со мной. Но их обоих сейчас не волнует, кто с кем пришёл, так что просто составь мне компанию. — Альберт проследовал к барной стойке и, усевшись на высокий стул, заказал выпивку. — Разве Вам можно пить? У Вас не осталось никаких важных дел? — присаживаясь рядом поинтересовался Эмиль. — Да, осталось одно важное дело, но как раз для него нужно выпить, не думаю, что Юлик согласится вернуться к Вадиму. — Да, я слышал ваш разговор в машине… Мне кажется, я бы сошел с ума… Этого я и боюсь, но мне некуда больше податься… — парень ненадолго замолчал, а затем продолжил. — Когда Рахим Тимурович рассказывал мне про Юлика, я очень сильно им восхищался. И продолжаю восхищаться. Я очень ему завидую, впрочем, как и большинство, никто еще не добивался такого уважения от Рахима Тимуровича и других господ. Даже Вы, сын мэра, проявляете к нему интерес… — Тебе холодно? Сходи, надень что-нибудь… — заметив, как мальчик дрожит, произнес Альберт. — Юлику тоже всегда холодно. — Нет! Я не могу Вас оставлять! Если мой хозяин увлечен другим, а Вы взяли меня с собой, то теперь я должен не отходить от Вас, пока меня не заберет мой хозяин. Такие правила! Если я их нарушу, меня могут отдать в Брайт! Так что я лучше потерплю… — Брайт? Что это за место? Я слышал об этом от Пономаренко в Чиль-Хва. Все четверо их парне были оттуда. — Альберт заказал у бармена горячий чай и поставил его перед Эмилем. — Ой, это страшное место… Туда богатые дяденьки приходят делать ставки… — И что же в этом страшного? — Страшно то, что там заставляют сражаться таких как я… При выигрыше тебе дают жетон… Бой не заканчивается, пока один не умрет… — Жетон? — Да, металлический жетон на цепочке… Один бойцу, другой его хозяину… Не имея обоих жетонов туда нельзя войти… Если данные на обоих жетонах не сходятся, и боец, и хозяин теряют возможность зайти туда вновь… — Погоди-ка… Я видел такой жетон у Юлика… На нем выбито А/0…Что это значит? — Что? Такого не может быть! Может Вы ошиблись? — Нет, я видел это своими глазами… То есть ты хочешь сказать, что Юлик бывал в том месте? — Не просто бывал… После первой победы бойцу выдают жетон, на котором цифры D/5. Это самый нижний ранг. С каждой следующей победой цифра увеличивается в зависимости от того, какой ранг был у тебя в противниках. Допустим, если я с рангом D/5 выиграю у бойца с рангом D/3, то я забираю его жетон. Если я убью противника с таким же рангом, то мой ранг повысится лишь на единицу. Как только D дойдет до нуля, начнется класс C, потом B и A. Вы понимаете, о чём я? — Не совсем… То есть ты хочешь сказать, что Юлик получил самый высший ранг? — Ну не совсем высший, на сколько мне известно, после А идет класс S, но до него дошли лишь единицы… — С ума сойти, а что насчет второго жетона? — Как я понимаю, второй жетон Юлика по наследству перешёл к Рахиму Тимуровичу. После С-класса второй жетон, который передается хозяину, становится именным. Хозяин должен тщательно следить за этим жетоном, потому, как только он становится именным, его можно отобрать. Это будет значить переход бойца к другому владельцу. Поэтому никто не должен знать, где находится второй жетон. Еще, по поводу первого жетона с рангом… Будьте осторожны, ходя с Рысью по районом Юга… Любой, кто надел жетон на шею, готов к бою. Так как молодой господин достаточно известен, все захотят заполучить его жетон… — Район Юга? Молодой господин? — Альберт попивал уже третий стакан. — Ох, извините, я не знал, что Вы так мало осведомлены о жизни Рыси… Кстати, я несказанно рад, что теперь мне известно его имя… Так вот… Наш город поделен на два части… Север и Юг. Югом уже третий год правит дочь генпрокурора, госпожа Мэйло. — О, я уже слышал это имя от Юлика… — А около восьми месяцев назад Юлик победил в случайной схватке и стал господствовать над