Мне нравится смотреть как ты улыбаешься, показывая клыки...

— Позови Яниса. — трое парней уселись за стол, Василиса осталась стоять в проходе. — Но, Юлик… Яна здесь нет… — замялась девочка. — Приехал лысый дяденька в очках и забрал его. — Папи… Но зачем… А Костя? Хотя бы он еще здесь? — Ты имеешь в виду Константина Ивановича? Он тоже уехал… Сказал, что у него какие-то срочные дела… — вступил в диалог Антон. — Лжец… Вадим его выселил. Но зачем? — Юлик уткнулся лбом в стол. — Должен ли еще кто-то приехать? — натягивая рукава на кисти рук всё сильнее он продолжал размышлять. — Еще ребенка он взять не может… Отталкиваясь от размеров дома, здесь итак перебор… Значит ли это, что приедет кто-то, кто для него важнее Себирайнева? — Если ты продолжишь думать в стол, мы не сможем ничем тебе помочь… — отозвался Антон. — Помочь? — Юлик поднял голову. — Не сможем тебе ничем помочь… Этот старик убрал всех, кто мог мне помочь… Так он думал… И теперь он думает, что я беспомощен. — Не кажется ли тебе, что ты себя накручиваешь… Зачем ему заниматься этим, зачем ему тогда было привозить их сюда. — Возможно… Его планы поменялись… Он постоянно куда-то уезжает, значит ли это, что он от кого-то зависит… Кто-то держит его на поводке и постоянно дергает… Неет, я просто себя накручиваю… Просто схожу с ума. Но почему, зачем он держит всех здесь… Зачем… Погоди-ка… Антон, тебе ведь уже должно быть 18. — Ну, да… Не думал, что ты помнишь о таком… — парень смущенно почесал затылок. — Тогда почему ты еще здесь? — В смысле? — Это какой-то заговор или что? Он не может держать себя в детском доме после восемнадцати лет! — Юлик ударил по столу ладошкой. — Значит он собрал здесь всех не просто так! — Ты можешь успокоиться? У тебя реально крыша едет… Какой заговор? Какой детский дом? — Антон усадил его на место, потянув за локоть. — В курсе вообще, как место называется? Подростковый исправительный дом, понял? Не детский дом. Подростковый. Здесь можно находиться до 19 лет. — Но Ване больше 19… — Так его здесь и нет, гений! — раздраженно ответил Антон. — Что с тобой? Не мог ты настолько отупеть… С неожиданным появлением рыжеволосого Марка на кухне все замолчали, Юлик сидел, вглядываясь сквозь мутные мысли куда-то в стену. — Помоги открыть… — лениво протянул он Альберту закрученную банку с огурцами. — Сам не можешь? — Одним движением открыв банке, он подал её обратно. — Не могу… Ничего тяжелее этой банки поднимать нельзя… — А что случилось с… Руками? — задал вопрос ему вслед Альберт. — Не важно… Вы никуда не опаздываете? — А сколько времени? — засуетился Антон. — Пол шестого… — Ты сам то никуда не опаздываешь? — Мне можно, я калека… — Идём, быстрее! — потянул Антон всех из кухни на улицу. — Куда мы идём? Че происходит? — пытался вырваться по пути Юлик. — Как куда? На уроки. Вадим меня порвёт, если узнает, что меня опять не было… — Уроки? — задумчиво протянул Юлик, когда его запихали в маленький домик, оборудованный под кабинет. — Ты же был здесь, что за вопросы? — Альберт тянул Юлика к свободной парте. — Был? А, точно… Был. Опять будет та женщина? — Нет, сейчас математика… Препода зовут Кирилл Олегович, молодой парень. — объяснил Альберт. — Ясно, ладно… Но зачем вы меня сюда притащили? — вдруг решил возмутиться парень. — Не знаю… Вадим говорил, что все должны ходить, по идее… — Так, всё, прекращайте разговоры! — в класс вошёл тот самый молодой парень. — Я немного задержался, но я уже здесь, так что можем начать наше занятие… — он начал раскладывать на столе перед собой тетради, блокноты, поспешно открыл ноутбук. — На чём мы остановились в прошлый раз? — он казался очень спокойным, но Юлик подметил, что его рука постоянно тянется поправить