Севером. Это была очень жестокая схватка, не спроста же у него жетон А/0… Говорят, Юлик вывернул предыдущему господину обе руки, упираясь ногой ему в спину. Это был очень позорный проигрыш для господина Морозова. Достоверные источники утверждают, что Юлик был под ЛСД в ту ночь, как ему удалось победить юного господина никому неизвестно. Сам же Юлик отрицает тот случай, говорит, что ничего не помнит с той ночи. Но там было человек тридцать и все подтвердили победу Рыси. Извините, Вас наверно напугала эта информация… Я не должен был… — Нет, всё хорошо, от Юлика я бы никогда этого не узнал… Спасибо тебе… — Нельзя сломать человека так, как ломают лошадь или собаку. — Альберт обернулся на голос за его спиной. Мужчина в возрасте вдруг, глядя прямо на Альберт, начал зачитывать какой-то монолог. — Чем сильнее человека бьёшь, тем сильнее он ожесточается. Чтобы сломать его волю, сломать дух, нужно сломать его разум. Люди думают, что можно сражаться с честью, что есть какой-то правильный способ убивать врагов — это ерунда, наркоз для совести. Нужно пережить настоящий ужас убийства, разрушить эту иллюзию. Показать им, как страшно убивать человека. А потом показать, что ты наслаждаешься этим. Ранить, затем добить раненого, сжечь, перерезать горло. Если разрушить их представление о том, что есть человек — станешь их личным чудовищем. Они будут бояться тебя, и ты станешь сильнее, станешь лучше. Но нужно помнить, что это демонстрация. Лев рычит с той же целью. Горилла бьет себя в грудь. И если слишком увлечешься этим, погрязнешь в ужасе — станешь чудовищем, лишишься части себя, станешь меньше, чем человеком. И это может быть фатально. Знаете, чьи это слова? — Альберт лишь вопросительно смотрел на него, не отрывая глаз. — Эти слова мне сказал тот самый, о ком вы сейчас так бурно беседовали… — Мужчина снял шляпу. — Извините, для начала я должен был представиться… — Фёдор Михайлович, но не Достоевский… — Очень приятно… Я Альберт…- удивленно произнес Альберт. — Красивое имя… Как раз для такого привлекательного парня. Я вижу, вы оба заинтересованы в маленькой Рыси. А я очень заинтересован в парнях, на подобии Вас, Альберт… — мужчина хитро улыбнулся. — Оу, извините, но я не из этих… — смущенно ответил Альберт и уже собрался вернуться к разговору с Эмилем, как мужчина схватил его за запястье. — Подожди, Альберт… Не разделишь со мной по последнему стаканчику? А то скучно старику в одиночестве… — Эм… Ну, только если по последнему… — Премного благодарствую… Прости, если тебя смутили мои слова… Просто ты мне очень приглянулся, к тому же, подсев к вам, я уловил очень интересную тему вашего разговора… Сколько ты знаком с Юликом? — Ну… Около полугода, наверно… — О… И много интересного узнал? — Да. Особенно в последнюю неделю… Столько всего свалилось… О, извините, я отойду… — Альберт слез со стула, осматриваясь по сторонам в поисках уборной. — О, подождите, я Вас провожу… — Альберт, слегка покачиваясь, пошел за парнем в сторону туалета. — Какой-то странный дедушка… — завалившись в кабинку, Альберт с трудом расстегнул ширинку и начал справлять нужду. — Да… Я всего пару раз его здесь видел… Мне он тоже кажется странным… — Зачем ты пошел за мной? — Это моя обязанность… Я не должен от Вас отходить… С Вами может что-то случиться, я должен буду помочь… — Что со мной может случиться?! — Ну… Например, какой-нибудь подобный дедушка… Зайдет за Вами в туалет, зажмет в углу… Хорошо, если будет дедушка, и Вы сможете освободиться. А если какой огромный дядька… И всё… Бог знает, что с Вами будет… Тут люди такие… Глаз да глаз друг за другом… — А что на счет тебя? А, погоди… Юлик говорил, у меня тоже есть обязанности… Получается, я должен буду, в случае чего, защитить тебя? — Именно… — Отлично, так намного лучше… — закончив дела, Альберт вышел из туалета и вернулся к барной стойке. — Я уже успел заскучать… — с какой-то необъяснимой ухмылкой произнес Федор Михайлович. — Да… Действительно… — Прошу, давайте выпьем за нашу встречу! Мне не часто удается встретить таких приятных парней, как ты, Альберт… — Эмм, ладно… Как скажете… — нехотя Альберт принял этот тост и поспешил опустошить стакан и продолжить разговор с Эмилем. — А теперь, когда твой стакан пуст… — мужчина выдержал драматичную паузу. — Не хочешь ли уединиться в моем номере? Он здесь не далеко… — Что? Я же сказал Вам, что я не… Тьма. Что-то тяжелое давит на грудь. Очень жарко. Хочется пить. Голова кругом и вот-вот взорвется, расколется на мелкие кусочки. Какой-то громкий звук. Не утихаемый гул. Что это? Альберт с трудом открывает глаза и в полумраке видит Юлика. Волосы его растрепаны. Из одежды только шуба и расстегнут ремень на джинсах. Кажется, он в ярости, а громкий звук — это его голос. Почему он кричит? На кого наставлен пистолет? Кто лежит у его ног? Переведя взгляд чуть ниже, Альберт видит два силуэта на полу. Кто это? В одном, по шляпе, он узнает Федора Михайловича. Почему Юлик направил пистолет в его сторону? Почему стоит, склонившись над ним? Кто рядом с ним? Эмиль? Почему он лежит, поджав колени к груди и тяжело дышит? Ему тоже досталось? За дверью мелькают какие-то люди. Тьма. — Твою мать! Что ты сделал с Альбертом? Как это понимать?! — опять кто-то кричит, но это уже не Юлик. После подъема состояние ухудшилось. Как же хочется лечь обратно. — Так! Заберите Альберта, с этим я сейчас сам поговорю! Сейчас тебя быстро отрезвим, грязная шлюха! Снова тьма. Черная. Непроглядная. Глаза с трудом открываются. Светло? Уже утро? Или всё это лишь дурной сон? Попытка подняться отозвалась адской болью во всем теле, особенно в пояснице и ниже. Что же это? Немного пройдя в себя, Альберт начинает понимать, что лежит в своей кровати. Он не в костюме, значит, это был лишь сон? Пытаясь посмотреть время на телефоне, лежащие на прикроватной тумбочке, взгляд его цепляется за пепельную капну мокрых волос. Это Юлик? Конечно Юлик, кто это может еще быть. Но почему он сидит на полу у его кровати, положив голову на постель? Долго он тут сидит, что аж заснул? Зачем он пришёл? Альберт пытается что-то сказать, но выходит лишь ничтожный хрип. Это пугает. Ни одна часть тела толком не слушается. Что происходит? Это как-то связано со сном? Или с Юликом, что посапывает у его кровати? В глазах всё двоится. Кто это зашёл? С трудом Альберту удалось разглядеть заплаканное лицо Василисы. Она осторожно прикрыла за собой дверь и, всхлипывая, потихоньку направилась к кровати. Услышав едва уловимые звуки маленьких шажков Юлик вздрогнул и, даже не поднимая головы, моментально вскинул руку с пистолетом в её сторону. Видимо, сил двигаться у него тоже особо нет. Испугавшись, девочка сильнее заплакала. — Василиса? Это ты? Принеси горячего чаю. Без сахара. — Тихо прохрипел Юлик, узнав её по всхлипам. Она молча кивнула и поспешила вниз на кухню. Через минуту Юлик уже отпаивал Альберта горячим чаем. Наконец, после кипятка связки словно очнулись и начали слушаться хозяина. — Почему без сахара? — устало произнес Альберт. — Это всё, что тебя сейчас интересует? — Юлик продолжал сидеть на полу. Последний раз устало глянул на Альберта, Юлик осел на кровать, как и лежал до этого. Василиса пристроилась рядом, не прекращая плакать. — Что случилось? — горячий напиток словно придал сил. Альберт поднялся выше на подушке и посмотрел на заплаканную Василису. — Я не знаю! Я не знаю, почему Вадим Андреевич был так зол! — она плакала, прижав лоб к обессиленному плечу Юлика. — Это из-за него Юлик не может подняться? Это мне очень хочется узнать, что случилось! Почему Вадим Андреевич так разозлился на Юлика. Он же ничего