черные волнистые волосы, и как он постоянно останавливает себя, чтобы этого не было. — С ним что-то не так? — поинтересовался на этот счет Юлик у Альберта. — В смысле? — Он постоянно хочет поправить волосы и одергивает рубашку. Это странно, ведь выглядит он достаточно уверенно, но эти моменты сбивают меня с толку. Не могу понять, что он за человек. — задумчиво прищурился Юлик. — Да нет, вроде нормальный препод… Зачем тебе знать, что он за человек? Он просто преподаватель. Сидишь, слушаешь, записываешь и он уходит. Иногда, конечно, может накричать. Тогда кровь стынет. Кажется, что сейчас сожрет. Но если его не доводить, он достаточно спокойный. — Просто привычка копаться в людях. Меня сбивает его спокойное лицо. И голос. Он сконцентрировался на верхней части, но нижняя часть его сильно выдает. Что-то не так? Может Вадим заставил его здесь находиться? — Ты опять ищешь везде заговор? Сколько можно? Утихомирь свою тревожную натуру. Было спокойнее, когда ты не попался в людях и не искал везде заговоры. — Но я просто пытаюсь понять… — Молодой человек, у вас какие-то проблемы? Что вы так громко обсуждаете? — прервал из разговор Кирилл Олегович. — Нет, извините, всё в порядке… — попытался замять ситуацию Альберт. — Я тебя раньше не видел… Как тебя зовут? — поинтересовался преподаватель. — Простите, Юлику не здоровилось, вот он и отсутствовал… — не бросал попыток Альберт. — Я тоже Вас раньше не видел, но это не дает мне права обращаться к Вам на «ты»… — осадил его Юлик. — О, видимо, Вы — тот самый Юлик. Я наслышан о Вас от Вадима Андреевича… Что ж… Раз уж Вы так образованы, может поможете нам решить этот пример на доске? А то ваши одногруппники уже 15 минут убивают меня своим молчанием… — 103. — 103? Что это? — Что это? Это ответ на ваш пример! — Юлик вновь отвернулся к Альберту. — Но, Вы даже не удосужились посмотреть на пример… Думаете, от меня можно отвязаться, просто назвав цифру? — Как Вы можете преподавать предмет, когда вы даже не в состоянии ответить на пример из вашего же учебника… Этот пример не нужно расписывать на пол тетради, как вы делали это ранее, здесь достаточно сократить числители и знаменатели, а затем всё это разделить на полтора. — Кирилл Олегович уткнулся в свой учебник, нахмурив брови. — Верно… Ладно… Что ж, давайте продолжим наше занятие… А Вам, молодой человек, я могу поставить положительную оценку, если ответите мне на еще один вопрос. — он вернулся к доске. — Можете ли Вы сказать, кто доказал гипотезу Пуанкаре, высказанную в 1904 году и гласящую: «всякое связное, односвязное, компактное трехмерное многообразие без края гомеоморфно сфере S3». — злорадно улыбнувшись, Кирилл Олегович замолчал, пристально смотря на зевающего Юлика. — Мне не нужны ваши оценки… — Что ж, это значит, что вы отказываетесь отвечать? В таком случае, я в праве поставить Вам двойку… Назовите мне свою фамилию… — Перельман… — Я не вижу Вашей фамилии в списке… — препод озадаченно бегал глазами вверх и вниз по списку. — Естественно её нет в списке, ведь это фамилия того, кто в 2003 году доказал данную гипотезу. — Юлик откинулся на спинку стула. — Ваша тревожность не дает Вам здраво мыслить. Любое отклонение от Вашего плана и вы уже не знаете, что делать и как реагировать. — Х-хорошо, назовите Вашу ф-фамилию, я поставлю Вам оценку… — Кирилл Олегович уселся за свой стол. — Поставьте её кому-нибудь другому… — Эм… Что ж, тогда… Чернов? Он здесь? Поставлю тебе пятерку, скажи спасибо… — Ну нужны мне оценки этого пидорка! — послышалось с другого конца класса. — Пожалуйста, следите за словами, что вы себе позволяете? — сделал робкое замечание преподаватель. — Почему с появлением этого… Вы вдруг начали говорить «пожалуйста» и «Вы»? Что случилось, Кирилл Олегович? — Так! Давайте не будем отвлекаться от урока! Продолжаем решать примеры, кто пойдет к доске? — перевел тему молодой учитель. — А Вас, Юлий, я попрошу остаться после окончания моего урока.  — Его урока? Будет еще что-то? — Да, еще астрономия… — Сколько нам здесь сидеть? — Где-то до восьми… — Отозвался Альберт. Юлик разочарованно уронил голову на парту. — Почему я должен тут сидеть? — Слушай… — неожиданно начал брюнет. — Вы ведь с Антоном были раньше знакомы? — Что? Что за вопросы? Наверно были, а что? — Просто до сегодняшнего дня ты не вёл себя, будто знаком с ним… — Потому что я только сегодня об этом узнал. — Как это понимать? — Так и понимать… Очнулся, увидел его и подумал:» О, это же он… «. И всё… — И часто такое бывает? — Ну… Не знаю, нет. Зачем ты спрашиваешь? — Просто, когда мы были в баре… Эмиль рассказал мне про некого Морозова… — удар и на исписанную тетрадь капают капли крови. — Ой, извините, учитель, у нас тут кровь из носа, я помогу ему сходить за аптечной… — мило улыбнулся ему Юлик и вывел на улицу. — Что это блять было?! — запрокидывая голову назад, прорычал Альберт. — Обязательно было прикладывать меня о парту? Почему мы не могли просто выйти? — Что ты знаешь? — злобно закуривая сигарету глянул на него Юлик. — О чём? Я уже даже забыл о чём спрашивал! — Что тебе известно про Морозова! Почему ты спрашивал про него! — Эмиль рассказал мне, что ты вывернул некому господину Морозову руки и случайно занял пост на Севере. Вот я и решил спросить, тот ли это Морозов, которого зовут Марк и который живет здесь! Просто сегодня, когда он просил открыть банку, я подумал об этом… — Никогда больше не думай об этом, и не интересуйся этим никогда! — Судя по твоей реакции это именно тот Морозов… Только мне не понятно, почему ты так остро реагируешь… — Альберт стал абсолютно спокоен, наблюдая, как в холодных зрачках мечется яростный огонь. — Потому что если начнешь копать, накопаешь себе только неприятностей! Оно тебе надо? Зачем тебе знать! Да, это тот самый Марк и что теперь с того? Чего ты хочешь? — дикий зверь стоял, шатаясь с одной ноги на другую, не зная, куда деть руки. — Неприятности? Ты что, переживаешь за меня? Какие я могу найти неприятности? — алая струйка стекла по поднятому уголку губ. — Че ты лыбишься! — Юлик слегка толкнул его в плечо. — Переживать за дор… За людей этот что-то сверхъестественное? — Что, что? Ты хотел сказать «дорогих людей»? Мне не показалось? Ха-ха! — Альберт подошел ближе, положив ему руку на плечо, продолжал смеяться. — Ты дурак что ли? — смахнул с себя чужую руку. — Че ты ржешь? Может тебя еще раз приложить? — Кто кого еще приложит? Я тогда просто не был готов! — Альберт стер рукавом кровь с лица, но она не прекращала капать на черную в полумраке траву. — Да когда ты можешь быть готов? — подножка, и Альберт уже лежит на земле, держась за спину. — Ах ты… Маленький гавнюк… — брюнет тянут его за ногу, и тот падает рядом. — Ау! Это было подло! — смеется Юлик. — Ты думаешь, что я хочу узнать всё это для того, чтобы утолить свой интерес? Может я тоже переживаю за тебя… — неожиданно серьезно выдает Альберт. — Ты не знаешь, о чем говоришь… — А если знаю? Почему я не могу переживать за тебя? Не могу пытаться защитить! — Потому что это бесполезно… — также спокойно отвечает Юлик, закуривая лежа на земле. — Ты меня не знаешь… Ты видишь только то, что я позволяю… Если ты узнаешь настоящего меня, тебе не захочется переживать… Да, я иногда допускал оплошности… Ты видел, как я ругался на Сашу, как я играл с Рахимом… Но поверь, это всё настолько малая часть, что не стоит и внимания… — Я готов ждать столько, сколько потребуется, чтобы узнать тебя… — Альберт