не сделал! Он ведь только помогал тебе! — Василиса, успокойся… Сейчас ведь всё хорошо! Расскажи, что произошло… — Ничего не хорошо, Вадим Андреевич сказал, что в следующий раз убьет Юлика. Почему он кричал на него? Почему называл грязной шлюхой?! Я ничего не понимаю! — Пожалуйста, Василиса! Я не смогу тебе ничего рассказать, если ты не расскажешь мне, что случилось вчера. — Альберт перевел взгляд на Юлика в надежде, что может он может что-то прояснить. Но Юлик снова отключился без сил. — Что с Юликом? — Я не знаю! Вадим Андреевич запретил вызывать врача! — девочка плакала всё сильнее. — Мне очень страшно, что я должна делать! — Василиса! Возьми себя в руки! Мне нужно знать, что происходит! Как я могу помочь Юлику, если ты ничего не рассказываешь! — Альберт! Я не могу! Я не понимаю! — Ты че так орешь здесь? — Из-за двери выглянул Антон. — О, ты очнулся… А этот так и в отрубе? — услышав вибрации голоса Юлик попытался вновь поднять голову, но тело не слушалось, последние силы ушли на чайную церемонию для Альберта, теперь же Юлик был не в силах даже вытянуть руку, от чего та соскользнула с кровати на пол. В след за ней упал пристолет. — Всё ещё пытается? — Антон! Ты можешь мне хоть что-нибудь рассказать? Пожалуйста. Василиса ничего не говорит… — Альберт сел в кровати, вглядываясь в Антона. Почему-то именно сейчас Альберту казалось, что это самый надежный вариант из всех возможных. — Ладно, раз уж так просишь… — Антон прошёл внутрь и сел на край кровати, отодвигая от Юлика Василису. — Он принёс тебя… Притащил на себе… Мы все сидели на кухне. Было уже довольно поздно, не знаю точно времени, но было уже темно. В прихожей послышался грохот, мы все вышли, а там он затаскивал тебя в дом. Я смотрю, а он сам еле на ногах стоит… Я подумал надо помочь… Подхожу ближе, он смотрит на меня стеклянными глазами и тихо так, едва слышно шепчет: «Помоги ему… " Сам почти падает, одной рукой за косяк держится, другой тебя держит. Ну я тебя подхватил, а тут как раз Вадим спустился. Ну и началось… Он как давай кричать! Весь покраснел, вспотел, говорит: «Твою мать! Что ты сделал с Альбертом? Как это понимать?! Так! Заберите Альберта, с этим я сейчас сам поговорю! Сейчас тебя быстро отрезвим, грязная шлюха!» Взял его за шкирку, и я только тогда понял, что Юлик в одной шубе, а на улице холодина, ветер холодный, думаю, ну сейчас воздухом с ним подышет, выскажет ему всё и успокоиться. Ну я и понес тебя в комнату. Дальше не знаю еще, что было, хотел у кого-нибудь спросить, кто видел, но эти придурки все как один молчат, какую-то залупу кинули… — Я видела, что было на улице… — пока Антон рассказывал, Василиса успела немного успокоиться. — Мне стало очень жалко Юлика, что Вадим Андреевич на улицу его увел, но что я могла сделать, я могла только смотреть, мне тогда так страшно было… В общем, в окно я видела, как Вадим Андреевич спускает Юлика с крыльца… Он очень долго на него кричал, а потом наступил на шубу, чтобы Юлик не смог подняться. Я тогда начала плакать, потому что испугалась за него. Я видела, что Юлик что-то повторял ему из раза в раз, и Вадим начинал сильнее злиться и кричать. Один раз Вадим схватил Юлика за ошейник и поднял где-то на пол метра от земли. Но Юлик не казался напуганным, а лишь продолжал что-то повторять, глядя ему прямо в глаза. Тогда Вадим со всей силы ударил Юлика о землю. Пока он лежал, Вадим взял шланг, который валялся под домом, включил воду на всю, и начал обливать Юлика водой. Тогда я еще сильнее испугалась… Но это продлилось не долго. Вадиму кто-то позвонил и он, даже в дом не стал заходить, сел в машину и уехал. Я подождала чуть-чуть и выбежала на улицу. Я начала звать его, говорю:"Юлик, Юлик, поднимайся, Вадим уехал, пойдем в дом», а он лежит, дрожит весь, ни слова не произнес, только смотрит куда-то в пустоту и плачет… Или это была просто вода, я так и не поняла. Ну, в общем, я кое-как помогла ему подняться. Все уже разошлись спать… Он поднимается на второй этаж и тихо так говорит: «Где Альберт? " А я не знаю, думаю, ну скорее всего у себя в комнате. Отвела его к тебе, он сделал несколько шагов, рухнул перед кроватью на колени, голову на одеяло положил и вытянул руку с пистолетом. Я тогда чуть не закричала, а он говорит:"Не подходи! " Ну я не стала сопротивляться, ушла спать. Но уснуть я не смогла, несколько раз ночью приходила, и каждый раз, как я делала шаг в комнату, Юлик поднимал пистолет. Он как будто охранял тебя, не давал никому подойти. А тут, видимо, под утро силы совсем кончились. — Чем же ты так насолил Вадиму, дружок? — Антон потянул его за руку на себя, стягивая мокрую шубу. — Антон, что ты делаешь? — обеспокоенная Василиса схватила парня за руку. — В смысле, что я делаю? Снимаю с него мокрые шмотки. Тем более Вадим его и по земле повалял, значит они еще и грязные. — Антон пытался стянуть с него тяжелую от влаги шубу, но Юлик сопротивлялся. — Ой, нет, я не буду смотреть… — Василиса растерянно выбежала из комнаты. — Да ебаный в рот, Юлик! — Антон всё никак не мог справиться с сопротивлением. — Что происходит? — не понимая, что происходит, Альберт вылез из постели и сел рядом с Юликом на корточки. — Да, сука… — устало выдохнул Антон. — Видишь, скрестил ноги, руки прижал к груди и зубы сжал… — Альберт оглядел Юлика и приметил всё то, о чем он говорил. — Это называется защита от изнасилования. И с ней очень тяжело справляться. Считай, это как профдеформация. Когда Юлик в отключается, а тело его считает, что происходит что-то опасное, оно само начинает защищаться. Не знаю, как это работает и как он такого добился, но функция хорошая… Только вот, если он долго так пробудет, то потом ему будет очень больно. Я видел один раз, как он очнулся после этого и не смог встать, просто лежал на полу, а из глаз слезы льются. Не представляю, насколько сильную боль он тогда переживал. — И что, с этим ничего нельзя сделать? — Ну… — Антон ненадолго задумался. — Есть несколько вариантов, но не обещаю, что это сработает… — В любом случае нужно попробовать, не можем же мы его так в кровать положить… — Ладно… — Антон встал с кровати и сел перед Юликом на корточки. — По вчерашнему вечеру можно догадаться, что ты стал ему не чужим человеком, так что думаю тебе можно раскрыть немножко секретов. — Откуда ты знаешь эти секреты? — Мы тоже были не чужими людьми… Пока из-за него мои родители не разошлись… — Антон положил обе руки Юлику на щеки и накрыл губы большими пальцами. — Ясно, просто мне казалось, словно ты ненавидишь его… Давно вы знакомы? — Не то, чтобы ненависть, просто есть обиды. Знакомы мы года четыре, наверно… — Понятно, Юлик никогда не рассказывал о тебе, я думал, здесь вы в первый раз встретились и не были знакомы до этого. — Он никогда тебе ничего и не расскажет, от него тяжело чего-либо добиться, если он сам не захочет… — Антон продолжал держать свои руки на лице Юлика. — Долго еще так сидеть? — Нет, это не работает… — Почему? — Видимо, этого не достаточно… Вся фишка в том, что ты даешь ему ложное чувство защиты когда он чувствует тепло чужого тела. Но тут важно знать грань… Тепло ведь может исходить и от насильника… Здесь ты спокойно прикладываешь к нему свои руки, без резких движений, хорошо еще, если он будет слышать знакомые звуки или голоса, неплохо действует знакомый запах. — И что же делать теперь? Наши голоса недостаточно знакомы? — Скорее всего дело не в этом, он всю ночь просидел в мокрых шмотках и потерял много тепла, видимо, одних рук не достаточно… — Антон потянул Юлика за шубу и уложил на кровать. — Постель надо будет постирать… А теперь, скорее всего