поднялся с траву и слегка наклонился над Юликом, заглядывая ему в глаза. — Я не позволю тебе… — шептал он. — Из-за этого умирают люди… Я не хочу, чтобы это случилось с тобой… Ты еще так молод… Ты очень рано связался со мной… — Но… — досказать ему не дал Юлик, который резко поднялся и слизал с щеки теплую кровь. — Что ты… — отодвинулся Альберт. — Я не хочу тебя испортить… — Юлик поднялся с земли и направился обратно в кабинет. Все уже давно ушли на перерыв, так что просьба Кирилла Олеговича была без проблем осущественна. — И зачем же Вы попросили меня остаться после занятий, уважаемый преподаватель. — вальяжно усевшись за его рабочий стол, промурчал Юлик. — Чего вдруг вздумал себя так вести? — нервничал Кирилл Олегович, закрывая дверь. — Я могу вести себя так, как захочу… Кто мне запретит… — Да, Вадим Андреевич поведал мне о твоей деятельности… — учитель начал медленно подходить, распуская галстук на шее. — Так ты поэтому попросил меня остаться, извращенец… Учти, мои услуги стоят гораздо больше учительской зарплаты… — перекидывая ногу на ногу, прищурился он. — Я предполагал, что твой ценник достаточно велик, но и ты не думай, что я обычный учитель… — А кто же ты тогда… Учитель-супергерой? Учитель, торгующий героином? Или может растляющий малолетних? — усевшись на стол, Юлик беззаботно болтал ногами, чертя круги в воздухе. Затем подхватил карандаш и начал что-то калякать в его рабочем блокноте. — К сожалению, нет… Но Вадим Андреевич обеспечил меня информацией, которую твоим одногруппникам было бы очень интересно узнать… — подойдя совсем вплотную, Кирилл вытянул руку и слегка коснулся большим пальцем его губ. — Я не люблю, когда меня трогают… И когда шантажируют тоже не люблю… — Юлик немного отодвинулся, но Кирилл Олегович оказался настойчив. — А что поделать… Такова жизнь… Да, дружок? Ты случайно раскрыл мои слабости. Верно подметил, у меня тревожность, но в добавок к ней еще куча всяких психических расстройств… — во время своего увлекательного рассказа, он силой засунул свой большой палец Юлику в рот. — Теперь, благодаря Вадиму Андреевичу, я знаю твои слабости… Ты ведь не хочешь, чтоб все знали, какой ты мерзкий, ведь так? — из его рта вырвался тихий стон от того, что Юлик начал водить по пальцу языком, слегка посасывая. — Даже сейчас… Ух… Что же ты делаешь… — Что я делаю? — Юлик схватил его запястье, медленно обтягивающие от себя. — Зарабатываю десять тысяч за две минуты… Жду завтра деньги или Вадим узнает, что ты изнасиловал меня прямо на этом столе. Кому он поверит? Плачущему и падающему в колени мне или заикающемуся и чешушемуся тебе? — Что? Десять тысяч? За что? — одернул руку. — За то, что ты засунул свой грязный палец мне в рот. И за то, что дерзнул шантажировать меня. — поднявшись с рабочего кресла, он встал прямо перед ним, глядя в глаза. — Не будет завтра денег и об этом узнают все мои одногруппники… Не будет денег и послезавтра — я сделаю так, что это дойдет до твоего непосредственного начальства… — Да ты… Маленький демон! Неужели ты на такое способен! — Думаешь, мне будет тяжело рассказать в красках Вадиму, как я плакал с твоим членом во рту и просил отпустить? Не думаю, что он обрадуется, услышав такое, ему ведь еще самому такого удовольствия не предоставилость… А тут ты… — Ты можешь быть свободен… И попрошу тебя больше не являться ко мне на уроки, бесовщина! — преподаватель яростно указал на дверь. — Приятно с Вами работать, Кирилл Олегович. Жду завтра пополнения на карту, номерок найдешь в своем блокнотике! — отправив ему нахальный воздушный поцелуй, Юлик вышел на темный двор. — Что случилось? Зачем он оставил тебя после урока? Это из-за Альберта? — забеспокоилась Василиса, стоило