нужна будет твоя помощь, но чуть попозже. — Антон залез на него сверху, усаживаясь ему на бедра. Слегка его приподняв, залез руками под шубу и прижался к нему всем телом. — Теперь ты… Понимаю, что выглядит странно, но уверен, он нам потом спасибо скажет… — Что? Что мне делать? — Наклонись над его лицом, дай ему свою шею… — Что? Зачем? — Вы уже достаточное время находитесь вместе, думаю, он запомнил твой запах… — Почему не ты? — Потому что он ненавидит мой одеколон, и если он его учуит, то не расслабится… — Блять, ладно… — Альберт склонился на Юликом и, подняв на Антона глаза, подставил свою шею. Почувствовалось теплое отрывистое дыхание, каждый выдох которого начал сопровождаться тихим стоном. — Что происходит? — Альберт почувствовал влажные губы на своей шее. — Ты явно ему нравишься… — Антон наблюдал за всем этим с нескрываемой улыбкой. — Главное не дергайся, помнишь? Без резких движений… А еще можешь поговорить, чтобы он почувствовал вибрации голоса. — Это правда поможет? — Конечно, блять, поможет. Думаешь, стал был я заниматься такой хуйней, тем более при тебе… Кстати, о том, что здесь происходит ни слова. — Естественно, вряд ли кто захочет распространяться о таком. Ау! — Тише, тише… Не кричи. И не дергайся. — Он… Ауч, он присосался к моей шее… — Ты ему нравишься, это реакция организма на твой запах. Неплохо, правда? — Но я не… Я по девочкам, так-то… Я и поводов то не давал… — Юлику не нужны поводы. Он би и его не волнует, по девочкам ты или по мальчикам. Он может любить всех и каждого, но, из личного опыта и общения скажу тебе, что понравиться ему очень не легко. Например, у меня не получилось… — Ау… — Альберт зашипел, сжимая в кулаке край подушки. — Долго еще это терпеть? Он меня укусил! — Еще чуть-чуть, он пока не до конца руки расслабил… О, всё… — Ну как у вас тут де… ла… Что вы делаете с Юликом? — в самый неподходящий момент в комнату зашла Василиса. — Блять… Василиса, всё не так… — Господи, это не моё дело… Простите, ухожу… — Нет, стой! — остановил её Альберт. — Ты можешь принести из комнаты Юлика какие-нибудь вещи? — Ладно, хорошо… — девочке поспешно удалилась. — Вставь… — неразборчиво шипел Юлик сквозь стиснутые зубы. — Вставь… Член… Свой… Член… Мне… В рот… Быстрее. Хочу. Быстрее. — Нет, кажется, он просто не отошёл ещё… — констатировал Антон, услышав подобное заявление. — Танцуй с северным ветром… — Юлик вытянул вверх руки, вытянувшись всем телом. — О, всё, можешь отодвинуться… Сейчас начнется самое интересное… — Антон сел рядом с кроватью на пол. — Что сейчас начнется? — озадаченно спросил Альберт, присаживаясь рядом. — Если начались танцы с северным ветром, значит еще не весь препарат вышел из организма. Сейчас он будет словно маленький глупый ребенок. — Глупый ребенок… — прошептал за ним Юлик. — Это ты глупый ребенок… — Видишь, защита закончилась… Начался Северный ветер. — Что такое Северный ветер? — Никто не знает, просто как-то случайно выяснилось, что для Юлика это своего рода тест на обдолбанность. Когда он сильно пьяны, он замолкает. Если он обдолбан, стоит упомянуть Северный ветер, он сразу же это подхватит… Смотрю, у него хорошее настроение, пробуждение будет легким. — А кто-нибудь спрашивал у него, что значит Северный ветер? — Конечно, но он не рассказывает, но по нему видно, что это что-то значит… — Что-то значит… — повторил Юлик. — Может это как-то связано с тем, что Юлик стал господином Севера? — задумался Альберт. — Ты и об этом знаешь? Неплохо… Нет, Юлик это говорил еще до того, как начал править севером, но предположение хорошее. Кстати, хочешь у него что-нибудь спросить? — В смысле? — В прямом… Смотри… — Антон ближе продвинулся к Юлику. — Юлик, хочешь котлет? — Котлеты? Котлеты из картошки… — шептал Юлик в пустоту. — Нет, дурачок, котлеты из мяса… — Мяса? Люди… Мясо