Юлику перешагнуть порог дома. — Какая тебе разница? — легонько отодвинув девочку, он пошёл на кухню. В этот раз на ней собралось много народу. Все перекусывали в ожидании следующего урока. — Ты как? — тронул Альберта за плечо. — Бывало и лучше… — ему уже была оказана первая помощь, выданы бинты и вата. — Зачем ты это сделал? Ты вообще думал головой своей? — решила выразить свое возмущение по этому поводу Галя. — Зачем ты ударил Альберта о парту? Кем ты себя возомнил?! — Не трогай меня… — пугающе спокойно отозвался Юлик, когда та пыталась привлечь его внимание, дернув за кофту. — Что значит не трогай? Ты покалечил человека, а теперь, как ни в чём не бывало спрашиваешь, как он себя чувствует? — не переставая поправлять очки тораторила она. — Эй, успокойся… — вмешался Антон. — Не лезь к нему, ладно? — Что значит не лезь? Сегодня он покалечил Альберта, а потом всех нас? — Закрой. Свой. Рот. — каждое слово звучало убийственно тихо, но доходчиво. О край стола разбилась стоявшаю на нем тарелка с закусками. Лишь один острый осколок остался в руке Юлика и был направлен точно в лицо возмущенной девочке. — Мне надоело слушать твой противный голос. Если у нас с Альбертом и были какие-то недопонимания, то мы решим их без твоего длинного носа. А если тебе так сильно понравился Альберт, что ты решила его позащищать, то ты выбрала не того врага. А теперь, с твоего позволения, мы все дружно отправимся обратно в тот сарай получать знания по астронимии… — Галя возмущенно ахнула и выбежала из дома. Все потихоньку потянулись за ней. — Молодой человек, если Вам не интересно, Вы можете быть свободны… — пробудила ото сна учительница астрономии. Лениво развалившись на парте Юлик сам не заметил, как заснул. В классе было душно. Одинокая лампочка тускло освещала помещение. — Так Вы рассказывайте поинтереснее… — зевая, потянулся Юлик. — Так, будешь дерзить, мне придется позвонить Вадиму Андреевичу! Ты меня услышал? — девушка пригрозила ему указкой. — Да что мне твой Вадим… — положив голову на парту, промурчал он в ответ. — Так! Это что такое! — раздался грубый мужской голос из дверей. — Кто разбил на кухне тарелку? — А вот и сам Вадим Андреевич! — возрадовалась учительница. — Добрый вечер! — Это… А это Юлик её разбил! И тыкал в меня осколком! — Галя едва ли не бросилась к Вадиму. — Кхм… И где он? — обводя глазами класс, строго произнес он. — О! Вот он! Спит, поганец… Ну ничего, я сейчас с ним поговорю! — Юлик не обращал внимания на посторонние звуки, до того момента, как Вадим схватил его за ошейник и стащил со стула. — Ай, блять! — Поднимайся давай! — подтасктвал его к себе Вадим. — Убери руку! Куда ты меня тащишь, извращенец! — Юлик поднялся на ноги, пытаясь сопротивляться, но сегодня Вадим был как-то особенно силён. — Старик, я понял, я хочу учить астрономию! — зацепившись за дверной проем, он до последнего пытался не оставаться на едине с Вадимом. — Вы видете, он хочет меня убить! — парень сверлил взглядом учительницу, которая не ожидала таких действий от Вадима Андреевича и впала в ступор. Альберту же ничего не оставалось, как с сожалением смотреть за тем, как Юлика утаскивают куда-то в дом. Юлик видел эту печаль в глазах Альберта, но также ничего не мог сделать. — Ты, маленькая тварь, уже начал вещи портить в моём доме! — тряхнуть его за грудки, Вадим толкнул маленькое тельце на свою кровать. — Чего ты хочешь? — отползал подальше Юлик. — Опять будешь хлестать меня? — Что ты… Совсем нет… — Забравшись на кровать, Вадим подползал ближе, стягивает с себя пиджак и галстук, тяжело дыша. — Сейчас ты поплатишься зато, что мне довелось увидеть у Рахима! — через тонкие брюки делового костюма уже виднелось явное желание. — Я столько терпел, пытался обходить тебя стороной! А ты сбегаешь в город и трахаешься с Рахимом! В каких вы отношениях?! — мужчина был уже у самого лица, касаясь горячим дыханием его щек. — Какая тебе нахуй разница, в каких мы отношениях! — огрызался Юлик, загнанный в угол. Он понимал, что в этот раз ему снова никто не поможет. А сам он сидит в углу кровати и пытается унять дрожь. Предвкушение бесплатного изнасилования — самое отвратительное в этой работе. Вот только в барделе редко приходилось с этим сталкиваться. Обычно предупреждали заранее, что клиент хочет насиловать, тогда нужно было не просто ждать в комнате или идти на дом. С клиентом оговаривалось, где сидит цель, деньги платились вперед. Дальше он сам решал, где и как получить желаемое. Здесь же, когда над ним навис не маленьких размеров мужчина, а он абсолютно один… — Хочешь меня трахнуть? — срывается несмело с уст Юлика. — А как же… Думал, я узнаю, как ты ползешь на коленках к Рахиму, и оставлю это просто так! Я итак уже слишком долго ждал! — медленно расстегивая пуговицы на рубашке, Вадим продолжал глазами пожирать парня. — Рахим хотя бы платит меня! — И что с того! Я могу справиться с тобой и без денег! Меркантильная ты дура! Я сделал тебя своим! И только своим! — резко притянув его за ошейник, Вадим прильнул к сухим дрожащим губам. По своему обыкновению, не желая целовать кого-то в ответ, Юлик прикусывает нижнюю губу нападающего до крови. Вадим одергивается, прижимая пальцы к ране. — Маленькая дрянь! — схватив его за шею, Вадим больно приложил Юлика к стене, от чего тот даже немного потерял связь с реальностью. — Рахиму ты делал также? — Нет… — еле слышно шипит Юлик. — На член Рахима я садился по своей воле… — Вот как! — откуда-то из-под кровати разгоряченный мужчина достает цепь, один конец которой цепляет Юлику на шею, а другой за спинку кровати. Парень не успевает ничего сделать и лишь беспомощно трепыхается перед грядущим бедствием. Теперь ему уже точно некуда деться. — Извращенец! — огрызается Юлик, пока с него стягивают джинсы. — Как ты снимешь с меня кофту, гений? Ты же сам приковал меня! — Ничего, пусть повисит! Не думай, что такая мелочь может меня остановить! — толстовка остается висеть на цепи, доставляя еще больше неудобств. — Может, договоримся? — дрожащий голос выдает волнение. — Не о чем мне с тобой разговаривать… — одно жесткое движение и Юлик уже дышит в подушку. — Подожди, может все-таки… Ты ведь даже не… — фраза прерывается отчаянным криком, утопающем в подушке. По всему телу разлилась горячая волна. Забила мелкая дрожь. Следующие несколько толчков отзывались всхлипами, пока Вадим не остановился. — Это что, кровь? Ты девственница что ли? Или это опять твои выкрутасы? — сжав пепельные волосы в кулак, Вадим потянул их на себя, открывая заплаканное лицо. — Да чтоб ты сдох, ебаный извращенец. Уебок, чтоб мать твоя дерьмо с землей жевала, чтоб дочь твою нагнули и во все щели… — все оскорбления вновь были заглушены подушкой. Не разжимая волосы, Вадим продолжал двигать бедрами, не обращая внимания на жалостные поскуливания. — Еще хочешь что-то сказать? — уже сорок минут Юлик терпел мучительные пытки тела и духа, сдерживая все свои эмоции. Ничего не оставалось, кроме как ждать. — Ну что же ты молчишь? Поговори со мной… У нас ещё так много времени… — Что я должен сделать, чтобы ты отъебался от меня? — измученное шипение уже не отдавало раздражением, все силы ушли в первые пять минут, и теперь он лишь терпеливо подчинялся покачивающейся кровати. — Нужно быть хорошим мальчиком… Не бить мои тарелки, ходить на занятия, которые я организовал, не убегать без моего ведома… И прекратить общаться с Альбертом… Он мальчик смышленный, пока