из людей… Люди из мяса… Люди мясо… Теплая кровь… Больно… Они больно… Холодно… — Иногда ты говоришь жуткие вещи, дружок… — Антон отодвинулся подальше. — Что это значит? — Да кто его знает… Никогда не ясно, что у него на уме… — Юлик… — на этот раз Альберт продвинулся к кровати. — Ответишь мне на вопрос? — Вопрос? — Юлик, словно смотря на него закрытыми глазами, повернул голову в его сторону. — Деньги вперед… — Я правда должен дать ему денег? — Альберт вопросительно повернулся к Антону. — Конечно, он обдолбанный, но не дурак… Даже сейчас ты его не проведешь… — Ладно… — Альберт потянулся за кошельком на стол и, достав оттуда пятитысячную купюру, вложил ему в руку. — Доволен? — Пять… Один… — Что теперь это значит? — Альберт вновь обратился к Антону. — Пять тысяч — один вопрос. — Антон пожал плечами. — Что? Откуда он узнал, что я дал ему пять тысяч? — Шестое чувство… — Ладно… — Альберт задумался ненадолго. — Только не спрашивай что-то сложное, просто так деньги отдашь… Он начнет говорить бессвязную дичь, только ему понятную. Если что-то серьезное, подожди, пока он до конца очнется… — До конца? — Конечно, ты думал он с тобой во сне разговаривает? Он полностью бодрствует, просто сильно обдолбан чем-то расслабляющим… — Ясно, ладно… Юлик, что значит Северный ветер? — Это бесполезно… — тяжело выдохнул Антон. — Цвет… Карандаш… Крылья… Масло… Гоша… — Видишь… Набор слов… — Цвет… Карандаш… — Альберт задумчиво повторил за Юликом. — Гоша… Это что-то нарисованное? — Нарисованное… — прошептал Юлик. — Большая… — Большая? Это какая-то картина? — Картина… Больно… — Больно? Почему больно? — Гоша… Больно… Крылья… — Гоша нарисовал эту картину? — Гоша? — Юлик замер. — Гоша? Гоша? — он заерзал, словно видел страшный сон. Из глаз его потекли слезы. Альберт явно набрел на что-то запретное. Юлик вскочил в кровати, пробуджаясь от кошмара. — Ебаный в рот! — он прикрыл глаза руками так, будто ему было больно. — Лучше б, блять, сдох уже наконец! — Ей, всё хорошо, успокойся… — Антон подорвался с места и присел рядом на кровать. Юлик рухнул обратно на подушку, закрыв всё лицо руками и начал: — Так беспомощно грудь холодела, Но шаги мои были легки. Я на правую руку надела Перчатку с левой руки. Показалось, что много ступеней, А я знала — их только три! Между клёнов шёпот осенний Попросил: «Со мною умри! Я обманут моей унылой, Переменчивой, злой судьбой». Я ответила: «Милый, милый! И я тоже. Умру с тобой…» Это песня последней встречи. Я взглянула на тёмный дом. Только в спальне горели свечи Равнодушно-жёлтым огнём… — Это конечно всё прекрасно, но я спросил, как ты себя чувствуешь… — немного помолчав произнес тихо Антон. — Всё настолько плохо, что ты начал читать стихи? — Как меня всё заебало… — Он лежал неподвижно, лишь губы едва шевелились под дрожащими ладонями. — Чем я заслужил всё это… Чем вы все заслужили это… — Юлик подорвался в кровати и потянувшись к Альберту, притянул его за руки к себе. — Как ты себя чувствуешь? Что-то болит? — Н-нет, всё хорошо… Почему ты спрашиваешь? — оторопев от неожиданных вопросов Альберт ответил не сразу. — Почему я спрашиваю? Может потому что по моей вине тебя чуть не изнасиловал какой-то мудак?! Тот мальчик Рахима должен был быть с тобой, каким хером тому старику удалось тебя отрубить? — Юлик встал с кровати, роняя на пол одеяло. — Вот, я принесла вещи! — Василиса вбежала в комнату, едва не врезавшись в Юлика. — Ой, ты уже в порядке? — Что? О чем ты? Что произошло вчера вечером? — не понимая, в чем дело, Альберт поднялся с пола и подошел ближе. — Что произошло? Я уже сказал тебя, что произошло! Чего ты еще хочешь! — Я хочу знать, что случилось! Как это произошло, если Эмиль всегда был со мной! Скажи, что вчера было? Ты говоришь, что это случилось по твоей вине, так почему