держится, но я боюсь, что он может к тебе проникнуться. Пока он обращается с тобой как с мусором, я спокоен… Но не дай бог ты его охомутаешь… Я очень переживаю, что он пойдет в своего отца, так что держись от него подальше… — А что если я уже его охомутал? Что ты будешь делать с этим? — Не нужно мне врать, я видел, как вы общаетесь, он таскает тебя, как вещь… — Но в последний раз притащил его я… — Именно поэтому я начинаю переживать… И именно поэтому ты больше не выйдешь из этого дома ни на шаг… Посмотри на меня… — потянув за подбородок, Вадим повернул его лицо к себе. — Как ты прекрасен… Эти пустые глаза, как у куклы… Такой ты мне нравишься, безвольный и подавленный… — в ответ на нелестные слова Юлик дергает головой и хватается зубами за внешнюю сторону ладони. Вадим шумно втягивает воздух сквозь стиснутые зубы в попытке не закричать. — Маленькая дрянь! — Юлик получает хлесткую пощечину и на этом его воспоминания с той ночи обрываются. — О, Альберт, — мужчина в наглаженном костюме останавливает только что проснувшегося парня. — Скоро должен приехать Рома, скажи ему, чтоб убрал кое-что из моей комнаты… Всё, я уехал… Вспоминая вчерашний вечер и что кого-то нужно убрать из комнаты Вадима, Альберт направляется туда, не дожидаясь Ромы. Распахнув дверь, он оглядывает комнату и останавливается на кровати. Там, в одной простыне лежит недвижимое тело. — Не мог же он его убить… — мелькает тревожная мысль. Альберт подбегает ближе и падает на колени перед кроватью. Юлик лежит, уткнувшись лицом в подушку. По подбородку размазано что-то красное. На щеках не типичный для Юлика румянец. Альберт спускается ниже и оглядывает ошейник с цепью. — Уйди… — хрипит Юлик в подушку. — Ты не спишь? Что случилось? Ты в порядке? — Альберт подвигается ближе, но Юлик отворачивается к стене. — Зачем ты пришёл. Уйди отсюда. Иди займись делами… — тихо шипел он. — Подожди, я заберу тебя отсюда… — Альберт схватился за карабин на спинке кровати и, покрутив в руках, так и не смог его открыть. — Я схожу за Ромой… — Не смей. Оставь меня… — повернулся он к Альберту, чтобы тот его лучше слышал. Проигнорировав недовольные высказывания Альберт отправился на поиски Ромы. — Вадим Андреевич не успел меня предупредить… — уставший мужчина медленно вошёл в комнату. — Я не могу отстегнуть карабин… — разочаровано произнес Альберт. — Не переживай, если не знать, как он открывается, никогда не откроешь. В этот и суть таких карабинов. Нужно просто немного потянуть на себя, затем надавить вниз и от себя. Тогда он откроется. -Рома с легкостью отцепил железку от кровати. — От ошейнике тоже надо отцепить… — попросил Альберт. — Да, сейчас… — мужчина остановился ненадолго, разглядывая Юлика. — Подними голову, я уберу цепь. Юлик послушно поднял подбородок, сверля его ненавидящим взглядом. — А ты изменился… Большой брат… — Рома удивленно глянул на парня. — Узнал всё-таки… — довольно ухмыльнувшись, он продолжил освобождать бедолагу. — Было сложно… Я давно не видел этих глаз так близко… И руку не замечал… — Ты тоже изменился, и я не сразу тебя узнал… Вадим как-то обмолвился, что ты из «упавших», тогда то я и понял, что это ты… Волосы покрасил, похорошел… Только вот измучал он тебя в последнее время, опять исхудал, побледнел… На первый снег ты выглядел получше… И бегал по быстрее. — Вы знакомы? — опомнился Альберт, заслушавшись их разговором. — Я попросил тебя уйти! Почему ты еще здесь? — обиженно прошипел Юлик. — Какая тебе разница! Почему ты носишься со мной! — распихав всех от кровати, Юлик предпринял попытки подняться, но дрожащие колени и ноющее причинное место посчитали иначе. Парень обессилено рухнул на четвереньки, опустив голову. — Ну что ты делаешь… — Альберт заботливо подсел рядом. — Надень хотя бы кофту… — он сташил в кровати вещь и протянул Юлику. — Убери это! И убирайся сам! — невинная кофта улетела куда-то в угол. — Зачем ты так? — спокойно произнес Рома. — До сих пор боишься, что он может использовать твои слабости? — Закрой рот! Зачем вы сюда пришли? — чтобы развеять свои подозрения, Альберт приложил ладонь ко лбу Юлика. — У тебя ведь температура… — Убери руки! И что с того? — Тебе нужно лечь… — Мне нужно, чтобы вы отъебались! — от злости на окружающих и себя самого Юлик тяжело дышал, вновь пытаясь подняться на ноги. Альберт не стал больше ничего говорить, а лишь молча закинул ослабшего парня себе на плечо. — Что ты блять делаешь! — возмущался Юлик, хлопая его кулаками по спине. — С тобой невозможно разговаривать… — дальше абсолютно молча Альберт заносит Юлика в ванну. — Почему бы тебе просто не оставить меня… — ненавистно цедил Юлик сквозь зубы, пока сверху на него текла вода из душа. — Если скажешь, что начал что-то чувствовать, то я тебя ударю… — Альберт не смотрел на него, настраивая воду, но отчетливо чувствовал на себе взгляд. Взгляд измотанного зверя, который еще пытается сопротивляться. Не принимает проигрыш. Взгляд человека, готового убивать. Теперь Альберт отчетливо чувствовал его на себе, от чего по спине бегали мурашки. Ответь он что-либо и голос бы дрожал. Альберт чувствовал это, поэтому молчал. Только сейчас он понял, насколько силён Юлик духом. Только сейчас Альберт начал понимать, почему этого милого на вид парня называют демоном. Этот ужасающий взгляд холодных глаз, которые горят самой дикой ненавистью. Альберт догадывался, что случилось ночью, поэтому примерно понимал причину этой ненависти. Но ему никак не хотелось чувствовать её на себе. Но и уйти он уже не мог. За презренным взглядом проглядывалась мольба о помощь. Маленькая рысь, испугавшаяся человека, шипела и выпускала когти. На первый взгляд это реакция обычного дикого зверя. Но если разобраться. Если задуматься хоть на минуту. Ведь не всегда он был такой. Не всегда он царапался и кусался. Альберту довелось увидеть, как этот маленький комочек утыкался ему в плечо и улыбался сквозь сон. Осознание этого и не давало ему сейчас уйти. Альберт думал, что если сейчас уйдет, то никогда больше не заслужит доверия. Поэтому приходилось терпеть этот ненавидящий взгляд и выпущенные когти. Но он понимал, что Юлика вынудили быть таким… Вадим заставил его показать клыки… — Ты че замер? — откинув голову назад, Юлик смотрел на него, не сводя глаз. — Молчать будем? Отлично… Молчи… Тебе же ночью жопу порвали… Тебя же пристегнули к кровати… На тебе же этот ссаный ошейник! — от злости на то, что Альберт его игнорирует, Юлик схватил парня за воротник. — Молчишь? Притащил меня сюда… Намываешь шампунями… Нравится тебе такое? Смотреть, как я морально и физически изнасилован! Как мне плохо и больно! Нравится? Придурок! Были бы у меня силы… Я бы… Я… — Юлик притих, отодвинувшись от него и забивший в угол. На мгновение Альберт замер, не понимая такую резкую смену настроения, пока не разглядел сквозь воду, стекающую с волос, совсем другое состояние. Юлик плакал. Тихо, мрачно… Ничего больше не говорил, молча глядел, как вода убегает по трубам вниз. Альберт потянул к нему руку. Приподняв подбородок, он стер с щеки чужую кровь. Юлик поднял на него глаза. В них уже не было той ненавидящей сущности. Только маленький котенок, что промок и замерз. Ему было тяжело, но он продолжал осмысленно смотреть на мир. На мир, который приносит ему столько боли… — Ты… — тихо шептал он. — Почему ты не уходишь… Я ведь ужасен… — слегка оттолкнувшись от стенки дрожащая рукой, Юлик прикрыл глаза и упал в объятия на плечо Альберта.