же? — Ладно… Я расскажу тебе, что было… — устало выдохнул Юлик. — Куда мне положить вещи? — вмешалась девочка. — Выйди… — прошипел в ответ Юлик. — Но я принесла вещи… — Пошла вон за дверь! — отобрав из рук одежду, он толкнул её к выходу. — Зачем ты так со мной? — завыла девочка, когда перед её носом захлопнулась дверь. Юлик остановился посреди комнаты. Все молча ждали. Парень резко наклонился и, подняв с пола пистолет, шагнул к двери. — Будешь подслушивать, я прострелю тебе ухо, поняла? — испугавшись, девочка побежала вниз. — Госпади, Юлик, расскажи уже что случилось! — не находил себе места Альберт. — Да блять! Я сижу на члене, тут забегает этот мальчик, мямлит что-то неразборчивое. Рахим хотел его выгнать, но тут он как выдал: «Альберта надо спасать, мужчина в шляпе увел его в комнату и поставил возле двери охранника, который никого не пускает. " Я как услышал, с Рахима слез, шмотки еле на ощупь нашёл. Натянул штаны, шубу накинул и побежал вниз. Смотрю, стоит какой-то бугай возле номера. Я подбегаю, он мне говорит: «Вы не можете войти», я на него ствол наставил, он стоит, думал, я шучу… Ну я ему по коленям выстрелил пару раз… Он там завизжал че-то, люди из соседних номеров повыходили, женщины кричали, все забегали, этот мальчик прибежал, чет тоже на панике весь, суетится… Ну я в номер зашёл, смотрю, ты в отключается, штаны расстегнуты, рубашка задрана, а этот мудак над тобой повис и надрачивает себе… Я его нахуй за шкирку на пол стянул, он заворчал что-то, встать пытался, ну я наступил ему на пиджак, чтоб не ерзал… Тут этот пиздюк вбежал. Я одной рукой схватил за волосы, вторая рука с пистолетом над этим мудаком была. Этот малец начал визжать что-то: " Прости, я виноват, прости! «. На пол его кинул рядом со стариком. А крышу ебать сорвало, как пизданул его в живот с ноги. Он на пару шагов отлетел, согнулся пополам и замолк… Судя по ощущениям, пару рёбер сломал ему точно… — Но зачем, он ведь делал всё, что должен был! Почему тогда и ему досталось? В баре он был постоянно рядом, даже в туалет со мной ходил… — возразил Альберт. — В баре? — метнул на него взгляд Юлик. — Вы сидели в баре? — Да… И Федор Михайлович там подсел, он услышал, как мы разговаривали о тебе… — Ты выпивал в баре? — Да, я выпивал в баре, пока ты развлекался с Рахимом! — вспылил Альберт. — Что в этот такого? Мне нужно было сидеть под дверью и ждать? — Тебе ничего не нужно было! В таком случае этот маленький дебил должен был следить за твоим напитком, а не по туалетам с тобой ходить! — Юлик возмущенно вскинул руки в воздух. — А я всё думал, не мог же ты добровольно нажраться чего… Теперь всё понятно, значит не зря этот мелкий долбоеб пиздюлей получил. Не дай бог еще раз его встретить… И этого старика тоже… Мало ему по коленям пострелять. Надо было между ног стрелять, чтобы больше не уложил так никого… Блять! Не нужно было ехать с тобой, так бы Рахим не потащил тебя к себе в гостиницу и, ничего бы этого не было… — Прекрати, ты не виноват… Это моя невнимательность… Я выпил и совсем забыл о бдительности… Ты, наоборот, защитил меня… — осторожно положив руку на дрожащее от холода плечо, Альберт попытался успокоить беснующегося Юлика — Защитил? Это я навлек на тебя всё это! — Юлик, хватит! — Антон остановил ругань. — Уже никто не виноват, это случилось и всё… Вернее, это не случилось! Давайте просто успокоимся, пойдем поедим… Да? Юлик встрепенулся, скинув с себя шубу. — Что это за вещи? — презрительно разглядывая футболку в руках произнес Юлик. — Василиса принесла это из твоей комнаты… — Дай мне кофту… — босил обратно на кровать непонравившуюся вещь. — Моя осталась у Рахима… — Ну… — Альберт задумчиво полез в шкаф. — Вот… Только она немного большая, даже мне… — Не важно… — закапывая повыше рукава промурчал Юлик. — Теплее будет.